***
Этот блядский праздник проходит и Тэхён смотрит на эту клоунаду, урчит от злости, сдерживается, чтобы не снести к чертям плазму. И всё из-за совета, который возомнили себя богами. У них нет права и уже давно. Не церковь должна заниматься покоем акрабов, а президент со своей шайкой. Неужели в этот совет ещё верят? Да смешно от этого. Слепая и глупая вера, которая должна скоро пошатнуться. Время рабов давно закончилось и акрабов пора признать полноценными индивидами. Чонгук сказал, что совет невозможно уничтожить, но Тэхён класть на его слова хотел. Чон плохо пытался и в итоге пляшет под его дудку. Но есть в его словах доля правды. Только политики могут уничтожить совет, но даже это мало чем поможет. Это как бога забрать у верующих. Истерия поднимается, ебнешься просто. Устраивают гуляния и акрабы в этот день становятся в центре внимания. Совет, кажется, поленился подготовить новую речь и говорит всё тоже самое, что и в прошлом году. Всё так же обещают мнимую безопасность, но продолжат истребление. Бакэнэко скребётся и бесится, не получая должного. Тэхён чувствует как с ума сходит и как животное внутри хочет взять верх, чтобы поиграться и сожрать, как кошка с мышкой. Нарваться лишний раз не хочется, поэтому и сидит дома, ждёт когда злость стихнет. Этот блядский совет на нескольких каналах подряд. Тэхён на грани, если не найдётся дорама, он точно телек разнесёт. Ему нужен сериал с интересным сюжетом и больше ничего. Ему начинает везти минут через десять и это успокаивает. В тёмной комнате, Тэхён знает каждый угол. Печально вздыхает и расстраивается, что умудрился уснуть, пока по телеку показывают что-то интересное. Ждать долго не приходится, на встречу выходит белый кот. Животное садится, пряча под лапами хвост в упор смотря на Тэ. — Хватит на меня давить. Кот не реагирует, продолжает смотреть с осуждением и недовольством. Бакэнэко бесится, но не показывает этого. Иногда у кота всё-же сносит крышу и берёт верх. — Долго прохлаждаться будешь, — уже из тени выходит копия его, но только внешне схожи. — Время идёт, а плана нет, как и идей. — Была попытка с Папой, но пошло по одному месту. Остаётся Хонджун, а меня вряд-ли слушать станет. Чимин может им манипулировать. — Можешь забивать хер на эту идею, — бакэнэко подходит ближе и глаза всё такие же жуткие. — Чимин не полезет в это. — И что ты предлагаешь? — Использовать метот Раута, — хмыкает довольно бакэнэко, берёт из темноты стул и садится напротив. — Взорвать их нахер. — Нас посадят, я не согласен. — Посадить хочешь? Они откупятся и доказательств будет недостаточно. Пустая трата времени, — бакэнэко дёргает ногой, движения становятся резкие. — И на фоне шумихи выставим их уродами. Хонджуну тоже получится слиться, затребует встречу с президентом и объявит их врагами народа. И всё. — Снова убивать? — психует Тэ, размахивая руками. — Это на моей совести останется. Я не хочу пачкать руки в крови. Бакэнэко приближается, растояние между ними почти не осталось. Злится, человеческая сущность вспомнила о морали и до сих пор бултыхается в луже. Бесит. — Поздно ты запел. Ты двоих уже грохнул, одного сожрал даже. Что-то не вижу печали в глазах, — хмыкает кот. — Мы запустили процесс, который не остановить. Уже поздно сливаться, малыш. Тэхён поджимает губы и опускает взгляд. Он думал, что совет возможно распустить, достаточно найти доказательства, но дело обретает дурной оборот. Не на убийства соглашался, но бакэнэко прав, уже поздно сливаться. Но разве правильно вот так подрывать людей. Попахивает терроризмом, да и вряд ли остановит шумиху. — Мне интересно посмотреть как будут выкручиваться Хонджун и Чонгук, — улыбается хитро. — Если живы останутся. — Что? — А что ты думал? Без жертв не обойтись, на этих твоих тоже будет управа. — Бакэнэко поднимается и медленно подходит. — Тэ, мальчик мой, очнись уже. Не делай из них хороших людей. Хонджун столько семей порушил, а Чонгук отдавал приказы на убийство. Ты не задумывался, что Чонгуку так легко бизнес достался, — нагивается, чтобы сровнять рост и смотрит прямо в глаза. Кажется, Тэхён понимает как выглядит со стороны, когда бакэнэко берёт верх. Это жутко. — Он марионетка совета. Из совета не просто уйти. — Ты думаешь всё так просто? Это не хлопушку в магазине купить, — злобно смотрит на отражение себя. — да и убивая людей, воспоминания переходят мне. Я вижу и мне не просто. — Закрой рот, — шипит кот, выпрямляясь. — Я сказал и последние слово за мной. Не будешь плясать под мою дудку. Сдохнешь как дворовый кот. — Ты умрёшь со мной, — Тэхён сдерживается, хочется врезать наглецу. — И что? Думаешь расстроюсь? — бакэнэко ухмыляется. Для него смерть пустой звук. — Проблема в том, что умирать страшно, ты думаешь о будущем. Смерть пугает неизвестностью и болью. Только знаешь, если умирать будем вместе, всю боль ощутишь ты. Что смерть, что любовь, два феномена, которые каждый понимает по своему. Между нами есть разница. Знаешь какая? — делает шаг назад. — У тебя есть симпатия, а у меня её нет. Тебе же нравится Чимин, а мне нет до него дела, как и до всех остальных. — Не хуже рядового солдата. — Может оно и к лучшему. Тэхён открывает глаза и принимает сидячее положение осматриваясь. Телевизор был выключен, а за окном темнота, да и свет погашен. Поднимается и трёт глаза. Настроение ужасное, но самое гадкое, бакэнэко знает все его мысли и даже в своём теле, будет на виду у одного хитрожопого кошака. Чонгук выходит из душа в домашней одежде и с сырыми волосами. Чувствует на себе взгляд и поворачивает голову в сторону. Тэхён стоит и просто наблюдает за ним. — Есть разговор, — Чон начинает первый. Тэ просто кивает и идёт следом. — Что ты собираешь делать с советом? Тэхён же вроде обещал не разглогольствовать про свой план, который строиться буквально на коленке. Ким говорить не хочется и Чонгук видит это, поэтому вздыхает и поднимается, достаёт флешку и протягивает парню. — Я клялся, что уничтожу совет, — Тэхён поглядывает на Чона. — Думаю, нам стоит заключить сделку, чтобы было честно. Не вздумай. Шепчет бакэнэко. — Ты же понимаешь, чем всё обернётся? Твой бизнес рухнет в тот же миг. Чонгук просто кивает. Значит обдумал всё. — Что ты хочешь? — спрашивает Тэ. — Просто не попасть в тюрьму, — Чон пожимает плечами. — Твои желания? — Я свалить хочу, мне надоела это. Чувствую себя подростком, который не может свалить из дома. — Хорошо, договор составим позже, если так будет спокойно, — Чонгук опускает взгляд на флешку. — Я знаю, что ты собирал информацию о совете и тебе что-то удалось нарыть. Здесь больше информации, начиная со всей подноготной каждого из членов совета и заканчивая опыта и над акрабами. — Но про тебя там ничего нет? — И Хонджун тоже там не прописан, — Тэ хмурится после этих слов, но Чон продолжает. — Это упростит задачу. Я сведу тебя в могилу. Они должны сдохнуть. — Что Хонджун сделает? — Мэр и президент хорошие друзья, которые не раз выручали друг друга, — Чонгук чешет затылок. — Хонджун подкинул идею. Можно подставить совет и выставить как предателей и поверх выложить все доказательства. Даже не смей. Тэхён, ты играешь по моим правилам и эти двое поплатятся. Они могли раньше всё провернуть, но чуда не произошло. Тэхён чувствует давление, дурно становится от злости бакэнэко. Голова кружится и Чонгук замечает это. — Всё хорошо? — Нормально. Не верь ему. Он человек, одно движение, закроет тебя в дурке. Ты и так в плену, без его надзора никуда. Я тебя смогу защитить, а он нет. Бакэнэко чувствует слабость хозяина и как тот готов довериться человеку. Тэхён глупый, раз не способен принимать разумных решений. Тэ не хочет хитрить или с лёгкостью согласиться, чтобы потом оставить этих двоих с хвостом. Забавно, что крысы первые бегут с корабля. – Ты побледнел, — протягивает воду. — Что случилось? Я выверну тебе руку, если скажешь ему. Тэхёну не нравится. Хочет высказаться, а бакэнэко его тянет на дно. Тэ берёт бутылку и делает несколько глотков. В какой-то момент его отпускает и кот замолкает. — Он душит тебя, — спокойно говорит Чонгук. — Эта святая вода, должна успокоить его. Стало легче? Тэ кивает, даже дышать легче становится. — Он хочет уничтожить всех, кто в совете. Заставляет убивать и есть людей. Я чувствую его злобу, он давит на меня, — текут слёзы, давно он вот так спокойно не выговаривался. — Я не знаю кого слушать. Иной раз думаю, что не стоило соглашаться, но кот шипит заставляет думать иначе. Я согласен, что совет нужно уничтожить, но он взорвать хочет всех и ты не исключение. Всё мысли путаются и где чья уже мало понятно, Тэхён боится сам себя, а точнее, что делает с ним кот. Страшно смотреть вперёд и видит нечто ужасное. Тэ хочет уничтожить, совет, но кот немного не ту тактику выбрал. Этот паразит решил волю подавить, усадить человеческую часть на поводок. — Я не говорил об этом, но мне удалось найти ещё двух людей-бакэнэко, — Чонгук указывает на воду и Ким послушно пьёт. — Один из них рассказал, как кот мучал его, что был на грани. С оборотнями проще в разы, но коты своевольные существа, живут как хотят. Я встретился с ним, когда ты стал полноценным акрабом. Мужчина тогда сказал, что рано или поздно случится нечто подобное. Это так просто не заглушить, с котом сложно мириться. Бакэнэко командует тобой, но ты должен быть выше, это твоё тело в первую очередь. — Но как мне это сделать? — Это как с дрессировкой животного. Бакэнэко стал проявлять себя, когда ты пошёл на его поводу, — Чон кивает на бутылку с намёком, что парню нужно выпить всё. — Ты сказал, что убил. Как и почему? — Чимина похитители, я не мог сидеть и смотреть, — серьёзно отвечает Тэ, хотя на душе вселенская печаль. Как ещё только слёзы сдерживает. — Я вспомнил, что мне говорили, когда становился бакэнэко. Я воспользовался, но мне никто не говорил, что будут такие последствия. Мне страшно от самого себя. Чонгуку тоже не рассказали об этом. Умолчали, когда отправлял мальчишку становиться тем, кем стал сейчас. Возможно бакэнэко поэтому и не осталось, раз уничтожают сами себя. — Ты не говорил, да и я мало чем интересовался. Сунул непойми кому и продолжал работать. Прости. — Но что мне делать? — Пока пей святую воду, а там посмотрим. Попробую связаться с кем разговаривал. Тэхён готов хоть литрами пить воду, лишь бы заглушить этот ужас. Он сам кота спустил с ошейника, а сейчас тот сжирает его мозг и как быть теперь?***
Чимин садится в самом углу кафе и пьёт зелёный чай. До сих пор не вериться, что на улице день и он способен вот так просто перемещаться по улице. Феликс и правда бог, раз смог найти крутую мазь. Ему бы дома сидеть тусоваться, а не разгуливаться по общественным местам. Для него это не но новое и увлекатеное, хочется больше гулять по улице и просто наблюдать за похожими. Но вышел в кафе не просто так, ему срочно нужно подумать. В телефоне есть нужный номер, но не решается. Смотрит и жалким себя считает. Она разошлись и должна стоять точка. Всё так было, пока недавно не заметил подозрительно шелушение в некоторых местах. Хах, снова забыл про линьку. И сам до сих пор не научился избавляться от кожи, это невыносимо больно. Только Намджун знает как нужно правильно с минимум боли и с должным уходом после линьки. Чимин понял как далеко от него Хонджун может быть, да и брат его известный бизнесмен. И чтобы к каждому встретиться нужно записаться, да ещё решат стоит ли время их начальника. Но у него есть путь проще, достаточно найти нужный номер. Только страшно позвонить, а после услышать холод. А вдруг прогонят? Да и сколько шансов у Чимин, что Джун не заблокировал его номер. Это непросто. Да и спросить у кого: Феликс в делах, а Тэ пропал без объяснения. Вот и как быть? Обратиться к врачам вариант отпадает сразу. Начнут отчитываться, что мальчишка взрослый, а так и не способен кожу сбросить, да и делать будут больно. Пак сталкивался один раз, ему хватило до сих пор. Третий день голову ломает и не знает как поступить. Кожа скоро болеть будет, ведь опять тянет до последнего, сам потом от боли крючится будет. Змей внутри шипит, чтобы прекращаю ломаться и решил вопрос как можно быстрее. Или сам потащит парня к Намджуну. «Ты свободен?» Вчитывается в третий раз, нерно выдыхает и нажимает кнопку отправить. И такое чувство на душе, будто спрыгнул с высокой высоты. Сообщение прочитыется через две минуты и приходит ответ. «У меня выходной, дома торчу. А что случилось?» Чимин поджимает губы, думает над следующим сообщением. Его пока не послали, уже плюс. «У меня линька, не знаю что и делать.» Намджун должен понять, всегда же понимал. «Приезжай, помогу.» Выдыхает, радуется непонятно чему и подзывает официанты, расплачивается за чай и покидает кафе. Берёт такси и едет по нужному адресу. Было не сложно, но Чимин паникёр. Намджун мог послать, ведь имеет на это право. Ведь, что Чимин может сделать? Жалкая мошка на теле слона, которую смахнут и внимания не обратят. Пока в такси, пишет Феликсу, чтобы не волновался пропадёт на несколько дней по собственным делам, Ли отвечает, что услышал его. А зная Феликса, тот церемонится долго не будет и наберёт Тэхён, чтобы тот успокаивала его или искал. И во он. Дом, который когда-то считал убежищем и пленом. Идёт в нужный дом, поднимается по лифту, но уже как гость. Звонит в звонок, а не открывает ключами и ждёт, когда ему откроют. — Привет, — пропускает Намджун в квартиру. Чимин заходит и чувствует духоту, разувается, пока старший обходит парня. — Нужно поговорить. А это напрягает. Чимин хмурится, думает о плохом сразу. Он молча идёт в гостиную и присаживается на диван, чувствует себя не комфортно. — Линька будет несколько дней, сам знаешь, — начинает Джун, ловит взгляд Пака. Парень сидит сковано и боится говорить о той самой теме. — Раздевайся. Пак поджимает губы и отводит взгляд. Да что с ним не так? С каких пор дёрганый стал перед людьми? Чимин послушно встаёт и снимает с себя всю одежду, заминаясь на трусах, но снимает и их. Руками прикрывает пах и смотрит в пол. Намджун подходит и осматривается нагое тело перед ним. — Кожа уже трескается, ходи голым, от одежды больно будет. Спать можешь в свободной комнате. А сейчас в душ. Пак идёт хвостиком за Намджуном, садится в ванну, пока ему настраивают воду. Ким отходит берёт масла и добавляет в воду. Оба молчат и ждут когда наполнится ванна. Старший не спешит уходить, наоборот помогает натереть масла в кожу, чтобы кожа сходила лучше и быстрее. Чимин закрывает глаза и раслабляется, когда чужие руки гладят везде, где только можно. Тело покрывается мурашками, глаза закрыты и парень отпускает себя. Становится так хорошо, что не сдерживает стон, когда Джун трогает соски. Пак кроет конкретно от ласки, которой давно не получал. — Не засыпай, — шепчет Ким. — Ты так чуть не утонул, отмакай и можешь выходить. Старший выходит, закрывает дверь, оставляя после себя тишину. Чимин вздыхает и прикрывает глаза. Давно ему так хорошо не было, да и ванной с самого уезда не лежал. Всё же парень умудрился задремать, поднимается и вытирается полотенцем. Выходит из ванной, температура меняется. Пак ищет Намджуна, чтобы показаться. — Пошли, — старший сам находит его и ведёт в комнату, где будет ночевать. Там уже подготовлены нужные бутыльки. — Тело сдаёт тебя. Чимина не касались, Намджун рад этой новости. Они слишком долго живут вместе и глупо забыть привычки за месяц с лишним. Парень ластиться, мычит, где слишком приятно, ноги сводит вместе. — Чёрт, — шикает Пак, позорно прикрывает глаза. У него встал от простых ласк. Тыняет руки, чтобы прикрыть себя. Очень стыдно. — А тебя знатно накрыло, — ему осталось немного, но он растягивает время, потому что скучал до не могу. Хотелось сорваться и найти Пака, чтобы вот так просто гладить его. Намджуна тоже накрыло. Джун тянется к губам, знает, что могут оттолкнуть, но этого не происходит. Чимину дурно, скулит сквозь поцелуй, тянет руки к чужой шее, обнимает и напрочь забывает о стояке и стыде. Они целуются медленно, Ким иногда переключается на шею, а рука тянется к чужом члену. Стоит только коснуться, Чимин стонет, сжимает футболку Джуна и охотно подстраиваться под руку. Пака хватает ненадолго, с новым стоном кончает и чувствует приятную негу во всём теле. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Тебя тоже накрыло, — выдаёт Чимин. — Скоро будет тепло, — Ким присаживается рядом и включает телевизор. — Могу принести одеяло. — Не нужно, — внимание Пака переключается на телевизор, где начинали показывать дораму. За Чимином хочется ухаживать и не отрывать взгляда, пока тот пялится в телевизор. Намджуна тянет как магнит, хочется коснуться, обнять и поцеловать в плечо. Только Джун отдёргивает себя, потому что нельзя. Они не в тех отношениях, да и вряд ли когда нибудь придут к тем самым отношениям. — Ты пялишься, — Чимин чувствует взгляд на себе и сдержанно улыбается. Повисает неловкая тишина, только в телеке главные герои начинают о чём то спорить. Чимин теряет связь происходящего на экране и сам поглядывает на старшего. — Пойду воды попью. Намджун поднимается и направляется в сторону кухни, пока возится с графином, телефон в кармане вибрирует. Достаёт и видит сообщение от брата, что скоро появится с пивом на пороге. А ещё есть разговор не для лишних ушей. Возвращается обратно в комнату и садится рядом. — Скоро должен Хонджун приехать, можешь с нами посидеть. — Если не долго. Хонджуна ждать долго не приходится, заявляет я как к себе домой. Знает, что Намджун дверь не станет открывать, не зря имеет дубликат ключей. Первым делом идёт на кухню, достаёт из пакета две банки и идёт на шум. — Оу, — довольно хмыкает Хон, протягивает пиво старшему и садится на диван. — Ты не говорил, что у тебя гости. — Ты в последние время стал часто тусоваться у меня дома. Чем тебя свои хоромы не устраивают? — Мне скучно, да и светиться сейчас не лучшее время, — открывает пиво и делает несколько глотков. — Пока можем, будем отдыхать как можем. — Ты как на войну собираешься. — Так и есть. Чимин поворачивается к Хонджун с интересом наблюдая за братьями. Оба замолкают и переглядываются. — А... Затишье, — хмыкает Джун. — Чонгук молчит как рыба и снизил свою активность. Ты тоже. — Через неделю мы разнесём совет, — говорит Хонджун. — Работа на меня остаётся в силе. — Ты натворил столько хуйни и хочешь выйти сухим, — серьёзно говорит Джин. — Неплохо устроился. Чонгуку влетит, а ты на коне. — Не совсем, — Хон пьёт как ни в чём не бывало. — Если я поиграю выборы, доступ в Корею будет прикрыт, а если вздумаю вернуться, посадят далеко и надолго. Я встретился и поговорил с президентом. Чонгук прикроет свою лавочку. — Я должен бросить Чонгука? Ты с ним не первый день знаком, он может начать новый бизнес. — Ты так спокоен. — Тебе кажется. Чимин наблюдает и анализирует. Эти двое ведут весьма стрёмный диалог и страшно, что Пак сам не в курсе. Тэхён не мог забыть. Да и зачем ему скрывать? Намджун хмурится, напряжен во всём теле, так и смотри сорвётся и накинется на брата. — Чонгук ничего не говорил? — спрашивает Хонджун. — Психику бережёт что ли? — Не беси, сиди и пей своё пиво, — фыркает и поднимается с места, уходит в сторону туалета. — Ты тоже не в курсе? — это больше звучит как утверждение. — А может и к лучшему. Тебе нужно будет уехать. — Даже не подумаю, — Чимина не устраивает Хонджун, слишком говорливый сегодня. — Если надо с вами рядом встану, а тебя уж точно спрашивать не стану. Ты воровал акрабов и хочешь как ни в чём не бывало жить дальше. — Не тебе читать морали. На себя бы взглянул, ребёнок не способный кожу с себя стащить, а ещё в бой рвётся. — Закрой рот, — шипит змеёй Чимин, поднимается и уходит в комнату. Вот и посидели. Хонджун, паразит редкостный, сам без настроения, так и другим решил халяву попортить. Посадить бы его в тюрьму не десяток лет, из-за него столько народа пострадало. Что за шарики у Хона в голове заехали, раз ведёт себя скотиной редкосной? Время позднее, Чимин приоткрывает окно, чтобы было прохладно и ложиться спать.