Колесо надежды

Несколько помятые после бурного празднования ученики скоропостижно разъехались из школы. Осталось на каникулы всего несколько человек — их под шефство взяли МакГонагалл и Спраут. Северус оглядел себя в зеркале. Он терпеть не мог все эти карнавалы, переодевания и ношения масок. И одновременно это было очень удобно — под чужой личиной ты мог прятать самого себя, быть кем угодно. Эту тонкую науку маскировки он освоил в высшей степени за годы работы на двух горячо ненавидимых начальников со светлой и темной стороны. Магическая война приближалась к своей кульминации по мере того, как Волдеморт набирал силы и вербовал новых сторонников. Сегодня должны быть поистине грандиозные новости — какие, оставалось только гадать. Хотя Северус уже знал, что там будет. Но Лорд всегда был полон сюрпризов. В зеркале отражался образ Чумного Доктора со средневековых гравюр. Плащ выполнен в каноничном черном цвете. Маска из плотной дубленой кожи, прошита толстыми нитями. На клюве — накладка из серебра с узорами магических трав и защитными рунами. Дополнительная броня от проникновения в мозг. Еще рано. Северус снял маску и подошел к думосбору, спрятанному в нише. После происшествия на пятом курсе пришлось перенести омут и скрыть его темными заклинаниями. Теперь они были завязаны на крови, никто не смог бы даже подойти, не то что увидеть содержимое. «Нужно спрятать поттеровские воспоминания. С ними опасно идти в логово мрака. Нет, не думосбор. Что-то другое». Зельевар вооружился маленькой плоской отверткой и пинцетом (чего не заимеешь во время работы учителем!) и аккуратно разобрал часы, подаренные звездным мальчиком ему на Рождество. Латунь тускло блестела, высвечивая пошлую надпись. Внутри — обычный механизм старого образца. Довольно надежный. Шестеренки, болтики, стрелки, балансировочное кольцо. И очень удачно — выдвижная пластина. В таких обычно сентиментальные дамы конца прошлого и начала этого века хранили фотографии своих возлюбленных. Северус приложил палочку к виску и, сосредоточившись, вытянул несколько нитей. Уложил их на пластину, запечатал заклинанием и заново собрал часы. Как новенькие — осталась только маленькая царапка от отвертки на месте стыка металлического покрытия и защитного стекла циферблата. Вот теперь пора. Малфой-мэнор встречал сегодня гостей особенно пышно. Территория была очищена от снега, установлены фонари, призванные освещать красоту замка. Внутренние помещения вычищены до блеска, украшены золотом. Массивные многоярусные люстры, тяжелые бархатные портьеры темно-серого цвета, резная мебель. Мэнор пытался быть прилежным образчиком готического стиля в интерьере, но в некоторых кабинетах и покоях скатывался в ампир. Всюду стояли вазоны с бордовыми астрами и хризантемами — любимыми похоронными цветами Беллатрикс. Гости собирались в главном зале. Он был расширен магией. Все в этом огромном помещении летело ввысь — арочные окна, задрапированные тканями, гобелены с изображениями великих сражений прошлого и сюжетов средневековья, дубовые стулья с узкими шпилями, вытянутые свечи в длинных держателях на стенах. Это помещение было не подходящим для жилья, неуютным и мрачным. В эпоху мракобесия, костров и сумасшедших ведьм такая стремящаяся вверх архитектура храмов должна была вызывать у своих прихожан трепет перед карающим богом. Этому она служила и сейчас. Волдеморт появился неожиданно. Разговоры мгновенно стихли. Стояла такая тишина, что можно было услышать, как лопаются пузырьки шампанского в хрустальных граненых бокалах. Пожиратели в карнавальных нарядах, официанты, домовые эльфы — все склонились перед Темным Лордом, медленно поднимавшимся по тяжелой винтовой лестнице на балкон. — Чтить древние традиции — основа нашего мироздания, нашего общества. Столько лет мы боремся за их сохранение, за возможность собраться элитой и поднять бокалы за то, что мы стали свободны от навязанных нам чужих устоев. Наша борьба продолжается каждый день. Мы движемся вперед и празднуем успехи. Лорд говорил речь громко. Его хрипловатый низкий голос искал ключ к сердцу каждого находящегося в зале. Попадал прямо внутрь. У этого мрачного человека был поистине ораторский талант. Слова подавляли, заставляли склоняться, забывать свою суть, оставляя только голую непреложную истину — идти за безумцем до самого конца. — За этот год мы увеличили свое влияние во всех структурах магической Британии. Наши агенты есть везде: в системе правопорядка, в отделе тайн, в финансировании, в экономическом отделе… Когда Волдеморт перечислял системы, упоминаемые приближенные салютовали ему бокалом шампанского, выражая свое почтение и готовность служить дальше. Но Северус под своей маской краем глаза видел нескольких потерянных людей на этом празднике смерти. Наряженные в драгоценные ткани и материалы, они стояли, опустив плечи. Понимали, что именно здесь сейчас творится история. Нарцисса и Драко. — За свое служение каждый из вас получает награду по заслугам. Вы знаете, что безоговорочная верность — единственная возможность быть строителем нового мира. И сегодня мы все получили еще один подарок от судьбы — час назад стражники Азкабана склонились к моим ногам. Наши товарищи, удерживаемые у светлой стороны, мучимые в плену, получили свободу. Тяжелые витражные двери распахнулись. В зал вошла группа людей в азкабанских робах. Грязные, с потерянными взглядами. Несколько человек в зале ахнуло. Драко, одетый в костюм испанского конкистадора, был удержан стоящей рядом с ним Пиковой Дамой Беллатрикс. Нарцисса приложила надушенный платок к носу, видимо, чтобы в лучших традициях дам высшего общества не упасть в обморок. — Участь слабых — жертвовать собой во имя мира. Участь сильных — посредством войны идти к достижению целей. Встречайте ваших товарищей с долгой дороги. Празднуйте вместе с ними еще один шаг к нашей великой победе! Обрушился шквал аплодисментов. Люди, как загипнотизированные смотрели на своего Лорда, обещающего им власть и славу. Тот наслаждался сполна триумфом. Его мертвые синие губы тронула ледяная усмешка. Он поднял палочку и сделал медленное круговое движение. Появились столы, уставленные яствами со всех кухонь мира. Они сверкали красками и манили к себе голодную публику. Волдеморт в последний раз окинул своих приближенных тяжелым взглядом и исчез в облаке черного дыма, оставив слуг праздновать без него. «Ему идут дамблдоровские методы влияния — наобещать и накормить. Интересно, из чьего кармана праздник: Малфоев или Беллатриса разорилась?» Несколько секунд все переглядывались. На балконе, где стоял Лорд, появился оркестр. Грянула парадная музыка, и стеклянное напряжение стало спадать. Все подошли к столам, жадно хватали на тарелки угощения, словно боясь, что те пропадут. Освобожденные пленники стояли молча, ожидая, пока к ним подойдут слуги и отведут в покои. На новоприбывших будто боялись смотреть, подходить, словно та же участь могла постигнуть и тех, кто не пошел за Лордом, жертвуя собой. Но еда стояла на столах и могла испортиться, к чему портить ощущения от пира? Северус, Нарцисса и Драко бросились к Люциусу. Тот еле стоял на ногах, его шатало. По щелчку пальцев мадам хозяйки появился домовик с тростью. Малфой-старший оперся на нее и выпрямился, обозревая происходящее в его поместье действо. Лицо отразило смесь брезгливости и высокомерия. Подошла Беллатриса, на ходу снимая кружевную маску, и раздала всем по бокалу шампанского. Ее темные глаза, подернутые поволокой безумия, горели восторгом. — За Темного Лорда! Ее громкий визгливый голос был поддержан всеми присутствующими. Люциус дрожащей рукой поднял бокал, отсалютовал свояченице и выпил до дна. Осторожно поставил бокал на поднос стоящего рядом с ними официанта. — Прошу меня извинить, дражайшие леди, мне бы хотелось переодеться и выглядеть соответственно случаю. Через несколько минут он лежал на диване в своем кабинете, зачарованном на вход только по приглашению хозяина. Его тошнило в тазик шампанским, выпитым на голодный, измученный азкабанской едой желудок. Вокруг бегала Нарцисса, заламывала руки и раздавала приказы освобожденному от участия в приеме домовому эльфу. Северус сидел на стуле рядом с Люциусом и шептал заклинания. Малфой был очень слаб, магический фон почти на нуле, а физическое истощение заметно даже через домашний халат, в который тот успел переодеться прежде, чем неосторожно выпитое шампанское решило покинуть его. Зельевар скинул костюм чумного доктора на пол, разорвал подкладку и… нырнул внутрь. Послышались дребезжащие звуки каких-то склянок, и через минуту он вновь показался. В руках у него был деревянный ящик с зельями. — Из тебя выпили почти все жизненные силы, восстановление займет длительное время. Колдовать ближайшую неделю нельзя, даже не пытайся прикасаться к палочке. — Спасибо дементорам, они были крайне внимательны ко мне, — Малфой на грани отчаяния отличался высшей степенью иронии. — Пей залпом, — Северус влил ему в горло несколько пузырьков с зельями. — Какая горькая гадость. Прямо как моя жизнь. — Только яды всегда сладки и приятны на вкус, дорогой друг. Люциус откинулся на диване и положил руку себе на лицо. Кабинет и мельтешащая жена кружились перед глазами, лучше было вообще ничего не видеть. Он выглядел как человек, который прибыл из далекого путешествия пешком. И вот, наконец, он дома, может прилечь на диван и отдохнуть. Драко стоял в отдалении и крутил в руках бесполезную палочку. Он не знал, чем помочь. Ему хотелось поговорить с отцом прямо здесь и сейчас, но нужно было терпеть и ждать, пока тот наберется сил. Нарцисса подошла к мужу и укрыла его одеялом, заботливо поправила подушки. Для нее не существовало остального мира — только он, самый близкий человек. Человек, из-за которого их семья попала в эту ситуацию. — Нужно вернуться на прием, отсутствие хозяев на празднике — признак дурного тона, — сказала Нарцисса сыну, поджимая губы. — Только хозяева здесь не мы теперь. — Ты все еще здесь хозяин, Драко. Иди, развлекай гостей. Я останусь с отцом, — голос был тверд, не терпел возражений. Драко раздраженно кивнул и быстро вышел из кабинета. На выходе он посмотрел на крестного, выражая немую просьбу. Принимать решение нужно быстро. Люциус лежал на диване, погруженный в магический сон от зелий. Он не проснется, даже если сюда сейчас ворвутся авроры. Северус залатал подкладку костюма заклинанием, отряхнул и надел. Вот уж воистину правильный наряд он сегодня выбрал — удалось обкатать образ врача в полевых условиях. А уж сколько раз ему приходилось вытаскивать Люциуса из таких ситуаций — не перечесть. — С ним все будет хорошо? Колдомедика я смогу вызвать только утром. Если он, конечно, не побоится сюда прийти. Хотя, деньги решают все. — Я пришлю вам зелья. Он восстановится. Но, Нарцисса… Северус решился, зная, что сейчас придется взять ответственность за еще одного глупого мальчишку, увязшего в этой войне по самые уши. Матери необходимо знать, что проблема мужа не главная сейчас. У нее есть забота посерьезнее — ее сын. Сын, который должен справиться с невыполнимой задачей. Зельевар рассказал все, что знал. Говорить было неприятно. Женщина опустилась на стул, на котором незадолго до этого сидел Снейп и диагностировал состояние Люциуса. В глазах появились слезы. Появились, и быстро скрылись. Сильные женщины не плачут на глазах у мужчин. Видеть их слезы — прерогатива ночных будуаров и шелковых кружевных платков. Она сняла перчатку и стянула с пальца кольцо. Серебряное, широкое, с изумрудом. — Это фамильная ценность Блэков. Оно поможет, когда наследнику грозит смерть. Ты знаешь, что делать. Северус кивнул и забрал кольцо. — Люциус не должен знать. Его сознание интересует Темного Лорда, а блоки слишком слабы. Пусть спит и набирается сил. — Спасибо, Северус. Выбрать тебя в качестве крестного Драко — его лучшее решение в жизни. — После выбора невесты. — Здесь решал не он, — Нарцисса усмехнулась уголками губ, принимая несвоевременный комплимент. Маска чумного доктора претила своим внешним видом, но выбора не было. Нужно играть роль до конца. Придется идти обратно и показаться в высшем обществе. Снейп попрощался с Нарциссой и вышел в комнату для преферанса. Белатрисса сидела с хризантемой в волосах и, используя все подвластные ей шулерские артефакты Блэков, обыгрывала сидящих вместе с ней Родольфуса и Рабастана Лестрейнджей и Эйвери. Северус сел в свободное кресло и задумчиво сделал глоток из бутылки, разглядывая расклад на столе. В следующей игре придется поучаствовать и ему. Пока он ожидал окончания партии, заметил на двери венок, зачарованный на вечное цветение. Традиционный остролист гармонировал с зелеными ветвями сосны, но золотые украшения, призванные показать богатство и величие дома, несколько раздражали. Их было слишком много. Часы отбили полночь. «С Рождеством, Северус», — подумал он и взял в руки карты.