Секретарша Каркассы

Дорогой Чарли, Италия очень сильно отличается от США. Пицца и кофе, честно говоря, намного лучше. Мне кажется, тебе бы здесь понравилось. Местные очень приветливые, хотя и не спешат идти на контакт с иностранцами. Но в моей организации много людей из разных стран, и с ними очень интересно общаться, я каждый день узнаю что-то новое. Думаю, у меня даже появляются друзья! Я стала заниматься бегом и пошла на танцы, и хотя прошло всего три с половиной недели, я стала меньше спотыкаться об воздух и стукаться обо что ни попадя. Ещё, конечно, начала учить итальянский, потому что невежливо жить в другой стране и не разговаривать на языке. С произношением всё отлично, и с каждым днём мне легче поддерживать какой-нибудь простенький разговор. Скалл мне очень помогает влиться в коллектив и также даёт советы, как лучше справляться с моими обязанностями. Ещё я полюбила пасту. Никогда не думала, что она может быть такой изысканной и вкусной! Крепко тебя обнимаю, Не скучай, твоя дочь Белла Когда-то она читала, что ничто так не помогает, как шоковая терапия. Точнее, терапия шокирования. Хотя, может, только казалось, что это где-то было прочитано или, может, услышано, потому что Белла не могла до конца поверить, что осознала это сама. Италия оказалась шоком культурологическим. Другой воздух, другая вода, другая еда, другие люди воспринимались ею вихрем, ураганом, посреди которого оказался домик Элли и Тотошки. Разве что ураган пока ещё не долетел из Канзаса до Страны Оз, и было непонятно, долетит ли. Джаспер на это утешающе и весело сообщил ей по телефону, что такие ощущения — одно из лучших чувств, что может дать жизнь, посоветовал расслабиться и плыть по течению. И Белле не оставалось ничего делать, кроме как следовать его совету. Итальянская мафия, как она узнала, сосредотачивалась в определённых городах или провинциях. Всё было математически поделено, и карта время от времени переделывалась, когда какая-нибудь небольшая Семья теряла своё влияние. Но были и города-исключения — Рим, Милан, Турин, Флоренция, Неаполь, Палермо и Катания — потому что история знает, чем заканчивается итальянская региональная междоусобица. Ничем хорошим. Конечно, мафию неофициальный запрет не останавливал, и бизнес всё равно вёлся, но тихо и осторожно, с осознанием того факта, что одна ошибка — и ты на мушке у правительства. Успешная Семья подчиняла себе солидный город, могущественная Семья контролировала целый регион. Вонгола, одна из крупнейших Семей Италии, правила Венецией, причём не только городом, но и всей провинцией. Само их имя, «Моллюски», не могло взяться с потолка; за пару веков они стали такой же неотъемлемой частью местности, как те самые мидии, растущие вдоль уровня воды на венецианских домах, и мало кто мог возразить их деньгам и влиянию на полуострове, будь то далёкая суша или вода. Несмотря на свой сравнительно молодой возраст Каркасса смогла занять Геную. И будь то менеджерский талант Скалл, или будь то её способность учиться на чужих примерах и схватывать налету — она понравилась региону, и поэтому вся Лигурия надежно встала за её спиной. Беллу это восхищало и завораживало одновременно. Она выросла на книгах и фильмах, где такие приключения разрешались только лучшим из лучших, и было шоком узнать, что Скалл, которая приехала в её скромненький дом в Форксе, та Скалл, которая не скупилась на похвалы и не давала пустых обещаний, та самая Скалл, которая спрашивала Беллу, не смутит ли её полет в бизнес-классе — была лучшей из лучших. Она, будучи незамужней женщиной, являлась воином, лидером, дипломатом и, одновременно с этим, хорошим человеком. Белла даже представить не могла, что такое в жизни возможно, и что её, унылую, серую, безынициативную, возьмет к себе под крыло человек невиданного масштаба и калибра и, вдобавок, скажет ей, что она этого заслуживает. Отцу Белла написала всё максимально честно: её кормили пиццей и пастой, поили кофе, учили итальянскому, обучали бегать и танцевать хип-хоп, и треть Каркассы действительно состояла из иностранцев. Кормили и поили в столовой, наравне с другими учениками-подопечными, обучали по-разному. Например, на занятия итальянским Белла ходила с ещё двумя иностранками — с Пилар из Колумбии и Кайлин из Китая. И хотя Пилар, в силу испанского, новый язык давался легче, у Беллы развеялась какая-либо небольшая зависть, когда та рассказала как именно попала в Каркассу — Скалл разнесла нелегальный бордель, где держали эмигранток с уничтоженными документами и, поскольку Пилар было некуда идти, забрала её с собой. Кайлин и вовсе оказалась продана в рабство собственной семьей за кокаиновый долг перед соотечественником, и пока Скалл разносила роскошный дом этого самого китайца, она нашла бедняжку в сыром подвале, голодную, изнасилованную и избитую. После таких рассказов Белле казалось, что она ещё легко отделалась. Бегом с ней занимался личный инструктор, потому что бег, по словам главы Каркассы, являлся наифундаментальнейшим навыком. На танцы с ней ходила Пилар, потому что её, как она поняла, готовили для информаторской деятельности. Латиноамериканки — дружелюбные, легкие на подъём и недалёкие с виду люди; от них мало кто ожидает проницательности и сноровки. И хотя Пилар уже умела мастерски танцевать сальсу и бачату, было решено добавить ей более популярный танцевальный жанр, чтобы та смогла легче сливаться с толпой на вечеринках. Белле же, по словам Скалл, танцы должны были помочь с координацией движений и пластичностью. «Танцуя, мастерски учишься уворачиваться». Ещё Скалл старалась выделять своей ученице час в день на совместную тренировку Пламени. Если сама Аркобалено не могла прийти, её подменял Правая рука, добродушный мужчина средних лет по имени Джакомо. Пламя, говорили ей, это отражение души, это автопортрет; Скалл и её заместитель-телохранитель отказывались давать Белле какие-то материалы, по которым она могла бы попробовать научиться контролировать свою силу сама. — Ты не обессудь, — вздохнула Скалл на четвертом их занятии, — но если заниматься по книгам, которые существуют, ты, скорее всего, ничего не добьёшься. — Почему? — удивилась Белла. — Разве книги врут? Над садом особняка Каркассы, в котором они занимались, медленно опускалось тяжелое солнце. Они сидели на расстеленной простыне и поедали горячие панини с помидорами и моцареллой, запивая свой перекус кофе: Скалл была так занята днём, что не успела пообедать, а Белла после бега уже успела проголодаться. Воздух, так богато наполняющий лёгкие, пах сосновыми иголками, розмарином и морской свежестью; он бодрил и расслаблял одновременно. — Понимаешь, — с набитым ртом начала говорить Скалл, затем всё-таки дожевала, проглотила. Продолжила. — Понимаешь, миром мафии правят стереотипы. Если Небо — значит, лидер. Если Туман — наркоман или псих. Если Облако — хладнокровная боевая машина убийства. — А если Дождь? — Дипломат, тихоня, размазня. Белла сникла. — Вот поэтому я и говорю: нахер эти книги! Это ведь такое же надувательство, как колонка гороскопа в журнале для мод. Я разве, по-твоему, Арнольд Шварценеггер? Он в фильмах как раз стопроцентное клише-Облако. Белла хотела сказать, что Скалл даже круче Шварценеггера, но постеснялась и промолчала. И продолжила есть свой бутерброд. — Мы с Джакомо поэтому и занимаемся с тобой лично, — отхлебнула кофе Аркобалено, — потому что Пламя — это душа. А душа может иметь какие-то рамки, но она подчиняется стереотипам только если сам человек решит им следовать. Её не надо заключать в клетку, наоборот, её стоит освободить. И тогда она сама тебе покажет, на что ты способна и каким именно образом. Белла продолжила внимательно слушать свою наставницу и также внимательно есть свой панини. — Дождь, на самом деле, Пламя очень опасное. Во-первых: оно имеет «успокоительный» эффект. То есть ты можешь охладить пыл своего противника, чтобы избежать конфронтации, а можешь расслабить его тело до клинической смерти. Ты можешь «утопить» его, и он действительно захлебнётся. Можешь «заморозить», ввести в ступор, и можешь заморозить в прямом смысле. Опасно пиздец, но, к счастью, все, кого я знаю с этим Пламенем — люди эмоциональные и вспыльчивые и, к тому же, использующие только водный аспект своей силы. Скалл отвлеклась на свой кофе и, после пары глотков, закончила мысль: — Ты, Белла — спокойная и уравновешенная. И не псих. И, моими стараниями, не ограничишь себя какими-то стереотипами. Разве не круто? Это же мощный потенциал!.. Доедай, и приступим к медитации. Меня еще сегодня ждёт одна встреча. (…) После месяца интенсивных занятий, Белла перестала ходить на танцы, но ей дали занятия по стрельбе и, как ни странно, по… ознакомлению с культурой курения. — Самокрутки?.. — растерянно поглядела она на Джакомо. — А, миа кара, — по-отечески улыбнулся он. В его глазах плясали зелёные искорки, — очень помогает с моторикой. И потом, — он выдержал паузу, — курить в кругах мафии также обязательно, как в фильмах Тарантино. Хорошо держит твой образ на переговорах. К тому же, мафиози обычно носят портсигар — так меньше вероятности выкурить яд. Или крутят своё. Но лично я, — он показал на себя, — настаиваю на том, чтобы ты научилась крутить сама. Очень пригодится, поверь. Белла сконфуженно посмотрела на пакет, врученный ей, с упаковкой табака, фильтрами и бумагой. — Ну, раз пригодится, — пробормотала она. Искорки в его глазах довольно засияли ярче. — Моторика поможет быстрее и лучше чистить и перезаряжать оружие, — со знанием дела продолжил он, — а также оказывать первую медицинскую помощь, что в любой профессии полезно. К тому же, — он подмигнул ей, — тебе рано или поздно придётся ознакомиться с марихуаной. — Зачем? — ужаснулась Белла. Конечно, некоторые одноклассники как в Калифорнии, так и в Форксе, курили её. Но она, как дочь полицейского, всегда отказывалась. — На самом деле, в целях безопасности, как ни странно. Дело в том, что большинство употребляющих людей ничего не знают ни про негативные, ни про положительные эффекты. Не знаю, как в Америке, но в некоторых странах Европы её выписывают в медицинских целях. Но куда важнее другое. Марихуана вызывает что-то вроде эффекта опьянения; разные виды — разное опьянение. Похожий, но куда более опасный эффект вызывают тяжелые наркотики или яды, ведущие к смерти. Ты — Дождь. Значит, ты сможешь научиться скидывать с себя это навязанное состояние, выводя токсины из организма через Пламя Дождя. Ты когда-нибудь была пьяной? — Ну, да-а, — смущённо протянула Белла. Ей вообще-то не полагалось пить до совершеннолетия, но Джессика Стэнли пригласила её как-то раз на свой день рождения, ещё давно, целую жизнь назад, пока Эдвард не затмил всё и вся в её крохотном мире. Анжела тогда пьяно поцеловала Беллу, промахнувшись мимо щеки, и они потом долго над этим смеялись, решив оставить это «между ними, девочками». — Тогда ты уже понимаешь, что состояние опьянения, будь оно лёгким или тяжёлым, подкрадывается незаметно. Вот ты, ещё трезвая, пьешь ром с кока-колой, а потом вдруг танцуешь на столе, или рассказываешь ужасные анекдоты всем окружающим, или усердно думаешь о жизни, не понимая ничего, или спишь на диване, или кому-то доказываешь, что динозавры вовсе не вымерли, а пришельцы существуют. Но опьянение легче с себя скинуть. Ты идёшь в туалет, запихиваешь два пальца в глотку, выпускаешь из себя всю гадость, дальше пьёшь стакан воды, и снова становишься человеком. Наркотики, любые наркотики, «скинуть» с себя тяжелее. Даже такие "невинные", как травка, если у тебя нет опыта. А тебе в будущем не раз и не два что-то подмешают в бокал или впрыснут в лицо. Могут даже уколоть, когда расслабишься. Именно поэтому у тебя должен быть готов защитный механизм, отточенный до бессознательного. — Джакомо выдержал паузу. — К тому же, благодаря твоему Пламени, ты можешь научиться вызывать у своих недругов и врагов похожий эффект, как от травки, горячки или артериального давления, расслабляя их разум и тело. Заставить соперника почувствовать опьянение сложнее и опаснее, потому что у него может оказаться «горячая кровь», и он может быстро осознать происходящее и защититься своим собственным Пламенем. Но если ты научишься с хирургической точностью и аккуратностью «дурманить», с тобой будет очень опасно иметь дело, поскольку каждый твой поединок закончится крахом противника, даже не начавшись. Но для этого понадобится практика. Белла сконфуженно моргнула. — Я могу быть настолько опасной?.. — Естественно, — улыбнулся Джакомо. — Твой потенциал засчёт характера, воли и Пламени поистине огромен. Было бы жаль не помочь тебе достичь того максимума, на который ты способна. Она смерила задумчивым взглядом врученный ей пакет с принадлежностями для табачных самокруток. Нервно облизнула пересохшие губы. — И как это делается?..