Сокровища подземного мира

Нико приоткрыл глаза, когда яркая вспышка сменилась чернотой с синими пятнами. Раньше он часто оставлял их закрытыми, глаза болели от яркого света, что неизбежно приводило к головной боли. Да и в целом в подземном мире с лампами не очень, так что ди Анджело предпочитал полумрак. Теперь? Теперь он не уверен, что продержит глаза закрытыми хотя бы пять секунд без удушающего страха. — Мы почти на Олимпе. — раздался низкий мужской голос, нотки которого напоминали отцовский. — Если не боишься, можешь посмотреть в окно. Боялся? Нико много чего теперь боялся, но останавливаться на этой мысли не хотел. Без особого интереса он выглянул из окна, принявшей вид синего джипа, колесницы. На секунду что-то внутри встрепенулось в чувстве, отдаленно напоминающем восторг: среди огромных, размером с замок, облаков, окрашенных в розовый цвет, возвышался олимпийский дворец. Переливающийся золотым и серебристым цветом, с огромными колоннами из мрамора. А вокруг него зелеными тропинками уходила земля, по которой, если приглядеться, можно было увидеть бегающих друг за дружкой нимф в золотистом одеянии. У Нико что-то заныло. Этот дворец… Он так был похож на его дом. И тем не менее определенно им не являлся. Ни для кого из его семьи. Он отвел взгляд, и случайно зацепился за странный отблеск на конце одной из дорожек: странная арка прямоугольной формы с дверьми. Подобного он не видел. Какой-то вход? — Вход для полубогов. — пояснил владыка морей. — В день солнцестояния детям из лагеря устраиваются экскурсии по Олимпу. В основном сады и малая часть дворца. Нико кивнул, принимая информацию к сведению и обдумывая вопрос, всплывший в голове. — Куда он ведет? Если, конечно, я могу знать. — ди Анджело чуть не скрипнул зубами в конце фразы. Голос был сильно хриплым и вялым, абсолютно сорванным после криков и… Смерти. Не обращая внимания на осунувшееся лицо мальчишки, бог ответил: — Эмпайр-стейт-билдинг, одно из самых высоких зданий города. Если захочешь попасть на Олимп, просто попроси направить тебя на шестисотый этаж, если, конечно, у тебя веская причина для посещения. Будь Нико не бледной тенью самого себя, он бы усмехнулся. Как будто он сильно хотел быть здесь сейчас, прекрасно понимая, что его позвали не чай пить или поздравить с успешным воскрешением. Грустно. Нико украдкой взглянул на бога. Он никогда не видел никого из братьев отца, хотя с бессмертными не раз сталкивался. Несмотря на способность принимать любой по желанию облик, в обычной жизни боги видимо стремились сохранить прежнее лицо. Аиду точно не было особого дела до внешности, а Посейдону сегодня видно было лень заморачиваться, потому что Нико точно мог сказать: братья были очень похожи. Черты лица, разрез глаз, улыбка (отец редко себе ее позволял и все же), некоторые жесты. Характеры тоже не сильно отличались, по крайней мере, краем уха подслушанный ди Анжело стиль правления у них был почти идентичен. Любопытно, они с Перси тоже схожи в чем-то? Внезапная мысль о полубоге больно кольнула что-то внутри. Персей… Нико знал, кому обязан спасением. Рыбы-слуги не переставали рассказывать о героическом Перси Джексоне, который, одолев древнего монстра, проник на корабль Кроноса, с боем пробившись нашел тело несчастного пленника, доблестно сразился с Океаном, в щепки разломал корабль «Царевна Андромеда» и из последних сил успел прочесть молитву, чтобы гиппокампы, верные слуги его отца, спасли его из рук недругов. В этой истории было много пафосных эпитетов и громких восклицаний. Нико догадывался, что все было не так гладко на самом деле. Он знал, что Перси был возле него, пока был без сил. Он не видел, но чувствовал чужую боль, раскаяние и отчаянную надежду. Слышал зов и обещания. Какой-то частью выгоревшей до пепла души Нико понимал, что отчасти он смог вернуться из-за Джексона. Потому что тот ждал. Машина остановилась с небольшим толчком. Нико невольно сжал руки в кулаки, вдыхая. — Прибыли. — Посейдон взглянул на мальчишку и в его голосе послышалось сочувствие. — Я отведу тебя в зал ожидания. До собрания еще есть немного времени, а кое-кто очень хотел с тобой поговорить. «Отец… — мелькнула у Нико мысль, но он ее тут же отбросил. Очень маловероятно. Он не появился во дворце Посейдона, хотя владыка морей утверждал, что тот знает где сын, а на Олимп придет? Аид и в хорошие времена не любил сюда захаживать, делал это по очень особым случаям. «А ты не особый случай?» — спросил голос внутри ди Анджело, но тот только плечами передернул. У него не было сил еще и на догадки. Дверца раскрылась неслышно, пуская еще больше света в темный салон. Нико снова поморщился, делая глубокий вдох и стараясь не до конца закрывать глаза. Тут нет уступчивых лакеев-окуней, так что он должен выбраться сам. Но едва он пошевелился, стреляющая боль в ногах отозвалась резким оскалом, и ди Анджело воочию услышал, преследующий его в кошмарах смех владыки титанов. Тот являлся каждое мгновение в измученный разум, иногда по своей воле, а иногда… Впрочем, Нико сам до конца иногда не мог понять как. Но одно он знал наверняка: Кронос оставил о себе память не только на его теле, но и в его душе. И вряд ли даже кто-то из бессмертных мог сказать, сможет ли он когда-нибудь вылечиться. — О, бедное дитя… Ко входу машины неожиданно подъехало… Облако? Нико моргнул, но видение никуда не исчезло: белое, похожее на кусок ваты, облако и впрямь было перед ним. — Посейдон, ты не мог поставить мальчика в еще более неудобное положение? Помоги ему! — вновь раздался женский голос, странно напоминающий голос Деметры, но чуть мягче. — Не нужно! — возразил Нико, прекрасно понимая, какого рода помощь ему предлагают. — Я справлюсь сам, благодарю. До такого унижения он не опустится. Сцепив зубы, ди Анджело напряг каждую клеточку в своем теле, стараясь хоть немного привстать. Русалы-лекари в лазарете с ним уже говорили на эту тему, восторженно рассказывая, как быстро восстанавливаются его кости, и как ему повезло, что физически он почти не пострадал. Повезло. Да. Только кости не просто срастались, а еще и создавали новые фрагменты, а от того, хоть и быстрая регенерация, была крайне болезненной, и чтобы элементарно на ноги встать, не говоря о большем, Нико нужно было много времени. А в ближайшем будущем времени не было. Но ди Анджело всегда славился своим упрямством. Тяжело дыша, чувствуя, как на висках выступает холодный пот и от боли знакомо сводит нижнюю часть тела, он приподнялся, изо всех сил опираясь на стенки машины. Облако понятливо подлетело ближе и полукровка, с трудом развернувшись спиной, упал прямо в него. Тело мгновенно окутала прохлада, импровизированное кресло слегка завибрировало, приятными волнами разливаясь по телу. Ноги загудели и слегка тряслись от внеплановой нагрузки, Нико тяжело дышал, но собой был маленькую капельку горд. Все-таки не до конца разломали. Слева послышался тихий смешок и сокрушенное: «Гордое дитя», а после машина растаяла в серебряном дыме и Нико, наконец, увидел, кто с ним хотел поговорить. Молодая девушка, с темными волосами заплетенными в косу набок, по виду не старше его, в простом светлом платье смотрела на него с мягкой улыбкой. Нико не показалось: в ее лице тоже угадывались черты Деметры, хотя и мягче чем у богини земледелия. — Брат ждет тебя. Хочет прежде обговорить что-то лично. — сказала она, легко повернув голову к Посейдону. — Еще бы он не хотел. — фыркнул тот с таким пренебрежением, будто Зевс хотел обсудить с ним пропажу любимой игрушки. — В тот день, когда он не захочет просто так поязвить со мной наедине, Аид всех нас позовет на вечеринку в подземный мир! — Отец не любит вечеринки. — тихо заметил Нико, обращая на себя вновь внимание богов. — Последний раз, когда я попытался, Цербер отравился гирляндой из мертвых голов и с тех пор вечеринки под запретом. — Гирлянда из… — повторил за ним отец Перси, выглядя при этом крайне возмущенным и очень похожим на своего сына, когда тот узнал, что Нико празднует свой день рождения. — О Рея, у него и впрямь нет вкуса. — И ты сможешь это с ним обсудить при следующей встрече. — спокойно оборвала его девушка, когда по помещению раздался легкий гром. — Он ждет. Не серди его перед собранием. — Ничего не могу обещать, Сти, он сам нарывается на горячие эмоции. — фыркнул мужчина, но пошел вглубь коридора, подмигнув Нико на прощание, чем в очередной раз ввел парня в ступор. Хотя, тот давно перестал понимать, что происходит. — Ну что ж, Нико, я очень рада тебя встретить лично. — девушка подошла к нему, оглядывая с легкой улыбкой. Когда она приблизилась, Нико смог рассмотреть ее глаза: карие, с каким-то огненным отливом. Похожи на глаза отца, но у того чернее, и… В них никогда не было такой теплоты. Аид всегда выражал любовь через жесты, поступки, но с мимикой была беда. В детстве Нико надеялся, что не наследует этой черты. Теперь же… А, неважно. — Госпожа. — он поприветствовал ее наклоном головы. В каком бы он ни был положении, проявить вежливость стоило. — Не стоит так официально, милый Нико. Я Гестия. Хранительница домашнего очага. — она подошла ближе, рассматривая его. — Последний раз я видела тебя совсем маленьким. Аид позволил помочь ему спрятать вас и благословить, прежде чем упрятал в подземный мир. — Благословить нас? — Нико непонимающе посмотрел на богиню. — Простите, но я не понимаю… — Ничего, это вполне объяснимо и не нарушает никаких клятв, а у нас с тобой еще есть время. — она направилась прямо ко дворцу и облако последовало за ней, что позволяло Нико идти… Лететь почти вровень с богиней. Беспомощность никогда не была поощрительной в их семье, а чувствовал Нико себя в таком положении именно так: беспомощным и слегка униженным. Хотя богиня ни намека не дала о своем отношении к его состоянию. Дворец действительно поражал своим великолепием: позолоченные столпы, мраморный пол, отливающий белизной, вазы с дивно пахнущими цветами почти на каждом повороте, и это они только по коридору двигались. Нико повернул голову в сторону, вновь всматриваясь в резвящихся вокруг дворца нимф. Олимп не был просто дворцом, это было место жизни. За пределами были мелкие домики, сады и фонтаны. Он никогда не задумывался об этом, но по всему выходило, что это дом не только тринадцати богов, а многих мифических существ. И все это Кронос желал стереть. Чужими руками. — Твои мысли движутся в верном направлении. — вновь начала разговор Гестия, привлекая внимание мальчика. — Впрочем, у отца никогда не было деления на причастных и непричастных. Если он решил отомстить кому-то одному, пострадают все и во всех в мирах, даже самые невинные. Они вошли в огромный зал и в который раз Нико поморщился от солнечного света, затапливающего все вокруг, но тут же замер. Не восхититься не мог: двенадцать тронов божеств, каждый со своими индивидуальными особенностями, удочка у трона Посейдона, например, или обвивающая лоза на троне Диониса… Догадаться, где чье место было нетрудно. И Нико снова кольнуло: тут не было места для отца. Двенадцать тронов и ничего лишнего. Как будто само помещение создали для того, чтобы отсеять ненужных в огромную тень. Тень размером с подземный мир. — Аид никогда не сетовал на то, что ему досталось такое царство. В отличие от братьев он прекрасно понимал с самого начала, что власть это ответственность и тяжелое бремя. Для некоторых это дошло раньше, до некоторых… Впрочем, что для бессмертного время? Может ди Анджело почудилось, но в этих словах определенно была какая-то колкость, завернутая в толстый слой сестринской усталости. Это тоже было знакомо: от Бьянки такой тон он слышал не раз и не два. Он вновь обратил внимание на зал, смотря, куда его ведут, и ответ не заставил себя долго ждать. Впереди, рядом с правящими местами, но слегка спрятанный в стене находился огромный камин, в котором причудливо играло жаркое пламя. Рядом лежали разнообразные шкуры, подушки, пледы. Тут же был маленький чайный столик с уже заваренным чайничком и подготовленными кружками. Смотря на это Нико почудился запах трав Персефоны, который она приносила каждый год, возвращаясь в подземный мир. Она всегда была весела первые два месяца, даже позволяла Нико гулять по ее саду без криков и презрительного взгляда. Отец становился счастливее всего в это время. Пока вновь не начиналась весна. Так что с весной у Нико не задалось. Сквозь марево этих воспоминаний резко пришло осознание: это же место Гестии! Тронов двенадцать, но место не только отца отсутствует в этом неправильном счете. — Почему вы не среди всех? Разве ваше место не там? — не сдержал Нико вопрос, хотя, наверное, был должен. Хамить Гестии казалось чем-то непросто невежливым, а оскорбительным, за что нужно было самому себе сразу дать воспитательный подзатыльник. Девушка мягко улыбнулась, присаживаясь на шкуры рядом со столиком и начиная разливать чай по чашкам. Облако нежно усадило Нико рядом и отлетело чуть в сторону, дожидаясь, видимо, когда будет нужно. — Не совсем так, Нико, мое место здесь. Но «здесь», это не значит на троне, а значит в доме, рядом с семьей. Я хранительница очага, кто будет следить за домом, когда все уйдут решать политические вопросы и судьбу маленьких детей? Кто будет поддерживать в доме тепло, чтобы вернувшись все могли просто выдохнуть и ощутить себя в безопасности? Ди Анджело как-то с трудом верил, что боги могут не ощущать себя в безопасности и этот скептицизм явно отразился на его лице. — О, милый, ты даже не представляешь сколько страхов у бессмертных. А, в отличие от человеческих, они никогда не кончаются, а лишь обрастают все новой и новой формой, не давая покоя. У людей жизнь конечна, их страхи уходят с ними, но мы…. Впрочем, тебе не нужно об этом думать. — махнула она рукой, отставив чайник в сторону. — Попробуй. За последнее время в тебе было много нектара и боюсь, сейчас он уже будет вреден, но чай никогда не несет зла. Ди Анджело подозрительно принюхался к кружке. Не из вредности: привычка. Всегда проверяй, что ешь и что пьешь, это может спасти тебе жизнь. Но пахло очень неплохо: мятой, фиалкой, нотками граната и…. — Черника? — спросил Нико, вопросительно смотря на бессмертную. — Абсолютно правильно, дорогой. В твоем состоянии очень полезна. Пей сколько хочешь, не жалей. И следуя собственным словам тоже отпила из кружки, задумчиво смотря на огонь. На вкус напиток и впрямь был потрясающий: освежающе-кислый, и капельку сладкий. Нико прикрыл глаза. Треск поленьев заполнил сознание, тепло окутало его с головы до ног и даже боль отошла на третий план. Давно он не чувствовал себя так. Будто он по-настоящему дома. Что-то похожее было в детстве, когда они с Бьянкой сидели подле похожего камина в подземном мире, читая книги, пока отец на троне решал мертвые дела. Но было и еще раньше. Был синий мягкий ковер, громкий треск поленьев в маленьком каминчике, был горячий чай с лимоном, об который Нико обжигал язык. Была весело смеющаяся сестра, играющая с ним в паровозики, тогда не было никакого дела до их разница в возрасте. Был отец, смотрящий на них как на самые дорогие сокровища и… И была мама. Мамин голос, поющий им песню на итальянском, под которую Нико засыпал на том же ковре. Судорожный вздох сорвался с губ. Он давно уже это не вспоминал. Настолько давно, что уже и не был уверен, правда ли это было. — Мне очень жаль будить такие воспоминания, дорогой. — сказала Гестия, сочувственно смотря на него. — После столь тяжелого пути, я надеялась дать тебе теплых воспоминаний. — Так и есть, госпожа. — тихо ответил Нико, чувствуя, как пересохло горло и отпивая еще чая. — Но мои воспоминания в большинстве своем это куски битого стекла. Невозможно не порезаться. Фантом сестринских объятий все еще лежал на его плечах. — О, я уверена это не так, Нико. Сейчас тебе трудно вспомнить, но в твоей жизни не только плохое было, я вижу. И тебе нужно увидеть, иначе выздоровление займет еще больше времени чем ты думаешь. — Выздоровление? — горько улыбнулся ди Анджело, поднимая взгляд. — Разве меня привели сюда не для того чтобы судить? — Судить тебя будут, этого я отрицать не могу. Но могу гарантировать, что твой суд не окончится смертной казнью. Я не позволю этого. — твердо сказала она, и огонь разгорелся в камине ярче, согревая мальчика сильнее. — Ни я, ни Деметра, ни Аид. Посейдон будет отвечать за свое дитя, но против тебя ничего не скажет. «Четверо против девяти. Счет все равно не в мою пользу» — подумал Нико и поморщился: в этот раз вкус напомнил ему неудачную попытку Бьянки испечь черничное печенье. — И это не говоря уже о новостях, что несут сюда твои друзья. Сегодня будет много тем для обсуждения, Нико ди Анджело, но ты точно вернешься домой. Была ли Гестия столь убедительна, или это был чай, или тепло от огня, но Нико вдруг и правда почувствовал, что расслабляется. Пришло полное смирение: он пережил самое худшее. Пусть все идет, как должно. От мойр ему бежать некуда, если богам нечего делать в солнцестояние, пусть развлекаются за его счет. — Разве отец имеет право посещать Олимп без приглашения? — спросил он, стараясь сделать как можно равнодушней вид. — Когда дело касается его детей, никакие запреты ему помехой не будут, я думала, ты уже понял это. — рассмеялась богиня, лукаво на него смотря. — Вот увидишь, он ворвется сюда со всей силой на которую способен и продиктует братьям свои правила как следить за детьми. — Надеюсь до такого не дойдет. — фыркнул Нико, хотя, по-честному, даже не удивился бы стань это правдой, хоть сомнения обвивали душу тонкой паутинкой. — Может сейчас это и не видно, но для Аида семья важнее всего на свете. Он может не всегда это показывать и демонстрировать, особенно если это пересекается с делами подземного мира, но… — Гестия покачала головой, чему-то улыбаясь. — У нас, шестерых старших богов понятие «Семья» оказалось сильно разрозненное. Для Геры это идеал без изъянов и слабостей, для Деметры дочь, что всегда будет рядом, для Зевса с Посейдоном… Ммм, скажем помягче, особая любвеобильность, — она посмеялась, глядя как Нико отвел глаза. — А для меня с Аидом это всегда было умение ждать и уступать при необходимости. — Вы были дружны? — поднял мальчик глаза, чувствуя всколыхнувшееся любопытство. — О да. Я старшая из сестер, а он из братьев. Первый ребенок и первый сын, наследник. У матери были огромные надежды на него, впрочем, отец ее надежды быстро проглотил. — она невесело усмехнулась, переводя взгляд на пламя. — В чреве мы были очень близки, а иначе было не выжить. Но и потом связи не потеряли: он был один из немногих, кто всегда замечал меня и не оставлял позади, как остальные. В отличие от всех, Аид никогда не принимал заботу как должное, он всегда отплачивал чем-то в ответ. Он всегда был рядом, иногда даже ничего не говорил, но само его присутствие было ценным. Она со вздохом материализовала на столе тарелку со очищенным гранатом и дольками яблок. — Но и я училась у него многому. Когда Диониса сделали богом я уступила ему свой трон, потому что остальные были слишком горды для этого, и тогда это был единственный шанс избежать войны. В свое время, Аид точно так же уступил Олимп с Морским царством, выбирая для себя не самый блистательный дом. — Они тянули жребий… — пробормотал ди Анджело, слушая богиню как завороженный. — Так было, но разве в ссорах братьев жребий решает все? Аид мог воспротивиться, и тогда он был в силах победить наших братьев, забирая Олимпийский престол себе. — Гестия покачала головой, отбирая несколько зернышек граната. — Он ушел спокойно, зная, что это единственный способ избежать междоусобицы и вечной грызни. Королевство оказалось ему по силам и он не пытался вернуться. — Но Олимп остался вне его дома. Его больше не пожелали видеть здесь. — не сдержал Нико раздражающую его, как желчь, правду. — Со временем Зевс начал обретать здесь свою семью. Здесь те, кто слушают его в первую очередь и редко кто будет возражать. С Посейдоном у них бывают ссоры, но для них это больше забавная игра, нежели серьезные стычки. Но Аид… — Гестия прищурилась и неожиданно прямо посмотрела на мальчика. — Он так и остался старшим братом. А уйдя в королевство соседствующее с Тартаром стал еще более могущественным и… Не побоюсь этого, мудрым. Ему пришлось строить все царство с нуля и он многому научился у древних, запертых на дне мира. Твоего отца боятся и уважают, и не только молодые божества. А наш правитель не очень любит тех, кто в силах оспорить его слово. Гестия лукаво прищурилась. — Ты очень похож на него. Не всем конечно, но львиная доля его характера в тебе есть. Я бы хотела надеяться, что ты взял лучшую его часть. Нико надеялся, что ему просто жарко, и его щеки не сильно охвачены огнем. — Я всегда буду рада своему брату, но у обычно у него нет времени погостить у меня. Может сегодняшняя встреча что-то изменит. — она тяжело вздохнула и вновь посерьезнела. — Но тебе придется помочь ему. Зевс уже нанес ему серьезное оскорбление, если он увидит, что и тебя ранят, то не выдержит. Терпение не бесконечное, никакого холода подземного мира не хватит, чтобы удержать родителя от ребенка. — Помочь? — Нико, все время слушающий богиню, надломлено усмехнулся. — Госпожа, я даже себе помочь не могу. Что я могу сделать для отца, особенно сейчас, когда я… Такой? Она придвинулась к нему, ласково касаясь руки. Нико вздрогнул: давно его никто не трогал без желания боль причинить. — Тебе придется сделать тоже, что ты делал все эти дни: быть сильным. Это последнее испытание и ты должен собраться, доказать всем, что ты не сломлен. Не важно в каком состоянии твое тело, у тебя душа воина, сына короля и ты должен показать это бессмертным. Нико опустил голову: слезы защипали ему глаза. Если бы Гестия не была столь похожа на маму в этот момент, если бы не говорила об отце, может быть он бы сдержался, но сейчас он чувствовал себя оголенным нервом. — Но это не так, госпожа. Я не сильный, больше нет. — Это неправда. Тебе нужно просто вспомнить за что ты все это время боролся, ради кого вернулся и будешь жить. — она отвела взгляд, смотря на двери. — И я уверена, ты сможешь это сделать. Твои друзья уже здесь. Кажется, тебя ждет долгожданная встреча.

***

За последние пару-тройку дней Перси успел повидать разных существ. Встретился с мантикорой, подрался с живыми скелетами, убил древнюю змею, управлял колесницей с гиппокампами и повоевал с титаном. Дракон оказался замечательным завершением списка за зиму. Бьянка не преуменьшала: стоглавый, серебристо-жемчужный дракон со шлейфом запаха из эвкалипта и крови был и впрямь чудесен. Шарма придавало и то, что он не попытался их съесть, а при приближении Бьянки и Зои резко рванул всеми головами вниз, ластясь к девушкам как котенок. — Я как-то не так представляла себе зловещего стража золотых яблок. — пробормотала Талия, сложив руки на груди. — Что за методы дрессировок используешь, ди Анджело? — Я тебя умоляю, по сравнению с подростковыми годами Цербера, периодически вспыхивающими в течение года, этот дракончик — чистое золото. — она ласково погладила несколько голов по чешуйкам и мягко спросила. — Ты ведь умеешь летать, красавец? Может ты бы хотел немного расправить крылышки? Слова про полет существо явно оживили: он встрепенулся, с готовностью расправляя крылья. Перси чуть прищурился, отблеск мазнул по глазам. — А навестить Олимп, сокровище мое? — тоже обратилась охотница к дракону. — Ты давно там ни был. Хочешь увидеть Геру? Дракон забавно клацнул зубами и этот звук нашел место в сердце Джексона. С каждой секундой рептилия нравилась ему все больше и больше. — А он летать-то сможет? — скептически протянула Грейс, не подходя пока к зверю. — Столько лет на привязи сред яблонь и гесперид, может у него все отрофировалось? На это Зои только фыркнула. — Всегда знала, что ты хорошего мнения обо мне, Грейс. Но в мое время Ладон всегда проходил ежедневные тренировки и кружил над садом не менее трехсот кругов. Далеко он не мог уйти, но хотя бы так. — Дико извиняюсь, но с тех пор тысяча лет прошла. Может график его тренировок поменялся? Зои обдумывала пару секунд этот вариант, а Бьянка сразу хмыкнула, почесывая мордочку на плече. — Это очень легко проверить. — она ласково обратилась к животному. — Не покажешь своим пассажирам навыки полета? Хочу посмотреть как ты прекрасен. Дракон, казалось, был готов раздуться от гордости. Вскинув все сто голов вверх, он зарокотал, заставляя землю вокруг содрогнуться, а заодно и свалить всех полубогов на траву. Сильных взмах крыльями поднял неплохую тучу пыли, а через пару секунд дракон взмыл в небо, устремляясь ввысь. Зои, лежа среди снега, рассмеялась, глядя на него. В карих глазах сверкала гордость, и Перси улыбнулся, смотря на нее. Чем дракон не часть семьи? А значит хоть что-то у нее осталось. — Окей, убедили. — кивнула Грейс, вставая с кряхтением с земли. — Полетим на нем. Тут Бьянка нахмурилась и прижала руку к груди. Боль под ребрами колола прямо в сердце. Как отчитывающая секунды стрелка. <i>Пора. Перси обеспокоенно подошел к ней. — В чем дело? Девушка вздохнула, поджимая губы. Не хотелось делать этого, ой, как не хотелось. Но времени больше не было. — Я должна попрощаться с вами. На этом наш путь окончен. — Чего?! — Грейс подошла к ней, смотря в глаза. — Почему сейчас? Мы же еще не добрались до Олимпа, наша судьба будет решаться! — Но это уже вне моей клятвы. Я обещала помочь вам в поиске по освобождению Артемиды, защищать в пути. Богиня свободна. Находиться рядом с вами и вмешиваться напрямую в вашу жизнь я… — она сглотнула ком в горле и попыталась твердо добавить, скрывая беспомощность. — Я больше не имею права. Талия замолчала, во все глаза смотря на девушку. Зои продолжала следить за драконом, но уголки ее губ были опущены, а взгляд полон понимания. Кому как не бессмертной знать? Перси? Перси опять почувствовал горький вкус проигрыша на языке. Он знал об этом, знал еще до поиска. И все же, когда минута настала, это прозвучало грустным финалом в голове. Он потерял ее. Боевого товарища, учителя и подругу в одном лице. Только Аннабет, стоящая до этого молча и смотревшая в пустоту, вдруг подошла к Бьянке, беря ее за руку. Серые глаза были красными, осунувшееся лицо печальным. Но в глазах было то понимание и надежда, с которым обычно именно ди Анджело смотрела на нее. — Мы никогда больше не встретимся? — тихо спросила она, сжимая чужую ладонь. Бьянка улыбнулась. Слегка криво, но это была лучшая версия. — Почему же? Встретимся. Когда вам нужна будет помощь или мне. Когда понадобится вмешательство. Пересечемся случайно. — Но просто так… Никогда? Ди Анджело подняла глаза вверх. — Может быть после вашей смерти… Хотя нет, я не стала бы вам души травить. Нет, думаю это невозможно. Бессмертные могут общаться только с бессмертными, а остальное… Сейчас я более опасна для вас, чем любой монстр. В последних словах ничего обнадеживающего не было, но Перси успел заметить как сверкнули глаза Аннабет. А сверкали они так, только когда в голове дочери Афины появлялась идея. Иногда очень страшная идея. Но спросить он ничего не успел. — Ну и что, ныть теперь будем? — спросила вдруг Талия, поворачиваясь ко всем собравшимся. — Что за поминки? Радоваться надо, ты заслужила звание богини при жизни, чего еще? Брат живой, отец рядом, свое королевство и способности. Для тебя такой мир открывается, в котором мы тебе блохами покажемся! — Лия… — усмехнулась Бьянка, но Талия не позволила себя перебить. — У тебя все время впереди, еще не таких как мы встретишь! Все, хватит сопли разводить, нам на Олимп надо, мы и так опаздываем. — Согласен. — хрипло добавил Джексон, улыбаясь изо всех сил. — И вообще, ди Анджело, никогда не говори никогда. У меня прекрасно получается бессмертным надоедать, так что я тебя еще достану. Бьянка хихикнула, скрывая глаза с дрожащими бисеринками слез. И Перси вдруг с удивлением понял, что у него тоже печет глаза. Да и у Талии они явно покраснели не от ветра. Из них всех оставалась спокойно только Зои. — Я не буду прощаться, ди Анджело. — серьезно сказала она. — Мы еще увидимся. Когда-нибудь в будущем. Бьянка только кивнула на это. А потом Перси вдруг понял, что обнимает ее, вдыхая запах гвоздики. Рядом была светлая макушка Аннабет и темная Талии. И если из их клубочка раздавились порой всхлипы это было не важно. На прощаниях так принято. С возвращением Ладона на землю и очередным поднятием пыли, Бьянка исчезла.</i> Олимп ничуть не поменялся с последнего визита Джексона: все так же прекрасен и впечатляющих. Изменились обстоятельства, у полубога мурашки по коже шли от четкого понимания, что ждать внутри будут уже не два бога, а весь состав может даже с дополнениями. А единственная их бессмертная поддержка ушла. Ладон приземлился аккурат рядом с воротами, слегка тяжеловато придя на посадку. Перси с трудом удержался на покрытой шипами спине, придерживая, на всякий случай, просидевшую с закрытыми глазами весь путь Талию. Сейчас рядом с ней было проще: пропала какая-то натянутость, бытующая между ними с момента пробуждения девочки. Она по-прежнему была резка, грубовата, и испепеляла взглядом за малейший косяк, но теперь это воспринималось как-то необидно. Даже забавно было в какой-то мере. Джексон боялся, что после этого приключения даже начнет скучать. Аннабет по-прежнему молчала. Она не плакала, не выдавала ни единым движением, что творится у нее внутри. На нее Перси было больно смотреть. Он знал, что она чувствует, совсем недавно пережив тоже самое. Но Лука не был безгрешным и горевать о нем полубог считал кощунством. Он получил то, что заслужил. Почему тогда ему так трудно смотреть на лучшую подругу? — Нас уже ждут. — сказала Зои, поглаживая Ладона по ластящейся голове. Дракон выглядел усталым: тренировки тренировками, но так далеко он давно не летал. — Отдыхай, мальчик. С тобой разберемся попозже. Рыкнув, стоглавый монстр удалился куда-то вниз к садам, откуда тут же раздались крики. Проследив за его уходом, Талия сказала: — Нимфы будут недовольны. — В этот месте мало останется довольных после солнцестояния. — фыркнула Зои, поправляя колчан. — Идем? Перси, пересиливая себя, подошел к Аннабет, пытаясь уловить ее взгляд. — Аннабет… — Он не знал куда деть руки. Давно не чувствовал себя так неловко рядом с ней. — Я… — Нет, Перси. –решительно отрезала она, даже не посмотрев на него. — Мы не будем сейчас говорить об этом. — Но я… — Я знаю, что ты хочешь сказать. Представляю, по крайней мере. Но сейчас я не хочу и не могу тебя слушать. — она вновь посмотрела на него. Глаза все еще были красными, и может Перси показалось, но в них он уловил гнев. Чуть мягче она добавила. — Мы поговорим, обязательно. Но не здесь и не сейчас. Мне нужно время. Парень глупо кивнул, не зная то еще делать в таких ситуациях. На самом деле, он даже толком не знал, что ей сказать. Хей, я убил парня, в которого ты, как кажется мне, влюблена, прости, пожалуйста? — Идем тогда. — резюмировала Зои, первая направившись в тронный зал. Чейз последовала за ней. Талия встала рядом, сжимая его плечо. — Не кисни, водоросли. Ей правда нужно время. Не забывай, он был нашей семьей. — Я знаю. — кивнул Джексон, смотря девочке вслед. — Но я думал… Я думал, я тоже…. — Ты всегда будешь ей дорог, даже если она говорит обратное. Но сейчас она зла и расстроена, а выплеснуть ей это некуда. Не бери на свой счет. — она ободряюще хлопнула его по спине и добавила с ухмылкой. — Тем более, может мы с тобой сегодня умрем, а мертвым грехи отпускаются. Несмотря на ситуацию, Джексон рассмеялся. — Я всегда знал, что ты лучшая команда поддержки. — Ты многого не знаешь о моих скрытых способностях. Ну так? Мы с тобой тут постоим, или ты все же соберешься с силами? Перси глубоко вдохнул и выдохнул. Собираться с силами очень не хотелось, но кто спрашивал? В зал они вошли с Талией плечом к плечу. — Приветствую вас, герои! — раздался громкий голос Артемиды. Перси прищурился: двенадцать огромных тронов были заняты, и как Джексон и предполагал, ощущение, когда на тебя пялятся всемогущие существа больше тебя в несколько раз, не очень-то приятное. В центре находился огромный водяной шар в котором мило плескалась Ники. У Перси радостно всколыхнулось что-то в душе: давно он ее не видел! И кто мог подумать, что это очаровательное создание в итоге окажется таким опасным и сильным. Подле трона Зевса стояли две маленькие фигурки. Сначала Перси не понял кто это, обе были темненькие и находились к нему спиной, но затем различил маленькие рожки Гровера. Видимо, услышав приветствие, он развернулся и радостно крикнул: — Вы успели! Перси, ты не поверишь… Но Перси уже увидел сам. Маленькая черная фигурка, сидящая в каком-то странном подобии пухового кресла, развернулась к нему. У Джексона перехватило дыхание, заслезились глаза, сердце замедлилось в два раза, когда он посмотрел на живое, сильно изможденное, но живое личико со знакомыми черными глазами, как обычно прожигающими его насквозь. Как давно они не виделись? Как давно Перси попрощался с надеждой увидеть Нико ди Анджело живым снова? Он сделал два нелепых шага вперед, неотрывно смотря на младшего полубога. — Нико… — имя сорвалось с губ каким-то всхлипом-шепотом, и резко стали не важны боги, окружающие их и готовые решать их судьбу, мир, разваливающийся на части, настоящее, будущее, война, победы, проигрыши. Были важны только они, мальчики замершие напротив друг друга. — Привет, Перси. — так же тихо поздоровался Нико с легкой улыбкой на губах, но видят бессмертные, Джексон за эту улыбку сразился бы еще раз с Океаном. За эту жизнь. Он не контролировал себя, ничто не могло удержать его от бега навстречу к этому полубогу. Он ждал долго, слишком долго, они расстались на плохой ноте, неправильно и глупо, и будь Перси проклят если останется еще на одно мгновение в стороне. Нико двинуться навстречу не мог: все что он мог, это вытянуть руки навстречу этому безумному герою, который вытащил его из лап чудовища. Он не должен был приходить, но пришел, не должен был сражаться ради него, но сражался. И то, разорванное, надломленное в душе ди Анджело, немногое, что уцелело, сияло ярким светом: его не бросили, он был нужен, за ним пришли! Упасть рядом на колени, сжать это маленькое тело изо всех сил в своих объятиях, уткнувшись в затянутое черной тканью плечо, пропахшее незнакомыми травами, среди которых угадывался знакомый запах чистой, подземной воды. Давить собственные всхлипы, чувствуя, как трясет маленькое тело в собственных руках, сжать руки крепче, чтобы уже никто не отобрал, не мучил, не обижал. Ди Анджело окутал знакомый запах морского бриза и все будто бы на секунду вернулось на свои места: и жизнь не кончилась, и он не калека и в целом мир такая чудесная штука, который просто нужно выстрадать, поднимаясь после каждой битвы. Тепло тела Перси окутало его с головой: он мечтал об этих объятиях каждую ночь в своей холодной тюрьме в темноте наедине со своими демонами. Ди Анджело чувствовал, что полубог в его руках плачет, но сейчас он был ничем не лучше. Слишком много было пережито, чтобы просто отмахнуться от этого. А потом тепла стало больше: приоткрыв глаза, Нико увидел Аннабет рядом. И Гровера с другой стороны. Девочка тоже была потрепана, видно было, что неделя не у одного ди Анджело не задалась, но смотря на него она улыбалась, и серые глаза блестели ярче обычного. Гровер что-то мекал Перси на ухо, а тот только фыркнул на это Нико в плечо, не отодвигаясь ни на миллиметр. Со стыдом сын Аида признал, что тоже почти плачет. К нему пришло так много людей… Его друзей, от которых он даже ничего не ждал, но которые тоже за него переживали и ждали. Которые верили. Он это правда заслужил? Перси отстранился от него, продолжая сжимать руками хрупкие плечи. Ди Анджело, не дыша, смотрел в зеленые глаза, в которых блестели слезы: Перси Джексон не должен плакать. Это слишком многим разобьет сердце. — Я так боялся, что не верну тебя. — прошептал он, смотря ему в глаза, кажется не моргая. — Я так перед тобой виноват. — Ты ни в чем не виноват. — так же ответил Нико, продолжая держаться за мальчика. — Ты спас меня. Ты вернул меня, я здесь. — И я не знаю кого благодарить за это. — Перси переместил руки на его лицо, продолжая что-то искать в его взгляде. — Мне так много нужно сказать… — И ты скажешь. — кивнул Нико, не отстраняясь от прикосновения, хотя жест слегка смущал. — Теперь у нас есть с тобой время. Но не здесь. И тут к ним обоим пришло воспоминание о том, где именно они находятся. — А мы пришли на драматичное воссоединение смертных тут посмотреть? У меня сериал на том же моменте остановлен, я могу и в лагере этим заняться. « Вот говнюк» — подумал Джексон, безошибочно узнавая голос мистера Ди. А впрочем, чему удивляться? — Перестань нудеть, Дионис! Продолжайте, мальчики, не нужно стесняться. — проворковала Афродита, и вот это уже было весомой причиной прервать затянувшиеся объятия. Еще бесплатным материалом для богини любви работать не приходилось! Перси руки убрал, но далеко уходить не стал. Вот еще, никуда он теперь не отойдет! Будет с сыном Аида стоять вплоть пока Кронос не станет нормальным отцом и заплатит детям за испорченную психику. Аннабет усмехнулась и еще раз обняла Нико, искренне ему прошептав: — Я рада, что ты снова с нами. Ди Анджело на это только кивнул, не в силах пока говорить, комок встал в горле. Гровер просто потрепал его по плечу: он пришел самым первым и они уже обсудили все и про всех. Сатир и поплакал, и пообнимал, и пожаловался, и серьезно про здоровье спрашивал. Все ему ди Анджело рассказывать не стал, но на то, что услышал, сатир покачал головой и серьезно сказал: — Тебе нужна помощь, Нико. Это не просто ранение в бою, все намного серьезнее и сам ты не справишься. Жаль, что не успел рассказать, кто же такой благородный Нико будет помогать. И вот когда основной клубок объятий распался, Нико увидел еще двоих девушек, закрытых до этого обзором. — Нико ди Анджело. — охотница, судя по виду, подошла к нему, одарив теплым взглядом и вежливой улыбкой. — Рада видеть живым. Зои Ночная тень, Я многое о тебе слышала, и хорошо знакома с твоей сестрой. Она дала прекрасные характеристики… Для мужчины. Надеюсь, ты их оправдываешь. Нико усмехнулся, не ожидая ничего другого. По мерками охотниц это был очень вежливое приветствие. А вот слова о Бьянке задели, и он еще раз обвел зал взглядом, хотя знал, что сестру не увидит. Она была уже дома, занятая своими обязанностями. Оставалось надеяться, что они еще встретятся. А вот вторая девушка вызвала в нем странное чувство дежавю. Что-то было в ней знакомое, как будто где-то они уже встречались. Или же она кого-то ему напоминала? Она стояла слегка в стороне, ди Анджело чувствовал, как ей неловко вмешиваться в такой момент. Хотя, судя по виду, характер у нее не был кроткий. Слишком уж взгляд острый. — Талия Грейс. — заметив, что он рассматривает ее, она тоже подошла, но не слишком близко. — Я тоже о тебе наслышана, Бьянка рассказывала. О… Так эта та самая Талия Грейс. Нико едва сдержал смешок, смотря на девушку: неожиданно пришло осознание, что вот она, причина их ссоры с Перси из-за которой он и попал в плен. Боги, сейчас кажется, что все это так давно было… — Надеюсь, мы не пожалеем, что встретились. — тихо ответил он, без какого-либо подтекста. Давно надо было усвоить, что в знакомствах ему не везет. Грейс сначала прищурилась, ища в его словах подвох, но не увидев ничего в уставших, темных глазах лишь кивнула. На это и впрямь стоит надеяться. — Раз уж теперь вы все официально знакомы. — прогремел голос верховного божества, от чего Нико вздрогнул. — Пришло время начать.