arcana

У Ви есть какие-то проблемы с машинами. Она это понимает, когда ей в руки попадает старый «Порше» Джонни — ладно, после тюнинга он работает очень даже неплохо, но выглядит все равно чертовски старомодно. Джонни, не желающий признаваться, что из него уже песок должен сыпаться, говорит «винтажно». Джонни готов эту машинку облизывать, буквально. Каждый раз, когда ей подкидывают новый заказ (обычно это случается, по закону подлости, вечером, когда Ви трахается со своей девушкой или лениво лежит со своим котом под боком), Ви закатывает глаза. Это их ритуал: Джонни будет настырно предлагать блестящий серебряный «Порше», пылящийся в гараже. Искушать, забалтывать, наконец, упрашивать. — Понимаешь ли, я по мотоциклам, — хладнокровно отбривает его Ви тем самым важным тоном, каким заявила настырному Риверу, что она «по девочкам». Но, в отличие от того раза, Ви не слышит одобрительно-насмешливого фырканья. Она берет мотоцикл Джеки, и что-то в Ви каждый раз переламывается. Когда она видит раскрашенный «Арч», подсознательно ожидает повернуть голову и увидеть широкую, такую неподдельную и счастливую улыбку друга. Ее уже не трясет. Сначала Ви думала, что не сможет на нем ездить, но мотоцикл сидит как влитой. Она сливается с ним, когда летит по неоновым улицам Найт-Сити, и от восторга спирает дыхание. — Дело в Джеки? — спрашивает Джонни, проницательный не только потому что читает ее душу — ее поведение говорит красноречиво, то, как она крепко вцепляется в руль, вспоминая загребущие руки друга. — Не только, — загадочно ухмыляется Ви. Джонни важна его машина; он очень цепляется за прошлое и ищет способы прикоснуться к части своей жизни. Он хочет напомнить себе, что он настоящий, живой когда-то был, что он не тень Ви и не часть ее больного сознания. В угоду ему Ви хранит его древнее тряпье (она даже любит его куртку), скупает какие-то пластинки. Этим вечером после выполненного задания она по серпантину заезжает повыше в гору. Плечо саднит из-за жесткого падения с лестницы; от выстрела в упор спасла броневая пластина на куртке, но Ви чувствует странную эйфорию — ее встряхивает близость к смерти, риск. Поэтому она тащит ворчливого Джонни наверх, садится на краю, улыбается сиянию города, а потом поваливает на спину, тонет в траве и смотрит на тусклые звезды и на свое отражение в очках Джонни. — Я очень хуево вожу, — говорит Ви, потому что ей весело и хочется делиться историями. — Мой отец был ублюдком, но у него была хорошая машина. Не знаю уж, у кого отжал. Как-то раз я, тогда еще мелкая, с парой друзей ее угнала, как это обычно и бывает. В хлам! — решительно обрубает Ви. — Сама не понимаю, как я ее так разъебала. — И тебе, конечно, всыпали, — смеется Джонни, как-то подобрев взглядом; устраивается рядом. Обычно они говорят о чем-то более стремном или ругаются, так что Ви не жалко его развлечь. — Еще как. Неделю сидеть не могла. Ну, блин, не получается у меня с машинами, — смущается Ви. — И Джеки говорил. Я как сажусь за руль, у меня башка кружится. Она… тяжелая. И размеры я не осознаю. Заносит, сука, все время! С мотоциклом ловчее получается, он как бы продолжение меня. И я… ты только не смейся, но боюсь твою машину побить. Она же одна такая. Джонни важно кивает, даже не перебивает ее, молчит в качестве исключения. Тоже, приподнявшись, глядит на Найт-Сити, на машины, которые тащатся еле-еле, перемигиваясь огоньками. Ви это совсем не нравится, ей больше по душе быстрые юркие мотоциклы, на которых можно с ревом и визгом пронестись по улицам, увиливая от тяжелых автомобилей, подрезая их. Есть в этом то, ради чего она живет: вспышки адреналина, упоительная свобода. — Ты бы знала, сколько я эту машину бил, удивилась бы, что она еще существует! — разглагольствует Джонни. — А ты знаешь, мотоциклы мне тоже с тобой начали нравиться. Такой ветер в ушах. Снова чувствуешь себя живым. — Когда-то в детстве я мечтала, что сяду на мотоцикл и уеду в закат… Как ковбои в старых-старых фильмах, — делится Ви. — Сорвусь в неизвестность. Буду путешествовать по разным местам, и слава обо мне прокатится по всем землям… — Красиво, — кивает Джонни. — Куда ж ты свернула не туда? Надо было и лететь в горизонт, а не гнить в этом сраном городе. — Тогда я не узнала бы ни тебя, ни Джеки, — устало спорит Ви, кивает на любимый мотоцикл. — Эй, Джонни, если выживем, поехали вместе, а? — На мотоцикле? — переспрашивает он иронически. — Не пойми куда? Без снаряжения, потому что много на нем не увезти? Звучит достаточно самоубийственно, чтоб я всерьез задумался, знаешь ли. — Ладно, уговорил, возьмем твой ненаглядный «Порше», — соглашается Ви и облегченно приваливается к его неощутимому плечу, снова и снова обманывая свои чувства.