(Не)разные

Не терять равновесие Мне сложно, мне больно, мне страшно, мне весело А ты в себе разберись, и Каждый от чего-то зависим pyrokinesis — зависимость

Звонок в дверь прерывает тишину квартиры. Харуно замирает в ванной, смывая кровь из раковины. Костяшки неприятно щиплет под бинтами, разбитая тарелка ютится на дне мусорного ведра на кухне с потухшими окурками. Сакура выключает воду, неуверенно идет к двери, опираясь плечом об стену. Смотрит в глазок, хмыкая. — Я даже не удивлена, Свинина. — Иди нахрен, — блондинка протягивает вино, скидывая пальто с дырявой подкладкой и изношенные сапоги. Скользит взглядом по девушке, чуть хмурясь. — Что с руками? — Все то же, что и всегда. — пожимает плечами Харуно, глядя на промокающие бинты с безразличием. — У тебя, как я понимаю, тоже ничего не меняется?.. Отец?.. — Давай не об этом, пожалуйста, — Ино останавливается у зеркала в ванной, устало разглядывая собственное отражение в пыльном зеркале. — Забавно, даже косметика не прикрывает мою заебанность. Сакура осторожно касается плеч девушки, мягко приобнимая. Пересекается взглядом в чертовом зеркале, вяло улыбается уголками губ. Она никогда бы не подумала, что когда-то живая Яманака сломается как она. Потрескается подобно фарфоровой вазе на тысячу осколков, а на новой будут старые царапины. Ино прячет лодыжки за носками и плотными капроновыми колготками, а на руках висят большие золотые браслеты, плотно прилегающие к коже. Под тонной косметики скрываются мешки под глазами, царапины на шее от ногтей и порез поперек щеки. Блондинка поправляет свитер с высоким горлом, прикладывая к голове холодный бокал. Харуно смотрит на подругу обеспокоенно, делая глоток красного вина. Скрипит паркет, за окном завывает ветер, Яманака нервно сжимает в руках пачку сигарет. — Я пытаюсь бросить, Сай ругается… А сам ходит в свою школу… — сглатывает, прикрыв глаза. Бокал наполовину опустошен. — Рисует этих куриц… полностью обнаженных. Я… предлагала стать моделью, но он отказался. Неужели… всё так плохо, Лобастая? Сакура моргает, протягивая зажигалку. В полумраке горит огонёк, освещающий серое лицо Ино, заплаканные глаза и нервно поджатые губы. Она смотрит на сигарету в руках, на зажигалку и качает головой. Огонёк гаснет. — Ты куришь Huff&Puff, это дерьмо? — Кому как. — И правда… кому как. Харуно подливает вино в бокалы, потирает перевязанные костяшки. Смотрит на обручальное кольцо подруги и качает головой. — Оно того стоило? Яманака замирает, отрешенно смотрит в окно и пожимает плечами. — Я уже не знаю. Всё поменялось. — Не всё. Мы всё ещё вместе распиваем вино как и раньше. Что-то вечно, не находишь? Ино хмыкает, снимая свитер, оставаясь в легком топе и джинсах. На плечах виднеются новые царапины, а на шее яркий засос. Сакура осторожно касается одного из шрамов, чуть надавливая подушечками пальцев. Блондинка шипит, дергаясь. — Извини. — Не тебе извиняться надо, Лобастая. Это же не ты виновата в конце концов, что я сделала такой выбор. — Но я могла тебя остановить. Много раз. — Но ты дала мне свободу выбора, которую я хотела, позволила жить как хочу я. Набить шишки и синяки, наступить на грабли тысячу раз и пожалеть обо всем. Я благодарна тебе — ты сняла с меня розовые очки… Давно пора было, да? — Знаешь, иногда лучше видеть через эти треклятые очки, чем рассматривать говно, раскиданное повсюду напоказ. — Харуно недовольно хмурится, качая головой. — Ты не пыталась обсудить с Саем всё? — Я съехала полторы недели назад после того, как он попытался меня снова затащить в постель, игнорируя мои вопросы. Сейчас живу у Шикамару. Звенит рингтон мобильного телефона. Яманака нервно сбрасывает, переворачивая экраном вниз. Трет переносицу, тяжело вздыхая. — Уже неделю бесконечно названивает с левых номеров. Устала блокировать, хах. Сакура молча берет телефон, просматривает историю звонков. Мелькают знакомые номера. Рука замирает на «Какаши Хатаке». — Зачем ты звонила… Хатаке? — Были причины, а что? — Ино театрально разводит руки. — Ну, если ты с ним не контактируешь, не значит, что я не могу. — Он в городе? — Когда я ему звонила — да. Но это было неделю назад. — Яманака смотрит на полупустую бутылку с разочарованием. — О его местоположении лучше спрашивать Шикамару, он с ним часто встречается… Почему мы все свели к нему опять, Лобастая? — Ладно, извини. Просто… есть к нему пару вопросов. Недавно получила не самую приятную посылку. Скорее всего от него. — тяжело вздыхает, царапая руку. Нервно тянется к сигаретам, зажигалка выпадает из рук. Харуно ненавидит панику. Отвратительное чувство охватывающее тебя склизкими лапами. Тебя будто душат, ты тонешь, захлебываешься, в глазах темнеет. Сакура цепляется за стол, тяжело дыша ртом. Пытается сосредоточиться на дрожащей глади вина в бокале, на испуганных глазах Ино. Страх вперемешку с беспомощностью. Сакура моргает, глядя как медленно меняются цифры на светофоре. Машины несутся по шоссе быстро, смешиваясь в серое месиво с яркими вспышками фар. Мелькает скорая помощь, пустой автобус с уставшим водителем. Девушка поправляет пальто, постукивая ноготком по экрану телефона. Позади доносятся веселые мужские голоса, нервный смех какой-то девушки и громкий шлепок. Чуть левее останавливается группа взрослых мужчин вместе с пьяной девушкой, ровесницей Сакуры. Она цепляется за мужские руки, глупо смеясь над каждой фразой, бездумно смотрит по сторонам мутными глазами. Замечает испуганную девочку и добродушно улыбается, протягивая руку. — Эй, подруга, пойдем с нами! У нас, ой, весело! Да, мальчики? — мужчины смеются, шлепая девушку несколько раз. Она дергается, улыбка на лице становится неуверенной. В глазах читается едва уловимая нотка испуга. — Нам и тебя хватит, сучка. — негромко говорит блондин, дергая незнакомку на себя. Она вскрикивает, упираясь ладонями в грудь, когда сзади другой начинает лезть руками под короткую куртку. Харуно смотрит на компанию испуганно, отворачивается, всматриваясь на светофор. Все ещё панически долго. Всё ещё панически страшно. — Алло, Какаши? — она цепляется за телефон как за последнюю надежду, сглатывая. — Ты уже дома? — Еду только, буду твою остановку сейчас проезжать, а что? — О, как чудесно! Не хочешь зайти ко мне на чай? — у неё дрожит голос, чувствуя как её раздевают глазами несколько парней, держащих брыкающуюся девушку за руки. — А то мне не с кем попить, к сожалению… — Что там происходит на фоне? Сакура, ты в порядке? — Нет, печенья нет, вчера с мамой съели за просмотром фильма. Зато есть вкусный медовик как ты любишь. — Потерпи немного, я почти доехал, малышка. Не паникуй только. — Да, конечно! Буду ждать… — Сакура, успокойся, я тут! — Ино сидит с ней на полу, протягивая таблетку и стакан воды. — Ты дома, ты в безопасности! Все хорошо! Харуно неверяще смотрит по сторонам, ищет кого-то, сдирая на руках кожу. Она не слышит, не видит подругу, пока та не всовывает ей в руки стакан и не засовывает насильно таблетку сквозь стиснутые зубы. — Пей, — в голосе звучит строгость, непривычная Яманаке. — Сакура, надо выпить таблетку, ты меня слышишь? Девушка заторможенно кивает, выпивая воду залпом. Закашливается, ударяясь затылком об стену. — Ты там скоро шишку себе набьешь, да? — Как и всегда. А ты всё также будешь охать, поглядывая на скидки в магазинах. Но вот беда — денег нет. Снова без новой однотипной сумки, да, Свинина? В старой квартире слышится смех. Немного нервный, но искренний. За окном орёт сигнализация. Лает бродячая собака.