Маггловские журналы, 36 вопросов и техника падения в любовь

       Том смотрел на него несколько секунд, прежде чем потянуться к пергаменту, лежавшему между ними на столе, и с облегчением отметить, что вопрос исчез — к счастью, их ответы посчитали достаточно развернутыми и искренними.        Он откашлялся и бросил быстрый взгляд на Гарри, как бы невзначай спросив: — Что именно ты подразумеваешь под «взять ответственность»? — Что обычно под этим подразумевается? — широко улыбнулся Поттер, и Том едва слышно выдохнул: — Брак?        Гарри поперхнулся и вылупился на него так, будто он отрастил две головы, и Тому сразу же стало неуютно. Он что-то понял не так? — Я… эм. Да, то есть, — Гарри замялся и почесал затылок, создавая еще больший беспорядок на голове. — Я просто… да, но… Эм, Том, ты в самом деле настолько серьезен? — озадаченно спросил он, и Риддл свел брови, размышляя над ответом.        Он уже сказал Поттеру больше, чем был готов. Они даже толком не начали встречаться, так каким образом разговор зашел о браке? Не слишком ли это быстро? Не то чтобы Том не хотел… возможно, в будущем… — Я, кхм, прости, но я… может, мы пока не будем так спешить? — неловко попросил Гарри, и Том облегченно выдохнул. Хвала Мерлину, Гарри тоже не хотел излишней спешки. Просто их разговор случайно свернул не туда. — Думаю, так будет лучше всего, — откашлялся Том. — И ответственность… — Из нас двоих ты самый ответственный, — хмыкнул Поттер и подмигнул ему. — Будет естественно, если в наших отношениях по части ответственности будешь ты, а не я. — Да, — поспешил согласиться Том. — А брак… — Не будем спешить, — закончил за него Гарри. — Да, верно, — кивнул неловко Том. — Да, точно, — нервно посмеялся Гарри.        Они некоторое время смотрели друг на друга, ощущая одинаковое, общее смущение, разделенное на двоих, а потом одновременно рассмеялись и расслабились. — Это так нелепо, — закатил глаза Риддл, и Гарри со смехом хлопнул ладонью по лбу. — Соглашусь. Мы еще даже не целовались, только за ручки подержались, — обиженно фыркнул Поттер и обвинительно уставился на Тома. — Хотя мне хотелось бы.        Взгляд Тома невольно скользнул по чуть потрескавшимся губам Гарри, и он представил, как целует их. Не то чтобы Том уже умел целоваться, но в этом не должно быть ничего сложного, не так ли? Вряд ли в поцелуях есть что-то такое особенное, с чем он не справился бы. — А ты уже когда-нибудь… — начал осторожно Том, и Гарри вспыхнул. — Ну, было один раз… Сири затащил меня в клуб на совершеннолетие, и там… ну, одна маггла…        Том напрягся и крепко сжал подлокотники: — Тебе понравилось? — Не очень, если честно, — признался Поттер, скривившись. — У нее губы были в помаде, было неприятно. Она еще так тяжело оттиралась, еле смыл ее с лица, — невольно потерев губы, Гарри вдруг вскинул голову и с болезненным интересом уставился на Риддла. — А ты? У тебя было?        Том плотно поджал губы и отрицательно покачал головой, впервые в жизни смутившись своей неопытности. Они с Гарри же дойдут до поцелуев, и не только… А если он не справится? Если Гарри не понравится? Если будет, вспоминая о нем, кривиться так же, как сейчас кривился от воспоминаний о той маггле? — Ну, я не сказал бы, что тот один раз научил меня, как нужно правильно целоваться, — пожал плечами Гарри со слишком уж беспечным видом, и Том понял, что он тоже волнуется, просто не показывает этого. — Значит, будем учиться вместе? — Несомненно, — с облегчением выдавил Том. Они помолчали несколько долгих секунд, глядя куда угодно, только не друг на друга, и Том, встряхнувшись, вернулся к пергаменту с вопросами. — Кхм, продолжим? — Да, да, точно, — поспешно выпалил Гарри и нетерпеливо поерзал в кресле. — Расскажите собеседнику, что вам больше всего в нем нравится, — зачитал Том и, подняв глаза на Гарри, окинул его пристальным взглядом, под которым тот вспыхнул и проворчал: — Что ты так смотришь? — Любуюсь, — хмыкнул Том и свернул пергамент в трубочку, прижав его к губам. — Ты очень обаятельный, — улыбнулся он, делая вид, будто не замечает, как Гарри реагирует на его комплименты. — В твоих движениях всегда есть что-то порывистое, будто ты в любой момент готов ко всему, что бы ни произошло. У тебя поразительные рефлексы, которым я даже немного завидовал в детстве… пока не отточил на тебе свои, — усмехнулся Риддл под фырканье Гарри. — Мне… нравится то, какой ты теплый. Рядом с тобой я ощущаю что-то очень похожее на домашний уют, и мне не хочется, чтобы это заканчивалось.        Гарри едва слышно охнул и посмотрел на Тома с нежностью, от которой сладко замирало сердце. Том вернул ему улыбку и продолжил: — Мне нравится, что в тебе есть благородство. Ты никогда не отступаешь от своих принципов и умеешь сопереживать. Я никогда бы не подумал, что когда-нибудь сочту эти черты привлекательными, ведь мне всегда казалось, что это все глупости, но сейчас, узнав тебя получше, я оценил это в тебе, — помолчав недолго, Том решился добавить: — И ты очень привлекательный. Я никогда прежде не оценивал внешность окружающих меня людей, это не имело для меня значения, но ты… Гарри, если бы я мог запереть тебя, чтобы тебя никто никогда кроме меня не видел, я бы сделал это, не задумываясь. — Ты — чертов маньяк, — засмеялся Гарри, восприняв его последние слова как шутку. Том не стал говорить, что ничуть не шутил и сделал бы это, если бы не был уверен, что это сломает Поттера. А видеть его сломленным Том точно не хотел. — Что ж, мне нравится в тебе даже это, когда ты становишься таким темномагическим и стремным, — закатил глаза Гарри и бросил в него подушку. — Мне в тебе нравится… знаешь, сейчас, узнав тебя получше, я думаю, что мне в тебе нравится почти все. Ты такой умный и талантливый, такой невероятный. Я признавал тебя, даже когда мы соперничали, а сейчас… сейчас все в тебе кажется мне таким сексуальным и горячим, что голову сносит, — признался он, зардевшись. — Когда я думаю о том, что совсем скоро дорвусь до твоего тела…        Том вспыхнул и проговорил наигранно-сердитым тоном: — Так тебе нужно от меня лишь мое тело? Ты — животное, Поттер! — Я — обычный подросток, который впервые в жизни влюбился, — пожал плечами Гарри и, чуть порозовев, вызывающе, вальяжно раздвинул ноги, опустив загорелую ладонь на ремень брюк в опасной, преступной близости от паха.        Никто никогда не смел заигрывать с Томом столь явно. Его многие хотели, многие признавались ему в любви, но никогда не смели так открыто заявлять ему о своих желаниях и столь бесстыдно демонстрировать ему это. Гарри, с его восхитительной гриффиндорской нахальностью, был первым и единственным, от кого Том был готов принять нечто подобное в свой адрес.        И, чего лукавить, он и сам испытывал незнакомый прежде жар, лишь глядя на Поттера и слушая его дерзкие признания. — Ты впервые сказал это вслух, — отметил Том и улыбнулся ему. — Что влюблен.        Гарри смешался на миг и неловко прикусил губу, а потом уверенно вскинул подбородок. — Так и есть. Есть ли смысл скрывать это? — Думаю, нет, — пожал плечами Том и, понаблюдав за томительным ожиданием, буквально написанным на лице Гарри, откровенно признался: — Ведь это взаимно. — Черт возьми, — выпалил Гарри и, плюнув на все, буквально перескочил через низкий столик между их креслами, прежде чем расставить руки по бокам от головы Тома и накрыть его рот своими подрагивающими губами.        Том застонал и потянул его на себя, усадил Гарри на свои колени и вжал его в свое тело, пылко, неумело ответив на поцелуй. Никто из них толком не умел целоваться, они неловко стукались зубами и пару раз неудобно задели носы друг друга, прежде чем нашли правильный угол и замерли, наслаждаясь моментом.        Поспешность Гарри сменилась навязанным Томом медленным, изучающим темпом, он протолкнул язык в рот Поттера и осторожно коснулся его языка своим, плотно сминая их губы. Пальцы Гарри зарылись в его волосы, и он так чувственно выгнулся, что Том с трудом удержал руки на его талии, не позволив им спуститься ниже.        Все это было слишком ново, слишком ярко, и он не хотел никуда спешить. Том хотел смаковать каждый миг, двигаясь в самом комфортном для них обоих темпе, и знал, чувствовал, что Гарри поддерживает его в этом.        Их затянувшийся поцелуй прервал тихий хлопок, и они отпрянули друг от друга, с испугом обернувшись, но никого не застали, лишь увидели дымящиеся тарелки с горячим обедом и, уставившись на них, неловко рассмеялись. — Что ж. Хорошо, что это был домовик, а не Дамблдор, — пробормотал Гарри, уткнувшись носом в щеку Тома, и тот согласно промычал. — Эм, пообедаем? — спросил он, слезая с колен Тома и намереваясь вернуться в свое кресло, но Том остановил его. — Давай останемся так? — предложил он, и Гарри, чуть подумав, согласно кивнул, вновь удобно устроившись на коленях Тома, только на этот раз полубоком к нему.        Потянувшись к ростбифу с гарниром из овощей, Гарри быстро нарезал мясо взмахом палочки и взял тарелку в руки, принявшись есть на весу. Его порция была достаточно большой для них двоих, и Том, подумав недолго, взялся за вилку, начав есть с ним из одной тарелки.        Он никогда бы не сделал этого ни с кем другим, так как был достаточно брезглив, но с Гарри… вот так, сидя в обнимку, держа его на своих коленях, прижимая его к себе одной рукой, Том с удовольствием наслаждался их совместной трапезой, «незаметно» подталкивая к Гарри побольше овощей. — Ты прямо как тетушка Петунья, — фыркнул Гарри, без труда разгадав его действия и послушно хрустя морковкой. — Она тоже всегда заставляла нас есть овощи. Особенно, когда Дадли стал больше походить на детеныша кита, а не на четырнадцатилетнего мальчика, и медсестра из его школы даже обратилась к Дурслям с замечанием о питании и весе.        Том попытался представить себе, как должен был выглядеть кузен Гарри, но потерпел сокрушительное поражение. Его воображение подкинуло ему кошмарную картинку необъятно раздобревшего Поттера, который не влезал ни в одну мантию. Ужаснувшись, Том подкатил под вилку Гарри еще больше овощей, чем вызвал его беззлобный смех.        Покончив с трапезой, они отставили столовые приборы и крепко обнялись. Гарри сел боком на его колени и прислонился к его груди, притянув к себе пергамент. Том обхватил его одной рукой за талию, а другую удобно устроил на бедре Гарри и зарылся носом в его чуть жестковатые волосы, наслаждаясь его теплом. — Поделитесь с собеседником ситуацией из жизни, за которую вам до сих пор стыдно, — зачитал Гарри, и они с Томом синхронно скривились. — Жду не дождусь, когда эти вопросы, наконец, закончатся! — в сердцах проворчал он. — Стыдно… стыдно… за что мне до сих пор стыдно? — задумчиво притянул он, и Том подумал, что вряд ли у Гарри найдется более постыдный проступок, чем тот, который совершил сам Том. — Не то чтобы я этого стыдился, — проговорил Том, поймав на себе полный любопытства взгляд Гарри. — Когда это случилось, я был еще ребенком, но, думая об этом сейчас… это было довольно неловко. — Что это? — Гарри внимательно всмотрелся в него, в ожидании затаив дыхание.        Том поморщился, припомнив Дамблдора. Он столько лет ненавидел старика, а тот оказался… более терпимым, чем Том когда-либо мог от него ожидать. Учитывая, как тот с охотой помог ему на днях, Тому почему-то становилось неловко. — Когда Дамблдор пришел за мной в приют, он… словил меня на мелком воровстве, — с неохотой признался Том, и Гарри вылупился на него, не моргая. — Ты пытался обокрасть Дамблдора?! — неверяще воскликнул он, и Том помотал головой. — Нет, конечно! Но я тогда… брал трофеи у детей, которые особенно сильно издевались надо мной. Отнимал то, что они считали ценным. Это были мелочи типа губной гармошки, но… Дамблдор узнал об этом, поджег мой шкаф и велел мне вернуть вещи хозяевам. И предупредил, что в Хогвартсе не терпят воровства, — поделился он с Поттером своими не самыми приятными воспоминаниями, невольно отводя взгляд.       С каждым разом он представал перед Гарри со все более и более неприглядной стороны, и ему было в самом деле совсем немного, самую капельку стыдно? — Возможно, у меня была легкая форма клептомании, которую я переборол, оказавшись в волшебном мире. — Ну, это было неожиданно. Кто бы подумал, глядя на нашего идеального, ответственного и строгого старосту, что тот мог промышлять мелким воровством? — приглушенно хмыкнул Гарри и, обхватив ладонями лицо Тома, заглянул ему прямо в глаза. Он медленно проговорил уверенным и твердым голосом: — Это больше не имеет значения, Том. Неважно, что было в прошлом. И спасибо, что делишься со мной… самым сокровенным. — Я бы не делился, если бы не чары Дамблдора, — признался все же Том. В его горле встал ком, который он с трудом проглотил. — Ты бы не делился так… искренне, — возразил Гарри, погладив под его веками большими пальцами. — Как и я, впрочем… Мы могли бы сухо расписать все это по фактам и дожидаться, когда вопросы исчезнут один за другим, но мы сейчас так откровенны друг с другом. — Я не хочу, чтобы ты знал обо мне все эти вещи, — едва слышно вымолвил Том, прикрыв глаза. — Ты по сравнению со мной такой… чистый, светлый, что это даже немного больно. Перед тобой мои маски просто с треском разбиваются, и я… чувствую себя обнаженным. Я никогда ни с кем не был настолько честен, Гарри, и это дается мне нелегко.        Поттер нежно коснулся его губ в мимолетном, невинном поцелуе. — Мне тоже. Но я рад, что это ты.        Том позволил себе насладиться этим моментом, ощутив, как после легкой бури в душу пришло долгожданное умиротворение. Это было приятно — сидеть вот так в обнимку с Гарри и ловить его обжигающие своей нежностью поцелуи. — А я не такой уж хороший, как тебе кажется, — признался шепотом Поттер и продолжил, прежде чем Том мог бы опротестовать его слова: — Я словил себя на этой дурной привычке этим летом, когда это впервые услышал Рег. Это было так неловко и стыдно… — Что именно? — Том крепче прижал его к себе и успокаивающе поцеловал в висок. — Я… кхм. Возможно, ты даже слышал, как я… Когда я ругаюсь с кем-то, я не всегда контролирую свою речь и… ну, бывает, я оскорблял чужих матерей, — смутился Гарри. «И только?» — хотел спросить Том, но промолчал, решив позволить Гарри выговориться. — Я не раз говорил гадости о миссис Малфой, когда ругался с Малфоем, то есть — с Драко… конечно, он делал тоже самое, он всегда сквернословит в адрес моих родителей и родителей Рона, но… Мерлин, это было так стыдно. Мы столкнулись с Малфоем, когда ходили за покупками в Косой, и я опять что-то сказал о том, что у мамаши Малфоя такой вид, будто у нее дерьмо под носом, когда он рядом с ней, и Регулус устроил мне такую взбучку! Я лишь тогда понял, что именно все это время себе позволял. Я и с Симусом когда ругался, тоже… и с другими…        Том вздохнул и задумался, что на это ответить. Сам он не видел в словах Поттера ничего страшного, но Гарри было за это стыдно… Том понимал, почему, ведь слишком хорошо умел играть в приличия и знал, что себе позволить можно, а чего ни в коем случае делать нельзя, если не хочешь запятнать свою репутацию. Но Гарри вряд ли задумывался о таких вещах. Ему не было дела до репутации. Ему в самом деле было стыдно. — Как ты сам сказал, все совершают ошибки, и теперь это в прошлом, — осторожно подобрал слова Том, и Гарри с подозрением уставился на него, с пугающей уверенностью тут же уловив его неискренность. — Ладно, ладно, я не вижу в этом ничего страшного. Тем более, что у Нарциссы Малфой и в самом деле именно такой вид, как ты описал, — злобно хмыкнул Том, вызвав у Гарри смешок.        Впрочем, Гарри тут же взял себя в руки и легонько шлепнул его по плечу. — Блин, Том! Это ужасно! — И ты уже осознал, что так делать нельзя. По крайней мере, при Регулусе Блэке, — протянул Том тоном искусителя, уговаривающего ступить на темную дорожку, и Гарри громко фыркнул, а потом тут же сердито засопел. — Будет тебе, Гарри. Как я вижу, ты уже полностью осознал свою ошибку, и в будущем не повторишь ее. Поэтому не терзай себя больше, — беспечно закончил он, опалив шею Гарри горячим дыханием. — Сохраняй видимость приличий при других. Ты всегда можешь на меня рассчитывать, если тебе захочется обругать чью-то мать. — Ты ужасен, — укорил его Гарри, тем не менее, не скрывая смешинок в голосе, и Том с удовольствием ощутил, как он окончательно расслабился в его руках.        Самодовольно хмыкнув, он быстро чмокнул Гарри в шею и вновь сосредоточился на пергаменте.