Похититель душ

      Глоток свежего воздуха оказался колючим, словно Гермиона вдохнула тысячу иголочек, обжигающих её внутренности. По телу пронёсся озноб, губы искривились от неожиданного холода, который окутывал её в своё морозное одеяло. Она прошла вперёд, на крыльцо, сделав попытку снова вдохнуть нормально и глубоко.       Не получалось.       На улице слишком холодно.       Радость от возможности подышать свежим воздухом и побыть на природе быстро проходила, заменяясь физическим шоком от прохлады.       Обманчивое солнце на голубом небе насмехалось над ней, снова прячась за тучей. Гермиона вскинула голову к небу и, прищурив глаза, посмотрела на яркий свет, исходящий от звезды. На какой-то миг ей подумалось, что и погода над мэнором создана волшебством, но если учесть, что сейчас осень… — Какой сейчас месяц? — спросила Гермиона не глядя на Нотта, но точно зная, что он стоит недалеко от неё. — Конец ноября, я полагаю, — послышался ответ, в котором прозвучало сомнение, будто сам парень не уверен в этом.       Гермиона повернулась к Нотту, намереваясь задать следующий вопрос, но слизеринец не смотрел на неё, и она передумала умничать.       Он стоял, повернувшись спиной к девушке, и смотрел куда-то вдаль. Тео думал о времени и о том, что минуты превращаются в часы; часы — в дни, а те — в недели. За неделями пролетают месяцы и проносятся года. — Время вода, — отстранённо произнёс парень так, что Гермиона и не поняла: говорил он сам себе или предвидел её будущий вопрос.       Гриффиндорка обняла себя руками, после очередного дуновения холодного ветра, а не потому, что чувствовала себя неловко в компании старо-нового знакомого. Она глубоко вдохнула, задерживая воздух в лёгких. Казалось, если реже дышать, то и холод не способен будет украсть тепло тела. Но это мнение оказалось ошибочным: спустя несколько минут созерцаний ландшафтов прилежной территории, Гермиона дрожала как осиновый лист.       Ветер бил по телу, отчего юбка платья развевалась, словно флаг на самой высокой шпиле Министерства Магии. Кудрявые волосы в который раз распушились, поддаваясь воздействию стихии. Теперь на голове Гермионы было нечто похожее на гнездо птицы Неясыть.       Глаза слезились, а лицо онемело и покрылось красноватыми пятнами. Кончик носа настолько замёрз, что по ощущениям напоминал льдинку или сосульку. Пальцы на руках, похоже, начали примерзать к плечевым костям, ведь девушка в них вцепилась. Собравшись с силами, Гермиона решила вывести Нотта из транса, иначе ещё несколько минут на этом холоде просто высосут из неё не только остатки сил, но и способность здраво мыслить. — З-зачем ты меня вывел на улицу? — таки не удалось произнести ровным тоном. Вопрос выдался надрывистым и писклявым, словно Грейнджер чего-то боялась.       Теодор всё так же стоял, опираясь руками на перила. Он слегка повернул голову в сторону, но не для того, чтобы посмотреть на Гермиону. Слизеринец посмотрел вниз и, увидев Локи, качнул головой и хмыкнул. — Чтобы ты прогулялась, Грейнджер, — он повернулся к ней лицом, и на долю секунды в его глазах отразилось удивление.       Конечно, он удивился!       Он забыл, что Гермиона легко одета, что у неё нет палочки, дабы согреть себя и не дрожать так, словно ей сообщили о собственной казни.       Тео заметил движение за окном второго этажа и улыбнулся. Самое время устроить небольшой спектакль. — Пойдём, прогуляемся по парку, — указав рукой на ступеньки, Тео подошёл к Гермионе. Она закатила глаза, напомнив ему всё ту же патлатую, любознательную и раздражающую всезнайку из гриффиндора.       Тем не менее, девушка не сказала ни слова. Спокойно повернулась и начала спускаться по ступенькам, держа гордую осанку.       Как бы там ни было, Гермиона не намеренна показывать свой страх и слабость перед ещё одним змеёнышем. Она чётко знала, что боязнь холода, — это слабость, которой не стоит бравировать и показывать кому попало.       Нежная мягкая ткань покрыла её плечи, окутывая собой всё тело, словно она зарылась в тёплое одеяло. Послышался щелчок; пуговица застегнулась чуть ниже шеи, когда приятное одеяние наконец желанно согрело.       Гермиона остановилась на последней ступеньке, опуская руки вниз и касаясь задубевшими пальцами нежной чёрной ткани. Мантия Теодора теперь так красиво и комфортно сидела на ней.       Гриффиндорка покосилась на парня, но не стала возражать. В конце-концов, Нотт сам одолжил ей мантию, и вряд ли этот жест хоть как-то может разозлить Малфоя. — Спасибо, — она шагнула на дорожку и остановилась, не понимая, в какую сторону идти.       Холод быстро отступил, позволяя дышать полной грудью и ощущать ароматы поздней осени, что смешались с приятным запахом моря. Гермиона повернула и немного наклонила голову, чтобы снова вдохнуть. Нос уловил тонкий, неназойливый запах мужского одеколона, впечатляющий свежестью и уместным дополнением к запаху природы. — Налево, — услышала она чёткое распоряжение рядом с собой.       Теперь они вместе шагали по тропинке, устеленной красивой каменной кладкой. Гермиона смотрела по сторонам, наблюдая, как пожелтевшие листья одиноко лежат на жухлой траве. Судя по всему, их убирают, не давая возможности украсить землю разнообразием своих красок.       Она старалась не смотреть на Нотта, думая, что это простая прогулка, во время которой он просто присматривает за ней. Не хотелось концентрировать внимание на его словах, сказанных ранее. Просто не было желания портить этот знаменательный момент.       Оказывается, свежий воздух совсем другой чем тот, который в помещении. Природа прекрасна и вдохновляющая. Энергия земли сильнее любых других источников. Гермиона буквально ощущала, как кончики пальцев пощипывает от прилива сил, которыми обогащается её тело.       Это прекрасно, до боли в груди и слёз в глазах.       Прекрасно ощущать свой дар и убеждаться в том, что магия не покинула её тело и душу; что она живёт в ней и снова прорастает, словно маленький росток эдельвейса под лучами высокогорного солнца. — У тебя есть шанс, Грейнджер, — тихий и уверенный голос Нотта озвучил совсем не то, что ожидала Гермиона.       Она предполагала, что Нотт спросит, как ей живётся у Малфоев или в качестве кого она находится в мэноре; думала, что парень будет оскорблять её и надсмехаться над положением, в котором она оказалась. Но озвученная им фраза абсолютно разнилась с ожиданием, поэтому Гермиона остановилась и непонимающе уставилась на парня. — Что ты имеешь в виду?       Тео улыбнулся ей и повернулся, чтобы посмотреть на Малфой-мэнор. Он снова заметил силуэт, но на этот раз кто-то стоял у окна на третьем этаже.       Слизеринец не спешил отвечать на вопрос, давая возможность Гермионе самой придумать ответ.       Он рассчитывал на это.       Многозначительная фраза, как пища для ума, предполагает размышления и создание альтернативного видения будущего. Он догадывался, что сейчас Гермиона Грейнджер придумывает множество причин, по которым он сказал эти слова, как и множество ответов на них.       Сейчас она придумывает, кем именно является он в этой истории: врагом, союзником или нейтральной особой, которая выступает в качестве зрителя.       Гермиона отвела взгляд в сторону, не желая смотреть на Нотта. Она думала о том, что же он имел в виду.       У неё есть шанс на что?       На побег?       На то, чтобы умереть быстро и от руки одного из Малфоев?       На нормальную жизнь?       На помощь? — Шанс на что, Нотт? — сердито спросила Гермиона, не желая больше вести внутренний монолог. — На всё, что хочешь, — слизеринец заглянул в её глаза и подмигнул.       Замечательный разговор.       Такое ощущение, что Дамблдор вернулся и снова разговаривает с ней своими коронными фразами-загадками.       Тео прошёлся взглядом по особняку, отмечая про себя, что его план работает. Осталось только посеять зёрна в голове бывшей сокурсницы.       Он положил ладонь на её талию, мягко подтолкнув вперёд, чтобы продолжить прогулку. — Пойдём, у нас мало времени, — наклонившись к её уху, прошептал парень.       Гермиону немного удивляло его поведение, поэтому она посмотрела на парня, а затем вдаль, решая, стоит ли продолжать идти или сбежать прочь к мэнору. Впереди виднелись одинокие деревья, высаженные симметрично и по какой-то строгой схеме, которая, скорее всего, рассчитана на создание красивой композиции и вида сверху.       Вряд ли Нотт будет вести её в укромное местечко, чтобы проклясть. У него есть палочка, и они абсолютно одни в этом огромном парке. Малфой отпустил её с ним и вряд ли он беспокоится о безопасности какой-то там грязнокровки.       Гермиона осторожно ступала вперёд, надеясь, что это всё же простая прогулка, а не чей-то зловещий план или шутка судьбы. — Зачем ты это делаешь? — она решила спросить. Важно было знать, какие цели преследует Нотт, выводя её на эту прогулку.       Мысленно Грейнджер была готова к самым худшим и оскорбительным ответам. Не стоит надеяться на доброту и благие намерения того, кто называет себя другом Малфоя.       Теодор продолжал идти рядом, скрестив руки за спиной. Он не спешил отвечать на заданный вопрос и то хмурил, то распрямлял брови, думая о чём-то своём. — У меня есть на то причины, — короткий ответ, который совсем не удовлетворил её любопытство.       Какие к чёрту причины, могут быть у друга Малфоя, чистокровного слизеринца?! Какие такие причины, чтобы она, гриффиндорка, оказалась причастна к ним?!       Если верить его словам, то все поступки можно оправдать какими-то причинами. Даже то, что она оказалась здесь, в плену у Тёмного Лорда, под опекой Малфоев.       Абсурд.       Гермиона больше не верила в причины. Она ясно осознавала, что лишь человек способен вершить свою судьбу. Лишь он первопричина всего, что происходит с ним. «Вещь в себе», — как говорил маггловский мыслитель XVIII века. — Ты мне поможешь? — выпалила Гермиона на эмоциях, ощущая, что просто обязана быть причиной собственных надежд или разочарований. — Уже, — ответил Теодор, поворачивая налево в алею, что обрамлена вечно зелёными Бурбеннами.       Гермиона споткнулась, не заметив ступеньку. Тео поддержал её за руку, помогая выровнять положение и пройти несколько шагов.       Она не знала, что и думать.       Как понимать его ответ?       Теодор Нотт помогает ей «уже»? Звучит слишком фантастически, чтобы быть правдой.       Возможно, она рано воспарила духом, прорастив надежду? Возможно, он помогает ей… в другом смысле.       Помощь может быть во благо или нет. А что, если Нотт здесь, чтобы уловить её на лжи и разузнать о её планах?       Гермиона одёрнула руку, спрятав её под мантией. — Как мне это понимать? — недоверчиво спросила она, подсознательно требуя объяснений. — Понимай, как хочешь, — Тео оглянулся, словно беспокоился, что за ними может кто-то следить.       Гермиона начинала злиться. Она, конечно, привыкла разгадывать различные загадки, но общество «змей» ей изрядно надоело. Особенно, если они строят из себя загадочных мыслителей, которых она должна понимать. — Ты можешь нормально разговаривать? — Гермиона развела руками и хлопнула себя по ногам, показывая своё раздражение.       Тео остановился.       Вздохнул, словно устал возиться с младшей сестрой. — Наслаждайся прогулкой, Грейнджер, — Нотт пошёл вперёд, зная, что Гермиона снова поравняется с ним.       Она вздохнула и, решив ничего больше не говорить, последовала за парнем. Прогулка и правда была чудесной. Красивая зелёная алея обнимала каменную дорожку, возвышаясь над головами, создавая живую арку. Листья и вечно цветущие цветки дурманили сладким запахом, создавая иллюзию тепла.       Лёгкий запах ванили напомнил Гермионе о Норе.       Миссис Уизли пекла вкуснейшие яблочные пироги с корицей и ванилью. Гриффиндорка улыбнулась, вспоминая былые времена. — Просто живи, — Гермиона повернулась к Теодору, — просто постарайся не доводить их до греха, — он махнул рукой в направлении Малфой-мэнора.       Она молчала.       Это второй человек, который советует ей жить в мэноре и постараться не умереть от руки Малфоев.       Первым был профессор-Пожиратель…       Неужели в магическом мире всё настолько плохо?       Или наоборот. Всё хорошо, и они боятся, что Гермиона присоединится к сопротивлению?       Нотт хмыкнул и качнул головой из стороны в сторону. — Хотя… это сложно. Ты ведь ещё не использовала зелье? — Что? — Гермиона нахмурила брови, не понимая, о чём вообще говорит слизеринец. Зелье? Мерлин! Откуда он знает…       Быстро восстанавливающее зелье, которое ей дал Снейп. Пузырёк с жидкость она хранила под матрасом, полагая, что его никто не найдёт.       Тут два варианта: либо Снейп с Ноттом заодно, либо Нотт проверял её комнату. Ещё бы узнать, почему и для чего парень мог сговориться с бывшим деканом. — За тобой присматривают, Грейнджер, — с насмешкой произнёс парень, наблюдая, как глаза Гермионы становятся всё шире и шире.       Тепло мантии стало назойливо обжигающим: ещё чуть-чуть — и ткань воспламенится, сжигая Гермиону словно тонкую спичку.       Она дышала глубоко и часто, стараясь усмирить бурю восставших эмоций и привести мысли в порядок.       Как понимать слова Нотта, что за ней следят?       Кто следит и с какой целью?       Гермиона наспех сделала вывод, что если она до сих пор жива и ей никто не навредил, значит те, кто следят, не желают ей зла. Ну что ж, если это не зло, то судьба благоволит ей, давая шанс и подсказки в виде вот таких нежданных собеседников, как Нотт. — Дело в Драко, — быстро проговорил Тео, ошарашив Гермиону своей разговорчивостью.       Она верила…       Нет!       Она знала, что его фразы имеют смысл и определённый посыл.       Как хорошо, что она сможет позже подумать и разобрать этот диалог. — И что мне делать? — с опаской, но всё же спросила Гермиона, надеясь услышать ответ.       Теодор стоял напротив неё. Он выглядел взволнованным и неуверенным, но всё же ответил: — Просто… — он посмотрел куда-то за её плечо, — чаще попадайся ему на глаза.       Парень быстро повернулся к живому забору, делая вид, что рассматривает мелкие желтоватые цветки, чем удивил Гермиону.       Казалось, что его интерес вмиг переключился с одной волны на другую, причём причины этих перемен абсолютно не понятны.       Конечно, это лишь Гермионе не было понятно поведение Нотта.       Парень же полностью отдавал отчёт собственным словам и действиям, наблюдая, как задуманное воплощается в действие.       Он прекрасно знал, что к вечеру Гермиона Грейнджер правильно истолкует его слова, разобрав каждую интонацию. Гриффиндорка славилась своим умением запоминать много фактов, но больше всего Тео прельщало её умение использовать ум и полученные знания в деле. Ведь не нужно много ума, чтобы выучить ту или иную информацию. Куда сложнее использовать полученные знания, применяя их в нужные моменты.       Одним словом, он знал, что гриффиндорке не чужды мыслительные процессы и что его слова повлияют на её поступки и решения.       Точно так же, как и знал что… — Нотт, ты слишком много времени тратишь на грязнокровку, — раздражённый голос Малфоя послышался с начала аллеи.       Тео улыбнулся.       «Рыбки на крючке», — подумал он.       Гермиона повернулась к Малфою, опасаясь его гнева. Она отступила несколько шагов назад, останавливаясь слева от Теодора. Хотелось верить, что и здесь он прикроет её и не даст «упасть» перед Малфоем. — Я и не заметил, что она рядом, — лениво проговорил Нотт, — Бурбенновая изгородь — потрясающая! Здесь словно весна и запах особенный, — парень повернулся к Драко, широко улыбаясь. — Ага, — скривился Малфой, останавливаясь в нескольких метрах от ребят и осматривая Гермиону, — надеюсь, ты помнишь, что аромат цветов дурманит?       Теодор улыбнулся, касаясь рукой тонких веточек.       Конечно, он помнил.       Именно поэтому повёл Грейнджер по этой алее. Вдруг ему пришлось бы зайти дальше в своих действиях, тогда он списал бы всё на дурман цветков. Но к счастью, или сожалению, ему не пришлось делать больше задуманного. — Я не прогуливал Гербологию, — с насмешкой ответил Тео, — и конечно, я помню о поразительных свойствах этого растения.       Гермиона уже вспоминала то, что знала о Бурбенновых кустах. По её мнению, это растение несло в себе чисто декоративный характер и не имело ценности с точки зрения зельеварения и алхимии. Вот почему она не концентрировала внимания на ненужной информации, изучая свойства и особенности декоративных растений поверхностно. — Грейнджер, домой, — она услышала приказной тон Малфоя и повернулась к Теодору, чтобы отдать мантию.       Он понял всё и, махнув рукой, остановил приближающуюся Гермиону. — Оставь себе для следующих прогулок.       Малфой молчал.       Гермиона остановилась, прекратив расстёгивать мантию. Она снова не знала, как поступить.       Почему она всегда попадает в такие неловкие ситуации именно с теми, перед кем меньше всего хотелось выставляться неуверенной дурой?! — Мне пора, Драко, — Теодор подошёл к Малфою, чтобы пожать руку.       Гермиона наблюдала за столь простым обменом рукопожатиями и обыденными фразами.       Ей казалось, что Малфои всегда как каменные глыбы: не выражают эмоций, не общаются как люди и ещё много разных «не».       Но вчера она лично убедилась, что у такой каменной глыбы, как Люциус, есть вполне человеческие эмоции и потребности, которые он успешно-забавно-мастерски удовлетворяет.       К щекам прилил жар, и гриффиндорка отвернула голову, ожидая пока слизеринцы попрощаются. — Грейнджер! — судя по всему, Малфой не первый раз её зовёт.       Гермиона посмотрела на парня и поняла, что Нотт уже ушёл, и теперь она осталась наедине с тем, кого меньше хотела бы видеть. И как злой рок судьбы, ей нужно было чаще его видеть, хотя бы для того, чтобы узнать больше о том, кем он является. — Иду, — коротко ответила Гермиона и, как бы ни хотела оставлять Малфоя за спиной, прошла вперёд, следуя к выходу из аллеи.       Он шёл сзади, гневно смотря на хрупкую фигуру в чёрной мантии, оставляющую за собой шлейф мужского одеколона.       Малфою хотелось сорвать эту чёртову мантию с Грейнджер, чтобы…       Чтобы что?       Зачем?       Он не понимал до конца собственных эмоций и желаний, но ему хотелось всего и сразу. Ему хотелось сорвать эту мантию, потому что грязнокровка не достойна носить одежду чистокровного мага.       Сорвать тёплую мантию, чтобы она замёрзла от холодного ветра.       Чтобы не тащила на себе чужую одежду и не радовалась так, словно дрянной эльф получил свободу от хозяина.       Чтобы она не смела идти вот так быстро и уверенно, будто её жизнь беззаботна и счастье бьёт ключом.       Гнев, злоба и ревность топили Малфоя изнутри, вызывая фонтан бурных эмоций, что заставлял бурлить его кровь словно газированный напиток.       Этого не может быть, просто не бывает, чтобы какая-то маггла так выводила его из себя. Она не может. Не имеет права занимать часть его мыслей и отнимать драгоценное время!       Малфой вытащил палочку, готовясь нанести удар по гриффиндорке.       Плевать, что за заклинание он применит.       Лишь бы больнее ей было.       Лишь бы громче она кричала.       Лишь бы от него.       А она, словно чувствуя опасность, остановилась и, не выжидая, резко повернулась к Малфою. Палочка в его руках удивила Гермиону, но она старалась не подавать виду. Ей нужно усыпить бдительность «Дракона».       Символично звучит, если учесть, что его имя ассоциируется с магическим существом. — Ты ведь позволишь мне выходить на свежий воздух? — интонация получилась не жалобной, чему Гермиона обрадовалась, но уж слишком мягко она задала этот вопрос.       Он прокрутил палочку пальцами, сверля Гермиону глазами.       Сейчас точно решается её судьба: быть наказанной или обнадёженной.       И Гермиона всем сердцем верила, что сегодняшний день благоволит её судьбе. Теперь она верила, что всё не просто так, а главное — чувствовала это. — Ты светишься, — зачем-то произнёс Малфой эти нелепые слова. — Это не так, я просто… — она решила не притворяться, сгладив защитную щетину, — просто я давно не была на улице. — Ты. Светишься. Грейнджер, — поднимая палочку на уровень груди, прошипел Малфой.       Только теперь она заметила, как белое мерцание обрамляет её силуэт, создавая контур вокруг тела. Не иначе, как аура приняла облик энергии, которую Гермиона почерпнула у природы. — Иди в дом, — махнув палочкой, приказал Малфой, — Локи!       Эльф появился на ступеньках почти бесшумно, склонив голову, он тоже одарил Гермиону удивлённым взглядом. — Отведи её в комнату и проследи, чтобы она поела, — Малфой отвернулся, но так, чтобы Гермиона оставалась в поле его зрения.       Ей не хотелось задерживаться на улице, рядом с Малфоем, его непонятными взглядами и намерениями. Гермиона развернулась и живо поднялась по ступенькам, не ожидая, когда Локи схватит её за руку и переместит в комнату. Проснулось желание хоть в чём-то поступить по-своему.       Она шагала по коридорам и слышала, как эльф топает босыми ногами следом за ней. Доля удовлетворения наполнила девушку, и она улыбнулась, чувствуя прилив сил. Гермиона остановилась у дверей, полагая, что эльф уйдёт, но он первым вошёл в её комнату. — Черпать силы у природы — это хорошо… — загадочно начал эльф.       Почему-то Гермиона знала, что в продолжение этой фразы она услышит «но». И последующие слова удивили её. — … но мисс вызвала интерес у Драко. — Что ты хочешь этим сказать? — следуя за Локи, поинтересовалась Гермиона. — Ужин на столе, — эльф пододвинул стул, чтобы Гермиона села.       Она так и сделала, оценивая щедро накрытый стол, на котором красовалось несколько блюд. — Мисс не встанет из-за стола, пока не съест всё.       Локи исчез, пресекая возражения и угрозы со стороны Гермионы.