Звенья одной цепи

      Язык в очередной раз скользнул по верхней, а затем и нижней губе, вбирая остатки вкуса губ Маттео. Вокруг витал лишь его аромат, ткани одежд источали знакомое амбре. Казалось, что во всём был он, Маттео Бальсано.       Как бы упорно Луна не старалась не думать о поцелуе, мысли с тем же упорством вновь и вновь приводили её к событиям этого дня. Дня, после которого в сторону учителя даже смотреть было стыдно, не упоминая разговоры, которые, в силу университетских пар, были неизбежны.       — И чем я только думала? — услышала она себя, стараясь рассмотреть витиеватость потолка сквозь пелену мрака. — Что вообще происходит со мной и по какой причине? Почему всё не может быть, как раньше? До этого сумасшедшего дня. До Маттео. До Винзенза…       Девушке желалось вернуться к приятной размеренности и привычному контролю над собой и своей жизнью. Всё остальное не внушало доверия и сеяло смуту в голове, в сердце.       Экран мобильного телефона загорелся, оповещая об очередном уведомлении, на прочтение которого у Валенте не осталось ни сил, ни всякого желания. Единственной истинностью казалось отречение, как от окружающего мира, так и от ситуации. Девушке думалось, что таким образом удастся упорядочить мысли.       Только вот получалось весьма скудно.       — Какой кошмар!       Пальца вскользь касаются лепестка каллы, заставляя вздрогнуть и рвано, но глубоко втянуть спёртый воздух глубоко в лёгкие через нос, потирая костяшками грудную клетку в поисках успокоения.       «– Тебе нужна поддержка, я знаю…»       И правда нужна. Но гордость и принципы выше потребности. Луна чертыхнулась про себя, а после обратилась к самой себе с гневным упреком, ведь теперь над головой грозовой тучей повисло желание позвонить Бальсано, в очередной раз услышать его голос и слова о том, что всё будет хорошо, на что Валенте, несомненно, ответит чем-то язвительным.       — Он не может быть плохим. Не он. Точно не он. Правильно ли всё это? Почему я вообще доверилась незнакомцу? Да сразу двум незнакомцам? — Луна потёрла глаза, нащупала телефон на другом конце резной кровати. Свет резанул по глазам. Валенте крепко зажмурилась, затем быстро поморгала и нашла в списке контактов необходимый номер, но тут же замешкалась. — Половина второго ночи. Он точно спит. И точно зол после всего произошедшего. — Стиснув зубы, всё же позволяет пальцу упасть на номер, записанный, как «Мистер Бальсано».       Дыхание тут же спирает. Сердце то замирает, то бьётся быстрее. Неизвестность распаляет огонь, который обжигает всё внутри, заставляет пропотеть, под каркасом рёбер.       — Я не думал, что ты мне позвонишь, — звон стаканов сопровождает медленную речь мужчины. — Но я рад снова слышать тебя.       — Я рада снова слышать вас. Извините, что в такой поздний час. Да вообще за всё извините! Я… Я… — костлявые пальцы страха смыкаются на горле, сжимают, затрудняя дыхание. Луне приходится зажмуриться и сделать несколько вдохов и выдохов перед тем, как продолжить. — Всё, что в последнее время происходит — ново. Я не понимаю, что мне стоит думать или ощущать.       олос Бальсано становится мягче и бодрее:       — Тебе не нужно выбирать или думать о том, что ты хочешь чувствовать. Стоит лишь прислушиваться к внутреннему голосу и доверять себе, — Маттео улыбается и наполняет стакан горячительным. — Ты меня умиляешь! Настолько привыкла контролировать всё вокруг, жить по расписанию, что… Импульсивность или эмоциональные поступки кажутся чем-то выбивающем из колеи. Неправильно это.       Луна закусила губу.       — Даже спорить не хочется, — смешок помогает окончательно расслабиться. Он не злиться.       — Не узнаю тебя, Луна! Это точно ты?       — Сама не верю, — уголки губ Валенте непроизвольно ползут вверх. — Не пейте много. Вредно для здоровья.       — Ладно, я поторопился, — Маттео отставляет стакан в сторону и облокачивается на белённую стену. — Всё та же Луна.