Ким Йерим, двадцать один год, официантка Это был вторник, да. Я точно помню, что это был вторник, потому что в тот день Сыльги-онни кричала на ноте, кажется, «фа» с чем-то.
— Где перец?! — поваресса отталкивается от столешницы, где нарезала продукты, отправляясь в кладовую. — Почему я не могу найти его?!Ким Йерим, двадцать один год, официантка Или это была не «фа»… Вообще, я плохо разбираюсь во всех этих голосовых штучках.
— Заказ на шестнадцатый готов! Уносите! — Заказ на третий! — На пятый столик, на заказ сегодняшнее основное блюдо от шеф-повара! — Восьмой столик хочет вызвать к себе Сыльги-нуну, которая готовила для них блюда!Чон Чонгук, двадцать два года, официант Это точно был вторник. В тот день один из столик хотел поблагодарить Сыльги-нуну. Я его обслуживал.
Пока в обители кухни, где шум взаимодействует с удивительной аккуратностью, в кабинете владелицы, что рассуждает об одном из критиков, секретарь ждёт нужного момента. Женщина откидывается на спинку кожаного кресла, недовольно хмурясь и произнося: — Я уверена в наших силах, но этот Чхве, — бормочет Сон, — владеет поразительными знаниями о гранях между вопиющей грубостью и лёгким наставлением. Я уверена, что скоро они к нам заявятся. Мы должны быть готовы и защитить репутацию. Она складывает руки в замок, вновь обращая своё внимание на сайт с публикацией ресторанного критика Чхве Сынчоля, который в последнее время только и делает, что разносит вполне известные рестораны в пух и прах. Самым интересным фактом же является то, что перед тем как прийти самому, он отправляеи своих доверенных, которые тестируют блюда и решают стоит ли ресторан внимания Чхве, который напишет либо откровенное разоблачение, либо восхищённые оды. Такая методика восхищает и ужасает одновременно, потому что если Сынчоль после доверенного так и не пришёл, то ресторан не заслуживает ни одного своего регалия. Критик за своё время сумел заработать себе такое влияние и силу, что даже никому не снилось. Раздражает. — Директриса Сон, — произносит Намджун, привлекая внимание, — я думаю, хм, мы можем знать, каким способом мы можем узнать придёт ли к нам Чхве. — Каким же? — она поднимает заинтересованный взгляд, зная, что мужчина никогда не предложит то, что им не по силам. — Я проанализировал большинство посещений Чхве за последние семь месяцев, — он пододвигает к владелице одну из толстых папок, которую сразу же открывают, — и заметил, что он приходил на следующий же день после доверенного лица в около 89% случаев. В остальных процентов смешанная активность: есть случаи от трёх дней до восьми, есть случаи от недели. Критик озвучивает даты приходов доверенных в своих публикациях, поэтому я выяснил, что самыми распространёнными днями для первых являются вторник, пятница и суббота. Около 96% из них разбросаны именно так*. Мужчина ловит чужой взгляд, ожидая разрешения продолжить. Сон хмыкает, листая бумаги, и произносит: — Тут есть такая информация. Спасибо за тщательную работу. И замолкает, прикусывая нижнюю губу. — Но.? — пытается добить работник. — Но в сносках ты уточнил, что одной из твоих теорий принятия доверенных, является теория о кодовых фразах. — Да, — тот улыбается, являя свои милые ямочки, выглядя донельзя довольным, — доверенное обязательно приглашало к себе своего повара или поварессу, иногда доверенных было несколько и те приходили в разное время суток для разных столов, если Чхве «стоило посетить». Также, для того, чтобы поблагодарить, чаще всего они произносили, судя по моему расследованию, фразы как «можно поинтересоваться», «как ярко и выразительно», «ваш почерк». — Личности доверенных лиц не раскрываются? — хмурится Сон. — Верно, поэтому я был очень избирателен и брал только самые часто повторяющиеся, но редко используемые в обиходе фразы. — Отлично, — улыбается Сон, — составим короткий план действий и будем ждать кодовых фраз. — Это лишь теория, — пытается возразить, но ловит взгляд от директрисы и кивает: — Понял. — Ты проделал огромную работу, Ким. Я уверена в том, что ты прав.Пак Суен, двадцать пять лет, поваресса Я была рада тому, что Сыльги решили поблагодарить. Мы смогли урвать с Хосоком поцелуй и даже не услышали ворчание.
Поваресса выходит в своей рабочей форме, направляясь к восьмому вместе с Чонгуком. Мимо них пролетают другие работники*, в то время как женщина чувствует необычный прилив сил и радости. Даже гордости за себя. (Когда Кан выходит из зала, она не видит, как за её спиной Хосок точит один из ножей, параллельно целуя Суён в висок).Ким Йерим, двадцать один год, официантка Не могу понять, почему они могу целоваться с друг другом, а нам, официанткам, вот нельзя! Чон Чонгук, двадцать два года, официант …ну по чесноку мне тоже иногда обидно, почему это я не могу поцеловать Йери. Но, если так посмотреть, то это сделано ради их же блага, иначе Тэ-хён и Чимин-хён всё время отвлекались бы, что было проверено на практике. Да и мы тоже. Ким Йерим, двадцать один год, официантка При чём тут он вообще? Это никак с ним не связано, мне просто чуть обидно. Это же двойные стандарты. Чон Чонгук, двадцать два года, официант Хотя в поцелуях в подсобке во время перерывов, перед или после работы есть некий шарм. Таинственность и интрига. Чуток накаляет страсти, так сказать. Ким Йерим, двадцать один год, официантка Ничего не знаю.
Когда Сыльги достигает столика, чтобы взглянуть в карамельные глаза клиентки за столом, она дежурно улыбается и здоровается. В ответ получая то же самое вперемешку восхищений и похвал, она заправляет прядь за ухо, ласково произнося: — Ваш почерк такой необычный. Можно поинтересоваться, как долго вы работаете в данном ресторане? Кан Сыльги дарит ей улыбку, объясняя кое-какие детали. Но, как обычно, надолго не задерживается, ведь её ждёт своя работа и другие клиенты. После разговора её только ненавязчиво спрашивает Бэ: — Было что-нибудь необычное? — Вроде нет, — тянет Сыль, прикидывая в голове определение «необычности», — просто похвалили. Джухён медленно кивает, отпуская её, и уже уходит в другую сторону кухни.Бэ Джухён, тридцать лет, администраторка Теперь ещё следить за тем, как люди благодарят поваров и поваресс. Пф, да нам каждый день благодарности приходят. Одному только Сокджину, который заслуживает мира, приходят около десяти за неделю, а я теперь должна брать отчёт.
Чон Хосок, двадцать пять лет, су-шеф
Он до сих пор не допускается?.. В общем, хён сказал, что он не против разговоров с нуной. И хочет (*текст не допущен к публикации*).
Пак Суен, двадцать пять лет, поваресса Если так подумать, то все так стараются придать своим отношениям безликий вид, что открывают их шире. Будьте как мы, но не забывайте и о работе. Нужно быть осторожными и внимательными. Да. Ким Йерим, двадцать один год, официантка Целоваться каждый раз, как выпадет возможность? А работать? Чон Чонгук, двадцать два года, официант Я согласен.
— Пятнадцатый хвалит щеф-повара и его сегодняшнее блюдо! — Заказ на пятый! — Шестнадцатый хвалит сегодняшнее блюдо, желая, чтобы оно было чаще! — Третий аналогично! — Заказ на двенадцатый готов! — Второй хочет увидеть шефа, чтобы лично поблагодарить его!Чон Хосок, двадцать пять лет, су-шеф Считайте Сокджин-хён драматично вздохнул рукой и протянул «как неожиданно». Вот хитрюга. Пак Суен, двадцать пять лет, поваресса Какие милые! Чон Хосок, двадцать пять лет, су-шеф А вообще Сокджин, который начинал с низов, достоин всего этого. Как и все остальные.
Рабочий день протекает как обычно: столики ждут гостей, а после гости ждут своих блюд, что со всем трепетом готовятся на кухне ресторана «Zimzalabim». (В то время как улыбающаяся женщина, что покинула его, отправляет сообщение и готовится к встрече).Мин Юнги, тридцать лет, бармен Это точно был вторник, тогда Сынван решила организовать ужин и сама приготовила одно из блюд. Вроде как она слишком волновалась по поводу какого-то критика, но какая разница, если у нас отличный ресторан и она, и мы отлично справляемся. Пак Чимин, двадцать четыре года, официант Это был вторник перед днём нашей с Тэхёном пятилетней годовщины.
— Вау, какая хорошая корочка у блюда! — вскрикивает, довольно промычав, Тэхён. — Просто загляденье, прям настоящая феерия вкусов! Директриса Сон, Сынван-нуна, да вы… — Это блюдо готовил я, — отвечает Сокджин, прерывая чужое восхищение, — спасибо за комплименты. Тэхён хмыкает, продолжая есть, пока с разных концов стола доносятся смешки. Пак Чимин сидит рядом, краснее помидора.Ким Йерим, двадцать один год, официантка Это точно был вторник. Я помню ещё, потому что Тэ-хён тоже достиг какого-то диапазона. Чон Чонгук, двадцать два года, официант Почему она никогда не отмечает мои диапазоны? Я хотел бы быть номером один в её списках, а я уверен, что это так, но почему она ни разу не отметила это здесь? Разве это не предательство?
Тэхён крутит в руках стакан, где находится апельсиновый сок, чтобы выпить его одним действием буквально за секунду. А потом тянет восхищённо, перемещая взгляд к молча кушающей Сон: — А какой божественный сок, нуна! Вау! — Он покупной, солнце, — вставляет опять шеф, и тот Ким тушуется, закатывая глаза: — Она договаривается с поставщиками… — Конкретно с поставщиками этого сока, — подмечает старший, щурясь, — договаривалась Джу.Ким Тэхён, двадцать четыре года, официант Это нечестно! Пак Суен, двадцать пять лет, поваресса Слышали? Все слышали? Он назвал её «Джу»! И никто и слова не сказал. Что это все к нам с Хосоком пристают, будто у нас привилегии? Это нечестно! Чон Чонгук, двадцать два года, официант Ну, они женаты… Конечно, у них привилегии. Пак Суён, двадцать пять лет, поваресса Все равно нечестно. Ким Тэхён, двадцать четыре года, официант Несправедливо! У нас демократия, свобода слова! Мин Юнги, тридцать лет, бармен Не хочу быть занудой, но у нас ещё и работа. Капитализм, тварюга. Ким Тэхён, двадцать четыре года, официант Несправедливо!
— Ну, пожалуйста, — официант складывает руки в молящем жесте, — можно нам на завтра взять выходные с Чимином? У нас годовщина! Директриса вздыхает, обращаясь уставшим взглядом к своему секретарю, ожидая поддержки, но сама произносит: — Намджун поделился тем, что все должны быть на своих рабочих местах. Я уверена, что скоро к нам придёт доверенные, если только не уже. Все сидящие за столами также прислушиваются к разговору. Критик Чхве знатно настораживает персонал своими методами, все хотят быть на высоте, оттого любая информация важна. — Но ведь завтра среда, нуна, — тянет умоляюще Тэхён, — пожалуйста. Я возьму на себя дополнительную нагрузку в смене. — Никаких нагрузок, — отрезает женщина, но сразу сдаётся и отмахивается: — Но ладно. Берёте завтра выходной. Завтра не будет ни доверенных, ни Чхве без первых.Ким Йерим, двадцать один год, официантка … Или это даже была «си»?