Не хочу учиться, а хочу...

Немного поразмыслив над полученной от Виллара информацией, Аллейнир решил наведаться в Академию лично. Да, он мог бы просто вызвать Хранителя к себе и высказать всё, что думает о его выходках. А может, не только высказать, но и немного прочистить мозги. Ведь одно дело, когда шутки Хранителя затрагивали лишь его лично, и совсем другое — когда их последствия становились достоянием общественности, подрывая репутацию Императора. Наверное, где-то в глубине души Аллейнир опасался сорваться и перегнуть палку в методах воспитания собственного Хранителя. Боялся разрушить то самое единение, безоговорочное доверие, что до сих пор сохранялось между ними. И надеялся, что общественное место и присутствие посторонних охладит его пыл. Но не только ради Даэрана собирался в Академию Аллейнир. Скорее, разговор с Хранителем был поводом для того, чтобы хоть со стороны взглянуть на Ниллая. Всегда уверенный в себе Император вдруг поймал себя на мысли, что страшится. Причём, чего именно он страшится, Аллейнир ответить не мог. Может того, что Ниллай не почувствует в нём пару? А может того, что на его Зов отзовётся кто-то другой? Впервые за многие годы Аллейнир был растерян и не знал, что делать. Поэтому и переложил решение на Даэрана. Официальный повод для визита Аллейниру подсказал Виллар. Да, те самые беспорядки и якобы покушение на Ректора. Хотя в последнее предположение он не верил, но ведь ему нужен сам факт. Так что уже на следующий день Всеобщая Магическая Академия Рас была удостоена чести лицезреть в своих стенах Императора с сопровождением. — Господин Кшт-ла, как так вышло? — с долей ехидства спросил Аллейнир, разглядывая Махату Кшт-ла. — Всего лишь глупая шутка учеников, мой Император, — показательно всплеснул руками Ректор. — Поймите правильно, у нас здесь учатся самые разные студенты. — Вот именно, — прищурился Аллейнир. — Самые разные… Махату Кшт-ла горестно вздохнул. Он прекрасно понял, о ком идёт речь. Юный дракон, зачисленный в Академию буквально пару дней назад. Неприятности с ним Махату почувствовал ещё в тот момент, когда получил уведомление императорской канцелярии. Хоть просьба о зачислении была достаточно вежливой, но Ректор магической Академии с многолетним стажем прекрасно умел читать между строк. Одно только распоряжение не выпускать господина Ишилана из Академии ни под каким предлогом — говорило о многом. И вот очередное подтверждение — спустя сутки после происшествия Император лично посетил Академию. Впервые за десять лет. — Виновный уже найден, мой Император, — скромно потупил взгляд Ректор. — Это действительно была лишь студенческая шутка, никакого злого умысла. — А десятки пострадавших — это тоже шутка? — зло зашипел Аллейнир, который на секунду представил, что какой-нибудь одуревший, как его нэко, кошак мог покалечить Ниллая. От такого давления магии Махату Кшт-ла распластался в кресле, а волосы на загривке невольно встали дыбом. Перед лицом разгневанного Императора он почувствовал себя точно так же, как совсем недавно ощущал себя Шаисс. То есть полностью бессильным как-либо изменить ситуацию. И выхода в этом случае было только два: либо полностью отдать свою судьбу во власть другому, либо драться до смерти. Причём, до твоей смерти. Оправдываться Махату не стал, предпочтя молчание. Да и что он мог ответить? Как ни странно, но слова, только вчера сказанные ему Шаиссом, подходили к ситуации как нельзя лучше: понять и простить… На его счастье Император не стал затягивать паузу и усугублять проблему тоже. — Господин Кшт-ла, скажите мне, что подобных инцидентов больше не повторится, — унял Аллейнир гнев своей магии. — Не могу, мой Император, — честно признался Ректор. — У меня под опекой почти тысяча разумных в самом сложном для себя возрасте. И порой наши студенты в своём невежестве вытворяют такое, что ни одному Магистру не под силу. А уж ход их мыслей не способен предсказать ни один провидец. Если вы считаете, что я не справляюсь с должностью, то я могу передать её другому, более подходящему на ваш взгляд. Бессильно рыкнув, Аллейнир ударил по столу, случайно обломав его край. Нет, отстранять Ректора он даже не думал. Это не улучшит, а только ухудшит ситуацию. Махату Кшт-ла пользовался уважением и влиянием. Да и опыта у него более чем достаточно. Положа руку на сердце, Аллейнир готов был признать, что не коснись эта ситуация непосредственно Ниллая, он бы счёл её больше забавной, чем опасной. Вот только душа рвалась на части от невозможности оградить избранника от всех бед. Как ему сейчас не хватало Даэрана, чтобы подсказать верное решение! — В этом нет необходимости, — наконец ответил Аллейнир. — Тем не менее, я бы хотел лично убедиться, что данный инцидент не принёс фатальных последствий. Проводите меня. Тему студента, виновного в произошедшем, Аллейнир специально обошел стороной. Тот факт, что ледяную мяту во дворец притащил именно Даэран, напрямую указывало о его причастности и к событиям в Академии. И если личную выволочку Хранитель ему простит, то вот публичное наказание — нет. Аллейнир не стал называть желаемых для посещения мест. Он собирался найти Даэрана, но не знал, где точно в данный момент тот находился. Поэтому просто шел, опираясь на интуицию и ощущение присутствия Хранителя.

***

Такое редкое событие, как визит Императора, не могло остаться незамеченным. Уже через полчаса после появления Аллейнира и его свиты слухи об этом заползли в самые дальние уголки Академии. Как бы ни старались преподаватели, а удержать любопытных студентов так и не смогли. Ведь для многих это был единственный шанс увидеть Императора и упускать его они не собирались, даже под угрозой возможных неприятностей. Из всей Академии, пожалуй, только один студент не горел желанием видеть Лучезарного, но именно его этой возможности и лишили. Приближение неприятностей Ян почуял через час, после того, как их группа обосновалась в лазарете. Если до этого момента он всё ещё надеялся, что Император явился сюда исключительно из-за Ниллая, то затронутая связь Хранителя развеяла эту мечту. Аллейнир искал его лично. Обведя взглядом разномастную толпу студентов и пациентов, Ян пришел к выводу, что разговаривать с Аллейниром у всех на глазах — плохая идея. Попросить магистра Раэра отпустить его? Тот может не согласиться. Проще самому слинять по-тихому. Вот только куда? К себе в комнату? Не вариант. Встретить на улице? Однозначно нет. Остаётся учебный корпус, который пустует во второй половине дня. Лекарские аудитории были небольшими, но при этом находились в отдельно стоящем здании, куда допуск был строже, чем даже к некромантам. Слишком много опасных ингредиентов тут было. Одними только пособиями по «лекарствам и ядам» можно было отравить всю Академию. Выбрав в качестве арены для переговоров класс по «основам целительства», Ян принялся протирать от несуществующей пыли учебные скелеты различных разумных, чтобы хоть как-то оправдать свое местонахождение здесь. Ждать пришлось недолго. Не прошло и десяти минут, как дверь распахнулась и на пороге возникла величественная фигура Императора. — Господин Кшт-ла, вы же говорили, что учебные корпуса пустуют в это время? — поинтересовался Аллейнир у маячившего за спиной Ректора. — Господин Таон, — прищурился Ректор. — Насколько я помню учебный план — вы сейчас должны быть в лазарете? — Моё почтение, мой Император, — низко поклонился Ян, а после добавил, обращаясь уже к Ректору. — Всё верно, но учебные пособия требуют ухода, вот я и вызвался привести их в порядок к следующему дню. — Какое трудолюбие! — с плохо скрываемым ехидством процедил Аллейнир. — Вы же целитель, господин Таон? Расскажите мне из первых уст: с какими последствиями появления в Академии запрещённого растения вам пришлось столкнуться? Глядя в прищуренные, горящие злобой глаза Аллейнира, Ян почуял, что его дела куда хуже, чем он подумал вначале. Такой взгляд был знаком Хранителю и обычно был предвестником очередного жесткого решения, которое ему предстояло выполнить. Вот только сейчас в качестве объекта недовольства выступал он сам. — Большинство доставленных в лазарет были жертвами агрессии кошачьих, — дрогнувшим голосом начал Ян. — Вот как? — растянул губы в оскале Аллейнир. — Значит, милые нежные нэко, отведав этой травки, стали агрессивными и неуправляемыми? «Милые нежные нэко…» — зацепился за эту фразу Ян, и в голове тут же возник образ Шими и Миши. Только их Аллейнир называл «милыми» и «нежными». Судорожно сглотнув, Ян побледнел от одной мысли, что могли натворить фавориты Аллейнира, которым и до этого был никто не указ, кроме самого Императора. А под ледяной мятой так и вовсе… никто! — Господин Кшт-ла, мне показалось, или этого студента смущает ваше присутствие? — тем временем обернулся Аллейнир к Ректору. — Того и гляди, упадёт в обморок. Думать над тем, что показалось или не показалось Императору Ректор не стал, поскольку намёк был вполне очевиден — убраться прочь. Что Махату и сделал, оставив себе зарубку на память выяснить, каким боком к недавнему происшествию относится этот целитель. — Я жду ответа, господин Таон, — продолжил Аллейнир. — Давайте, просветите меня, каким образом нэко смогли до неё добраться? — Не должны были… — одними губами прошептал Ян. — И, тем не менее, это произошло. Из-за чьей-то безалаберности пострадали разумные. А теперь я вас спрошу, господин Таон, как мне быть в такой ситуации? Взмахом руки отправив свою свиту за дверь и запечатав вход магией, Аллейнир без предупреждения швырнул в сторону Яна чистый сгусток магии. Ничего опасного для Хранителя, так, можно сказать, игра в снежки. Только вместо холодного и мокрого комка в случае попадания Яну грозил горячий и болезненный укол. — Алл, я не знал! Я, правда, не специально! — прятаться от чистой энергии за материальными предметами было бесполезно и Яну оставалось только проявлять чудеса акробатики. — Да ладно! И крисею ты стащил не специально! И мяту вместо неё высадил тоже случайно! У тебя, вообще, всё само собой происходит! — Алл, угомонись! Убьешь меня — без Хранителя останешься! — Других найду! — в ярости заявил Аллейнир. — Вот как? — растерянно заявил Ян, останавливаясь и даже не пытаясь больше увернуться от ударов. — Значит, я тебе не нужен? Меня можно вот так просто заменить на кого-то ещё? Жалобно всхлипнув, Ян уселся прямо на пол и спрятал лицо в ладонях. — Так и знал, что я не нужен никому. Сначала родители меня бросили, а теперь ещё и ты. Конечно, зачем тебе какой-то безродный мальчишка, когда на мое место можно найти девятерых? Богатых и влиятельных. — Даэран, ты чего? — Аллейнир остановился в нерешительности, а потом и вовсе шагнул к нему, беззастенчиво усаживаясь рядом на пол. Именно сейчас Император снова увидел перед собой того неуверенного, одинокого, презираемого всеми сироту, которого встретил двадцать лет назад. Который отдал ему свою душу, согласившись идти за ним куда угодно, и которому сам доверил свою жизнь, рассказав правду. — Даэран, прости, — притянул демонёнка к груди Аллейнир. — Я не должен был. — Конечно нет, ведь у тебя теперь есть Ниллай. Это ему ты должен и защиту, и внимание. Это его мнение отныне должно волновать тебя, а не моё. — Ниллай — это другое. Это пара, это душа. А ты — моя рука. Вы никогда не будете для меня одинаковыми и сравнивать вас нельзя. Если убить душу — разумный станет монстром, а если отрубить руку — калекой. И то, и другое плохо. Я не хотел трогать твои раны. Я забыл, что сейчас они особенно свежи для тебя. — Вот и я не хотел доставлять тебе неприятности, — вздохнул Ян. — Забыл, что твои котята любопытные не в меру. — Чего? — вдруг спросил Аллйенир и рывком оттянул голову Яна назад за волосы. В чистых, как ясное небо, голубых глазах не было ни намёка на слёзы, а смазливую мордашку украшала ехидная улыбка. — Алл, ты такой предсказуемый, — фыркнул Ян. — И до сих пор покупаешься на беспомощность. Хоть мою, хоть чью-то другую. — Даэран!

***

Ашерас Раэр ловко спрыгнул с ветки дерева на землю и поспешил убраться подальше от учебного корпуса. То, что он сегодня увидел и услышал требовало осмысления. Глубокого и, желательно, без свидетелей.