В итоге:
На третьем уроке он до победного держал глаза открытыми, а на четвертом — он тихо начинает молить всех богов закончиться этому. На шестом, он все же засыпает в десяти минутах до звонка. На последнем, как только раздается уставшее «свободны», подросток не выдерживает и выбегает из учебного заведения как можно быстрее, с нахмуренными бровями-домиками. Подальше от этого угнетающего места. С Нэдом и Эмджей он поговорит потом, ничего, один раз ничего не изменит… все в порядке.***
Питер честно пытался жить. Искал радость в любых ситуациях, независимо от того, как тяжело ему было. Он оставался оптимистом, даже после смерти дяди Бена. На его месте многие давно пошли бы под откос. И Питер понимал это. Да, временами было тяжело, даже очень. Иногда отчаяние заполняло его легкие, а вставать и продолжать этот день было неприятно до горючих слез, проплаканных на плитке собственной ванной. Но даже при этом, Питер никогда не задумывался о своей смерти. Даже и мысли не пролетало… Но не прошло и года после становления Человеком-пауком — что-то поменялось. Надломилось внутри. И Питер не мог понять, что именно, и дядя Бен тому явно не причина. Нечто незнакомое, словно давление слева в районе груди, возле сердца. Или это и есть боль в сердце? И паучье чутье уверенно трещало по задворкам мозга, что все это началось после начала геройской жизни. После знакомства с Тони Старком. Вот он знакомится с мистером Старком в четырнадцать, после он участвует в заварушке связанной с Мстителями, и он помнит каждый из этих моментов ярко и почти что четко. Помнит каждые свои промашки, моменты где вёл себя и вправду как ребёнок. «Но он итак совсем ребёнок» — скажет любой другой. Но только, если ты не связан с жизнью, которая не касалась обычных людей. В мире Мстителей, правительства, богов, галактики и всего прочего — возраст не важен. У него была сила, он не выбирал, но если она у него есть, он должен использовать ее с умом. Дядя Бен говорил, что с большой силой приходит и большая ответственность.***
Питер сидел в маленьком переулке, в такие редко кто заходит. Обычно в переулках подобно этим, никогда не стоят камеры. Нормальные люди предпочитают шумные улицы, а редкие наркоманы — что-то получше. Закрытые глаза юноши трепещут в танце гулкого ветра. Тихо, спокойно. Идеально. Только иногда вдалеке слышится шум машин и болтающих людей. Идиотский идеальный слух… Он невесомо касается твёрдых корочек, на когда-то светлом запястье. Теперь оно светло розовое в местах, где он делал это постоянно. Питеру не нужно открывать глаза чтобы развидеть. За последние месяцы он неплохо изучил свое тело. «Фу» — думает сразу же Питер. Звучит двусмысленно. Но все же… Признавать самому себе, что он режется, как какая-нибудь сопливая школьница, на языке не поворачивается. Сразу обдаёт пламенем, а язык будто исчезает. Он не может признать свой позор, свой страх, свою грязную привычку. От этого так стремно на душе, что остаётся только мысленно гипнотизировать черную пустоту под закрытыми глазами. Он любил приходить сюда еще потому, что так было легче вспомнить те чувства до всего случившегося. А точнее, до становления Человеком-пауком, до смерти дяди Бена, до знакомства с жестокой реальностью. Воспоминания и время прошлого грели душу. Каким он был ребёнком, хотя даже сейчас он недостаточно умён, для того чтобы зваться взрослым. Питер — подросток, но смириться с этим… трудновато. Ему нравилось вот так вот думать, самому, в одиночестве. Питеру семнадцать, но жизнь стремительно теряла яркие краски, как и пересчитывание причин, чтобы идти дальше. Он прокручивал все ошибки прошлого совершенные им снова и снова. Анализируя, где-то даже осознавая, почему облажался. Искал, и после стыдливо ругал себя, что не смог адекватно оценить ситуации заранее, где мог… Он столько всего мог сделать правильно. Мог бы обойтись без всех тех ошибок, которые натворил за четыре года. Мог бы больше не разочаровывать мистера Старка. Мог бы… сладкое слово перекатывалось на языке. Мог бы, но не сделал. — Глупый подросток, — Питер неуклюже поднимается и направляется на главные улицы. По дороге он быстро находит старенькие наушники, на которые смог заработать сам. Этим летом он подрабатывал в Старбаксе, получив достаточно опыта, чтобы узнать как делать неплохой кофе, и подзаработать на свои личные, мелкие расходы. Единственный раз, когда тепло было тёплым и мягким. Уютным и настоящим. Тепло, от моментов произошедших сейчас, а не в далеком прошлом. Кажется, это зовётся гордостью? Он находит в смартфоне приевшуюся песню «Borns — American Money». Уметь бы тоже так петь — хмыкает про себя Питер. Его главная задача на сегодня — добраться до дома и утонуть в ванной с пушистой пеной и бомбочкой со вкусом роз и клубники, кинутой для создания небольшой радости. Все верно, надо пробовать методы которые помогут хоть немного и на время остановить процесс медленного отмирания. Когда он доходит до пешехода, глаза устремляются вверх, а музыка в наушниках громче отбивает бит. Небо ясное, не меняет своего цвета, оставаясь таким же, с натянутыми, серыми облаками. «Он справится, все будет в порядке».один, два, три,
Но что-то не так. Перед тем как перейти дорогу, Питер уверен, что проверял, нет ли слева машин: движение было односторонним. Но он все же замирает на середине дороги, когда слышит уж слишком громкий гудок. Как вкопанный олень, он останавливается ненадолго. По крайней мере, на то время, которого хватает водителю, чтобы проехать. Со стороны это выглядит так, будто он просто завис посреди дороги на пару секунд. Машина не сбавляет скорости и все вокруг замедляется. Паучье чутьё впервые подводит его так жестоко. Питера сбивает машина.***
Просыпается он уже неизвестно где, все вокруг белым бело, как в раю. Горло жжёт от сухости, тело тянет, а в голове ощущение, словно там копались маленькие дети. Подождите, а может это и есть рай? Питер не знает. Единственное, что он помнил и ощутил последним… свет гаснущий на секунду (может быть, это кратковременная потеря сознания), и он чувствует в тот момент, уже как будто зная, что произойдёт. Время так сильно растягивается, что кажется, до этой секунды никогда не дотянуться. Когда он видел эти кадры в кино, то всегда жмурился: настолько это было похоже на то, что он почувствовал в момент, когда упал под колёса. Дальше была грязная пыль, которую Питер выплёвывал, чтобы не задохнуться, пока его несло вперёд, и ещё несколько мгновений-вспышек: вот машина полностью останавливается, вот он лежит ничком, слышит, как открывается дверца и выбегает водитель. Кажется, мужчина был очень напуган. Рюкзак откинуло на несколько метров, а водитель взял его, чтобы положить под голову. Краем глаза он замечает, что учебники и тетради смялись. Помнит, что очень расстроился и подумал, что из-за этого сегодня пропустит тёплую ванну с бомбочкой. Точно, мистер Старк… он теряет сознание. Конечно, тогда он не предполагал, что настоящая буря только наступила.