Не хочу учиться, а хочу...

— Даэран, почему ты всегда ведёшь себя, как шут? — притворно нахмурился Аллейнир, поднимаясь с пола. — Потому что ты сам меня таким сделал! — заявил демонёнок. — Я не просил тебя возвращать меня в мою юность. — Я вернул тело, а не душу, — фыркнул Аллейнир. — Душа, видимо, всегда такой была. Никак не можешь расстаться с детством? — У меня его никогда не было, — серьёзно ответил Ян. — Да и твоё закончилось слишком быстро и слишком жестоко. Что такое сорок лет для дракона? В другой ситуации ты бы ещё лет триста оглядывался на старших и ждал бы их одобрения. Ты и сейчас ждёшь, только уже моего. — Считаешь себя умудрённым жизнью? — Считаю, что нам обоим не хватает уверенности, и мы опираемся друг на друга как два калеки. Стоит потерять равновесие одному — и упадёт второй. Меня беспокоит Ниллай… — Почему? — искренне удивился Аллейнир. — Он совсем не такой, каким ты его впервые увидел. Он не застенчивый, как Злат и не гибкий, как Виллар. Он жесткий, сильный и решительный. Его появление на балу прекрасно вписывается в этот характер. Он принял решение — он его осуществил. Но для политики — прямолинейность не самое лучшее качество. — Причём тут политика? Драконы чувствуют свою пару, как никто другой, только судьбе наплевать на статусы. Твоей парой может оказаться кто угодно: хоть воин из диких племён, хоть аристократ, хоть крестьянка. При этом, твоя пара для тебя всегда идеал. Но только для тебя, окружение её может не принять. Чем выше положение дракона, тем сильнее на него давит общество. Именно поэтому супруг Императора — это просто супруг, а не второй Император. И мне повезло с Ниллаем! — А кому не повезло? — прищурился Ян. — Отцу, — тихо признался Аллейнир. — Его парой оказалась дешевая проститутка, лет на пятьсот его старше. Под давлением Хранителей и советников он отказался от неё, выбрав супругом моего папу. И страдал до конца жизни, таская к себе в постель всех особ женского пола. Ну да ладно, с Ниллаем что не так? — С вами обоими, — поправил Ян Аллейнира. — Я не зря тебе показал, как легко ты поддаёшься на провокацию. Вот только между тобой и аристократией всегда стоял я. А между тобой и Ниллаем меня не будет. — Что ты хочешь этим сказать? — спросил Аллейнир. — Не позволяй Ниллаю влиять на твои решения, которые выходят за рамки личной жизни. А особенно на те, которые касаются всей Империи. — Даэран! Я что, похож на влюблённого юнца, лишившегося рассудка? — Да! — рассмеялся Ян. — Поверь, я не шучу. Мне достаточно было одной недели после бала, когда ты меня гонял по поручениям, как прислугу. Поэтому Слово, Аллейнир! — Зачем оно тебе нужно? — удивился Аллейнир. О каком «Слове» идёт речь, Императору объяснять было не нужно. Это передача приоритета в принятии решений при нарушении определённого условия. Не зря в приёмном зале императорского дворца раньше стояло десять кресел. Императорский трон в центре, а позади него, полукругом, места девяти Хранителей. В прежние времена Слово передавалось совету в каких-то особых случаях. Девять голосов всегда могли сложится в большинство. Вот только у Аллейнира Хранитель только один. Поэтому нет больше кресел позади трона. Сам Даэран предпочитал стоять за спиной Аллейнира, как и полагается стражу. А при отсутствии Императора просто занимал его место. — Не мне нужно — тебе, Алл, — ответил Ян. — И добавь к нему ещё нить Времени, закреплённую на тебе и Ниллае. Чтобы вы оба возвращались в исходную точку и помнили почему. Мне хватает других врагов, я не хочу бороться ещё и против тебя, и твоей слепоты. — Для крепления нити нужен физический контакт, — серьёзно кивнул Аллейнир, признавая правоту Хранителя. — Устроишь встречу? — Ты ведь за этим сюда явился? — усмехнулся Ян. — Через час в жилом блоке. Распорядись, чтобы Ректор показал тебе того, кто приволок мяту в Академию. Это наш сосед, только не срывайся на парне сильно, у меня есть на него планы. А мне как раз хватит времени найти Ниллая и притащить его в комнату.

***

Десять дней назад, когда Ниллай ещё только отходил от впечатлений о тёмном бале и встрече с Императором, его судьба сделала крутой поворот. Первой неожиданностью было уведомление, что все долги его семьи перед гномами погашены полностью, а второй — распоряжение императорской канцелярии о принудительном обучении в магической академии. Вот так, посреди года, в приказном порядке. Спорить с таким решением семья не стала, как и гадать о причинах подобной спешки. Родители быстро собрали его вещи и в последний день зимних каникул Ниллай вошел в ворота ВМАР. Соседи по жилому блоку его не сильно впечатлили. Застенчивый оборотень, взрослый наг, любопытный эльф и наглый демон. Последнего Ниллай вообще старался избегать, быстро выяснив, что Ян — сын Хранителя, того самого, с которым Ниллай столкнулся на балу. Уж очень не хотелось юному дракону афишировать эту страницу своей биографии. Не то, чтобы добровольные жертвы осуждались обществом, но доля пренебрежения всё же присутствовала. Особенно со стороны тёмных и светлых рас. Вампиры и демоны чувствовали в них «еду» и относились соответственно: ни о каком уважении речи идти не могло. А эльфы и феи считали таких опустившимися, чем-то вроде нищих, попрошаек или пьяниц. И только оборотням и людям было всё равно. А драконам? Драконы всегда небрежно относились к слабым. Если в тебе мало магии — это твой позор, если не развернулись крылья — твои проблемы. Таких, образно говоря, общество толкало со скалы: или лети, или падай. Ниллай поднял на своих «крыльях» семью — за это его уважали дома. Но для других драконов он по-прежнему бескрылый. Первый же учебный день принёс сюрприз в виде одуревших кошаков и сильно поднял самооценку Ниллая. Просто столкнувшись с парочкой неадекватов, молодой дракон очень быстро понял, что те его боятся. Даже сильные матёрые оборотни с последних курсов боевиков не рисковали с ним связываться. Не успели студенты отойти от первого потрясения, как тут же последовало второе: в Академию явился сам Лучезарный Император. Эта новость ударила Ниллая, как разряд молнии. Он невольно вспомнил бархатное крыло, что нежно укрывало его от посторонних глаз. Пронзительный взгляд, чувственный голос и неподдельную заботу, пронизывающую каждое слово и действие Императора. А ещё шелковую сорочку, спрятанную под подушкой, которую он доставал по ночам и прижимался к ней щекой. Ни о чем большем Ниллай не мечтал, прекрасно понимая, что свой единственный шанс, там, на балу, он бездарно упустил. Но ведь никто не запретит ему глянуть на Императора со стороны! А хоть и запретит — он не станет слушать. Может, это последняя возможность в его жизни. Вот только где искать свою мечту? — Ниллай! — окликнул его на улице ехидно-насмешливый голос Яна. — Ты чего тут болтаешься? Пошли посмотрим, как Шаиссу сейчас хвост отрывать будут. Представляешь, оказывается, это он в Академию мяту притащил, и Император пожелал взглянуть на него лично. Они сейчас направляются к нам! Тут главное успеть проскочить раньше, а то не пустят. Ян бросился бежать в сторону жилого корпуса, и Ниллай припустил вслед за ним. Историю с нагом он пропустил мимо ушей, услышав только главное: если поторопится — он увидит Императора. К себе в блок они с Яном влетели почти одновременно, но если демон тут же затарабанил в дверь нага, то Ниллай прошмыгнул к себе. Сбросил мятую сорочку, надел свежую, расчесал волосы, скривился, глядя на себя в зеркало, растрепал их и, вновь взявшись за расчёску, услышал голоса в общей гостиной. Дрожащими руками Ниллай распахнул свою дверь, да так и застыл на пороге с расчёской в руке.

***

«Ну вот, актёры в сборе, спектакль начинается», — про себя усмехнулся Ян, заняв стратегическую позицию на подоконнике и, не глядя, раскрыл учебник на случайной странице. — Ну и кто из них ваш злостный хулиган? — шутливым тоном спросил Ректора Аллейнир, оглядывая обитателей блока. — Я, — тихо признался Шаисс, покаяно опуская голову. — Признаю свою вину и готов понести наказание. — То, что признаете — хорошо, — хмыкнул Аллейнир, настроение которого явно пребывало на отметке «отлично». — А наказание, думаю, вам придумает господин Кшт-ла. Мне же просто любопытно: с какой целью вы поставили на уши всю Академию, а также немалое количество влиятельных разумных, кои обеспокоились безопасностью своих детей настолько, что заинтересовали произошедшим даже меня? Ян заметил, как Шаисс бросил затравленный взгляд на Ректора, который тяжко вздохнул и закатил глаза. В исполнении миловидного нэко это выглядело так забавно, что Ян не удержал смешок. За что тут же и поплатился вниманием Аллейнира к собственной персоне. — Господин Таон, я вижу, вы не только любитель общественной работы, но ещё и прилежный ученик? Если это действительно так, то я вам советую перевернуть книгу правильно. Не стоит создавать себе дополнительных трудностей, читая её вверх ногами. — Прошу простить меня, мой Император, — Ян стёк с подоконника на пол и низко поклонился. — Моё желание увидеть вас было столь велико, что я не удержал любопытства. — Вы тоже здесь из любопытства, господин Лайдо? — повернулся Аллейнир к Злату. — Нет, — спокойно ответил лис. — Просто супруг мне посоветовал лишний раз не бродить по Академии, чтобы не попасть в похожие неприятности. Поэтому, свободное время я провожу в комнате. «О, простота первозданная! — мысленно простонал Ян и так же мысленно побился головой об стол. — А с другой стороны, может, и есть какой-то смысл в подобной покорности?» — Господин Кшт-ла, — обратился Аллейнир к Ректору. — Предлагаю сделать исключение для господина Лайдо и позволить ему в выходные дни покидать Академию в сопровождении супруга. Скучающий студент — это бедствие для Академии, а скучающий советник — для всей Империи. Ян видел, что Ректор готов на всё, что угодно, лишь бы не возвращаться к щекотливой теме, а Аллейнир, тем временем, перевёл взгляд на Ниллая. — Господин Ишилан… Вас невозможно забыть. Неужто и вы всё свободное время проводите в комнате? — Я… — начал Ниллай, запнулся, но продолжил: — Я пришел в Академию учиться, мой Император. Сейчас мне надо догнать по знаниям мою группу, и я не вижу смысла тратить время на что-то ещё, кроме занятий. — Похвальное рвение, — улыбнулся Аллейнир, подошел вплотную к Ниллаю и аккуратно поправил завернувшийся внутрь воротник. — Надеюсь, вы станете лучшим учеником. От неожиданного прикосновения Ниллай замер, будто в ступоре. Вспыхнул румянцем, опустил голову, и даже перестал дышать. А Аллейнир даже не думал убирать руку, осторожно поглаживая пальцами тонкую шею. Все остальные предпочли сделать вид, что очень увлечены разглядыванием потолка, пола или стен. Кто знает, сколько могло бы продолжаться это интимное молчание, если бы не Иллиталь, неизвестно откуда появившийся в коридоре. — Позвольте… В сторонку… Иллиталь продирался сквозь свиту с грацией подвыпившего орка. — Тронешь авинал — и будешь вытаскивать кинжал из глазницы! — неожиданно зло рявкнул кому-то эльф, вваливаясь в гостиную и крепко держа двумя руками горшок с крисеей. Иллиталь протиснулся к своей двери, но заходить внутрь не стал. Просто поставил горшок с крисеей на пол, обернулся в сторону гостей и низко поклонился. — Моё почтение. Приношу извинения за столь бесцеремонное появление и надеюсь на снисходительность. Я просто не мог позволить заморозить свой авинал. Аллейнир отлип от Ниллая, окатил прищуренным взглядом эльфа и остановил свой взор на горшке с цветком. Ян понял, что не узнать собственноручно выращенную крисею он просто не мог, и мысленно проклял Иллиталя с его авиналом. — Какой чудесный цветок, — хмыкнул Аллейнир. — Ради такой редкости можно рискнуть чем угодно. Давно он у вас? — С начала года, — смиренно ответил Иллиталь. — К сожалению, свой прежний авинал мне пришлось отпустить, но господин Таон одарил меня этой прекрасной крисеей. — Я смотрю, господин Таон не только в целительстве разбирается, но ещё и с растениями обращается не хуже лесных? Прямо уникум. «Да, я такой!» — подумал Ян, но предпочёл промолчать. — Я вижу, господин Кшт-ла, что ваша Академия просто пестрит талантами, — обернулся Аллейнир к Ректору. — Полагаю, мне стоит ещё как-нибудь сюда наведаться. Не дожидаясь ответа, Император вышел из блока, а Ян мысленно смахнул пот. Хоть Аллейнир и простил ему крисею, даже дал обещание не требовать её обратно у нового владельца, но Ян опасался, что она может стать последней каплей. Не случилось, вот и хорошо, но на один вопрос у него стало больше. Тем временем медленно приходящие в себя от столь высокого внимания обитатели блока расползлись по своим комнатам. Ян ещё немного посидел на подоконнике, спрыгнул и решительно постучал в дверь Иллиталя. — Проходи, — распахнул дверь Иллиталь. — Я ждал тебя. — Вот как? — спросил Ян. — Тогда, может, и вопрос мой сам озвучишь? — Зачем я рискнул авиналом? — чуть склонил голову на бок Иллиталь. — Чтобы убедиться в правоте своей догадки. — Какой же? — О том, где именно ты её взял, Хранитель Даэран, — поклонился Иллиталь и, пока Ян внимательно его рассматривал, поспешил добавить: — Тебе по-прежнему нужен Ниллай?