Хишин.
Сознание возвращается отдельными вспышками вместе с болью. Поэтому когда в первый раз он «просыпается», то вообще не сразу понимает, что происходит. Чонин даже не знает, сколько сейчас времени, но на улице всё ещё темно, а звуки по ту сторону салона поистине пугающие — ничего вперемешку с каким-то непонятным то ли рычанием, то ли клацаньем зубов. Однако отвратительнее всего мерзкое хлюпанье, как если бы стая собак напала на какую-нибудь свинью и загрызла её живьём, начав с внутренностей или шеи. Какого чёрта этот человек оказался на дороге и, заприметив машину, не отбежал в сторону? Он был настолько пьян, что не отдавал отчёта своим действиям? Ян чувствует, что ноги придавлены, и возможности выбраться нет. Но гораздо хуже то, что лобовое стекло почти полностью отсутствует, — дыра такая, как будто бы человек попросту вылетел через него из машины — а Мина рядом нет. Как и водителя нет; его дверь открыта. Младший дёргается и болезненно мычит, вспоминая лишь раза с третьего, что пристегнут ремнём безопасности. Запоздалое осознание того, что Сынмин не пристёгивался вообще, впрочем, как Минхо и Чан, бьёт по обухом. Ян пытается нажать на кнопку, но та совершенно не поддаётся, а прямо над коленями гигантская ветка, видимо, пробившая несчастное такси насквозь. Выбраться самостоятельно абсолютно точно не выйдет. Чонин поворачивает голову (она мгновенно начинает кружиться), мысленно готовясь увидеть ещё одно пустое сидение, но брат здесь. У Ли под носом засохшая струйка крови, и совсем не ясно жив он или умер, однако никаких серьёзных повреждений на первый взгляд не имеется. У Чана сработала подушка безопасности, но его самого также нет. Что за чертовщина? Куда делись водитель и хён? Бан если не сам открывал дверь, то ему помогли. По поводу Сынмина младший не уверен, ведь, скорее всего, тот уже мёртв из-за полученных травм, но хотя бы таксист и Чан смогли выжить. По крайней мере, теплится наивная надежда, что они отправились за помощью, потому что силы на исходе. «Бедный Ким Сынмин. С тобой-то за что?», — думает Чонин, ощущая во рту привкус горечи и крови. Этот парень очень нравился Яну, ведь он являлся именно тем понимающим и молчаливым другом, который должен был быть в каждой компании. И если Чонин просто чувствовал себя среди парней не в своей тарелке ввиду возраста и, соответственно, разностей интересов, то он был не таким. Был-был-был. Прошедшее время обрубает оптимизм на корню. Глаза сами закрываются, а разум мутнеет. Чонин проваливается в небытие как раз в тот момент, когда сбоку от него доносится хруст веток.***
Кунсон.
Чжинхван каким-то чудом отталкивает мужчину, который даже на вид больше него. Ким не знает, кто именно сейчас кричит: он сам или же эта девушка? Но хватает незнакомку за предплечье и с силой тянет на себя. Боже, зачем противоположный пол носит такие каблуки, от одного взгляда на которые — Чжинхван уверен — становится плохо? — Спасибо — зарёванная блондинка без конца повторяет слова благодарности. — Огромное вам спасибо! Меня зовут Ынбин… Я Чхве Ынбин. — Какого хрена происходит? Это с ножом в плече пытается неуклюже подняться. Оно издаёт странные звуки и постоянно клацает зубами, протягивая отвратительные руки навстречу, глаза — мутное стекло. Но весь ужас заключается в другом. В разбитое окно залезает не менее пугающая женщина с отсутствующей рукой, а следом за ней ползёт ещё один мужчина. Чжинхван видит, что по ту сторону творится хаос — машины посреди дороги, стрельба и нечеловеческие крики. Судя по запаху тухлятины и гари, пытаться выбраться наружу через главный выход — не самый лучший вариант. Ким крепко сжимает руку девушки и бежит в сторону лестницы на второй этаж. Быть может, удастся запереться в спальне, а после решить, что делать дальше. Оказавшись в комнате, парень прокручивает замок и облегчённо выдыхает. Хорошо что всё-таки не послушал друга и поставил дверь. Чжинхван не конца уверен в этом, но ему кажется, что (не) люди поднимаются по лестнице вслед за ними. — Надо чем-то подпереть, иначе может не выдержать. Ынбин не дура, если тут же снимает обувь и помогает передвинуть тяжёлую тумбочку. На паркете остаются длинные царапины, но в данный момент это не самое главное. Потому что если бешенство переросло в такое, то ни в коем случае нельзя допустить того, чтобы заражённые проникли внутрь. У Ынбин порвана малиновая юбка, а некогда белая блузка теперь похожа на половую тряпку. С моральной точки зрения пялиться на бюстгальтер и саму грудь девушки неприлично, да и далеко не подходящее время; отводит взгляд. — Что снаружи, блять, происходит?! — не выдерживает Ким, повысив голос, и тут же пятится назад, потому что с противоположной стороны явно наваливаются на дверь. — Я не знаю… не знаю, — девушка запускает пальцы в волосы. У неё вот-вот начнётся истерика. — Они вдруг появились из ниоткуда и начали нападать на людей, бросались на всех подряд. А ещё я видела, как мой сосед ел свою жену на газоне, — он отрывал от неё куски мяса, как нечего делать. Понимаете?! Чжинхван устало садится на край кровати и потирает пальцами виски. Люди поедают людей — безумие. Пусть и то, что говорит Ынбин, звучит как бред сумасшедшей, однако это не меньше похоже на правду, исходя из увиденного. Он воткнул длинный нож для мяса в плечо человеку, а тот не шелохнулся. Он собственными глазами смотрел на человека, который без руки полз по торчащему в раме стеклу и истекал слюной. Он слышал, как люди кричат так, как не кричат «в шутку» или из-за каких-либо глупостей. Неужели бешенство лишает всех чувств, включая боль? И этот звук — хрип, ногти царапают дерево — в дрожь бросает. — Они не умирают, — продолжает говорить Чхве, размазывая потёкшую тушь по щекам. — Полицейский сделал предупредительный выстрел, а потом выпустил пулю в сердце одному такому. И знаете что? Этому ублюдку было плевать! Чжинхван судорожно думает, какова лазейка. Бессмертных людей не существует в природе — правило (которое почти-мертвецы за дверью могут оспорить), а потому даже в подобной ситуации обязана быть разгадка, лежащая на поверхности. Всё как в детстве — ищи совсем рядом. В более юном возрасте он обожал смотреть фильмы ужасов и читать различные комиксы. Были и такие сюжеты, где зомби восстали из могил и начали пожирать мозги. Ким сперва отметает данную мысль, но уже спустя секунду возвращается к ней. Плевать, если это чушь, но попытаться стоит: — Ты сказала, что твой сосед убил свою жену, так? — Ынбин кивает. — На него незадолго до этого нападала собака или типа того? Его никто не кусал? Девушка напугана, но ещё больше её пугают чёртовы звуки. Ынбин короткими шажками подходит ближе, а затем садится рядом, обнимая под руку. — Не знаю, — шёпотом говорит она и неотрывно смотрит на дверь. — Что нам теперь делать? Как вас зовут? — Чжинхван, называй просто по имени. Нам надо отсюда выбираться. — Зачем? Парень поднимается на ноги, освобождаясь от чужой хватки, и движется к комоду. Превозмогая страх (вдруг в эту самую секунду мертвяки — он будет назвать их так — ворвутся), достаёт из верхней полки небольшую заначку. Вряд ли деньги помогут, однако не стоит забывать об их ценности; быть может, весь этот ад непродолжителен. Из шкафа взять плотную толстовку, домашние штаны и носки, чтобы не стереть себе все ноги, — Чхве необходимо переодеться во что-то более удобное. Если теперь-не-люди такие же быстрые, как и обычный человек, то придётся бежать, а умирать даже за девушку Ким желанием не горит. Чжинхван почему-то не волнуется за Джугён, ведь думать о том, что она в потенциальной безопасности, лучше пустых переживаний. Он отдаёт ей одежду и, смотря прямо в глаза, чётко говорит: — Держись рядом со мной, что бы ни случилось. Поняла? — Да, — Ынбин пару раз кивает. Девушка без стеснения раздевается до белья, а после натягивает на себя вещи, которые, конечно, ей большие. За исключением разве что носков. — В принципе, через окно можно спуститься на задний двор. Выходить на главную улицу не будем, но есть шанс оказаться незамеченными и добраться до какой-нибудь машины или более безопасного места. — Не думаю, что кто-то оставил ключ в зажигании, — справедливо замечает она, завязывая шнурок на поясе потуже. — Мой старенький ниссан стоит на парковке возле юридического агентства, но там точно небезопасно. Чжинхван вновь потирает лоб. Думать не помогает, однако чуточку успокаиваешься. — Значит, ищем велосипеды… Блять, нет, забудь про это. Если думать логически, то первым делом ищут оружие и провизию. Магазин мог бы быть идеальным местом, но я наверняка не один такой «умный». — Действуем по обстоятельствам? Ким впервые осознаёт, что она смелая. Несмотря на сопли, слёзы и дурацкие каблуки, на которых она чудом добежала до его дома, Ынбин настоящий герой. Разбить окно, держать зубы чудовища на расстоянии от себя, чтобы, вероятно, не стать ему подобной, — это дорогого стоит. Чжинхван хотел пойти на работу и расставить всё по полочкам с Джугён, а в итоге получилось вот что. И сейчас нет напарника лучше, чем Чхве Ынбин. — Да, по обстоятельствам.***
Хишин.
Следующее пробуждение происходит из-за того, что кто-то тянет за куртку вперёд, на себя. Начинает светать, а из-за заметного понижения температуры становится зябко. Но хреново именно то, что голова гудит не меньше, чем в прошлый раз. Боль пульсирующая, заставляющая хмуриться и еле слышно стонать. Чонин с трудом разлепляет глаза и поначалу вообще не понимает, что не так с человеком перед ним. Сперва кажется, что Чан пытается разбудить, однако лишь спустя пару секунд Ян понимает: ни черта не старший. И эта жуткая рука, гримаса и окровавленная одежда пугают не на шутку. Ничего не изменилось: Минхо также в отключке. Водитель такси с разбитым лицом и в неестественной позе клацает зубами, словно пытается укусить на расстоянии. Сломанная кость, прорвавшая кофту, и куски плоти вызывают рвотные спазмы и панику. Ян машинально вжимается в кресло и раскрывает рот в немом крике, но выбраться никак нельзя — чёртова ветка до сих пор сжимает ноги. Он безостановочно жмёт на кнопку ремня безопасности и та спустя целую вечность поддаётся; наконец-то. Чонин тут же бьёт кулаком в плечо брата, пытаясь привести его в чувства, и одновременно старается отодвинуться как можно дальше от таксиста. — Твою ж мать! Бешенство, передающееся через укусы, и странные заключения врачей в столичной больнице. Сообщения приятеля Минхо, объявления по радио и телевидению. Младший брат той девушки, которая спешно покинула вечеринку, потому что поехала к нему. И что с ней? Неужели её близкий человек превратился в такое? Знает ли Чанбин о том, что случилось в Сеуле и их городе? Он взаправду сладко спит, не подозревая ни о чём, и видит хорошие сны? Если когда-то Чонин позволял себе фантазировать о том, что начался апокалипсис и нужно выживать в новом мире, то не думал о подобном. Лишь в своих мечтах можно представлять себя крутым, но на деле — ты ноль без палочки или дырка от бублика. И Ян отлично понимает: сохраниться или начать игру заново не получится, ведь всё по-настоящему. Похоже на гребаный сон про зомби или Судный день, немного вывернутый из библейской тематики. А по закону жанра все грешники должны помучиться здесь, после отправиться в ад и жариться в котле целую вечность. В таком случае Чонин готов покаяться: довольно часто смотрит гей-порно и иногда врёт маме о том, что хорошо обедает, а сам тратит деньги на фаст-фуд и «Men’s Health». — Минхо! Очнись, сука! Срабатывает. Родственник жмурится, держась за голову. Он медленно поворачивается к Чонину и замирает на полуслове. Младший бы сфотографировал его и долго бы смеялся над выражением лица, если бы не водитель, становящийся всё ближе и ближе. Чонин готов быть второстепенным героем, который каждый раз выживает каким-то невообразимым чудом, если это компьютерная игра. Готов умереть позже (нихера и никогда), но только не таким образом. — Какого?.. — Помоги! Он, блять, пытается меня укусить! Твой ебанутый друг был прав! Минхо в ступоре — это очевидная реакция. Однако Ли довольно быстро выбирается из покореженной машины и почти бегом движется в сторону мужчины. Он буквально оттаскивает заражённого, повалив на землю, и оглядывается по сторонам, вероятно, в поисках чего-то, что может помочь. Чонин снова пытается приподнять огромную ветку, но тщетно. Если бы колени не упирались в сидение спереди, то можно было бы попробовать пролезть внизу (что маловероятно, но выглядит реально); второй вариант — убрать ветку. К счастью, Минхо даже не приходится ничего говорить, потому что он сам догадывается и выбирает первый. Какое счастье, что родственник не идиот и не трус, думающий исключительно о своей шкуре. Какое счастье, что в такси остался хотя бы он — живой и практически невредимый. Зря мама говорила, что ходить и «греметь костями» плохо. Будь Чонин килограммов на десять больше, то ни за что бы не пролез. Потому что у него получается.