Автор
Детская жалоба, скользнувшая в секундном отяжелённом вздохе, ощущается, как гром среди ясного неба. Пальцы у основания ручки сжимаются сильнее от переполнявшего волнения. Луна не считала своим уделом писать стихотворные строки, сплетённые любовью, (да и вообще писать стихи), но слёзные мольбы ползающего на коленях Симона и подбивающее неуверенность чувство жалости, подпитываемое укором совести, — и уже несколько дней потрачены на дело, её компетентность в котором нещадно пробивала отметку в «ноль», стремясь в минус. В душе Альвареса распалялось пламя желания порадовать Софию, а ей не хотелось собственным отказом родить в сердце ту мерзкую пустоту. «И не остынут наши чувства, Пока не кончится весь мир;» На том и кончила, пусть и силилась дописать строфу, покусывая кончик карандаша. В ту же секунду сердце стукнуло где-то в висках и на мгновение куда-то провалилось. Но потом вернулось. С тупой иглой, засевшей в нём. Горло в моменте словно сдавило. Тело било крупной дрожью. Воздух, и без того знойный, сгустился, являя молоко перьевых облаков. Паника вмиг охватила разум, не давая всяких возможностей на раздумья. Нет! В этом явно сквозило нечто нехорошее! Ведения никогда прежде не посещали её. Обращаясь к внутренним силам за толкованием, принялась вслух рассуждать о разного рода изменения и бранить за свою малейшую глупость. Отпустило так же быстро, как и схватило. Телефон на тумбе мигнул экраном, оповещая о пропущенном звонке. За всем этим девушка вовсе не заметила, что София звонила уже раз третий. В желудке скукожилось непреодолимая тревожность, поднимаясь по пищеводу, да плотно в гортани заседая. «Он знает! Он всё знает! Луна возненавидит меня за эту оплошность! Я поступила подло! Мой язык без костей… Надеюсь, он посчитает это глупой сказкой и не станет задаваться лишними вопросами. И со временем просто забудет о сказанном. Иначе… Не хочу думать о том, что будет, если он решит расспросить об этом Луну…» Голоса в голове, по своей природе более, чем спонтанные, без всякой визуальной составляющей, были диковинкой. И это уж слишком напоминали проявление расстройств шизофренического спектра! А то и саму шизофрению. Луне пришлось выпить пару стаканов воды, чтобы сбить ком (тот, что был в горле), а после впустить в комнату свежий воздух для того, чтобы окончательно прийти в себя после нежданного, но пугающего приступа. — Вот же чёрт попутал! Чувствовать себя беспомощной— невыносимо! И не понимать причину проявлений — тем более. До самого обеда Валенте наблюдала своё отражение в зеркале, становясь всё печальнее. Ни дать ни взять, она невольно стала заложницей чужой правды и чувств, постигших её, что пускали корни в сердце, час от часу набирая силу. От размышлений и созерцания сущности проблем отвлекает звонок в дверь. Тело девушки в который раз пробила дрожь, она подпрыгнула на месте, ведь тот самый звонок прозвучал более грозно и пугающе, чем гром. — Почему не рассказала раньше? — буркнул Маттео, застывая в дверном проёме. — Не рассказала о чём, мистер Бальсано? Мне всегда казалось, что наши с Вами отношения описываются, как безличные, с лёгким флёром опосредованности. А при таком контакте мне не стоит прибегать к Вам по каждому из поводов. Мужчина бесцеремонно вторгся в пространство маленькой квартирке, точно пребывая в гневе, без труда читающейся во всех обострённых чертах его лица и нервных жестах. — Конечно, не стоит доверять чужим словам, но после всего того, что произошло за последнее время, я готов поверить даже в существование Хогвартса! Ей всё ещё требовалось задирать голову, чтобы посмотреть учителю в глаза, ей по-прежнему не желалось останавливать взгляд на ком-то дольше, чем на несколько секунд из-за страха проникновения в самые ревностно оберегаемые закоулки души, но именно это она и заставила себя сделать — и не отвести взгляд. Лучшая защита — это нападение. — Простите, но я не совсем понимаю, о чём Вы. — Уж так прямо не понимаешь? — Он остановился. — Ты говоришь, что не понимаешь. Подумать только, — Нервный смешок, натянутая улыбка и всплеск руками резанули по её уверенности сильнее, чем ранить мог нож, со всей силы воткнутый в ближнем бою. «Он не должен узнать!» — Ты буквально предсказывала события! Знала о пожаре, была рядом во время нападения, спрашивала о ранение. Либо ты причастна к этому, либо я схожу с ума от возможности существования в нашем мире телепатов или экстрасенсов! Луну посетило чувство явной угрозы. Она и сама строила догадки об истинном происхождение её «дара», желала не жить так, как сейчас, погрязая в пучину собственного разума не для того, чтобы сбежать от окружающего мира. Не запираясь в четырёх стенах лишь во избежание встречи с людскими эмоциями. Не пропуская сквозь себя нежеланные чувства. Она никогда не имела желания знать правду, но судьба, от чего-то, распределила такую возможность именно ей. — Что? Как ты… Вы можете обвинять меня в причастности к покушению на Вашу жизнь? Как будто мне это надо. Но сейчас всё было иначе. Валенте сурово напомнила себе о приступе, а уж после, переведя взгляд на цветочный горшок, подвешенный к потолку, поняла, что более не видит второго мистера Бальсано. Не видит его тень, его истинность. И уж было решила ликовать, но решила не выносить никаких суждений заранее. — Я не знаю, Луна… — А я не имею понятия, кто наплёл Вам о том, что я телепат, — она упала на диван в прихожей, повторяя за гостем и отяжелёно вздохнула. — Возможно, Вам могло так показаться из-за пугающей точности моих слов, но могу поклясться, что это лишь предчувствие. И, смею иметь надежды, Вы всё же обратились в полицию. Иначе, полагаю, я увижу Ваши похороны раньше, чем выйду на пенсию. Порыв ветра захлопнул окно. Небо успело затянуть тучами, пусть и минут десять назад в окно лезли наглые лучи тёплого солнца. Слишком не вовремя. — Меня всегда удивляла фантазия, которой ты наделена. Хватает же сил придумывать разного рода подколы. Я, в некотором роде, даже завидую тому, как тебе удаётся так ловко выдумывать. Да к тому же, и так метко. Твой талант. — В жизни приходилось выкручиваться и из более странных ситуаций, сохраняя трезвость ума. А шутки помогали разрядить обстановку, — а в данный момент разрядить обстановку было делом перво необходимости. — Не хотите чашечку чая? Кофе? — Если честно, я знатно продрог, поэтому не откажусь от чая! И он улыбнулся ей. Вполне искренне. А она, не зная от чего, улыбнулась в ответ.«Да, я разрешу тебе задать ритм, Потому что мои мысли словно в тумане, Моя голова идёт кругом, и я не понимаю, что делаю. Чего же ты ждёшь?»
Love me like you do — Ellie Goulding