Самый лучший в мире

Бинхэ отказывался верить своим глазам. Но это неприятие действительности было обусловлено совсем не чем-то невероятным и чудесным, а боязнью испытать жгучий стыд и вину. Мальчик был уверен, что, как только он осознает происходящее в полной мере, то неминуемо встретится с ударной волной неловкости. Даже сейчас, когда он еще не до конца осмыслил увиденное, в глаза этому человеку он бы заглянуть не решился. Ни через день, ни через неделю... В лучшем случае, никогда. Бинхэ был чрезмерно чувствительным и впечатлительным ребенком. Ему в самом деле не претило тщательно обдумывать каждый пустяк. Правда, круглосуточно обуревавшие его думы о незначительных мелочах совершенно не приносили пользы. От них у мальчика появлялось больше поводов для печали, чем для радости. Разве что голова еще не болела. Оказавшись в Цзиньлане после утомительной беготни по лесу, Бинхэ от чего-то был преисполнен уверенности, что удивить его в ближайшее время не получится ничем. Этой ночью он видел гигантских пауков с человеческими головами! Оправившись от такого потрясения, ему определенно по силам пережить и остальные. И когда таинственный человек в черных одеждах был вынужден спуститься в одном из узких переулков, чтобы избавиться от маски, Бинхэ ожидал увидеть под ней вместо нормального лица все, что угодно. По дороге он во всех подробностях успел представить и лохматую морду какого-нибудь страшного зверя, и несколько пар глаз, растущих прямо поверх других, и... Он абсолютно точно не был готов к тому, что под маской окажется белое девичье личико. Зеленые глаза мерили его насмешливым взглядом. Бинхэ только и оставалось застыть на месте, продолжая нервно сжимать плечо подпирающего грязную и влажную стену юношу. Заклинатель...ница выглядела молодо, однако юной девой назвать ее можно было с натяжкой. Под яркими глазами залегли глубокие тени. Вряд ли эта особа страдала от истощения, однако, ее щеки при тусклом свете казались впалыми и прозрачными. Да и сама она оказалась гораздо хрупче, чем можно подумать. Как же обманчиво первое впечатление... Оцепенело наблюдая, как заклинательница сбрасывает черную мантию, а потом, сложив ее в несколько раз, непринужденно убирает в миниатюрный мешочек на поясе* вслед за рогатой маской, Бинхэ теряет связь с реальностью. Эмоции переполняли его, но дать выйти им наружу не получалось. Все, что он мог сделать для того, чтобы не умереть со стыда — не пытаться открыть свой рот. Молчание было наиболее верным способом разрешения ситуации. Кроме того, когда вещи не подвергаются обсуждению, они не всегда остаются неразрешенными, наоборот, отсутствие излишних комментариев говорило о том, что их попросту не было. Бинхэ поглядывал на своего бессознательного спутника, словно ища поддержки. Его сверкающие в темноте глаза и надломленные от растерянности брови были молчаливым зовом о помощи. Но разве человек рядом с ним мог прийти в себя так быстро? Бинхэ не сомневался, что, знай тот о столь нелепой ситуации, непременно нашел бы, что сказать. Когда заклинательница закончила с перевоплощением в ни чем не приметную селянку, то снова подхватила ранее оставленного у стены юношу и, как ни в чем не бывало, двинулась вперед. Бинхэ только и оставалось за ней поспевать. Шаги этой женщины были уверенными и твердыми, походка — ровной и быстрой. Мальчик мысленно ругал себя за то, что не способен перебирать ногами резче от усталости. Он плелся позади и смотрел под ноги, лишь изредка поднимая взгляд на прямую, как бамбук, спину. Волосы заклинательницы были собраны в обыкновенный длинный хвост. Странно, ведь прическа действительно незамысловатая, не украшенная даже самой простенькой заколкой**. И Бинхэ было непонятно, почему человек со столь выдающимися способностями не носит украшения. Выходцы из знатного рода не позволяли себе появляться на людях с непокрытой головой. Значило ли это, что их спасительница из бедной семьи? С каждым новым шагом у Бинхэ возникало все больше вопросов. Почему она решила прийти им на помощь? Должны ли они с ней за это расплатится? Была ли эта встреча совпадением? У Бинхэ на этот счет появлялось все больше подозрений. Кроме того, что таинственная незнакомка появилась в нужном месте в нужное время, путь держала она туда же, куда они. В Цзиньлань. Подобное назвать случайностью даже у него язык не поворачивался. Недоверие постепенно сменялось замешательством. Если эта женщина спасла их от верной смерти, следуя своим интересам, то какую выгоду это могло ей принести? Насчет маленького заклинателя Бинхэ уверен не был, но лично он сам — абсолютно бесполезен. Он никогда не совершенствовался, был слабым и вряд ли сгодится на роль раба или слуги. К тому же, он не был грамотен. Даже элементарным правилам письма мать его не обучила... Было предчувствие, что эта женщина еще пожалеет о том, что пришла на выручку, когда его никчемная жизнь была в опасности. Должно быть, уже сейчас она понимает, что Бинхэ не более, чем обуза.

///

Тревога и стыд отступили на второй план, стоило им остановиться на постоялом дворе. Когда Бинхэ оказался внутри, уютное тепло и аппетитный запах еды вскружили ему голову, заставляя мечтательно улыбаться и давиться слюной. Пока заклинательница оплачивала взятые для ночлега комнаты, взгляд мальчишки то и дело метался от одного стола к другому. Несмотря на поздний час, на первом этаже было достаточно много людей. Некоторые выпивали в компании и наслаждались обилием пряных закусок, а кто-то за обе щеки уплетал горячее в стороне. Есть хотелось ужасно. Ради крохотной порции бульона и лепешки с мясом, Бинхэ был готов пренебречь сном и отдыхом, которые по своей важности опережали все остальное. — Идем. Бинхэ вздрогнул от неожиданности. Грезы о сытном ужине успели полностью поглотить его мысли за тот недолгий промежуток времени, что они здесь находятся, вот он и не заметил подошедшую со спины заклинательницу. Не без усилий заставив свои ноги двигаться, Бинхэ проследовал за женщиной на второй этаж. Поднимаясь по высоким деревянным ступенькам, мальчик то и дело разочарованно оглядывался назад. Заклинательница же оставалась равнодушной. Происходящее вокруг ее не волновало, а на плече она молча продолжала нести пострадавшего юношу (Бинхэ не понимал, почему это не показалось странным тем, кто стал свидетелем их прихода. Неужели подобное — не редкость? Если это так, то трудно представить, сколько сюда должно было заявиться травмированных заклинателей...). Казалось, даже ребенок, что плелся позади, не стоил ее внимания. Спросить о еде было бы верхом неуважения и наглости со стороны Бинхэ. Потому он, смирившись с тем, что поесть ему не удастся, решил не замечать урчание в животе. Коридор на втором этаже оказался очень длинным. Бинхэ невольно подумал о том, что обязательно бы потерялся, будь он здесь без сопровождения. Обе комнаты находились недалеко от лестницы, что не могло не радовать. Если Бинхэ захочет выйти, то не заплутает. С другой стороны...здесь очень много гостей. Круглосуточно терпеть чей-то топот за дверью — так себе перспектива. Вид комнаты заставил Бинхэ изумленно замереть на пороге. Пусть помещение не отличалось роскошным убранством, выглядело оно в разы лучше, чем тесная каморка, в которой мальчик жил раньше. Разумеется, своего восхищения сдержать он не мог. Заклинательница, пока Бинхэ как завороженный рассматривал медную курильницу для благовоний, уложила бессознательного юношу на деревянную лежанку и сказала: — Ло Бинхэ***, иди сюда и помоги мне. Услышав просьбу, мальчик поспешил оказаться рядом с лежанкой. — Сейчас я проверю состояние его меридианов,— вкрадчиво пояснили ему,— Ци на мои прикосновения может отзываться сильными всплесками. Если он начнет дергаться, постарайся его удержать. Бинхэ со всей серьезностью кивнул. Он слегка волновался и чувствовал, как колотится его сердце. В мгновение его охватил страх сделать что-то не так. Этот человек и так был недоверчивым и нередко агрессивным, но Бинхэ вовсе не боялся своей оплошностью навлечь на себя его гнев. Он переживал, что может случайно ему навредить. Юноша выглядел совершенно беззащитно. Обращаться с ним можно не иначе, как с бесценным сокровищем. — Возьми его за руки и держи крепче,— дав указания, заклинательница присела на край лежанки и в ожидании посмотрела на своего помощника,— ну, чего ждем? Ты стоя собрался его держать? Сядь. Бинхэ снова почувствовал неловкость. Нервно обведя высохшие губы языком, он плюхнулся на край лежанки и чуть не закричал. Подстилка из шерсти пусть и сделала бы сон на ней комфортным, однако, дерево оставалось деревом. Резко опустившись, Бинхэ неминуемо подверг мягкое место удару. Видя, как скривилось его лицо, заклинательница закатила глаза, от чего Бинхэ ощутил нарастающий стыд. Немного помедлив, он послушно обхватил тонкие запястья, безвольно лежащие вдоль тощих боков. Для этого ему пришлось склониться над юношей, почти касаясь макушкой его подбородка. Отогнутый в сторону ворот открывал вид на острые ключицы. Бинхэ беззастенчиво рассматривал плавные изгибы, а иррациональное желание очертить каждый из них пальцем нарастало. Этот человек за все время их путешествия упорно избегал прикосновений. Если Бинхэ трогал его, тот бранил его на чем свет стоит, не стесняясь в выражениях. Но разве мог он не надеяться на сокращение расстояния между ними? Маленький заклинатель спас его, продолжая нести на спине до потери сознания. Значит ли это, что он больше не считал его мертвым грузом? В конце концов, трудности должны были послужить причиной их сближения. Из размышлений Бинхэ вырвал внезапный подзатыльник. Он был несильным, однако чужая ладонь попала аккурат по ране, заставив голову отозваться тупой болью. — Да не так! За предплечья возьми,— заклинательница взяла его руку, чтобы переместить выше и, почувствовав цепкую хватку, не могла не спросить,— Ты чего так вцепился в него? Думаешь, убежит? — Нет, просто...— Бинхэ вдруг понял, что не может придумать подходящего оправдания. — Ло Бинхэ. Не ищи ответ на вопрос, который не в силах понять,— неожиданно по-доброму посоветовали ему,— потому что время идет и вспять его обратить нельзя. Твои размышления могут стоить кому-то жизни. Бинхэ покрылся мурашками и широко распахнутыми глазами уставился на заклинательницу. — Твой друг не умирает, не бойся,— улыбнулась она,— лучше сядь повыше, так то всяко удобней будет. Заодно вдоволь сможешь налюбоваться его лицом. Бинхэ искренне не понял, что она имела ввиду под «налюбоваться», поэтому чуть нахмурился. Женщина же, найдя в этом повод для веселья, продолжила: — Для уличного сироты этот мальчишка больно хорош,— она красноречиво обвела его взглядом, а потом метнулась глазами к Бинхэ,— и ты не уступаешь ему ничуть. Думаю, твоя красота с возрастом приумножится. Ты младше него, так? — Да?.. Заклинательница удивилась. — И как же так вышло, что борешься за его жизнь, а сколько ему лет миновало, не знаешь? Бинхэ пожал плечами, не находясь с ответом. Больше не желая развивать эту тему, он молча подвинулся ближе к изголовью и бережно взял юношу за предплечья. — Ты готов? — Да, госпожа может начинать. Бинхэ вздохнул и прикрыл глаза. Почему-то вынудить себя смотреть в чужое лицо он не мог. Ему все чудилось, как глаза напротив открываются, а потом озлобленно смотрят. Однако в противовес этому, было необычайно приятно ощущать своей кожей чужую. Такую нежную и прохладную... Пока женщина невесомо касалась акупунктурных точек на изнеможденном теле, Бинхэ, удостоверившись, что она не смотрит, сжал руки сильнее, наслаждаясь изумительной мягкостью. Он словно трогал лепестки цветов, перебирая их между пальцами. Процедура длилась совсем недолго. За это время Бинхэ почти не открывал глаза. Лишь иногда, чтобы убедится, что юноша внезапно не проснулся. Но...в любом случае, он ничего не узнает, так?