***
— Привет, малышка. — Скривившись в усмешке, Макнейр перекладывает волшебную палочку из руки в руку. Я не дышу. Я просто не могу сделать вздох от шока и страха. Пожиратель закрыл за собой дверь. Щелчок замков оживил меня, я часто моргаю в надежде развеять дурное видение. Ведь это не может быть правдой! Это очередная иллюзия. Выходка Малфоя. Но маг не исчезает — медленными шагами направляется ко мне. Глотаю невидимый шар боли, который ощутимо оседает в желудке. Пячусь назад, не отводя глаз от Пожирателя. Он облизывает нижнюю губу, задерживая язык в уголках губ. Этот противный жест мне не нравится. На подсознательном уровне я понимаю, зачем он сюда пришёл. Но, Мерлин, как же мне хочется ошибаться! Его дикий взгляд говорит о многом. Я сжимаюсь, закрываясь в себе. Дрожу больше от страха, чем от холода. Ногами упираюсь о кровать. Мигаю раз, два, и делаю резкий рывок в правую сторону. Он кидается за мной, останавливаясь впереди и преграждая путь. — Вижу, ты готовилась к моему приходу, грязнокровка, — бросает взгляд за моё плечо, и я не понимаю, о чём он говорит. Поворачиваю голову: сзади меня постель, на которой лежит мокрая толстовка. Чёртов извращенец. Слышу шорох одежды и возвращаю взгляд к Макнейру. Он расстёгивает мантию, и та падает на пол. Кажется, я теряю самообладание, поскольку губы начинают дрожать в такт со всем телом. Пытаюсь найти выход из ситуации, но разум отказывается соображать. Ничего, кроме самоубийства, не приходит на ум. Осознание того, что только мёртвая не вызову интереса у Пожирателя, порождает спазм по всему телу, отчего волосы на голове начинают шевелиться. Здесь нет ни одного предмета, который смог бы послужить мне в качестве орудия для самозащиты. Даже чёртова свеча не сможет ничего поджечь! Он снова направляется ко мне, а я делаю попытку отбежать в другую сторону. Разворачиваюсь и пробегаю несколько метров, как вдруг мужчина резко хватает меня за талию и отбрасывает в сторону кровати. Я падаю на пол, ударяясь головой о свою постель. Как же больно. В глазах появляются слёзы, и я делаю попытку встать, но маг хватает меня за лодыжку, подтягивая к себе. Я бью его свободной ногой, но он перехватывает вторую конечность, сводит ноги вместе и буквально прыгает на меня сверху. Он сидит на моих бёдрах, его ноги расставлены по бокам, а попытки вывернуться из такого положения бесполезны. От шока и боли я начинаю бить его руками и крутить телом, надеясь скинуть Пожирателя с себя. Наотмашь он бьёт меня по щеке и, пользуясь замешательством, хватает мои руки своей одной. Мне не хватает воздуха, я не могу сделать вдох и начинаю задыхаться от истерии, которая сковала тело. Палочка. Я могу попытаться выхватить его палочку. Но маг, кажется, вспомнил о ней: одно движение — и мои руки туго перетянуты верёвкой, которая больно впивается в кожу, не давая возможности пошевелить запястьями. По мановению его палочки мокрая ткань кофты с треском разрывается на груди. От досады я кричу и начинаю бить его связанными руками, пытаясь как можно сильнее приложиться по мужскому корпусу. Ноги согнула в коленях и стараюсь посильнее ударить его в спину, но получаются лишь слабые толчки, из-за которых маг только немного поддается вперёд. Такое впечатление, будто я нарочно подталкиваю его ближе к себе, поэтому я прекращаю наносить удары ногами. Он сдвигается ниже, садясь на мои колени. Меня потряхивает от холода и страха, я чувствую прикосновения рук к талии. — Ты такая мокрая. — Похотливый взгляд блуждает по моему телу, ни на секунду не останавливаясь на конкретной части. Чувствую, как накатывает тошнота из-за его оскаленной усмешки. — Какой Малфой увлажнил тебя? Старший или младший? Меня сейчас вывернет. Не выдерживаю и начинаю кричать. — Помогите! Помогите! — но в ответ я слышу его громкий смех. — Ты ещё накричишься, поверь мне. — он расстёгивает пуговицу и молнию на моих штанах, тянет их вниз вместе с бельём. Я кричу, что есть силы, но в гробовой тиши подземелья не слышу ни единого намёка на спасение. Ничего не вижу. Не хочу видеть. Я благодарна солёным слезам, которые украли мою способность видеть. В этот момент я желаю себе смерти. Я прошу о ней у всех святых. Лучше умереть, чем пережить то, что этот урод собирается сделать со мной. — Скажи, Малфой уже объездил тебя? — хриплый голос заставляет на секунду замереть. — Я не лошадь! — кричу в ответ, словно сейчас важно отстоять свою личность. — Ну конечно. — он сдвигается вниз, в попытке снять мои джинсы. Я вжимаюсь всем телом в пол, намереваясь помешать этому. Связанными руками толкаю его конечности, бью по ним и пытаюсь царапать. Сквозь пелену слёз я вижу, как он облизывает пересохшие губы, оставляя на них влажную слюну, которая вот-вот будет капать вниз. Отравись своим ядом, извращенец! Пожиратель сильно дёргает ткань штанов, и у него получается оголить мои бёдра. Хочу поднять ноги, но он сильно придавливает их своим телом. Пытаюсь накрыть руками лобок, но чувствую, как магия тянет их вверх, фиксируя над головой. Только не это… Вижу, как он впивается взглядом в оголившийся кусочек тела. Зажмуриваю глаза, чтобы не чувствовать стыд и не видеть своего унижения. Голос куда-то пропадает, и я сквозь всхлипы просто повторяю: «Помогите… Помогите.» — Малышка, мне не понадобится помощь, — шёпот над ухом заставляет открыть глаза и встретиться с его диким взглядом. Макнейр впивается в мои губы, облизывая. Я стискиваю рот, преграждая путь его языку. Мгновение — и я чувствую укус на щеке. Еле сдерживаюсь, чтобы не закричать. Он снова отодвигается к моим ногам, проводит руками вдоль тела, задевая грудь и сильнее сжимая пальцы на талии. Я хнычу и не знаю, куда себя деть, как отстраниться от реальности. Касается лобка, перебирая пальцами волоски, а я в голос плачу. — Возможно, ты всё ещё девственна? — смутно понимаю, что он бормочет, и не хочу понимать. Каждое его слово причиняет мне боль, но не убивает. Как жаль. «Но поверь: наступит момент, и ты сама попросишь о смерти», — пророческие слова Люциуса Малфоя всплывают в памяти. Я рыдаю всё громче и громче, пока Макнейр стягивает мои штаны вниз. Влажность одежды не спасает меня от раздевания, хотя и замедляет этот процесс. Я стараюсь ударить мужчину ногой, отпихнуть его, но мои движения раскоординированы, а удары получаются слабыми. Он снял джинсы и откинул их в сторону, неприятный звук полоснул по ушам. Я содрогнулась и сжала ноги вместе, настолько сильно, насколько могла. Я замёрзшая лежу на холодном полу с подвязанными руками и чувствую, как мои щёки горят от стыда, а глаза снова заполняются слезами. Теперь я точно не могу дышать. Смотрю на сбитые и быстрые движения Пожирателя и мечтаю о его смерти. Видит Мерлин, я никогда не желала смерти кому-либо, но такие, как он, заслуживают её. Мужчина не трогает мои ноги, а лишь садиться сверху на них и расстёгивает свои брюки. Я отворачиваюсь в сторону, не желая смотреть на него. Возможно, если я не буду смотреть, то мысленно смогу отстраниться от происходящего. Он двигается выше: я ощущаю его ноги по бокам тела. Человеческое тепло, от которого мне становится противно. Сейчас прикосновения трупа будут милее, чем ощущение теплоты тела Пожирателя-извращенца. Позволяю солёной влаге попасть в полость рта, и глотаю слюну вместе со слезами. Вот он вкус унижения и боли. Ощущаю, как он присаживается на меня сверху на уровне груди. Его ноги согнуты в коленях и препятствуют малейшему движению. Не смотрю на него. Мне милее всего серая стена, которая находится в трёх метрах от меня, но я почему-то вижу каждый её изъян, несмотря на обильное выделение солёной жидкости. Сильная хватка за челюсть тянет мою голову вправо, вынуждая повернуться к насильнику лицом. Я не могу сопротивляться и следую нажиму чужой руки, вижу перед собой его бёдра. Мужчина расстегнул ширинку и просунул руку в неё. Достал обмякший член и, придерживая его рукой, потрусил им вверх-вниз. Только сейчас до меня дошло, что я слежу за его действиями с широко раскрытыми глазами. — Нравится, грязнокровка? — его хриплый издевательский голос возвращает меня в реальность. Я моргаю и закрываю глаза. Кажется, теперь я снова могу мыслить. Он маленький, вялый и… я не знаю, чего ожидала, но испытываю радость. Насколько мне известно, член должен быть возбуждён, чтобы совершить половой акт. Неволей чувствую облегчение: Пожиратель оказался импотентом. Чуть не улыбаюсь, как вдруг ко мне доходит понимание, что, возможно, он такой после Полумны. — Клянусь Мерлином, ты видишь член впервые, — приглушённый голос разрушает мои мысли, а последующие слова заставляют открыть глаза, — тебе повезло, малышка, ты увидишь его разным. Он давит пальцами на мою челюсть, сжимая их на зубах. — Давай, малышка, помоги мне и себе. — он что, хочет, чтобы я открыла рот?! — Рассоси мою конфету. — Макнейр смеётся, а я уверенна, что меня сейчас вырвет. Мужчина дёргает моё лицо к себе, я в панике начинаю крутиться, кидать ногами вверх, в надежде ударить его или сбить с себя. Звук отпирающейся двери заставляет замереть и почувствовать облегчение. Это Малфой. Не важно, который из них, но в нём моё спасение.***
Макнейр отлетает к стене и со звуком ударяется. Чары, удерживающие руки Гермионы, развеиваются, и она поспешно опускает их вниз, растирая пальцы и запястья. Девушка садится и старается прикрыть себя руками. Бросает взгляд на штаны, которые лежат слишком далеко, чтобы полуобнажённой идти к ним. Люциус быстрым шагом подходит к гриффиндорке, проходится беглым взглядом по телу и поджимает губы. — Тебе что, жить надоело? — Она не понимает, к кому Малфой обращается. Макнейр садится, подгибая колени и застёгивает ширинку. У Пожирателя кровь на лице, которая стремительно стекает вниз. Скорее всего, при падении он разбил бровь. — Ей точно жить надоело, Люциус. Грязнокровка непослушная, ты плохо ею занимаешься. — Макнейр с укором смотрит на Люциуса, ожидая поддержки. — Вообще-то, я у тебя спрашивал. — Лениво проговаривает Малфой. Уолден меняется в лице, не веря своим ушам. Поднимается на ноги и направляется к Гермионе. Девушка поспешно отползла к ногам Малфоя и только теперь заметила волшебную палочку Макнейра, которая лежала в метрах двух от неё. Маг поднял древко и направил на Люциуса. — Я начинаю думать, что грязнокровка и вправду так хороша, раз ты не подпускаешь к ней. — С усмешкой проговаривает Пожиратель, чем заставляет Гермиону передёрнуть плечами. — К счастью, ты никогда не узнаешь об этом, Уолден. — Каждое слово Люциус выплёвывает, и Гермиона понимает, что маг зол. Интересно, на кого он злится? На себя за то, что вернулся в подземелья и спас её, или на Макнейра за то, что посмел зайти к пленнице, которую Волдеморт лично отдал ему? Гермиона наблюдала за магами и впервые в жизни была благодарна Малфою за то, что он делает. Ей хотелось, чтобы Макнейр умер. Чтобы он не смог больше мучить пленных девушек и вообще кого-либо ещё. — Это мы ещё посмотрим, — Пожиратель вытер кровь с лица рукавом своей кофты, — она не стоит дуэли, Люциус. — Макнейр опустил палочку и спрятал её в карман штанов. — И этого ты не узнаешь. — Хитро проговорил мужчина, отчего гриффиндорка подняла взгляд на него и прищурилась. Малфой улыбался своей фирменной улыбкой, намекая на своё всезнание. Он что, пьян? Гермиона поняла одно: как бы противно Люциусу не было от предположения Макнейра о его связи с грязнокровкой, возможность задеть соратника перевешивала над какими-то нелепыми выводами. — Тебе пора. — Проговорил Люциус, пряча палочку. Макнейр призвал свою мантию и направился к выходу. — Приятно повеселиться! — Зло бросил он и быстрыми шагами направился прочь по коридору. Люциус осмотрел помещение; его взгляд остановился на мокрых джинсах, валяющихся вдали от Гермионы. Маг насмешливо хмыкнул и перевёл взгляд на девушку. Гриффиндорка же смотрит на Люциуса, но просто не знает, что ей делать. Ей хочется отстраниться от него, но стыд из-за наготы сковывает движения, вынуждая, как и прежде, сидеть в его ногах. Замёрзшая. Напуганная и наполовину раздетая. Она переживёт это унижение. — Встань! — Его громкий голос напугал Грейнджер, отчего она подпрыгнула. Девушка замотала головой, чувствуя, как мокрые пряди волос прилипают к лицу. Она была уверенна, что Люциус смотрит на неё и видит её отказ. Быстрым рывком маг хватает Гермиону за предплечье и тянет вверх. Одной рукой она прикрывает грудь, а другой — гениталии. Встречается взглядом с мужчиной и замечает новую эмоцию в его глазах. Это выражение лица так напоминает его сына, который всё время ходил с маской превосходства и вседозволенности, словно никогда не понесёт наказания за что-либо. Маг проходится взглядом по её телу, и волшебница крепче прижимает к себе руки, стараясь защититься от сканирования внимательным взглядом. Люциус фыркает и отпускает её руку. — Мерлин, было бы что прятать! Даже мои эльфы посимпатичнее. Гермиона слышит запах алкоголя, исходящий от мужчины, и с недоверием смотрит на него, но не сдерживает порыва эмоций и отвечает ему. — Не знала, что вы заглядываетесь на эльфов. — Она издала издевательский смешок и смерила Люциуса насмешливым взглядом. Маг уставился на неё округленными глазами. Гермиона впервые видела удивление на лице Малфоя. — Что ты сказала?! — Его голос холоднее металла. — Что слышал! — Откуда у неё смелость и наглость?! Даже разум ничего не говорил, хоть Гермиона и поступала глупо. Скорее всего, на неё так подействовал холод или Макнейр. — Ты! — Малфой схватил Гермиону за руку и притянул к себе, — Мерзкая грязнокровка! — Его ноздри раздувались от частого и активного дыхания. Дрожащая девушка уже пожалела о своих словах, поскольку только сейчас, вблизи, смогла разглядеть и почувствовать опьянение Люциуса. Глаза мутные, мускул на щеке непроизвольно подрагивает, а запах огневиски настолько ощутимый, словно мужчина надушился спиртным, перед тем, как идти в подземелья. Она подёргала рукой в попытке ослабить его хватку. Малфой лениво наблюдал за её жалкими попытками, раздумывая над тем, какое наказание для Грейнджер придумать на этот раз. — Пустите меня! Вы не имеете права… — О-о, я имею полное право делать с тобой всё, что захочу, грязнокровка, — он смерил Гермиону презрительным взглядом. — Ты должна быть благодарна за то, что я тебя спас. — Я никогда не буду тебе благодарна, мерзкий Пожиратель. Ведь ты обрёк меня на… — волшебница махнула рукой в воздухе, совсем забыв о том, что секундой ранее стыдливо прикрывала наготу, — всё вот это. — «Мерзкий Пожиратель», — эти слова маг выплюнул, словно невкусную еду. — Я тебе покажу твоё место, грязнокровка. — Маг шумно выдохнул, будто решил что-то для себя. — На колени! — Что? — Вскрикнула Гермиона, когда мужчина подтянул её ближе к себе, так, что их лица почти соприкасались. Он лишь улыбнулся, когда увидел её непонимающее выражение лица. — Что слышала. На. Колени. — Малфой выгнул бровь и потянул её руку вниз, заставляя девушку немного присесть. Положил вторую руку на её плечо и надавил сильнее. Гриффиндорка потерялась в мыслях о том, что Люциус таким образом хочет унизить её. Как он сказал? «Покажу твоё место?» Жалкий Пожиратель! Неужели он не понимает, что её место не у его ног? Ведь Грейнджер не его собственность. Малфой отпустил её руку, но всё ещё держал за плечо. Гермиона старалась неотрывно смотреть на мага, при этом прикрываясь руками. У неё не осталось сил, чтобы отбиваться, но желание отстоять свою честь нарастало, поэтому она не намерена была вставать на колени перед ним. Гриффиндорка поняла, что магия давит на плечи и подбивает её под коленками. Она резко упала на колени, выдохнув вместе с воздухом боль из себя. Маг применил магию, и теперь девушка была бессильна. Ей придётся смириться с его желанием и просидеть в унизительном положении столько, сколько понадобится для того, чтобы Люциус удовлетворил свою самовлюблённую натуру. Гермиона чувствовала, как обида превышает злость и к глазам подступают непрошеные слёзы, в который раз за этот ненастный день. Она зажмурилась, стараясь забыться, отстраниться и сконцентрироваться на том, чтобы не дрожать всем телом. Но звук металлической пряжки и расстёгивающейся молнии предотвратил попытку уйти в себя, возвращая гриффиндорку в жестокую реальность. Она резко повернула голову, чтобы посмотреть в глаза Люциусу, но её обзору помешал эрегированный член. От шока девушка широко раскрыла глаза и несколько секунд рассматривала орган. Гермиона резко отшатнулась, но мужчина схватил её за волосы. — Сегодня не твой день, грязнокровка, — жестко сказал волшебник. И как Малфой прав. Но в том, что сегодня не её день, виноват лишь он! Только Люциус Малфой виноват в том, что случалось с ней после того, как он её похитил. Пелена слёз мешала Гермионе толком видеть, что делает маг. Кажется, такого унижения она не переживёт. Девушка почувствовала, как кончик волшебной палочки упирается ей в висок. Отлично, пусть использует Империус, поскольку я лучше умру, чем… — Торео дентес. — Прошептал, и Гермиона услышала слова совсем незнакомого заклинания. Ей представилась возможность прочувствовать его действие: резкая боль в дёснах полоснула по нервным клеткам, отчего девушка открыла рот и коснулась рукой нижних зубов. В её рту происходило что-то невообразимое, все зубы постепенно стали уменьшаться, словно они врастали в дёсна, пока вовсе не исчезли за мягкой тканью. Рот наполнился слюной, и Гермиона плотнее свела губы. Будто в ответ на её вопрос, Люциус тихо, но чётко проговорил: — Мы ведь не хотим сюрпризов? — Мужчина толкнулся бёдрами вперёд, касаясь возбуждённым органом её губ. Грейнджер дёрнулась, почувствовав, как ей вырвали несколько волосков из головы: хватка была слишком сильной. Она захныкала, не выдержав наплыва эмоций. Хотя, на самом деле, хотелось кричать. Кричать так, чтобы её услышали в Хогвартсе и в Ордене. Чтобы пришли на помощь к ней и сравняли мэнор с землёй. — А теперь будь хорошей девочкой и открой рот. — Впервые она не знала, как ответить Люциусу Малфою, поэтому всю свою ненависть и презрение вложила во взгляд и посмотрела магу в глаза. Мужчина смотрел в ответ, и уголки его губ поднимались в усмешке, а в глазах появился непонятный блеск. Похоже, раздражение исчезло, сменяясь весельем. — Знаешь ли ты, что твой горящий ненавистью взгляд, возбуждает ещё больше? — Выгнув бровь, спросил маг. Гермиона поспешила опустить взгляд в пол и увидела, как слёзы непрерывным потоком бегут вниз, падая на каменный пол. Кажется, сегодня она выплакала столько слёз, что можно было бы утопиться в них. Видимо, Люциусу надоело медлить, поскольку он грубо схватил Грейнджер за челюсть, надавливая на неё по бокам. От его действий ей пришлось немного приподняться на коленях и расслабить челюсть. Гриффиндорка не успела опомниться, как Малфой плавно и мягко проскользнул в её рот. Она попыталась вытолкнуть член языком, но в ответ на своё сопротивление услышала рык мужчины. Девушка сделала последний рывок, отстраняясь назад, и ей удалось выплюнуть это из своего рта. Люциус крепче сжал её волосы и грубее притянул к себе. Второй рукой он держал член у основания, и Гермиона подумала, что сейчас всё повторится. Маг приставил орган к её рту, но гриффиндорка сжала губы в тонкую линию и немного повернула голову в сторону. Малфой цокнул языком от раздражения и повел членом от уголка её губ до скулы. Гермиона ощутила, как скользкая дорожка увлажнила её кожу. Что он задумал? Придерживая член рукой, Малфой повёл им вверх к виску, а затем вниз — к её носу. Гермиона кривилась и противилась от его действий. Создавалось ощущение, что по коже лица ползает скользкий слизняк. Она зажмурилась, но в тот же миг услышала влажный шлепок по щеке. Открыла глаза и поняла, что Малфой стукнул её членом. Попыталась вырваться, но хватка на волосах не давала возможности совершить свободные движения головой. Девушка не знала, куда деть глаза, поэтому уставилась на его руку, направляющую половой орган скользить по её лицу. Теперь он скользил по её правой щеке вниз, прошёлся по линии плотно сомкнутых губ и более резкими движениями испачкал её левую щеку. Он активно увлажнял её лицо смазкой, которой, по ощущениям, выделилось ещё больше. Кожу неприятно стягивало, когда скользкие выделение высыхали. Теперь Гермионе казалось, что она испачкалась на всю жизнь. От наплыва эмоций слёзы оросили щёки, будто ей было мало влаги на лице. Малфой остановился возле её рта и толкнулся бёдрами вперед, затем ещё и ещё. Девушка не намерена была допустить того, чего он хотел. Вложив всю силу в своё движение, она оттолкнулась коленями от пола, а мужчину толкнула в бёдра, отстраняя от себя. Почти получилось. Маг позволил ей немного отстраниться и сам оступился на шаг. Но в следующую секунду произошло то, чего гриффиндорка так не хотела. Свободной рукой Люциус замахнулся и ударил её по щеке, так сильно, что у неё заложило уши. Она не выдержала обжигающей боли, не смогла сдержать крика. — А-а-й! Одно движение - и его член ловко проник в рот. Громкий выдох Люциуса отрезвил разум Гермионы, и она попыталась вырваться из хватки его рук. Девушка дёргала головой, била его по ладонях, царапала их. Волшебница предпочла бы откусить то, чем Люциус Малфой сейчас насиловал её рот, но, судя по всему, ублюдок предполагал такие действия с её стороны. Теперь эмоции выплеснулись наружу: в такт его движениям она всхлипывала, обливаясь горькими слезами. Его плавные движение заставили девушку ещё шире открыть глаза. Удивительно, что половой орган так удобно вписался в полость её рта, при этом не создавая дискомфорта. Отсутствие зубов привело к излишнему скоплению слюны, из-за чего каждое движение члена создавало хлюпающий звук. Маг переместил свою ладонь под низ её челюсти, придерживая голову девушки в удобном для него положении. Большим пальцем руки он поглаживал влажную от слёз щеку гриффиндорки и думал о том, что это вполне приятное наказание за то, что он вынужден терпеть её в своём доме. Гермиона захныкала от напора его движений. Это унижение точно её убьет, а если нет, то она не знает, как жить с таким позором. — Ну-ну-ну. Разве это неприятно?! — Ласковая интонация его голоса выбивала из колеи и ломала предрассудки о том, что Люциус Малфой бесчувственный мужчина. Сейчас в его голосе больше чувств и эмоций, чем раньше. Даже если собрать воедино все их встречи и перепалки, теперешнее его эмоциональное состояние всё равно выиграет. Гермионе было противно, обидно и горько оттого, что Люциус проделывает с её ртом. Хотя, нужно отдать должное, сейчас маг не был груб и настойчив. Ей плохо, но тошноты нет, как и безграничного отвращения его личностью. Волей-неволей, Грейнджр сравнила Макнейра и Люциуса, и её разум пришёл к выводу, что лучше Малфой, чем другой Пожиратель. В какой-то момент она перестала бить мага по рукам, смирившись с неизбежным. Ритм его движений сменился на более быстрый, перерастая в хаотичный. Гермиона положила руки на его бёдра, чтобы удерживать себя, поскольку кожа на голове заметно побаливала от сильной хватки Люциуса. Она посмотрела вверх и увидела, как мужчина запрокинул голову к потолку, громко выдыхая воздух из глубины лёгких. Его глаза были закрыты, а мускулы на лице заметно подрагивали, словно он сдерживал себя. Удивительная мысль посетила разум девушки: только сейчас Малфой выглядел беззащитным, открытым, уязвимым и живым. С каждым толчком маг наполнял её рот всё глубже и глубже, вызывая неприятные ощущения. Гермиона сильнее упиралась руками о его бёдра, но это не спасало от настойчивого и глубокого проникновения. В один момент Люциус отпустил подбородок девушки и зажал её нос. Девушка замычала, протестуя его действиям, вопросительно уставилась на мага. Но ему было всё равно. Он, как и прежде, стоял с запрокинутой головой и глубоко дышал. Гриффиндорку посетила мысль о том, что таким образом он хочет её убить. Перекрыть поступление воздуха и просто удавить своим членом, уверена, это необычная смерть для грязнокров….Мерлин! Он толкнулся до самого горла, задевая язычок, и в её рот попала порция вязкой жидкости. Лёгкое поступательное движение - и ещё выделения, которые заполнили рот, не давая возможности выплюнуть или вдохнуть воздуха. Она стала кашлять и давиться от обильного выделения семени, которое заполнило полость рта. Люциус цокнул языком и только теперь обратил внимание на Гермиону. Девушка содрогалась от рвотных позывов и потуг к кашлю. — Глотай. — Глухой голос подсказал ей решение проблемы, и Грейнджер последовала совету. Ведь это был совет, а не приказ? Малфой отпустил её волосы и убрал руку от носа. Волшебница упала на ягодицы, прикрывая себя руками. Неприятный привкус семени только сейчас стал ощутимым и тошнотворно-неприятным. Грейнджер уткнулась лицом в ладони и заплакала. — Для первого раза не плохо, — застёгивая ширинку, отозвался Малфой, словно ей нужна была его оценка. Слюна капала на её руки вместе со слезами, Гермиона плакала в голос, наплевав на то, что Люциус всё ещё рядом с ней. Она почувствовала давление на дёсна и испытала долю облегчения от того, что зубы снова возвращались на свои места. Лёгкое мановение тёплого воздуха коснулось тела гриффиндорки, и она с удивлением осознала, что маг высушил её одежду. Грейнджер перевела взгляд на штаны, которые по мановению палочки были высушены и отлевитированны к ней. Поправив ткань, девушка принялась надевать их вместе с бельём. Старалась не смотреть на Люциуса и тем более не провоцировать его своими словами. Теперь Гермионе хотелось закрыть рот и никогда не открывать его при нём. Волшебница поднялась на ноги и быстро подтянула штаны, отвернулась от мага, придерживая разорванную кофту. Меньше всего Грейнджер хотела видеть сейчас Люциуса перед собой. Она заметила возле постели чашку с водой и кусок хлеба — долгожданная еда. Но её радость развеялась вместе с ужином в воздухе. Гриффиндорка повернулась к Малфою и вопросительно посмотрела на него. — Никакого ужина. Ты ведь уже покушала, — елейный голос мага обухом ударил по голове, призывая жар к щекам и посылая понимание его слов в центр мозга. Гермиона открыла рот, чтобы хоть что-то ответить: обвинить, оскорбить или обозвать его, но Малфой её опередил: — За дерзость. Полагаю, достойное наказание. — К большому удивлению, в этот раз Люциус разговорчив и довольно терпелив, раз не использует пыточных заклятий на ней. Взмах палочки - и матрас на её кровати рассеялся в воздухе. — А это, для закрепления материала. Гермиона смотрела на то, как Малфой направляется к выходу, и старалась совладать со своими эмоциями. Останься Люциус здесь ещё на каких-то пять минут, и она точно воспряла бы духом и с новыми силами накинулась бы на него, чтобы отомстить за всё. Но сейчас гриффиндорка смирно стояла на месте и была точно уверенна в том, что ей обязательно представится такая возможность. И всё-таки смелость стала просыпаться в ней, поскольку Гермиона не выдержала. — Вы плохой человек, Люциус Малфой. Мужчина остановился и несколько секунд стоял к ней спиной, затем медленно повернулся и одарил Гермиону лёгкой ухмылкой. — А ты теперь плохая девочка, — в его глазах блеснул похотливый огонёк, который хотелось погасить, выцарапав глаза магу, чтобы больше никогда не увидеть этот многозначительный взгляд.