Найди меня

— Доктор, что же так сильно болит? — усатый мужчина, раздевшись по пояс, сидел спиной к Юре. — Вчера вообще ничего не почувствовал, — он шумно вдохнул через нос, когда Юра прикоснулся к красноте на рёбрах с левой стороны. — Вы были пьяны. Алкоголь притупляет боль, — назидательным тоном ответил врач. — Поэтому, упав с дерева, вы ничего не почувствовали. Но утром алкоголь выветрился, и боль вернулась с новой силой. Плюс, никто не отменял болевой шок, — мужчина ничего не ответил. Он сверлил взглядом медицинский плакат на стене напротив, пока продолжался осмотр. — Зачем полезли-то? Пациент прочистил горло и с гордостью сказал: — Подвиг совершить хотел, покорение дерева. Жене посвятил. Юра усмехнулся, продолжая аккуратно ощупывать рёбра и позвоночник: только ушибы, но никаких переломов. К счастью, дерево, с которого упал мужчина, не было высоким. Закончив осмотр, Юра сел за стол и быстро написал на небольшом листе несколько строк. Он дождался, пока мужчина оденется, и вручил листок ему вместе с синим тюбиком мази. — Что это? — Это, — он взял в руку мазь, — вы попросите свою жену наносить вам на спину три раза в день, — он поставил тюбик на стол и теперь взял в руку лист бумаги. — А это - направление на рентген. Советую вам не медлить. В ходе осмотра я обнаружил только ушибы, но дело может быть гораздо серьёзнее. У нас здесь рентгена нет, поэтому идите в поликлинику по месту жительства. Хорошо? Мужчина спорить не стал, взял направление и мазь. Юра хотел было дать ему ещё обезболивающую таблетку, но оказалось, что у мужчины с собой было некоторое количество. — У жены бывают частые головные боли, вот мы и возим с собой. — Сочувствую. Мужчина лишь вымученно улыбнулся и, сложив в четверо направление на рентген, неспешна вышел из медицинского кабинета. Как только дверь закрылась, Юра откинулся назад в кресле и прикрыл глаза. Во всём теле чувствовалась необычайная лёгкость, несмотря на то, что этой ночью он не смог уснуть. От чего бы это? Сверху раздались шаги. Юра тяжело вздохнул, готовясь слушать топот ног до конца рабочего дня. Но вот кто-то прошёл к дальней стене, и всё стихло. Возможно, никто и не заселился в тот номер, который находился над его кабинетом. Может, просто горничная зашла проверить всё ли там было в порядке. Или это Маргарита всех строила. Ксюши не было только второй день, а дочь Льва уже вела себя так, будто она всю жизнь была управляющей этого отеля. Юра, наблюдая за всем, тактично молчал. Он понимал, что происходящее — временно. Когда они найдут Ксению — а они обязательно её найдут — всё вернётся на места. Не открывая глаз, Юра взял со стола свою ручку-фонарик и начал крутить её в правой руке. Сегодня не было процедур с Львом Глебовичем. Сегодня к нему на приём никто не записан. Сегодня не было ничего, и это самое ужасное, что могло случиться с Юрой в данный момент. Он нуждался хоть в какой-то активности, чтобы не думать постоянно о Ксении… Юра резко прекратил крутить в руке фонарик и открыл глаза, уперев взгляд в дверь. Он прокручивал в голове похищение несколько десятков раз за день. И каждый раз, доходя до того момента, когда Ксюша скрывалась с Семёном за дверьми ресторана, Юра не мог отделаться от неприятного ощущения. От догадки, предположения… Что ему всё это привиделось: Ксения не шептала ему найди меня. И не было в её голосе стали и холода, когда она соглашалась уехать с фермером. Юра выпустил из рук ручку-фонарик. Она с громким хрустом упала на пол и укатилась под шкаф, но молодой человек этого не заметил. Он болезненно зажмурился и покачал головой. — Прости меня, — прошептал Юра, не открывая глаз, — за такие мысли. Бессонная ночь не прошла бесследно, оставив в его голове огромное количество бредовых домыслов. Юре захотелось провалиться сквозь землю, просто исчезнуть с лица Земли. В этот момент он был противен самому себе. — Юрец! — в кабинет ворвался оживлённый Лев Глебович. Юра медленно открыл глаза и сфокусировал взгляд на вошедшем начальнике, тот явно был чему-то рад. Моментально забыв про гнетущие его вопросы, молодой человек сфокусировал всё своё внимание на Льве. — Да? — Нашли машину сыровара, была брошена на обочине, — Юра быстро встал из-за стола и, повесив халат на спинку кресла, направился вслед за Львом Глебовичем. Мужчина продолжил рассказывать, — Там ещё телефон валялся, неподалёку. Думаем, что это Симпапульки телефон. Ты пароль, если что, знаешь? — спросил Лев, когда они уже вышли в холл отеля. — Думаю, что смогу отгадать, — ответил Юра, коротко кивнув. — Отлично! Чапай, ты где?! — мужчина огляделся в поисках Бориса Леонидовича. — Насчёт смены - не беспокойся. Я уже сказал мед. сестре, она тебя подменит. Юра благодарно улыбнулся. Они стояли в холле и ждали главного инженера. Юрий прошёлся взглядом по барной стойке и диванам, стоящим вдоль стен. Одни гости — неспешно попивали коктейли, другие — перелистывали новый выпуск малоизвестного глянцевого издания. И никто, кажется, не знал, что в отеле не хватало одного очень важного человека. — О, Юрий Сергеевич, и вы снами, — к ним, наконец, подошёл Борис. — Простите, что задержался. Нужно было объяснить Айбеку фронт работ на то время, пока нас не будет. Все трое переглянулись и, кивнув друг другу в знак готовности, вышли из здания отеля. В этот раз за руль сел Борис Леонидович. Они доехали достаточно быстро. Увидев знакомую серую машину, Юра почувствовал некое волнение. Конечно, он знал, что Ксюши там быть не могло. Но что-то подсказывало, что они здесь найдут улику, которая значительно поможет в поисках. Лев Глебович первым вышел из машины и сразу же направился к двум полицейским, стоявшим рядом с открытой дверью серого седана. Один из них держал в руках тонкий пластиковый пакет, в котором лежал найденный телефон. Полицейские о чём-то оживлённо переговаривались, но, увидев приближающегося к ним Льва, резко замолчали. Тот, что держал в руках пакет, вышел вперёд и с важным видом сказал: — Посторонним вход воспрещён, это место проишествия. — Мы ещё посмотрим, кто тут посторонний. Виталич! — Лев высоко поднял правую руку в знак приветствия. Полицейский, который до этого стоял у капота машины и заполнял документы, подошёл к Льву Глебовичу и пожал ему руку. Юра и Борис, стоявшие позади Федотова, переглянулись. — Всё нормально, ребят, — поспешил заверить своих подчинённых Виталич. — Это Лев Федотов, мой старинный друг. Он и сообщил нам обо всём. Ну, как ты? — Есть, товарищ полковник. Виталич отмахнулся от них. — Теперь расскажешь по-подробнее, что за личные мотивы были у похитителя? — полковник отошёл вместе со Львом в сторону, оставив Юру и Бориса Леонидовича одних. Они стояли на обочине дороги и вглядывались в лесную чащу. Юра мог только догадываться, о чём думал Борис. Возможно, корил себя за то, что проводил с дочерью мало времени. Может, уже думал о том, как сообщит новость матери Ксении… Несколько минут они провели в молчании. Юра пытался собраться с мыслями, но у него это плохо получалось. Он всё ещё чувствовал отголоски недавнего ночного кошмара. Листья на ветках кустов медленно покачивались от порывов ветра. А полицейские, оставшиеся у машины, продолжали громко разговаривать. Юра резко развернулся к ним лицом и в два шага оказался у машины. Борис Леонидович удивлённо посмотрел ему в след. — Можно, пожалуйста, телефон, который вы нашли? — спросил молодой человек, протянув руку. — С какой стати мы вам будем улики давать в личное пользование? Юра посмотрел по сторонам, Лев всё ещё разговаривал с полковником. Послышался хруст гравия под подошвами, и в следующее мгновение позади Юры уже стоял Борис. Он этого не видел, но был уверен, что отец Ксении выглядел более чем устрашающе. — С такой стати, что если это телефон пропавшей, то я могу его разблокировать. На нём может быть важная информация. — Ты пароль что ли знаешь? А вот это уже подозрительно, — полицеские переглянулись. Один из них усмехнулся и, покачав головой, сказал, — Кем вы приходились пропавшей? Откуда вам известен пароль от её телефона? Может, вы следили за девушкой и помогали фермеру спланировать похищение? Тут уже не выдержал Борис Леонидович. — Юрий Сергеевич был… — он осёкся. — Есть… Этот человек, — громко сказал мужчина, положив руку на плечо Юры, — жених пропавшей, то-есть, моей дочери. Надеюсь, это всё объясняет? Без лишних слов полицейские передали Юре телефон. Ему хватило всего пары секунд, чтобы удостовериться, что это был телефон Ксении. Борис Леонидович тоже склонился над находкой. Не вынимая его из тонкого пластикового пакета, Юра нажал на кнопку блокировки и, к огромному облегчению обоих, экран загорелся. Но пароль… Он сказал полицейским, что способен разблокировать телефон, но это не было чистой правдой. Молодой человек догадывался, какой мог быть пароль, но наверняка не знал. Он украдкой посмотрел на Бориса Леонидовича и на Льва Глебовича, который уже возвращался к ним. Все столпились вокруг Юры с телефоном в руках. Они ждали его дальнейших действий. Нужно думать логически, верно? Почти все люди, которые дороги Ксюше, находились сейчас здесь. Это не мог быть чей-то год рождения — слишком просто. И не какая-то из дат, связанных с их отношениями, ведь они встречались всего несколько недель. Тогда, это должно быть что-то связанное с её увлечениями, с её работой… Работа, конечно! — Лев Глебович, — быстро обратился к мужчине Юра, — когда было официальное открытие отеля? — Второго мая, Юрец. Второго мая. — Спасибо. Юра набрал 020520, и на экране появилось главное меню. — Вот, Юрец-молодец! Котелок-то варит! Сначала просмотрели журнал входящих и исходящих. Последний исходящий вызов на номер, подписанный Семён Ильич, фермер, был три дня назад. Юра попробовал позвонить по этому номеру и буквально через секунду услышал: — Номер недействителен. Наконец, в заметках он нашёл то, что искал. Самая последняя запись, сделанная ночью, в день похищения, гласила турбаза. Юра показал написанное собравшимся. — Турбаза, — прочитал вслух Борис. — Но какая турбаза? Их в Подмосковье десятки, если не больше… — Это уже что-то! — Лев Глебович старался сохранять оптимизм. — Мы проверим все турбазы, если понадобится. А номерок этого фермера, — он аккуратно взял из рук Юры телефон, — запишем. Посмотрим, что можно по нему пробить. Возвращаясь в отель, Юра уже не чувствовал себя так паршиво. Несмотря на то, что надеяться лишь на одно слово — турбаза — было неразумно. У них, всё же, появилась хоть какая-то надежда.