Запах счастья

- Ты кто такая? – выпалил он прямо с порога, когда ворвался в прихожую собственного дома и увидал на кухне женщину. Она стояла возле плиты и как раз выключала духовку, изнутри которой и доносился аппетитный запах печёной зайчатины. Она была небольшого роста и худощавая: такие Виктору никогда не нравились. Разве что медового цвета длинные, густые волосы, заплетённые в толстую косу, немного спасали, однако Саблезубый быстро забыл обо всём этом, упиваясь тем, как незнакомка пахла. Дикостью… - Я Маша. А ты медведь? – отозвалась неожиданная гостья так, будто не видела в этой ситуации ровным счётом ничего необычного и удивительного. - Маша? К-какая Маша? Ты из русских, что ли? – Виктор ничего – совсем ничего – не соображал, и потому, ощущая вместе со всей прочей гаммой чувств неприятное, вечно мучившее его смущение, начал раздражаться. Не любил он, когда его сбивали с толку, а потому напрягся и невольно выпустил когти. Нет, в ход он их пускать не собирался, но для острастки-то можно ж было. Однако то, что сделала незнакомка в следующий миг, совсем уж выбило хозяина дома из колеи. - Какие огромные! Она, точно задохнувшись, приложила правую руку к груди, широко раскрыла и без того громадные глаза с кошачьими золотистыми радужками и в восхищённой улыбке обнажила небольшие, но явно выделявшиеся острые клыки. Виктор опешил, по-прежнему ничего не понимая. Он нахмурился ещё больше и лишь в следующий миг сообразил, что девчонка восхищается его когтями… *** Странная девушка, бросив все свои кухонные дела, молниеносно подскочила к оторопевшему мужчине, без всякого страха в наглую схватила того за руку и принялась разглядывать его страшенные острые когти, сравнивая их… со своими. Лишь теперь Виктор заметил, что на пальцах у женщины не маникюр, как он сперва подумал, а именно когти. Коготки, скорее, но... Крид так и не сумел выйти из ступора, поэтому просто стоял, остолбенев, и вместе с непрошеной хозяюшкой любовался тем, как чу̒дно смотрятся её маленькие аккуратные коготки на тонких пальцах рядом с его видавшими виды, недавно дравшими древесную кору «медвежьими» когтищами. В его голову начала уже закрадываться мысль о том, что всё это ему чудится с тоски или снится. Впрочем, даже если это было и так, то сон этот, несомненно, стоил того, чтоб его посмотреть. И Виктор смотрел. На то, как девка бесцеремонно вертит его ладонь во все стороны, глупо улыбается, точно при виде какой-нибудь бриллиантовой побрякушки, и изумлённо глядит на неё во все глаза. Опьянённый запахом чудачки и видом её коготков, он так и не мог ничего вымолвить. - А у меня маленькие совсем… - вздохнула девица, но руку хозяина дома так и не выпустила. Вместо этого она принюхалась в его сторону и от этого запахла ещё хмельнее. - Ну… у меня лет до пятидесяти росли, - сумел, наконец, выдавить Саблезубый, пытаясь вернуть себе хоть какую-то ясность мыслей. - До пятидесяти? – девчонку это, кажется, озадачило. – А сейчас тебе сколько? - А тебе какое дело? Чего докопалась? – Виктор, может, и рад был бы сказать чего поумнее, да странность ситуации всё больше нервировала его. – А страх где потеряла? И он, вдруг перехватив сперва одно её запястье, а потом и второе, с угрожающим оскалом прижал нахалку к стене. - Страх? - спокойно заглядывая Криду прямо в глаза и по-прежнему лучезарно ему улыбаясь, переспросила девушка. – Я его не теряла. У меня его и не было никогда. Я просто чую опасность, и туда, где что-то угрожает, не хожу. У тебя тут спокойно всё, вот и решила в твоей духовке зайку запечь. - Сама поймала? Виктор, потихоньку приходивший в себя от первого впечатления, отпустил гостью, но лишь потому, что настала его очередь полюбоваться тем, что украшало пальцы на её изящных ладонях. Кроме когтей, чистых и красиво изогнутых почти по-кошачьи, на руках её в районе запястий из-под рукавов виднелся такой же золотистый, как и волосы, пушок – очень мягкий нежный на ощупь. На узких босых ступнях тоже виднелись когти. Всё это по-прежнему отказывалось хоть как-то укладываться у Саблезубого в голове, но так будоражило любопытство, что оторваться от изучения незнакомки оказалось для него просто невозможным. - Конечно, сама, - фыркнула она в ответ, загадочно поглядывая на высокого и пугающе мощного мужчину перед собой. – Кто ж это за меня сделает? - Не верится что-то. Вик отошёл немного, выпустив девушку из угла, в котором только что зажал её, а она гордо и независимо, будто в собственном доме, не торопясь прошествовала к плите. Достала оттуда противень с ароматным заячьим мясом и представила его в качестве доказательства. - Если не веришь, за следующим можем вместе сходить. Взгляд не совсем человеческих глаз и очаровательная клыкастая улыбка так заинтриговали Виктора, что он неожиданно для самого себя кивнул, соглашаясь. - Так как тебя звать-то? Маша? – усаживаясь за стол, вновь задал он вопрос, на который так и не получил вразумительного ответа. - Нет. Вообще-то, Берной меня зовут. А про Машу это так, пошутила. У меня в роду русские были – их немало тут до сих пор живёт. А «Маша и медведь» - это сказка такая. Как заблудилась девочка в лесу и набрела на медвежью избушку, всё прибрала там, еды наварила… - И? – зацепив рассказчицу своим пронзительным сероглазым взглядом, поинтересовался когтистый отшельник. Но девица по имени Берна на это лишь загадочно приподняла широкие прямые брови и подала своему «медведю» кусок заячьего бедра на тарелке. - Тебя-то как мне звать, хозяин? – спросила она, с интересом глядя, как мужчина ест её угощение. - Виктором, - отозвался довольный Крид, дожевав аппетитное сочное мясо.