Сказочный

«Титаник» содрогался в агонии, как исполинское раненое животное — или, быть может, поверженное морское чудовище. Чем был этот корабль?.. Сьюзен не знала, но думала, что для неё его нутро вскоре станет могилой, если она промедлит хоть на секунду. Пол вздрогнул, и она полетела в пустоту, обдирая о ступени лестницы колени и локти. Её с такой силой швырнуло вперед, что, приземлившись на твердую поверхность, Певенси еще долго хватала ртом воздух. До этого она накричала на лифтера, когда он отказался доставить её на нижнюю палубу корабля. Кажется, Сьюзен сама дернула за рычаг, и лифт, застонав, повиновался ей. Неужели всё это сделала она? Сбежала от жениха, прорвалась сквозь толпу и оказалась здесь, на мокром полу богом забытого коридора? Она вспомнила, ради кого совершила столько безрассудств за такое короткое время, — Питер нуждался в ней, а она — в нем. Сьюзен заставила себя подняться на ноги и побрела дальше, выкрикивая: — Питер? Питер? Питер! Она почти отчаялась найти его, когда вдруг услышала ответный зов. Крик был совсем тихий, но Сьюзен пошла на голос. У них было врожденное чувствование друг друга — родственные узы могли ослабнуть со временем, но не исчезли бы никогда. — Сьюзен? Я здесь! Вода поднялась уже по колено. Она была ледяная, но у Сьюзен так отчаянно колотилось сердце, что холод не чувствовался. Наконец, она толкнула какую-то дверь, молясь, чтобы та оказалась не заперта. В маленькой комнатушке брат был прикован наручниками к железной трубе. Он метался, как лев в клетке, но при виде Сьюзен на его лице расцвела сумасшедше-счастливая улыбка. — Нашла-таки, умница, — Сьюзен крепко обняла его. Они оба дрожали. Спохватившись, Сьюзен бросилась искать запасной ключ — он должен был быть где-то здесь! — Зачем, черт возьми, ты взяла тот бриллиант? — в сиплом голосе Питера не было ни тени упрека, но он хотел знать. Сьюзен зарделась от стыда. — Я не знала, как помочь вам — где найти деньги на лечение Эдмунда, и решила продать камень. Это было так глупо, Питер, прости! — она в отчаянии всплеснула руками, перестав обшаривать ящики. Ключа не было ни в одном из них. — Это уже неважно. Если мы выживем, то разберемся, что делать, — серьезно ответил Питер. Он напряженно пытался освободить руки, но без ключа это было невозможно. Сьюзен оглянулась. Что еще могло бы помочь?.. Она сняла с аварийного ящика топор. — Собираешься отрубить мне руки?! — удивленно воскликнул Питер. — Нет, дурень, я перерублю цепь, — Сьюзен нервно хмыкнула. Она замахнулась на пробу — топор был слишком тяжелым для неё, но один меткий удар решил бы проблему. Только бы не промахнуться! Она вспомнила уроки стрельбы из лука — были ли они на самом деле или только в её воображении? Главное правило: не закрывать глаза, как бы ни было страшно. Питер развел руки как можно шире, и она рубанула, прицелившись. — Свободен! — закричал он в восторге. Сьюзен смеялась и плакала одновременно: ей казалось, они почти спасены, стоит только подняться на шлюпочную палубу и найти младших. — Как холодно, черт побери, — бормотал Питер, увлекая её к выходу.

***

Глупая, слепая надежда гнала их вперед. Чем выше они поднимались, тем больше пассажиров и членов экипажа попадалось им на пути: о юноше и девушке, примерно семнадцати лет, темноволосых и худощавых, Питер и Сьюзен спрашивали чуть ли не у каждого встречного. Младших никто не видел, но, может быть, это было неплохо. Наверное, они уже поднялись на верхнюю палубу, сели в шлюпки или еще ждали старших. Вместе Эдмунд и Люси нашли бы выход из самой сложной ситуации, разве нет? Сьюзен пыталась убедить себя в этом, но, снова и снова выкрикивая их имена, она слышала истерику в своем голосе: — Эдмунд! Люси! Эдмунд! Они с Питером наконец добрались до оставшихся шлюпок. Палуба накренилась под странным углом, и Сьюзен приходилось держаться за перила, чтобы не упасть. Ей показалось, что она слышит звучный крик Каспиана, и Сьюзен завертела головой, чтобы увидеть его. Вон там: он помогал женщинам садиться в шлюпки, перекидывая их через высокий поручень. Пожалуй, впервые она увидела в нем не богача, не человека, одолеваемого страстями, а героя, которым хотелось гордиться. И она гордилась, пусть всего на секунду. Теперь Каспиан тоже увидел её в толпе. Он был зол, но всё еще стремился спасти её — и протянул руки, чтобы подхватить и посадить в шлюпку. — Где же Люди и Эдмунд? — Сьюзен в ужасе обернулась к старшему брату. Его лицо казалось застывшим. — Каспиан, ты не видел парня и девушку, лет семнадцати? Они бедно одеты и похожи между собой и на меня. Они должны быть где-то здесь! Она умоляюще обшаривала глазами палубу. Её глупое сердце, переполненное почти материнской, щемящей тревогой, выпрыгивало из груди. — Сьюзен, садись в шлюпку, — приказал Питер. Сьюзен смотрела на него, как на предателя, но теперь и он подталкивал её к Каспиану. — Спасайся, а я найду их. Найду, и мы поплывем в следующей шлюпке. Ну же, Сьюзен, иди! — Я тебя не оставлю! Я вас обоих здесь не оставлю, и я должна найти Люси и Эдмунда… — Сьюзен, не глупи, в шлюпки сажают только женщин и детей, — заорал на неё Каспиан, и она, кажется, вжала голову в плечи. Он легко поднял её — на секунду Сьюзен почувствовала его горячее, прерывистое дыхание на своей шее, когда он прижался к ней телом — и буквально вытолкнул с погибающего корабля. Качаясь на тросах, шлюпка начала опускаться в океан. Снизу вверх Сьюзен смотрела на мужчин, которых любила и должна была вот-вот потерять. Оба были бледны, как смерть, которая дышала им в спину. В первый вечер, проведенный на «Титанике», она размышляла, что кто-то из них неизбежно уйдет из её жизни; нельзя было примирить две стороны её сущности, нельзя было быть одновременно горничной и аристократкой, королевой Нарнии и женой американского бизнесмена. Но, видит бог, Сьюзен не думала, что ей придется заплатить такую цену, чтобы осознать, как ей дорога ей была семья. Вокруг плакали женщины. Многие из них оставляли на корабле своих братьев, мужей и сыновей. Как же они могли, в ярости думала Сьюзен? Как же она могла бросить свою семью? Сейчас или никогда. Шлюпка висела над нижней палубой. Еще пару рывков, и она опустится в океан. Сейчас или никогда. Сьюзен бросилась грудью на борт и упала бы, если бы офицеры «Титаника» не подхватили её. Она побежала, расталкивая вопящую толпу, и отчего-то знала, где её будут ждать, — у Парадной лестницы. Как во сне, Сьюзен вспомнила черный смокинг, уверенность, которая исходила от брата, его несмешные шутки. Сколько бы она отдала, чтобы перенестись обратно в тот вечер, когда всё ещё было хорошо! Конечно, Питер был там. Схватив её в объятья, он исступленно шептал: — Дурочка, дурочка, дурочка… Зачем, Сьюзен, зачем ты это сделала? — Ты же сам сказал, — прорыдала она, прижимаясь вспотевшим лбом к его плечу, — вместе в любой безнадёжной атаке и при самом позорном отступлении. Так поступили бы короли. — Ты не веришь в Нарнию, — возразил он, но это было не так. Она верила ему, а значит, верила в его сказки. Вздохнув, Питер отстранился. В его глазах стояла глухая решимость. — Да, теперь мы вместе. Надо найти Лу и Эда. Времени осталось мало.

***

Лестница, по которой они спустились, вела в никуда. Нижний пролет уже затопило. Намокшие электрические лампы опасно потрескивали, и Сьюзен боялась, что одна из них вот-вот ударит её или Питера током. Брат шел, не разбирая дороги и не собираясь останавливаться. Они спускались всё ниже и ниже в ад. — Питер, постой, — взмолилась Сьюзен хватая его за руку. — Дальше дороги нет. Там, может, и воздуха уже нет! Они стояли на верхней ступеньке, но вода стремительно поднималась. — Придется плыть, — обронил Питер и, глубоко вдохнув, бросился в воду. Секунда — вот в последний раз мелькнула его золотоволосая макушка в коридорном проеме, куда вела лестница, — и воцарилась пугающая тишина. Сьюзен заметалась, почувствовав, что задыхается, хотя вода еще не добралась до её легких. Она молилась — молилась всем знакомым богам, Христу и, конечно, Аслану. «Спаси их, умоляю, спаси моих сестру и братьев!.. Умоляю, пусть только Питер вынырнет!» Вдруг он действительно вылетел из-под воды, хватая ртом воздух. Его глаза безумно вращались. Сьюзен подала ему руку, и кое-как Питер подтянулся туда, где еще можно было стоять и чувствовать под собой пол. — Там ничего нет… Все затопило, — он умоляюще посмотрел ей в глаза. — Надо продолжать искать. Наверное, они выбрались из нашего отсека, побежали по коридорам и застряли в одном из них. Они должны быть живы, Сьюзен! Надо искать, надо прочесывать другие коридоры!.. Сьюзен поразилась своему спокойствию. В ушах стоял звон. Или это был плеск воды? — Нет времени, Питер. Корабль вот-вот затонет. Если мы не поднимемся на верхнюю палубу, то погибнем, — вода уже доставала им до пояса. — Питер, ты же знаешь, что Эдмунд был не в состоянии бежать достаточно быстро. А Люси ни за что бы не бросила его. Их нет. Еще больше, чем осознание, её потряс горестный вопль, вырвавшийся из груди брата. Она крепко обняла его, не давая броситься в воду. Воздуха оставалось всё меньше. — Питер, прошу… Твоя смерть их не вернет. Ты нужен мне, брат мой король, — шептала Сьюзен, пока его помертвевшее лицо не стало осмысленным. Он снова был королем. — Не бойся. Ты не умрешь. Я тебя вытащу, сестра моя королева. Потолок вдруг треснул, и откуда-то хлынула стена воды. Сьюзен поплыла, не видя и не слыша ничего, и единственным, что удерживало её, была рука брата, которая тянула её вверх, к воздуху, свету и жизни.