***
В зимнем саду играла спокойная музыка. Красивая девушка с длинными волосами была одета в чёрные широкие штаны, белый свитер, поверх которого красовался специальный длинный фартук. Руки полностью испачканы чёрной землей, которую она аккуратно засыпает в цветочные горшки без защитных перчаток. Из гостиной доносятся звуки мультиков, периодически сопровождающиеся детским искренним смехом. — Почему без перчаток? — глухо проскулил Юнги, проснувшийся от болезненного удара в голову буквально пять минут назад. Его руки и ноги пекли от зажима веревками, которыми ему перевязали всё тело. — На славу постарались твои охранники, я даже вдохнуть не могу. Юнги не видел лица его похитительницы, но в глубине души догадывался, у кого такие длинные и ухоженные локоны. — А с Хосоком рядом тебе было легче дышать? — с улыбкой на лице поинтересовалась девушка, повернувшись лицом к блондину. Юнги был настолько изнеможен, что на проявление глубокого удивления у него не было сил вовсе. — Чха Наён собственной персоной, — улыбнулся в ответ блондин. — Не ожидал тебя увидеть здесь. — А кого ожидал? — она подняла брови вверх и резко повернула голову в сторону детского крика: — Мама! Мама! — подбежала маленькая девочка, смотря своими каре-чёрными глазками на девушку. — А когда папа приедет? — Через пару часиков, — она заботливо приобняла маленькую девочку, так, чтобы не запачкать, и та вскоре побежала обратно смотреть мультики. Юнги вытаращил глаза, приметив миловидное дитя рядом. Он не успел рассмотреть её лица, так как та испуганно глянула на него и скрылась из вида, но глаза. Её глаза он уже видел. — Ты ведь всё знаешь, ведь так? — девушка приподнялась со стула, аккуратно переступив большой пакет со специальной землёй, валявшийся с остальным удобрением для цветов. Она медленно и грациозно подошла к маленькой лейке, заранее заполненной водой. — Хосок просто так бы не бегал за тобой. — В каком смысле? — притворно-непонимающе взглянул на неё Юнги. — В том, для чего ты ему? Зачем он с тобой спит? Она параллельно говорила и поливала небольшое деревце. — Никогда не задумывался над этим? Юнги молчал, опустив взгляд вниз. — Хосок и вправду скрытный, не находил такого? — Наён издевательским взглядом глядела на поникшего блондина, а затем подошла ближе, присев рядом, на каменную перегородку цветника. — Если ты не знал обо мне, значит не до конца понимаешь его намерений. — Эта девочка, — тихо и протяжно звучал Юнги, — его дочка? Наён ухмыльнулась. — Как догадался? — Глаза, — юноша разбитым взглядом посмотрел на девушку, — у неё глаза, как у Хосока. Такие же чёрные, такие же глубокие и устрашающие. Он уловил её лёгкое недовольство, но понимал почему. Для каждой матери своё дитя самое лучшее, а тут ещё такие слова с уст любовника Хосока. — Если бы он не вовлёк в это дело меня и дочку, я без раздумий помогла тебе, — вдруг на одном дыхании выдала Наён, — но ему сообщили о тебе пару минут назад, поэтому, он уже по дороге сюда. Юнги заметил у той стеклянные глаза, которые постепенно наполнились слезами, и не понимал почему. Почему та грустная? Ведь у неё самое выигрышное положение. Она и дочь под крылом. Никто не знает, что девочка жива, здорова. Наверняка, Хосок обеспечил ей замечательные условия, нашёл лучших учителей. Почему же девушка несчастна? Он повернул голову в сторону, посмотрев в окно. Солнце постепенно садилось за тучи, и леса, отображающиеся в его глазах, накрывала мрачная пелена. Сколько он пробыл в отключке? Весь день что ли? Такого быть не может. В душе печаль, но сдаваться Юнги не собирается. Азарта, как у Хосока в крови, у него нет, но силы есть, а подавленная усталость и обречённость больше не смогут его потопить. Никогда. — Как вы провернули это дело? — вдруг прозвучал Юнги. — Не мог Хосок сделать это в одиночку, — покачав слегка головой, он проницательно осмотрел девушку. Та легко вытерла слёзы и шмыгнула носом. — Конечно не мог. Не мог ехать одновременно на двух машинах. Не мог избить Джина самостоятельно. Не мог подстроить аварию. Не мог отключить камеры наблюдения в радиусе одного километра, а то и больше, — она сделала паузу, нагнувшись вниз и безумно сверкнув глазами, смотря исподлобья на Юнги. — Не мог сам повернуть основные камеры так, чтобы создать слепую зону. — Кто это? — блондин так же блеснул глазами в ответ, предельно осторожно продолжая этот диалог. — Человек, который не менее опасен, чем сам Хосок, и, он среди вас. Кстати, он имеет доступ к полиции. У Юнги промелькнул секундный страх. — Я бы даже сказала, он в полном спектре владеет юридическими знаниями и крутится там довольно долго. Тебе ведь знаком этот человек, не так ли, Юнги? — ухмылка не сходила с её лица. — Думаю, тебе он знаком намного ближе, — констатировал факт парень. — И что будет дальше? Хосок добьёт Тэхёна? — Этот исход очевиден, — она вздохнула, — но причина мне неизвестна. Не понимаю, почему он так вцепился в этого художничка. Блондин молчал, хотя знал и понимал. Никогда себе этого не простит. — Почему ты плакала? — не унимался Юнги, начиная тянуть время. Ему надо было выбраться и переубедить её хоть как-то. — Разве не должна радоваться? Ты осталась в прекрасном положении, что тебе мешает просто уехать? Забрать дочь и жить счастливо где-то в Америке. — Ты ведь знаешь Хосока не хуже меня, — она скрестила руки перед собой, поджимая к себе ноги и хоть как-то закрывая себя. Боялась. Тревожилась. — Пока тебя вязали, я приметила пятна на теле. Мне искренне жаль, что ничем не могу помочь. Он садист. — Думаю, его садистские замашки распространяются только на меня. Она грустно усмехнулась и приподнялась со своего места. Лениво снимая с себя фартук, девушка откинула его на пол и, не стесняясь, подняла вверх края трикотажного белого свитера. Юнги резко отвернул голову, потому что не понимал, что та творит, а затем донёсся её обречённый тон: — Я чуть не умерла, но, благо, охрана подоспела. Парень без раздумий робко взглянул на открытое тело девушки. Точнее ребро, на котором красовался длинный шрам, тянувшийся к животу. Она смотрела в одну точку, а Юнги хмурился, ибо не понимал, как вообще после такого можно было выжить. — Его главное оружие — неумение любить. Ты действительно думаешь, что он продолжал бы мстить твоему другу, если бы по-настоящему любил тебя? Блондин сумрачно перевёл взор на её глаза. — Юнги, мне жаль, но ты — временно живой труп. — Отпусти меня, — начиная паниковать в душе, оживлённо прозвучал парень. — Как только я его выиграю, Наён, я тебе обещаю, что помогу. Защищу. Только отпусти меня, прошу. Та опустила свитер вниз и подошла ещё ближе к парню, наклоняясь к нему. — Если отпущу тебя — не жить мне. Понимаешь? Может ты бы и помог мне, но, — она усмехнулась, — ты не успеешь доехать и до Сеула, как он пустит пулю мне в лоб. Мне жаль, Юнги, но дочке нужна я. Без меня она не сможет. — Ещё одно движение, и пулю в затылок выпущу я, — прозвучал сзади мужской голос. Девушка не успела и отреагировать, как почувствовала болезненный удар по голове, а затем холодную плитку щекой. Перед глазами всё вмиг погасло, а тело ослабло за мгновение. Юнги ошарашенно глядел на девушку, а затем и на брюнета. — Чонгук?! Ты что здесь делаешь?***
Полгода назад
Центральная галерея. 20:15
Идеально выглаженный костюм. Приятные мужские духи. Лакированные ботинки. Тэхён, будто с иголочки, радостный осматривается по сторонам, прежде чем зайти в шикарное здание. Джин, наблюдавший за ним возле машины, не мог не улыбаться при виде счастливого художника. У него сегодня важное мероприятие — международная серьёзная выставка. — И долго он там так стоит? — неожиданно прозвучал Юнги, который приехал поддержать друга. — Five minutes, — с улыбкой на лице ответил тому Джин, продолжая глазеть на художника, как отец на своего ребёнка в детском саду. — Very cute. Ничего, что он опаздывает на собственную выставку? — невозмутимо прозвучал блондин, сложив руки в карманы чёрных брюк, и направился к другу. У Тэхёна в глазах сверкали свобода, счастье, любовь к любимому делу. Он был полон сил, терпения и выдержки. — Ты где шляешься? — с глупой улыбкой на лице спросил у него русоволосый, даже не взглянув на друга. — О Господи Боже, — дёрнулся тот, поджав к себе руки. — У тебя чё, глаз на затылке? — он показательно осмотрел русоволосого. — Твои сладкие духи за километр учую, — статно поправив свой костюм, он застегнул его и гордо приподнял голову. — За мной. Вальяжно направившись внутрь здания, что вечером отдавало жёлтым цветом благодаря уличным фонарям, парень оставил позади блондина, который издал лишь тихий смешок: — Кем он себя возомнил? Заходя в здание, Тэхён и Юнги осмотрелись и вдохнули приятный запах разных парфюмов, перемешавшихся друг с другом. В душе у художника всё трепетало от волнения, но он не переставал держать вид серьёзного, но улыбчивого молодого человека. Парни, переступив долгожданный порог, оказались в просторном здании. Приятная и тихая музыка оседали где-то в голове, а в нос сразу ударил запах полусладкого красного вина. Они взяли по бокалу и с нетерпением направились далее. Блондин старался держаться рядом, ибо никого из присутствующих не знал, а Тэхён не переставал здороваться, периодически останавливаясь возле людей и легко болтая о выставке, картинах и искусстве. — Видишь того француза с кучерявыми волосами? — улыбчиво махнул Тэхён в сторону высокого паренька с изумительно-приятным стилем одежды. — Не-а, — отрицательно покрутил головой Юнги, остановившись слишком близко возле художника. — Я, между прочим, здесь только ради тебя. Тэхён взглянул в глаза другу, многозначительно ухмыляясь, при этом крутя бокал в руках. — Да ну? — Да! Кто весь вечер промывал мне мозги? — возмутился блондин. — «Сходи со мной. Вдруг меня украдут?», «Юнги-я, ты мне друг?» «Хочешь бросить меня одного?» — активно кривлял интонацию блондин, а художник лишь тихо хихикал, прикрывая рот рукой. — Если я с ним познакомлюсь, и моё творчество его удивит, — шёл на своей волне русоволосый, тихо и быстро проговаривая планы, — то считай — новая квартира в кармане. — У тебя уже есть, не зажрись! — как гопник кинул Юнги, чем и привлёк лёгкое внимание к себе окружающих. Те окинули изучающим взглядом, а после продолжили свои часовые разговоры о Ван Гоге. — Да, но.. Не договаривая свою реплику, Тэхён резко оступился вбок, чуть не выронив бокал из рук, но успешно испачкав свою белоснежную рубашку красным вином. — Да ты с ума сошёл! — с криком развернувшись к обидчику, он уже хотел кинуться в спор, но перед собой увидел протянутый платок. — Прощу прощения, я не заметил перед собой ножку стола, — прозвучал любезнейший тон. Перед ним стоял высокий и брутальный мужчина, с идеально покрашенными волосами и приятным древесным запахом мужского парфюма. Тэхён взглянул на место, где стоял француз, и никого не приметил. Стискивая челюсть, он кинулся взглядом по залу, но лица посетителей смешались в одно целое. — Возможно, я как-то могу исправить свою оплошность? — говорил неизвестный чудак рядом, продолжая держать вытянутую руку с платком. — Тэхён, он у входа! — подметил Юнги, сразу улавливая ищущий взгляд друга. — Да к чертям ваш платок! — гаркнул на него русоволосый, интеллигентно улыбнувшись напоследок и ринувшись через толпу. — Ауч! — прозвучал женский писк. — Прощу прощения, мадам, — поспешно выкрикивал Тэхён, цепляя плечом всех, кого только можно было зацепить, а некоторым наступая и на ноги. — Прикольный костюмчик! Ваше колье — изумительное! Robert, je suis désolé! Юнги робко вручил бокал в свободную руку мужчины и, прежде чем кинуться за другом, произнёс: — Pardon! Статный блондин приоткрыл рот, прослеживая за беготнёй художника и его друга, а после потерянно сказал: — Я же не француз.Сейчас
Тэхён смотрел в одну точку перед собой, внимательно слушая каждое слово человека, которого, как он считал, знает хорошо. Но видимо — ошибся. Все могущественные силы глаголят ему о том, что он вовсе не разбирается в людях. — Ты мне в тот вечер сразу приглянулся, — с теплотой вспоминает Джун, сидя рядом на диванчике с художником. — Ты контрастно выделялся из толпы, хоть и являлся частью этой верхушки. Не такой взгляд, не такая манера поведения, но всё равно интеллигент. Художник лишь устало усмехнулся. — Когда узнал, что с тобой приключилось, охотно вызвался помочь, имея полное распоряжение полицией. Тэхён тяжко вздохнул, поднимая разбитый взгляд на мужчину и показывая своё подло обманутое положение. — Ты, наверняка, захочешь меня послать к чертям, но, Тэ, — Намджун мягко положил руку на плечо юноши, — я делал всё это, потому что влюбился в тебя с первого взгляда. Парень хитро прищурил глаза, давая пару секунд для распределения слов мужчины по разным частям головного мозга, и после долгого молчания, всё же начал: — Ты думаешь, что всё рассказанное тобой поменяет моё отношение к тебе? Намджун растерялся. — Ты действительно был уверен, что я просто так это пропущу сквозь ушей и приползу к твоим ногам, как отчаянная собачка? — его лёгкий тон переходил на более тяжелый, а глаза кипели от злости. — Ты следил за мной пару месяцев, после, хорошенько проплатил суду, чтобы меня не посадили, аргументируя это тем, что я — любовь с первого взгляда. Ты остался в тени, хотя являлся настоящим Гравано, который подсадил свою шавку за собственный стол. Ты был везде и всегда со мной. Ты.. — Да, потому что я люблю тебя, Тэхён, — перебил многострадальную речь мужчины, подвинувшись чуть ближе, — поверь мне, прошу, — он положил руку на его мягкую щёку, нежно поглаживая массивной ладонью. — Ты ведь знаешь, кто вредит мне, — очевидно высказался парень, а по щеке поползла слеза, — и ты тянешь это дело, потому что ждёшь, пока я отвечу тебе взаимностью. — Не бери ерунды в голову, Тэхён, — резко перешёл на шёпот Намджун, медленно потягиваясь к губам юноши, — это всего лишь тревога. Русоволосый наблюдал, как тот пропускает все его нужные слова мимо ушей, и просто тянется за целомудренным поцелуем, но единственное желание, которое его преследовало прямо сейчас — это со всей силы зарядить в пах мерзавцу. — Я никогда тебя не полюблю, — выдал на одном дыхании художник, от противного чувства скинув его руку со своей щеки, а потом и плеча, — потому что моё сердце давно занято. И там для тебя нет места. Он приметил, как в глазах Намджуна что-то вмиг погасло, а руки сжались до посинения в костяшках. — Тэ, ты всё говоришь на эмоциях, — заулыбался мужчина, на лице которого отобразилась обычная защитная реакция, — тебя обидело это. Я понимаю. — Замолчи! — яростно выкрикнул парень, быстро поднимаясь с кожаного дивана. — Не желаю тебя ни слышать, ни видеть, — процедив это сквозь зубы (скорее через боль и обиду), он выскочил из кабинета за пару секунд и помчался далее по коридорам. Намджун тяжко вздохнул, слегка раздвинув ноги и склонившись, закрывая руками лицо от отчаяния. — Это мы ещё посмотрим, — нехорошим тоном закончил он, хитро прищурив глаза.***
Аккуратно усадив в освободившийся стул девушку, которую пару минут назад вырубил пистолетом, Чонгук прытко выглянул из сада. Никого. — У нас есть пару минут, чтобы сгруппироваться и продумать, как мы уложим всю стаю за пределами дома, — прямо произнёс брюнет, смотря на то, как блондин потирает болезненные следы на запястьях. — Как ты сюда прошёл тогда? — логически поинтересовался Юнги, не отводя интересующегося взгляда от оружия в руках у парня. — Заходя в этот дом, они не знали о том, что отсюда я выйду вместе с тобой, — тихо протараторил Чонгук, метнувшись к окну и аккуратно осмотрев дворик через плотные шторы. — Так, двое в том домике возле ворот, один у входа в дом. Пару человек видел на кухне, и один, наверняка главный, любезно согласился провести меня прямо в сад. Ах, и забыл, возле ребенка ещё один. — Громилу видел? — заворачивая очередной палец на руке, переспросил Юнги. — Точно! Рассматривал ёлку в гостиной, — заверил Чонгук, нахмурившись оттого, с каким энтузиазмом считал охранников Юнги. — Ты чё делаешь? — Ты хочешь, чтобы мы оба положили восемь громил? Ты с ума сошёл, Чонгук? Я за жизнь дрался только с дряхлыми бандитами и недоделанными наркоманами. — Самое время познать новое! — подмигнул Чонгук и стремительно направился из зимнего сада вглубь дома. — Чон, — боязливо выглянул Юнги, — Чонгук! — шёпотом звал он того, боясь попасться прямо сейчас. — Дядя? — прозвучал сбоку детский глас. — Дядя? — следом прозвучал грубый голос охранника, который решил вместе с малышкой разведать обстановку. — А этот чё тут делает? — он уставился на Юнги, который застыл на месте от страха. — Юнги, займись ребёнком! — крикнул брюнет и ринулся в бой. — Пойдём отсюда, — парень ловко подхватил девочку на руки, отходя в сторону. Чонгук, как зверь, кинулся на охранника, который слегка был ниже его в росте. Обычно, он никогда на нападает первым, но противник был слабым, чтобы выжидать от него смелости броситься первым. Вступительный замах Чонгука — удачный. Второй — ещё лучше. Следом сильный замах по челюсти, и жалкий скулёж охранника. Руки пекут, а это только начало ада. Замах по ногам, и победа за ним. Тот с воплем упал на ламинат, поджимая к себе колено, которое, теперь, придётся мучительно долго лечить. — Вперёд! — поторопив за плечо Юнги, Чонгук стал интенсивно спускаться по лестнице вниз. — Дядя. Мне страшно! — громко возмущалась девочка от страха, привлекая своим, почти что плачем, весь дом. Чонгук резко остановился в конце лестницы, приметив перед собой трое охранников, сбежавшихся на шум. — Ты зачем ребёнка взял с собой? — вступая ногой на визуальное поле боя, брюнет потирал руки, слыша тихие всхлипы девочки сзади. — Сам сказал, — секундно позлился Юнги, боязливо выглядывая со спины брюнета, и вдруг резко закричал: — Чонгук, сбоку! Парень принял первый болезненный удар в плечо, но его мужество не дало проявить хоть малейшую слабость, так что он резко обернулся вокруг своей оси, замахиваясь ногой прямо по лицу охранника, тихо и хитро подступившего сбоку. — Юнги, сколько осталось? — с усмешкой выкрикнул брюнет, принимая следующую атаку трёх гигантов. Тут уже не дряхлый наркоманчик. — А-а, — на секунду задумался блондин, — ещё шесть, — остроумно прозвучав, он победно улыбнулся, будто выиграл какую-то нобелевскую премию. Юнги дёрнулся от нескольких замахов сразу на Чонгука. — Ты издеваешься надо мной?! — обозлился блондин, а после выдал ласковое девочке: — закрой ушки. Мама скоро придёт. Чонгук будто горы покорял, и не мог остановиться. Серьёзная схватка требует серьёзного отношения, но он именно тот человек, который считает, что без стёба жизнь скучна. Первая неудача, превратившаяся в победу. Брюнет почувствовал, как сзади его двое схватили за руки, неприятно пытаясь приподнять вверх, а один стоял спереди, замахиваясь кулаками. Замах влево — голова вправо. И наоборот. Резко подпрыгивая, он обеими ногами нанёс сильнейший удар в грудную клетку противнику спереди, и тот отлетел на пару метров назад, болезненно падая на ламинат и ударяясь затылком об пол. Ловко вырвавшись из захвата, парень схватил охранников за локти и в полную мощь столкнул их лбами друг об друга. Те восстановились быстро, хоть и удар был не лёгким. Они снова стали наступать, и в ход пошли очередные замахи. Чонгук чувствовал, что силы на исходе, и сейчас было бы неплохо подзарядиться чем-то, как машина бензином, но руки и так были в крови, смысл останавливаться. — Юнги, я был сегодня у своего лечащего врача, — параллельно в бою кричал брюнет, — он поведал мне много чего интересного, а ещё, я прошёл гипнотерапию. Замах в лицо, затем в грудь. — Что?! — с ужасом выкрикнул Юнги. — И, и что? — За один сеанс мало что можно решить, но я просидел у психолога почти весь день, заплатив за это немало денег, — тяжело дыша, парень с победой в глазах уложил первого, а второй вяло держал кулаки перед собой, на что брюнет кратко усмехнулся, — я всё вспомнил, Юнги! — пользуясь своим коронным и любимым приёмом, он ударил ботинком по колену, что тот с уже обычными, для них, воплями свалился на пол. Чонгук развернулся к нему, а его грудь тяжело вздымалась. Ноги еле держали, отчего он слегка пошатывался, но с уст звучал невероятно амбициозный и активный тон: — Я знаю, почему меня так тянет к Тэхёну. — И почему же? — Юнги слабо улыбался, а затем предосторожил: — Чонгук, сзади! Парень виновато поджал губы, с рычанием развернувшись и двинувшись вперёд на человека, который, в его голове, казался ему главарём. Он немного не рассчитал своего замаха, проигрышно промахиваясь. Охранник прошёлся мощным кулаком по скуле брюнета, отчего тот свалился на пол коленями из-за потери равновесия от бессилия. В какой-то момент, перед его глазами засверкала яркая картинка, в которой отображался облик Тэхёна. Брюнет потерялся, практически не чувствуя ударов по спине, плечам, животу. В голове звучал бархатный голос, а перед глазами стало всё расплываться.Сегодня утром
Сорокалетний мужчина молча развалился на своём диване для отдыха, а Чонгук в напряжённом состоянии сидел на стуле, пытаясь припомнить все нужные детали. — Не забывай записывать в блокнотик, — вяло звучал тот, практически засыпая в таком положении. — Хван, не расслабляйся! — сосредоточенно записывая свои воспоминания в блокнот, предоставленный его личным психологом, бурчал брюнет. — Чонгук, я отменил все сеансы на сегодня, — протяжно тянул тот. — Если ты не вспомнишь всё, что ты хочешь вспомнить, я отправлю тебя в очередной санаторий. Будешь на рыбок залипать. — Почему я так стрёмно выгляжу, когда с закрытыми глазами? — парень пересматривал запись из второго этапа гипнотерапии, слушая то, что отвечал во время гипноза. — Ты выглядишь ве-ли-ко-леп-но, — по слогам и с улыбкой проговорил психолог. — Хван, наш мозг не может проектировать и создавать новые лица, но... Каким образом он мне снился до нашего знакомства? Откуда? Откуда в моей голове все те образы?.. — вдумчиво размышлял парень. Мужчина с тяжким и усталым вздохом открыл глаза, смотря на Чонгука, с энтузиазмом пилящего одну точку перед собой. — Потому что человек, находящийся в коме, может увидеть что угодно. Это лично моё мнение, так как я работал со многими пациентами, и не все видели стереотипный «свет в конце туннеля». — Да, но почему именно он? Я его не знал до аварии, и... Я запутался. — Тебе стоит отдохнуть и перезагрузить свой разум, ты ведь знаешь, чем это все чревато, и... — Тихо, — перебил его брюнет, напрягая свою голову в который раз. Психолог умолк, с сочувствием смотря на брюнета.Сейчас
Юнги прижал голову маленькой девочки за затылок к плечу, чтобы та не видела всего этого кошмара. Чонгук глухо скулил от боли, пытаясь подняться на колени вновь. Ему казалось, что все внутренние органы сейчас выйдут наружу, но Тэхён, образ которого не выходил из головы, продолжал посылать ему свои силы. Охранник яростно взглянул на Юнги, а затем с осторожностью на ребёнка. — Отдай её, и я тебя не трону. Он принял позу наступления, начиная делать аккуратные и малые шаги в сторону лестницы, на которой стоял вместе с ребёнком блондин. — Чонгук, вставай! — кричал Юнги. — Чонгук не поможет тебе, а вот я — да. Ребенка только отпусти, она тут ни причём. Блондин сделал вид, что не заметил, как брюнет смог подняться на колени. Его бровь была разбита, губа так же. Костяшки все в крови, но глаза по-прежнему горели только стремлением выйти отсюда. — Чонгук, чёрт побери, поднимай свою задницу! — вопил блондин, а охраннику оставалось сделать всего один шаг, чтобы достать парня, отчего на его лице возникла лёгкая победная улыбка. — Юнги, зря ты не убежал, — он уже протянул руки, лукаво звуча, но перед глазами всё вмиг погасло, и охранник свалился вниз, падая прямо на лестницу. Брюнет, яростно пытавшийся отдышаться, держал в руках фарфоровую вазу и смотрел в одну точку перед собой. — Я за всё время комы был рядом с ним, — на одно дыхании прозвучал Чонгук, — и это всё было как сон, который я просто забыл. — Чонгук, — с некой жалостью глядя на брюнета, блондин спустился вниз, аккуратно переступив через охранника. — Ты что-то чувствуешь к Тэхёну? — Да, — чётко и ясно ответил парень, — чувствую, что хочу просто касаться его. Обнимать, целовать. Оберегать, — он выдержал паузу, положив руки на бока, — и быть рядом. Юнги усмехнулся. — Вопрос в том, привлёк бы он тебя в жизни, не будь ты в его голове. — Да, — замолчав, он похлопал того по плечу и тихо спросил: — Сколько осталось? — Бежим! — поторопил его блондин. Чонгук осмотрелся и приметил, что все были в полусознании, но его внутренние органы нереально ныли, хоть он и пытался закрыть их в бою. Парень, хромая на правую ногу, медленно и победно поплёлся в сторону выхода, а Юнги замер на месте, потому что внезапно задумался. — Чёрт, уложить семерых. Тэхёну повезло. — Чё здесь происходит? — послышался грубый тон рядом. Юнги медленно повернул голову в сторону и увидел перед собой громилу. — Точно. Семеро же. Блондин резко ринулся вперёд, с воплями: — Чонгук, семеро! Семеро! Беги! Брюнет не успел обернуться, как его за руку потянул Юнги. Они вмиг выбежали на улицу и услышали сзади торопливые шаги. — Эй, а ну стоять! — кинулся за ними охранник, параллельно говоря в рацию за подмогу. Парни подбежали к припаркованной машине Чонгука. — Чёрт, Юнги, помоги мне! Чонгук тихо скулил от боли в ноге и по всему телу в общем, ибо сил на то, чтобы драться, у него не было. А этот охранник был в два раза больше его, а если брать Юнги в пример — то все четыре. В данном случае побег — это не стыдно. Это никогда не стыдно, если побег спасёт вашу жизнь. Блондин приоткрыл заднюю дверцу, усадив девочку на мягкое сиденье, а после ринулся помогать брюнету. Он открыл для него дверь, придерживая за плечи и помогая усесться за водительское кресло. — Крепись, тебе ещё к Тэхёну ехать, — подбадривающе звучал Юнги. Когда он вынырнул из салона, захлопнув дверь, то увидел стремительно приближающегося охранника. Тот гнался не особо за парнями, как за девочкой, которую отдать никак нельзя. Она — это весомый аргумент в суде. — Оу, ребёнка ищешь? Так вот она! Блондин резко открыл заднюю дверцу, внушительно добавив: — Забирай-забирай. Охранник опешил, но не успел он залезть в салон, как Юнги со всей силы стукнул того закрывающейся дверцей по голове. Донёсся глухой скулёж. — На тебе ещё! Юнги вновь ударил, затем ещё раз. И ещё раз. Громила болезненно схватился за голову обеими руками и оступился назад, после чего ноги понесли к обидчику, то есть блондину. Парень, быстро среагировав, захлопнул ту дверцу, обошёл машину и сел на переднее сиденье к Чонгуку. — Гони! Он улыбался открытым воротам, как билету, выигранному в лотерее пять лет назад. Неужели кошмар закончился? Брюнет нажал на педаль ногой, которая до жути тянула в области икры, и сквозь скрежет зубов вырвался из территории, захваченной братом. Это была победа. Первая, и не последняя.