***
Рэй держит ружьё двумя руками, когда смотрит по сторонам. Ферма семьи У выглядит не так хорошо, как их. Возле забора, который Тэхён укреплял точно так же, как и они, валяются разлагающиеся трупы мертвецов и запах стоит поистине ужасный. — Предлагаю разделиться, — говорит Минхо. — Феликс и Минг, оставайтесь снаружи — если что прикроете нас. И осмотрите всё вокруг дома. Может, найдёте что-нибудь полезное. — Понял, — мгновенно отзывается бывший военный и кивает школьнику, мол, давай. Девушка всё-таки не понимает, как Минг держится на плаву. Да, Минни не обратился и находится в отключке уже около десяти часов, но как? Рэй не представляет, что бы делала, если бы её любимый человек оказался в подобной ситуации. Мин обязан справиться. Должен выжить всем и всему назло, но шансы его чертовски малы. А Чунхо не волшебник, который способен вот так вот просто вылечить парня, который потерял руку практически в полевых условиях. Загон для лошадей открыт. Похоже, животные либо выбрались сами, как только обезумевшие хозяева вдруг захотели напасть на них, либо ещё при жизни Тэхён или его жена сделали это. Впрочем, думать о таком некогда. — Эй, — шепотом зовёт Чонин, вырывая из грустных мыслей, — ты в норме? — Да. — Хён поправится, я знаю. Сынмин пробил головой лобовое стекло, прошёл с нами кучу километров и ни на что не жаловался. Он борец, хотя таковым и не кажется. Говорю тебе. — Спасибо, — максимум на что способна сейчас японка. Входная дверь поддаётся слишком легко. Сразу становится понятно, что началось именно отсюда, так как на полу лужа крови, а дальше следы ведут на второй этаж. Кажется, отпечатки ладоней на стене принадлежат жене Тэхёна — выглядит действительно жутко. Ли жестами даёт указания разделиться. Он берёт для осмотра первый этаж, а ей и Чонину предстоит проверить второй. Судя по тому, в каком виде дом, обнадеживать себя не стоит. Вряд ли маленькая дочь У или бабуля живы. Ступеньки под ногами тихо скрипят, и Рэй послушно поднимается вслед за братом лидера, раз за разом возвращаясь мысленно во вчерашний день. Если бы она только могла выстрелить раньше, то ничего бы этого не было. За жизнь Мина не нужно было бы переживать и бороться; не произошёл бы негласный конфликт между Гоён и остальными (Минхо сорвался, назвав жену Чунхо старой маразматичкой, если она в упор не видит того, что на ферме не так уж и безопасно, как ей кажется). Характерный хрип доносится из ближайшей комнаты. Ян достаёт свой охотничий нож из ножен и медленно направляется в сторону приоткрытой белоснежной двери, на которой уродливыми кляксами разбрызгана кровь. Чонин аккуратно толкает её, а затем как-то резко и слишком расслабленно выпрямляется. Рэй заглядывает внутрь и хмурится. Сама не понимает собственных чувств: жалость или облегчение? Но младший, кажется, рад: — Он же парализованная, — озвучивает он очевидное и подходит к пожилой женщине, пытающейся укусить воздух. — Обратилась из-за Тэхёна, наверное, он её укусил. Чонин спокойно втыкает в голову нож и после вытирает лезвие о край одеяла. Укусов на теле нет, однако в данном случае вся теория Яна катится к чертям. Ходячие жрут живых, а не оставляют «добычу» на потом. — Кровь была внизу и тут. — Значит, умерла во сне. Да и какая разница? Надо проверить остальные комнаты. Пошли. Рэй не дура, поэтому прекрасно понимает по взглядам и вскользь услышанным разговорам членов группы, что многие считают Чонина опасным, ровно настолько же и Хёнджина. «Одного поля ягоды», — вот что ответил своей жене господин Чхве, когда она спросила, доверяет ли муж этим двум парням. Разумеется, их значимость не умалял никто, однако. Хван без капли сожаления поделился тем, что убивал людей, а Ян смеялся над тем, над чем нормальные люди не смеялись бы. У всех свои реакции на новые условия и порядки в мире, но пока что всё видится как дикость и зачатки сумасшествия. Минг же был военным, а это совсем другое. Первой непроверенной комнатой оказывается кладовая или типа того. На полках выставлены упаковки макарон, рис, консервы и прочие заготовки. Также на полу стоят два велосипеда, детское автомобильное кресло и какие-то вёдра. Придётся забрать всё это на ферму господина Чунхо, потому что хозяевам дома ничего больше не понадобится. — Думаешь, ребёнок ещё жив? — шепотом интересуется она, пред тем как Чонин открывает последнюю и самую дальнюю дверь. — Честно? Вряд ли. Трупный запах забивается в ноздри мгновенно, и он в разы хуже, чем тот, что в комнате старушки. Но страшнее другое — посередине стоит детская кроватка и оттуда доносится кряхтенье. Рэй только хочет подойти, убедиться в своей неправоте, как чужая рука останавливает её. — Смотри туда, — кивает Ян. На полу лежит женщина, с выпущенными наружу внутренностями (вот почему воняет так сильно), а её ноги придавлены шкафом, из-за чего подняться мертвец не может. Услышав их, некогда жена Тэхёна начинает клацать челюстью, хрипеть и протягивать уродливые руки, чтобы схватить за одежду. Терпения не хватает. Рэй в один шаг преодолевает расстояние до кроватки и облегчённо выдыхает. Маленькая девочка смотрит на неё большими шоколадными глазами и засовывает пальцы в беззубый рот — живая и невредимая. Японка быстро закутывает её в одеяло и берёт на руки, прижимая к себе. Вот кому принадлежала кровь. Лишь каким-то чудом шкаф упал и тем самым фактически не позволил матери растерзать малышку. Чонин расправляется с ней и, с трудом приподняв шкаф, осматривает тело. Следов укусов также нет — словно жене Тэхёна кто-то попросту выпустил кишки ножом и ушёл, совершенно не заботясь о судьбе беспомощного ребёнка. Кто знает, когда девочка в последний раз ела? — Здесь ничего, — говорит Минхо, когда они втроём спускаются на первый этаж. — А у вас?.. — Только она выжила, — ровно отвечает его брат и разминает плечи. — Почти уверен, что без людей здесь не обошлось. Там, — кивок в сторону лестницы, — нужно много чего перенести к нам. — Ты прав. Не думаю, что это сделали ходячие. По дому кто-то шарился, но еду не забрали. Тэхён говорил, что у него было оружие, а его нигде нет, — Ли складывает руки на груди. — У меня плохое предчувствие. Если это действительно сделали живые, то у нас проблемы. Нужно быть начеку. Отныне Рэй полностью согласна с Хёнджином в плане того, что они слишком хорошо устроились. Конечно, Хван выражается грубее, но суть предельно ясна: нельзя расслабляться. Минг и сам Минхо также говорили, что есть острая необходимость в патрулировании территории днём и дежурстве, к примеру, по ночам. В паре было бы идеально. «Вы не в безопасности. Вы, блять, кучка лохов, которые спрятались в домике и думают, что мертвецы их не найдут. Открою страшный секрет: бояться надо живых. Я вышибал мозги людям не за красивые глазки, а потому что некоторые после апокалипсиса ахуели настолько, что забыли про берега», — слова Хёнджина точь-в-точь. — Вряд ли их было много. Двое или трое, как мне кажется, — делится своими предположениями Рэй. Не все люди и в мирное время были святыми, так почему сейчас должны?***
Сынмин еле-еле разлепляет глаза и первое что он видит — размытое лицо старшего. Всё настолько плохо, что ему требуется секунд десять-пятнадцать, чтобы изображение стало чётким. Мин ощущает себя старым телефоном с разбитой камерой; хреново. — Проснулся, щеночек? — голос Хёнджина будто бы доносится из-под толщи воды, но вскоре становится слышен чётко. — У меня для тебя три хорошие новости и одна не очень. С какой начать? Жутко хочется пить. Мин облизывает пересохшие губы, не имея возможности пошевелиться из-за дикой слабости в теле, но Хван понимает его без слов. Давненько Ким ничего не пил из трубочки — прямо-таки детский сад. Произошедшее младший помнит довольно плохо. Укус, бледное лицо Рэй, затянутый чуть выше локтя ремень, а дальше — пустота. Сынмин даже не уверен в том, что ему не приснилось это, потому что такого быть не могло. Нет, только не с ним. — С хорошей. — Окей, — слишком бодро отвечает акробат. — Ну, во-первых, ты у нас хитрожопый засранец, которому чертовски повезло собрать вокруг себя кучу людей и заставить любить себя ещё больше. Серьёзно, ты в нашей компашке первая знаменитость и вообще парень нарасхват. Ни разу не слышал, чтобы чьё-то имя произносили так часто. У Мина странное ощущение, как будто бы чего-то не хватает. Не внутренне, а именно снаружи. Словно тебя стало чуточку меньше, а ты не можешь понять в чём истинная причина. — Вторая ахуенная новость в том, что ты у нас как ебаный пират Карибского моря. Конечности нет? — да и в пизду, я горяч и без неё. — Что?.. Хёнджин закатывает глаза и одним движением откидывает одеяло к ногам. Мин с ужасом опускает взгляд на свою руку и не может поверить тому, что видит. Покалеченной конечности по локоть нет — это уродливый обрубок, перевязанный эластичным бинтом. Тошнота подкатывает к горлу, но вместо этого Сынмин издаёт какой-то странный звук, похожий на собачий скулёж, и здоровой рукой тянется к уродству, чтобы потрогать. Хёнджин не позволяет — перехватывает пальцы раньше и прижимает к кровати — нельзя. — Не-а, Минни, — он качает головой, — так не пойдёт. Чунхо, конечно, заштопал тебя и сказал, что на тебе всё заживает как на псине, но я бы не советовал лишний раз лапать твою невъебенно сексуальную ручонку. Чёрт, да если бы ты не лежал тут и не ходил бы под себя, пока валялся без сознания, то я бы, может, даже приударил за тобой. Скажу по секрету, твои бойфренды сейчас немного заняты поимкой каких-то ебланов, которые подпортили жизнь не только тебе, но и У. Но можешь не париться… Без тебя-то мы как без рук! «У тебя нет руки», — гораздо проще, когда об этом говорит кто-то другой, а не ты сам себе. Мину до боли хочется плакать, кричать о несправедливости в жизни, но. Ни-че-го. Его лишь мутит и попеременно накрывает отвращением по отношению к себе же, однако эти чувства сменяются глухим и каким-то ненормальным оптимизмом. Принцип «кому-то всегда хуже, чем тебе» — хуйня полная. — Что ещё? — Сынмин сглатывает болючий ком. — Ты говорил про то, что новостей несколько. Хёнджин улыбается. Широко, до блеска в глазах. — По прогнозам нашего Айболита ты будешь в норме уже недельки через три-четыре. Он провёл инструктаж о том, как правильно ухаживать за твоей культяпкой. Так что мы тут все специалисты в области ампутированных конечностей. Если хочешь знать, — Хван наклоняется к уху и чуть тише, но не менее восторженно говорит. — Я сначала немножко ахуел, когда увидел тебя лежащим на столе в луже крови, а рядом валялась твоя рука. И Рэй такая: «Его укусили, мы пытались помочь!». И дальше, короче, дикие разборки в стиле вестерна. Полный трэ-э-эш… В общем, было весело. Чонин-и оценил. У тебя стальные яйца, парень, признаю. Мин начинает истерично смеяться и почти что сразу заходится кашлем. — А плохая новость вот какая: ублюдков, из-за которых Тэхён попробовал тебя на зубок, не нашли.***
3 недели спустя.
— Хёнджин и Минг продолжают зачищать лес, но ходячих становится всё больше. Минхо, облокотившись на перила старой водонапорной башни, которая находится с задней стороны фермы У, задумчиво смотрит вдаль. Это место отлично можно использовать в качестве пункта для наблюдения с высоты, однако одному здесь находиться ночью не очень-то круто. После произошедшего трудно делать вид, что всё хорошо. Девочке постоянно необходима детская смесь, потому что она ещё слишком мала, чтобы есть нормальную еду, а опасение за благополучие всей группы не может не давить на плечи Ли. Он и сам не до конца понимает, как умудрился стать лидером даже для тех, кто старше него. Минхо показалось, что разумнее будет следить не только за своей территорией, но и наблюдать за происходящим на земле, которая принадлежала Тэхёну. Потому что и люди, и мертвецы могут прийти к ним с этой стороны. Вчера на вышке дежурила Миён с Рэй, а Феликс вместе с Мингом на участке Чхве. Сегодня очередь акробата и брата, который постоянно просится к нему в напарники. Минхо чертовски устал следить за всем и трястись за каждого члена группы — это невозможно. Выматывает не столько физически, сколько морально. И он не уверен, что способен быть хорошим лидером и заботиться об остальных в полной мере. То, что произошло с Мином, его вина. И ничья больше. — Много их было сегодня? — Около двадцати. Разобрались быстро, но они прибывают почти каждый день. Они действительно покидают города. — Есть некоторые вещи, сынок, которые от нас не зависят, — почему-то говорит старик. — Твоей вины нет в том, что мир изменился или что мертвецы ходят по земле и убивают людей. Важно не унывать и защищать друг друга. Пока ситуация не стала совсем уж скверной, мы не должны разделяться или предаваться панике. — Знаю. Чхве вздыхает и смотрит на свои ладони. Утром ему пришлось зарезать ещё одну корову по приказу Минхо, потому что еды осталось совсем мало, а выезжать в другие поселения или город они давно перестали. Кажется, будто бы как только ты покинешь ферму, придут плохие люди или ходячие и убьют всех. У Мина нет руки, следовательно, нет способов защититься. Если раньше был всего-то перелом, который спустя месяцы «исчез», то это навсегда. Ким Сынмин, не заслуживающий всего того, что с ним приключилось, остался без конечности. — Рассказать тебе одну историю? — Да, конечно, — без особо энтузиазма соглашается Минхо, лишь бы не думать о состоянии младшего. — Где-то в конце августа, когда об этом уже начали говорить по новостям и показывать по телевизору, я делал обход по своему кукурузному полю… — У вас росла кукуруза? Если да, то она могла бы решить часть сегодняшних проблем. — Да, но вскоре заболела чем-то, початки начали гнить, поэтому урожая не было. Так вот, — мужчина продолжает свой рассказ, — в ту ночь я заметил нечто странное. Словно кто-то бродит среди стеблей и мнёт их. У меня был плохой день, просто ужаснейший день, ведь я не мог дозвониться до своей внучки Ынбин. Поэтому я решил припугнуть воришку. Выстрелил куда глаза глядят — и попал. Он завопил от боли и бросился наутёк, но я всегда ходил с фонариком, поэтому успел увидеть его толстовку. Знаешь, такая молодежная — буквы английские, большие и череп посередине. — И что было дальше? — Спустя какое-то время я снова увидел его, но он был уже ходячим. И я понял, что сделал его таким — убил. Думаешь, я поступил правильно? Минхо точно не тот человек, у которого следует спрашивать о том, что правильно, а что нет. Он убил Чо, солгал вместе со всеми по поводу Ынбин — далеко не ангел. Но, думая о ситуации с вором, наверное, сделал бы точно так же; после всего пережитого иначе не думается. — Не мне судить. — Об этом я и говорю, сынок. Многое изменилось и начало восприниматься по-другому. Но ты не в состоянии предугадать то, что будет дальше. Ты не мог знать, что те ублюдки убьют Тэхёна и его семью, а после Сынмина укусят. Перестань винить себя. У нас есть цель, так давай же достигнем её и защитим людей.