Найди меня

— Настоящий пир вы мне сегодня устроили, Семён Ильич, — с сарказмом заметила Ксюша, наблюдая из-за плеча, как Семён выкладывал на стол небольшой ломоть хлеба и стеклянную тару с гречкой. Она была привязана к скрипучему деревянному стулу с жёсткой спинкой. На её вопрос о том, для чего это было нужно, фермер цокнул языком и покачал головой. Мол, Ксения, не стройте из себя глупую, мы с вами прекрасно знаем для чего. Чтобы вы не смогли сбежать. Фермер усмехнулся её саркастичному замечанию о пире и откуда-то достал гранёный прозрачный стакан с водой. Он сел напротив Ксюши. Проверив, что узлы на её руках и ногах плотно затянуты, мужчина открыл стеклянный контейнер с гречкой. — Давайте, Ксения, вам силы нужны для перелёта. Ксюша не сопротивлялась и послушно глотала гречку. После нескольких ложек, Семён поднёс к её губам стакан воды, позволяя сделать несколько глотков. Он кормил Ксюшу в полной тишине, время от времени пытаясь поймать её взгляд. Но девушка упорно игнорировала эти попытки и продолжала смотреть мимо Семёна, на противоположную стену. Стены были сделаны из вагонки. Узкие стыки рябили в глазах, на них застыли тёмно-оранжевые густые капли олифы, похожие на смолу. Ксюша внимательно всматривалась. Она представила, как стена удлиняется с обеих сторон и образует вокруг них с Семёном замкнутый круг, из которого не было выхода… Ксюша дёрнулась и вернулась мыслями в комнату. Семён вытирал большим пальцем прилипшую к её щеке гречку, крупинки падали на пол. Он продолжил оглаживать её лицо и, будто случайно, задел губы. Заправил волосы за уши, очертил контур ушных раковин. Ксюша закрыла глаза, в надежде хотя бы как-то избавиться от мучений. ХватитХватитХватитХватит Пожалуйста, кто-нибудь… — Здесь ещё один дом! ЭТО ОНИ! Это они! Семён и Ксюша резко повернулись на звук. Фермер отпрянул от девушки и в панике огляделся по сторонам. Ксения, воспользовавшись заминкой, закричала: — ПОМОГИТЕ! Она ощутила невероятную силу только от одного осознания того, что здесь кто-то был. Задёргала руками и ногами, в попытке ослабить узлы. И сомнений не было, что это Юра. Ксюша знала это, была уверена. Она с торжествующей улыбкой наблюдала за тем, как Семён в панике собирал вещи. Вдруг он всё бросил и, подойдя к Ксении, развязал её. Перекинул девушку через плечо и выбежал из дома. На лес опустилась ночь. Ксюша вертела головой в разные стороны, пытаясь увидеть тех, кому принадлежали голоса. Из чащи к ним приближалось несколько трясущихся ярких огоньков — фонарики. Поляна перед домом наполнилась хрустом веток и знакомыми голосами, среди которых Ксения узнала голос Юры. — Я ЗДЕСЬ! Юра, помоги! Семён в несколько шагов оказался у старого УАЗа. Он опустил Ксению на землю, не забывая крепко держать её за плечо, и, открыв дверь, затолкал девушку внутрь машины. Сам сел за руль, завёл двигатель и вдавил педаль газа в пол. Ксюша исподтишка наблюдала за Семёном. Он нервничал, то и дело почёсывая бороду, барабанил пальцами по рулю и раз в несколько минут поправлял зеркало заднего вида. Сама же девушка чувствовала, что была на грани: от тряски её мутило, а заряд бодрости убавился. Как они её найдут, если не знают их места назначения? — Ничего, ничего, — нарушил молчание Семён. — Паспорта у меня с собой и деньги есть, некоторое количество. Перекантуемся до завтра, а там уж и рейс близко. Этими словами он, по всей видимости, успокаивал сам себя. Ксюша не могла представить, куда они ехали теперь… Только если… Он сам себя загнал в ловушку. Они приехали на ферму. Семён грубо вытолкнул девушку из машины и, крепко держа её за локоть, повёл в сторону красного дома. Ксюша испуганно на него посмотрела: лицо фермера перекосило, он что-то судорожно бормотал себе под нос и на Ксюшу, казалось, не обращал никакого внимания. Она на пробу дёрнула рукой, но Семён лишь сильнее сжал свою ладонь. Он затолкал её в тёмную комнату, где стояло большое кресло и длинный деревянный стол. Фермер закрыл дверь, и единственным источником света осталось крохотное оконце у самого потолка. Через него на кресло падал свет фонаря. Ксюша глубоко задышала. Они не глупы и догадаются, что Семёну больше некуда было идти, кроме как на свою ферму.