Фа-фа, Гермиона!
Она метнулась в сторону. Всего полшага, но таких заметных для Малфоя и тяжёлых для неё.
Каблучки повязли в мокрой почве, а усталость чувствовалась, как никогда раньше. Всем нутром Гермиона ощущала опасность, витавшую в воздухе, а после её настигло понимание: от Малфоя не убежать.
Она снова повернулась к слизеринцу и смело посмотрела в глаза. Прятаться – настоящее унижение. Если ей суждено умереть здесь, в этом треклятом имении, то от судьбы не убежишь. Не могут же врать строчки из многих книг, правда?
Она сжала руки в кулаки, как вдруг почувствовала в правой руке палочку.
Это шанс!
У тебя нет шансов!
Но грех не попробовать!
Ты дура, Грейнджер.
Секунда, другая и ещё несколько, прежде чем Гермиона поняла, что происходит.
Он в её голове.
Спокойно, без тени насмешки или превосходства, смотрит в глаза, читает мысли, и ведёт немой диалог.
Разве такое возможно?!
В её глазах читался этот вопрос, но Малфой не спешил отвечать.
Он вообще не торопился что-либо предпринимать. Поэтому Гермиона решила ловить момент.
- Империо! – её голос, хриплый и тонкий, прозвучал необычайно тихо.
Заклятие отлетело от Малфоя и рикошетом попало в изгородь. Тонкие голубые искорки прошлись вниз по листве и осыпались на землю.
Гермиона смотрела как зачарованная, осознавая какую глупость сейчас совершила. Очень и очень самонадеянный поступок.
Поступок самоубийцы, если уж быть честной.
Мечтать о том, чтобы заклясть того, кто считается лучшим в чёрной магии, кто служит Волдеморту и о ком слагают легенды – наивысшая степень глупости. Поднять палочку против хозяина владений, в которых она находится – поступок умалишённого человека. Грейнджер удалось объединить в себе все эти качества.
Даже спустя минуту она так же стояла и смотрела на изгородь, не решаясь поворачивать голову к Драко.
А он молчал, стоя на прежнем месте. Просто смотрел и ни слова не говорил, чем навевал на девушку дикий страх. Она могла лишь предполагать, какие мысли витали в его голове, какие планы он строил и какие решения принимал на её счёт.
- Серьёзно?
Вопрос слизеринца прозвучал неожиданно, Гермиона вперила на него свой вопросительный взгляд. Он что, снова читал её мысли или к чему этот вопрос? Она просто не могла оставить его без ответа, хотя и не знала в чём суть сказанного им…
- Как видишь, - правой рукой обхватила левую на изгибе локтя, тем самым демонстрируя палочку.
Гриффиндорка решила, что Малфой имел в виду её колдовство, а не сам побег.
С её стороны было глупо надеяться сбежать, но главное не то, что она не спаслась, а то, что Полумне удалось выбраться. Пусть с помощью Долохова, но ведь когтевранка не показала того, что против. Да и Рон,а судя по всему, его просто перебросили через изгородь.
Печальный расклад для её друга, но, как ни как, у него есть шанс уйти подальше от мэнора и не быть обнаруженным.
- Империо, Грейнджер, - теперь в его голосе слышалась злость и сила.
Отчётливое чувство преобладания и совершенства скользило по воздуху и касалось Гермионы, окутывая в одеяло спокойствия. Ей нравилось. Так приятно знать, что магия всё ещё с ней. Магия в ней.
Жаль девушка не понимала, что ядовитые щупальца тёмного заклятия, выпущенного Малфоем, отключили её эмоции и понимание происходящего.
Маг посмотрел по сторонам, будто ждал, что кто-то придёт, но никто к ним не являлся. Ему было плевать на случайного свидетеля, который мог бы увидеть его с Грейнджер. Грязнокровка на его попечении, значит, он вправе делать с ней всё что вздумается.
Малфой развернулся и направился к дому, а Гермиона безвольно последовала за ним.
Он шёл быстрым и уверенным шагом, не выдавая ни капли обеспокоенности. Хотя внутри него бушевала буря эмоций и желаний, накаляющие разум до предела.
Малфой давно уже перестал кайфовать от вседозволенности, позволяющей убивать, насиловать и изувечивать когда вздумается. Таким увлекались Пожиратели, служившие Лорду ещё в его первое пришествие.
Но Малфой никогда не видел в таких действиях истинной силы и власти. Более того, по его мнению, так могут поступать только слабые люди.
Хочешь женщину – договорись, чтобы она вела себя так, как тебе нравится. Хочешь убить человека, или что хуже, ребёнка – подумай трижды, нужно ли тебе это. Хочешь кого-то изувечить – подумай, в чём смысл твоих действий.
Жестокость должна быть оправдана целью, желательно общей, а не единоличной.
Конечно, он понимал, что есть особые случаи, когда адреналин в крови настолько зашкаливает, что разум отказывает в подчинении здравому смыслу. Вот тогда на смену приходят звериные инстинкты – желание размножаться, убивать и лидировать.
Сейчас слизеринец рискует погрузиться в такое состояние из-за Грейнджер, которая взяла на себя смелость освободить пленников из темниц.
Плевать, что они не нужны. Возможно, Грейнджер сделала услугу, отпустив этих пустоголовых на свежий воздух, но Малфой никогда этого не признает. Чувство собственной важности не позволит ему признать чью-то правоту, тем более грязнокровной девки.
Когда они поднялись на террасу, Малфой обернулся к ней лицом. Холодный взгляд на несколько секунд ударил её по лицу, а затем остановился на толстовке, надетой поверх платья.
- Дифиндо, - ткань толстовки затрещала и та упала к ногам Гермионы. В следующую секунду девушка наблюдала, как одежда сгорает небольшим оранжевым пламенем.
Теперь по-настоящему было холодно. Она не чувствовала собственных ног, казалось, что кожа замёрзла словно лёд, что все органы замедлили работу, а желудок сжался до размеров грецкого ореха.
Как она прошла весь этот путь, было загадкой. Вот только разум прояснился и теперь отчётливо вопил об опасности, которая ей грозит. Приближение к дому отрезвляло, вынуждая память вспоминать то, на что способен Малфой.
Чёрт! Нужно было раньше об этом думать!
- Подойди, - он нарочно не смотрел на Грейнджер. Драко знал, чем меньше будет смотреть на неё, тем дольше сможет контролировать свою злость.
Она несмело подошла к парню, не зная чего ожидать на самом деле. Увидев его раскрытую ладонь, Гермиона догадалась: он хочет, чтобы она сама отдала палочку. Нет большего унижения, чем просто сдаться врагу. И он это понимал, о, Малфой отлично понимал, о чём просит. Но ему нужно было увидеть настрой Грейнджер, ему нужен её ум.
Она взглянула на Малфоя, который смотрел на свою руку. Мысленно радуясь, что не видит его глаз, Гермиона подняла руку и коснувшись его раскрытой ладони, отдала палочку. Драко мастерски крутнул её в руке и спрятал в рукав пиджака.
- Пойдём.
Гермиона не любила слушаться Малфоев, но как показала практика, она вполне может притворяться послушной и вежливой, ради сохранения собственной жизни.
И как иронично, что теперь в этом не было надобности. Она готова была встать на дыбы и показать своё истинное отношение к Малфою. Она готова отстоять свою честь и взгляды, даже если это будет последним, что она сделает в жизни.
Готова…глубоко в мыслях, но не сейчас.
И всё же, Гермиона никогда не любила быть в центре внимания. А сегодняшний вечер мог подарить ей уйму ненужного внимания со стороны Пожирателей. Да и Малфой, судя по всему, не спешил устраивать спектакль.
В этом вопросе они с Гермионой были солидарны, поэтому она смиренно следовала за слизеринцем. Переступив через порог, гриффиндорка заметила, как туфельки очистились от грязи. Удачное заклинание и очень полезное в быту. Такого Гермиона точно не видела в книгах…
Они шли по коридору первого этажа, приближаясь к холлу с главной лестницей. Отдалённо было слышно звуки музыки, что доходила из праздничной залы и Гермиона возрадовалась тому, что узнав о побеге, Малфой не поднял на уши всех Присутствующих Пожирателей.
Взгляд Грейнджер как раз вовремя оставил мраморный пол, чтобы заметить, как на встречу идут Нотт и Астория.
Гермиона поспешила поравняться с Драко.
- Драко, вы откуда? – кажется вопрос Нотта не понравился Малфою, поскольку его скулы сжались, но парень всё же ответил:
- Были на прогулке.
Этот короткий ответ означал, что лучше его сейчас не задерживать. Но Теодор не обращал внимания на намёки Малфоя.
- Она гуляла в таком виде? – искреннее удивление парня, заставило Гермиону перевести на него взгляд.
- Да, - зубы Малфоя только не скрипели от злости, - мне что, ей шубу нужно было купить?
Ха-ха, Малфой. Очень остроумно.
Астория хохотнула:
- Мог бы просто наколдовать!
Гермиона попыталась улыбнуться Астории, чтобы не вызывать подозрений и чтобы Нотт перестал их допрашивать, но мышцы лица не слушались и вместо улыбки на нём отразилась гримаса боли.
- У нас дела, - кивнув головой Малфой развернулся, чтобы идти дальше, - приятного вечера.
Он не слушал, ответили ли ему ребята…только не сейчас. Когда в голове отдаётся стук сердца, в ушах звенит, а перед глазами лишь мраморный пол и ступеньки на второй этаж.
Как же ему было тошно от собственных чувств, которые подобно кислоте разъедали рассудок, выпуская внутреннего зверя из клетки.
Быть сдержанным, так всегда твердил отец. И Драко на практике узнал, что эти слова не пустой звук. Сдержанность залог успешности. Что бы он ни задумал, как бы себя не чувствовал, он всегда был сдержан, ради достижения поставленной цели…
Даже если его целью было убийство. И сейчас он держал себя в руках, зная что, в конечном счёте, будет вознаграждён.
Они поднялись на второй этаж быстро и молча. Малфой шёл на несколько шагов впереди Гермионы и, судя по всему, направлялся к её комнате.
Гриффиндорка понимала, что это затишье перед бурей. Он нарочно уводит её подольше от свидетелей. Не то чтобы она готовилась умирать на глазах у всех, просто если бы это произошло сразу, то не было бы так страшно. А теперь, момент истины откладывался, а страх овладевал ею всё сильнее и сильнее. Кажется, он давил на неё извне из-за чего голова раскалывалась, а тело предательски дрожало.
Гермиона боялась. Увы, радости за спасение друзей было мало, чтобы перекрыть её тоску и жалость по отношению к себе.
С этого момента будущее перестало существовать. Было прошлое и настоящее, которое не сулило ей ничего хорошего.
Копаясь в себе, она не заметила, как Малфой резко остановился, из-за чего врезалась в его спину. Он зашипел, а Гермиона поспешила ответить:
- Я не виновата, ты слишком резко оставно… - она прервалась на полуслове, наблюдая, как Малфой вытянул руку вперёд и пытается прощупать воздух.
- Это воздушный купол, - констатировал он.
Гермиона хотела отойти от парня, но невидимая стена сзади не дала ей отступить. Какая-то неведомая магия сдерживала их перемещение.
Малфой повернулся к Гермионе лицом, внимательно смотря за её плечо. Она просто не понимала в чём дело. Изначально, она подумала, что это выходка самого Малфоя, чтобы напугать её ещё больше.
Но такой трюк, с его стороны, выглядел бы по-детски.
Грейнджер смотрела в его глаза и видела, как в них отражается явное понимание произошедшего. Светло-серый цвет радужки изменяется более тёмным, с холодными оттенками синего. Кажется, сейчас в приступе гнева, Малфой прикончит её.
Будто понимая в чём причина, она синхронно с ним поднимает голову вверх, чтобы увидеть омелу, нависшую над головой.
Малфой скривился в гримасе презрения, злости и множества негативных эмоций, которые можно было бы читать на его лице, но Гермиона не стала этого делать. Она просто опустила взгляд в низ, понимая в какой ситуации они оказались.
Точнее говоря, в какой ситуации оказалась она.
Малфой скорее убьёт её, чем поцелует под омелой. Теперь уж точно не остаётся никаких шансов на выживание.
- Какого хера, эта ветка делает здесь?! – скулы плотно сжались, и Гермиона услышала, как заскрежетали его зубы.
Этот вопрос не был адресован ей, скорее в пустоту или самому себе. Малфой старался осмыслить ситуацию и припомнить, способы её решения.
Он опустил голову и сосредоточил свой взгляд на Грейнджер, глаза которой были размером с галеоны.
Боится.
Будь он Лордом, упивался бы своим умением запугивать людей. Но он Малфой. Он не чувствует своего величия за счёт чьего-то страха.
Напуганный человек портит впечатление о себе. Кровь в его жилах течёт с двойной скоростью, рецепторы замедляют работу, а разум сбивается в непонятный комок из мыслей и знаний, абстрагируясь от реальности. Это не то, что нужно Малфою.
Он предпочитает спокойную жертву, без страха в глазах и каши вместо мозгов. Он должен успокоить Грейнджер, чтобы получить вознаграждение.
Ничего личного, просто так нужно для дела и для этой чёртовой зачарованной омелы.
Гермиона стоит словно истукан, ей некуда деваться из ловушки, в которую они угодили. Очень удобное положение для Малфоя: жертва в клетке.
Краем глаза она замечает, как его рука подымается вверх. Сейчас он достанет волшебную палочку, или чего проще, просто свернёт ей шею.
Не в силах выдержать пытку, Гермиона закрывает глаза, сгоняя веками солёную жидкость, собравшуюся на глазах. Маленькие слезинки покидают нижнее веко и падают на щёки, одиноко скользя вниз. Мысленно, она прощается со всеми, посылая любовь во вселенную, в надежде, что родные почувствуют её тепло, так же, как она чувствует тепло на своей щеке.
Несколько секунд ничего не происходит. Гермиона старалась прислушаться к происходящему, но никаких лишних звуков она не слышала, кроме тяжёлого дыхания Малфоя.
Может он нарочно затаился, упивается её слабостью и страхом?
Отказываясь гадать, что происходит, Гермиона открыла глаза, чтобы встретить, тёмный взгляд серых глаз, что оказались непозволительно близко. Малфой в нескольких сантиметрах от её лица, смотрит серьёзно, дышит глубоко и почему-то, касается её щеки своей рукой.
От чего-то это прикосновение не кажется диким и неправильным. Тепло его тела внушает доверие и дарит спокойствие. Гермиона всегда думала, что Малфой холодный во всех смыслах, этого слова. Но в который раз она осознаёт, что её представления были ложными.
Она не может понять, что происходит, шокированный разум отказывается хоть как-то анализировать ситуацию. В этом жесте, Гермиона видит лишь одно: Малфой придерживает её рукой, чтобы беспрепятственно прикончить.
Страх, словно лезвие ножа, мерцает в её глазах. Шок, парализовавший всё тело, не даёт возможности создать сопротивление или хоть как-то помешать слизеринцу. Гермиона сама того не желая, отдаётся в лапы врагу, словно беспомощный мышонок.Видит Мерлин, она не хочет быть слабой, но и бороться не может тоже.
В то время, пока Гермиона предалась страху, а её тело оцепенению, Малфой был спокоен, как удав. Он в себе, он отдаёт отчёт действиям и не собирался менять своё решение.
В следующую секунду произошло то, что выбило твёрдую опору из-под ног Гермионы: Малфой резко наклонился к ней и поцеловал, коснувшись тёплыми губами её губ. От неожиданности гриффиндорка вздохнула и упёрлась руками о грудь парня, стараясь отстраниться.
Но вместо желаемого она почувствовала, как хватка на лице усилилась: длинные пальцы сместились за ухо, а большой поглаживал щеку. Другая рука Малфоя оказалась на талии Гермионы, всё так же ощутимо препятствуя её отстранению.
Лёгкое движение его губ и её губы поддаются ласке, в пригласительном жесте размыкаясь и подстраиваясь под него. Гермиона слегка наклоняет голову вправо, наблюдая за реакцией Малфоя. Он ждёт несколько секунд, внимательно смотря на Грейнджер, затем его пальцы сжимаются на её талии, собирая ткань платья в ладони.
Его взгляд покидает её глаза, останавливаясь на губах, и Гермионе становится понятным одно: не к смерти ей стоило готовиться…
Лёгкое движение тёплых губ приводит её в себя, подавая сигналы к взаимности. К своему большому стыду, она отвечает, также аккуратно касаясь его губ своими. Осторожность уходит на второй план спустя несколько секунд, когда слюна увлажняет этот процесс. Влага смягчает движения, поцелуй становится лёгким, непринуждённым и на удивление очень приятным. Гермиона не сдерживает очередной вздох, и Малфой пользуется этим углубляя поцелуй, проникая в рот, чтобы их языки сплелись в неведомом танце. Она делает попытку вытолкнуть его из полости рта, но это движение оказывается слишком приятным для них обоих.
Дыхание Малфоя становится глубоким, небольшое сопротивление от Грейнджер он воспринимает, как вызов. Она раззадорила его, вынуждая делать большее. В следующую минуту его правая рука оказывается в волосах гриффиндорки, зарываясь пальцами в кудрявые локоны, а левая – огибает талию девушки, вжимая её в его тело.
Поцелуй перестает быть деловым и ситуация уходит из-под контроля. Малфой тяжело дышит, а уровень тестостерона пагубно действует на Грейнджер, которая вторит его поведению, забывая о целомудрии. Она обнимает слизеринца за шею, левой рукой зарываясь в платиновые волосы.
Мягкость губ, нежность движений и звуки поцелуя сводят с ума.
Гермиона чувствует влагу между ног, лёгкое возбуждение, что вызывает мурашки по коже и отдаётся эхом внизу живота. Но сильнее собственного возбуждения, она ощущает Малфоя: его твёрдый член упирается ей в бедро, заставляя слегка покачивать попкой.
Безумие захватило их разум, укутав одеялом страсти.
Омела уже давно сбросила цвет, невидимый барьер рухнул, а они всё так же страстно целовались, шаг за шагом отходя от места заключения.
Когда Грейнджер прислонилась к холодной стене, она шикнула от неожиданности. На секунду Малфой отстранился, как показалось Гермионе, чтобы проверить, от чего она выражает недовольство.
На самом деле он услышал звук шагов – кто-то подымается по лестнице. Недолго думая, Драко прижал Грейнджер сильнее и в тихом аппарационном перемещении исчез вместе с ней.
Они резко переместились в другое помещение. От неожиданного приземления на пол Гермиона вскрикнула и пошатнулась не в силах сдержать равновесие. Малфой придержал её за талию, убедившись, что она твёрдо стоит на ногах, быстро убрал руки.
Гермиону такой жест расстроил.
Он шарахается тебя будто ты прокажённая…
Так оно и есть, ты грязнокровка.
И всё же, минуту назад он целовался с тобой.
Ты знаешь другой способ, чтобы выбраться из-под чар омелы, Грейнджер?
Гермиона отступила назад, удивлённо смотря на Малфоя. Он снова в её мыслях!
Постепенно сознание приходило в норму, томность перерастала в оборонительную крепость. Возбуждение исчезло, будто его и в помине не было. Лишь только налитые кровью губы слегка пощипывали от пережитого поцелуя.
Хотелось коснуться их и демонстративно вытереть его следы и привкус мяты, но Гермиона сдержалась. Злить Малфоя в этот шаткий для её жизни момент не стоит.
Похоже, он очень быстро нормализировал состояние. А может Малфой и вовсе не испытывал такого наплыва чувств и возбуждения, которым накрыло Грейнджер?
Физиологическая реакция на поцелуй не имеет значения, всё в голове, ведь правда?
- Локи!
Внезапный звук заставил Гермиону вздрогнуть.
Эльф предстал перед парнем. Драко вытянул палочку Астории из рукава и протянул ему.
- Верни палочку Астории в клатч.
- Но...
- Никаких «но», - настойчиво проговорил Малфой, словно эльф был его другом, а не порабощённым существом.
И всё же Локи не будет собой, если не скажет то, что задумал:
- Но мисс Астории нет в мэноре.
- Есть. Она с Ноттом в исчезай комнате, - он произнёс это настолько уверенно и бескомпромиссно, что создалось впечатление, словно он лично их туда сопроводил.
Мысли Гермионы побежали по пессимистической тропе.
А вдруг Малфой их там против воли закрыл?!
А вдруг он что-то заподозрил?!
А вдруг он их пытал?!
Но следующая реплика Локи, успокоила мысленную истерику Гермионы.
- Если они там, то они…
Драко цокнул языком, этим жестом напомнив Люциуса Малфоя.
- И чего ты там не видел.
Локи наигранно смущённо повернул голову в сторону.
- Как скажете, сэр, - он исчез с последним звуком слов.
Гермиона не знала, что и думать. С одной стороны ей стоит порадоваться, что Малфой не пытал Асторию и Нотта, что он не додумался искать Рона и Полумну, но с другой стороны, она испытывала непонятного рода грусть. Возможно, это из-за того, что её друзья обрели свободу, а может быть из-за Теодора, который волей не волей, воспринимался разумом, как возможный спаситель.
Малфой зло посмотрел на Гермиону, но ничего не сказав растворился в воздухе. Сказать, что она была удивлена, ничего не сказать.
Мысленно, Гермиона готовилась, как минимум, к наказанию и, как максимум, к смерти. Сейчас же она вздохнула, но не расслабилась до конца. Здравый смысл говорил о том, что их с Малфоем разговор не закончился и последнее слово он предпочтёт оставить за собой.
***
Малфой аппарировал к исчезай комнате, что была расположена в южной стороне мэнора. Он был зол, хотя точную причину не мог сказать: то ли его злил факт побега рыжеволосого недоумка и полоумной когтевранки, то ли факт рассеянности Астории, который стал причиной действий Грейнджер.
И всё же, как он видел из её воспоминаний, грязнокровка планировала побег, а значит, в любом случае натворила бы делов. И её счастье, что она не попала на Пожирателя, а тихо своровала палочку. По крайней мере, он знает, что делать с этой ситуацией.
А пока что, Драко стоило немного унять пыл, чтобы не прикончить Грейнджер преждевременно. Он решил отвлечься на воспитание Астории.
Когда Гринграсс с Ноттом вышла из комнаты, Драко позвал её на разговор.
Нотт не без подозрения отпустил Асторию. Он настороженно посмотрел вслед удаляющимся сокурсникам. Вряд ли Малфой будет вредить девушке, тем более Астории, но что-то глубоко внутри подсказывало, что и у этого малфоевского правила может быть исключение.
Но одно Теодор знал точно, сейчас Драко хочет поговорить с Асторией не потому, что он ревнует. Причина другая и Тео не желал оставаться в неведении.
- Локи!
- Да, мастер, - эльф озабочено посмотрел по сторонам.
- Что произошло? – нахмурив брови, спросил Теодор.
Локи опустил голову вниз, поправляя маленькими ручками край своей робы. Эльф приподнял вверх руку, демонстрируя на ладошке волшебную палочку Астории.
В глазах Тео отразилось понимание и доля опасения за Асторию.
- Мне нужно вернуть, чтобы она не заметила, - развеивая самые страшные мысли парня, отозвался Локи.
- Тогда не стой здесь! – махнул руками Тео, подгоняя его, - Драко как раз будет говорить с ней.
Локи поклонился и мигом исчез прочь, чтобы появится в гостевой комнате, где Драко начал свой разговор с Асторией.
- С какого перепугу ты расставила омелу по всему дому? – его злость ещё не утихла, хотя Драко понимал что, скорее всего, Астория случайно забыла клатч.
Сейчас девушка сидела в кресле, положив сумочку на журнальный столик. Локи использовал дезиллюминационные чары и старался незаметно вернуть палочку на место.
Малфой конечно же, видел всё это, но и не подал виду.
- Я этого не делала, возмутительно произнесла девушка.
- Эльфы говорят, что ты отдала приказ, - оперируя фактами, строго проговорил Малфой.
- Верно, но ведь лично я не развешивала ветки, - возмущённо развела руками девушка.
- Мерлин, - Малфой снисходительно вздохнул, - ты ведь не такая тупая!
- Парни не любят умных девушек, - парировала Гринграсс.
Меж тем, Малфой увидел, как клатч Астории бесшумно закрылся, спрятав волшебную палочку внутри.
- Но хоть немного ума должно быть! – с долей сарказма ответил парень, осознавая, что одной проблемой стало меньше.
Астория не будет знать, что её палочка послужила в целях побега, соответственно и о побеге никто не узнает. Он не был бы собой, если не продумал бы всё наперёд.
Малфой поднялся на ноги, давая понять, что разговор закончен. Хотя кое-что он должен втолковать этой истинной девушке:
- Это не светский приём и не школьная дискотека, а сборище Пожирателей смерти, большинство из которых пришли без сопровождения дамы. Как ты думаешь, что было бы, если бы два пожирателя оказались под омелой? – приподняв одну бровь вверх, поинтересовался Малфой.
Поначалу глаза Астории округлились от шока, но потом она улыбнулась:
- Им пришлось бы поцеловаться, - улыбнувшись, ответила она, чем немного смягчила злость Малфоя, - но я поняла, о чём ты, и учту на будущее.
Астория взяла клатч и поднялась из кресла и попрощавшись с Драко ушла из комнаты.
С одним делом он справился, осталось ещё кое-что сделать, чтобы не выглядеть мягким и неспособным контролировать ситуацию…
***
***
- Ты по-хорошему не понимаешь или любишь боль? – ровным голосом произнёс Малфой.
Гермиона, стоявшая у окна, подпрыгнула от неожиданности.
Она знала. Знала, что он вернётся.
Обернувшись, Гермиона испуганно посмотрела на Драко. Она боялась не за себя, а за то, куда он отлучался: на поиски Полумны и Рона или чтобы лишний раз бросить Круцио в Асторию или Нотта? Ох, как она поспешила с выводами, обрадовавшись, что Малфой сразу не тронул своих сокурсников. Наивная дурочка! Что помешает ему сделать это позже или сейчас?
- Ты так печёшься о других, Грейнджер, - насмешливо, проговорил парень, - а я уж думал, что ты окончательно потеряла свою гриффиндорскую черту и перестала мнить себя нянечкой.
- О чём ты? – слегка нахмурившись, спросила гриффиндорка, хотя она отлично понимала, что Малфой имеет в виду.
- Быть дурой, тебе не идёт, - он внимательно смотрел на Гермиону, читая её настроение по жестам.
Она же не знала, куда деть глаза. Смотреть в ответ на слизеринца ей не хотелось, уж слишком свежо воспоминание о тёмно-серых глазах, покрытых дымкой страсти.
Пусть.
Пусть даже, если она придумала это!
Грейнджер была уверенна, что будет смеяться над своей наивностью, но сейчас, в очередной момент осознания и принятия полного одиночества, ей хочется верить, что между ними было тепло.
- Я дал тебе десять минут, а ты пропала на двадцать! – слегка повысив голос, он всё же старался сдерживать гнев.
- В этом проблема? Что я не вернулась в тот чёртов зал? – она решила держать марку непонимания.
- Проблема в тебе, Грейнджер! – язвительно произнёс Драко.
Она уже открыла рот, чтобы ответить на его реплику, но Малфой махнул рукой, отбирая её голос заклятием.
- Ты будешь говорить, когда я захочу. А точнее, теперь будешь только отвечать на вопросы.
Гермиона сделала попытку послать Малфоя к чертям собачьим, но её губы безмолвно шевелились. Оставалось думать, что он умеет читать по губам.
- Кто помог тебе сбежать? – Малфой засунул руки в карманы брюк и выжидающе посмотрел на Гермиону.
Грейнджер стояла, как статуя, силясь придумать хоть какое-то подобие правды, но чтобы никто не пострадал. Она решила, что будет правильным сказать, как украла палочку у Астории.
- Я пошла в уборную, - она переступила с ноги на ногу, - и увидела клатч Астории.
- Живее, Грейнджер. То, что ты стырила палочку из клатча рассеянной Гринграсс, и дураку понятно. Как ты покинула пределы мэнора? – фыркнул Малфой.
- Через дверь, - Мерлин! Ей хотелось, чтобы ответ прозвучал уверенно, но получился полу вопрос.
- Ты забываешься, чёртова грязнокровка! – даже сквозь расстояние ощущалось его раздражение и нагнетающая злость.
Но она ничего не могла поделать, ей стоило сказать правду, чтобы не злить Малфоя. Есть один момент: Гермиона никогда не могла сделать верный выбор по отношению к Малфою. Никогда нельзя быть уверенной в его восприятии услышанного. Он словно сверхчувствительный детонатор, который время от времени даёт сбой.
Всего несколько шагов и Малфой оказался рядом с ней, схватив её рукой за обе щеки.
- Думаешь, я здесь, чтобы шутки шутить? – шипящий голос так похож на голос Волдеморта, что Гермиона вытаращила глаза на лицо Малфоя, стараясь рассмотреть, он ли это на самом деле. Её взгляд блуждал по его лицу, в надежде уловить привычные черты ехидности и превосходства. Но, ничего. Его лицо маска из злости и раздражения. Никаких знакомых юношеских черт не осталось. Малфой изменился.
В какой-то момент её глаза встретили холодный взгляд ледяных глаз.
Болезненный толчок и её череп гудит от боли и потрясения. Разум замирает, останавливая мысли. Мозг пульсирует от напряжения и инородного вторжения. Малфой исследует её память, снова и снова.
По мере увиденного его пальцы всё больнее и больнее сжимают щёки Гермионы. Она хватает его руками за предплечье, но сопротивление слишком слабое, чтобы повлиять на действия слизеринца.
Досмотрев до конца, Малфой покидает её разум также болезненно. По ощущению, словно он забрал с собой часть её памяти, невидимой нитью вытащив за собой.
Он смотрит. Смотрит на Грейнджер тяжёлым, злым и очень холодным взглядом, который не предвещает ничего хорошего.
Гермиона хочет броситься прочь, убежать в ванную или спрятаться под кровать. Но ничего из этого она не успевает сделать, её тело начинает гореть без огня.
Поначалу это простой дискомфорт из-за того, что становится жарко. Затем, спустя секунд тридцать, ощущения становятся похожими на повышенную температуру тела, словно Гермиона заболела. Глаза слезятся, голова болит, а желудок горит от высокой температуры. Но минутой позже, начинается ад: тело жжет, кожа плавиться, создавая ощущение, что по венам течёт кипяток.
Грейнджер кричала бы, но её голос отобрал Малфой, и сейчас она оседала у его ног на холодный пол, в немом жесте открыв рот. Из глаз брызнули слёзы, которые, как соль по ране, только добавили боли.
Гермиона улеглась калачиком, наблюдая за покрасневшими красными руками и дрожащими пальцами, что так необычно выкручивались от боли.
Малфой стоял над ней и спокойно наблюдал за процессом унижения, которого ему, судя по всему, оказалось мало.
В воздухе появился запах плавленой пластмассы. Драко присел над Грейнджер и силой магии повернул её на спину. Заплаканные глаза смотрели сквозь него.
- Только посмотри, ты такая горячая, что твоё платье плавится, - насмешливо проговорил Малфой.
Гермиона не понимала его слов, она видела расплывчатый силуэт парня, которому желала смерти.
- Диффиндо, - тихий голос донёсся до её ушей.
Гермиона часто замигала глазами, стараясь согнать влажную пелену. Первым она увидела улыбающееся лицо Малфоя, затем перевела взгляд на своё тело и ужаснулась. На ней не было одежды, только грязные туфельки-лодочки неизменно остались на ногах.
Превозмогая боль, гриффиндорка сделала попытку повернуться на бок, чтобы укрыться от стыда. Но Малфой пригвоздил её в таком положении к полу при помощи магии. Он наблюдал за её попытками прикрыться искалеченными руками, и чувствовал удовлетворение. Каждый должен получать по заслугам, а Грейнджер сегодня заслужила.
Он поднялся в полный рост, позволяя себе наблюдать полную картину под названием «Обнажённая Грейнджер».
- Ты мне не интересна, - в конце концов, произнёс парень, - но наблюдать за твоим стеснением очень забавно, - несколько секунд его взгляд блуждал по телу Грейнджер с интересом рассматривая его.
Затем он развернулся и направился к выходу, оставляя Гермиону лежать на полу в зафиксированном положении…
