***
Сириус понимал, с одной стороны, что не прав, что им не одолеть этой маленькой кучкой всех Пожирателей, но инстинкты, сродни отцовским, били тревогу в груди. Он слишком сильно был привязан к недавно обретённой семье, чтобы вновь её терять. Сириус, превратившись в большого чёрного пса, сновал по улицам Лондона в попытках развеяться. Ещё и Римус, который не собирался вставать на его сторону: сильно кололо, когда твой истинный становится против тебя. Конечно, Блэк не планировал идти на штурм в одиночку, но он должен убедить остальных в необходимости этого. На Гриммо анимаг вернулся только под ночь, когда в доме практически все забылись сном. Возможно, сейчас они с Римусом вновь поссорятся и не будут разговаривать: это порядком очерствело, но в последнее время они только так и общаются — руганью. Неожиданным для Сириуса стало то, что в коридоре он столкнулся с уходящим Джорджем. — Я думал, ты будешь ночевать, — прошептал сбивчиво Блэк, поправляя волосы и разминая спину. — Хотел, но… — Уизли горько усмехнулся, а от привычной искры задора не осталось и следа. На смену ей пришла тихая грусть, нашедшая отражение в виде вечно опущенных уголков губ и отстранённого взгляда, — ты должен понимать меня. — Как он? — Сириус кивнул и тяжело вздохнул. Джордж ещё реагировал спокойно на случившееся. Если бы на его месте был Блэк, он давно бы разгромил весь дом или сотворил что-то ужасно глупое и рискованное на эмоциях. Он был бы готов пойти в открытый бой со стадом Пожирателей за Римуса, к которому сейчас и не торопился вовсе. — Пришёл в себя. Сказали выпишут завтра, — Уизли отвёл взгляд, поджав губы, точно не желал говорить на эту тему. — Я хотел сказать, что поддержу тебя, если ты решишь пойти. Я хочу набить морду этим сволочам! — процедил сквозь зубы Джордж. — Думаю, мне пора. — Ага. Спокойной, — неловко бросил Сириус. Он хотел, чтобы этот диалог длился вечность, ведь его конец значил разговор с Римусом, который точно сейчас не спит. Уизли только безрадостно улыбнулся и выбежал на улицу, тут же трансгрессируя с приглушённым хлопком Истинного Джорджа во время рейда Пожирателей на Косую задели каким-то сильным заклинанием, от которого старший близнец потерял сознание. Его, конечно, быстро доставили в Мунго, но прийти в себя он мгновенно не смог. Это происшествие сильно повлияло на настроение в семье Уизли и в Ордене. Особенно переменился Джордж: большую часть времени он молчал, о чём-то думая. Миссис Уизли стала поддерживать Сириуса, потому что боялась, что кто-то ещё мог пострадать из её семьи. Даже Перси откликнулся, придя в больницу, но, только завидев родню, смотался. И Рон изменился, хотя всегда жаловался на старших братьев, но сейчас он тоже восклицал, что ему не терпится встретиться с Пожирателями, чтобы использовать это же заклинание на них. — Вернулся? — презрительно выдохнул Римус, отложив книгу, которую сейчас читал на тумбу. В комнате горел лишь его светильник, а сам мужчина сидел у изголовья кровати. — Как видишь, — огрызнулся Сириус и повернулся спиной к истинному. Он не мог сейчас смотреть в лицо Люпина. — Ты не в том положении, чтобы грубить направо и налево, — Люпин был строг и серьёзен. Значит, этот разговор должен стать для чего-то решающим. — И в каком же я положении? — раздражённо выплюнул Блэк, ещё больше ссутулившись. — В том, чтобы повернуться ко мне и извиниться, смотря мне в глаза, — холодно и чётко ответил Римус, не собираясь делать никаких поблажек. — За что извиниться? — фыркнул Сириус и развернулся, неуверенно сцепляя пальцы в замок и начиная немного подрагивать под тяжёлым карим взором. — Тебе весь список перечислить? — с укором поинтересовался Люпин, изогнув одну бровь. — Иногда кажется, что в Азкабане мне было легче, — эти слова сильно задели Римуса, но он не подал вида, давно привыкнув к острым словам истинного. — Ты хоть сейчас можешь сдаться на милость Министерству и дементорам, — Люпин сел напротив Сириуса, не собираясь приближаться хоть на сантиметр. Ему надоело это всё, и он хотел уже полностью разобраться в их отношениях, а не замыкаться в этом нескончаемом цикле. — И ты совсем не будешь скучать? — нагло спросил Блэк, стараясь уменьшить значимость разговора, но у него ничего не вышло, потому что Римус был настроен слишком решительно. — Буду. Это убьёт меня, но, мне кажется, ты давно послал куда подальше мои чувства. Разве это волнует тебя? — теперь Люпин терял над собой контроль, хотя всегда держался удивительно прекрасно в любой ситуации. Но сейчас была особенная минута: что-то в корне изменится между ними спустя столько лет. — Это мои чувства тебя не волнуют! Почему ты не поддержал меня сегодня? — Блэк взмахнул руками, тяжело задышав. — С какой стати бы? Я имею право на своё мнение. А ты всего лишь ослеплён своими эмоциями. Очнись, Сириус, Гарри хорошо там! Он со своим истинным, там он в безопасности, — Римус не отставал, повышая голос. Его глаза перестали быть твёрдым щитом: в них показалась старая, точно шрам, покрывшийся корочкой, боль. — Я его крёстный. Я лучше знаю! — Сириус чуть ли себя в грудь не бил. — Пожалуйста, не заводи свою шарманку снова! «Я его единственный родственник, я знаю лучше и бла-бла-бла»! Ничего ты не знаешь и не понимаешь! — Люпин выпрямился, теряя полностью контроль, переходя на крик. Может, таким образом истинный наконец услышит его. — О, конечно! Тогда же объясните мне, профессор Люпин! — Блэк продолжал ехидничать и не планировал считать эту беседу чем-то более серьёзным, чем обычная их перепалка. — Не собираюсь я ничего делать. Сам напряги свои мозги и зрение. Иногда я думаю, что лучше бы ты не смог сбежать. Так было бы легче и не так больно. Ты такой мудак, — под конец фразы Люпин будто очнулся. Его голос стал слабым, тихим и дрожащим. Одно неправильное слово могло привести их к финалу. — Отлично! А кто тогда принял тебя? Кто первым вызвался сказать, что твой волк ничего не меняет?! — Блэк так отчаянно цеплялся за любое слово, не желая проигрывать в ссоре. Не хотелось становиться последней сволочью. — Это был Джеймс. Не обольщайся, — Римус качнул головой, опустив взгляд, не в силах больше притворяться, что всё идёт правильно, когда всё не так. Сириус схватил свою подушку и яростно её сжал, затем со всей силы кинув в стену, чтобы хоть как-то выплеснуть свои эмоции. Затем он направился на кухню, где достал огневиски. Это конец? Неужели, первым был Джеймс? Нет, такого не могло быть. Сириус помнил, как с первой их встречи… Нет! Чёрт, он сам себя в этом убеждал. Точно. Он принял Римуса только после того, как узнал об их связи. И то не до конца. Он был таким мудаком. А сейчас разве лучше? Сириус сделал несколько глотков и откинулся на стул. В темноте казалось, что он может скрыть всё, сбежать, как трус. А Римус терпел его столькие годы. Он должен был стать крёстным — не Блэк. Может, сдаться на милость Министерству? От него всё равно нет прока, он только всё портит. Единственный раз, когда Римус был чертовски не прав, произошёл лет шестнадцать назад, когда Люпин поверил в смерть Хвоста и предательство Поттеров. Теперь Сириус понял, что он, на самом деле, мудак, что побег из Азкабана испортил всё, потому что он самый ужасный истинный. Он хотел было извиниться перед Римусом, но понял, что это пиздецки тупо. Слова не сделают у моря погоды, а изменять характер — слишком трудное дело. Может, закончить это всё? Только от сильной любви к Римусу он хотел закончить эту пытку. Римус достоин лучшего, а Сириус — конченый мудак. — Не бухай в одно горло. Это ужасная привычка. Так и становятся алкоголиками, — усмехнулся как ни в чём не бывало Люпин, облокачиваясь копчиком о стол и забирая бутылку. Почему он пришёл? Почему он так добр и не предпринимает попыток задушить этого мудака? Почему он прощает, точно всё так и должно быть? — Прости, — прошептал Сириус, тряхнув волосами. Они оба смотрели на ночное небо, заволоченное тучами. И оба думали. Римус убеждал себя, что должен быть сильным, должен это всё нести на своих плечах, потому что Сириус — тот ещё ребёнок. Он не мог уже без него, не хотел снова терять. Те двенадцать лет казались адской пыткой совести, ведь перед этой разлукой они поругались. И Блэк сказал, что они — ошибка, а Люпин не стал спорить, не стал останавливать и так легко потерял его, казалось, навсегда. — Всё не так, Сири, но я люблю тебя. Знай, я всегда буду ждать тебя и прощать. Просто уже по-другому не умею. Да и у меня особо больше никого нет, — грустно произнёс Римус, не отнимая глаз от окна. А Блэк смотрел на него, дав волю парочке непрошенных слёз. В уверенности этих ужасных слов виноват лишь он один. — Это неправильно. Я не хочу, чтобы ты мучил себя этими чувствами. Я хочу измениться. — Ты не находишь, что слишком поздно для этого? Но если хочешь, то попытайся. Я в любом случае буду рядом, — он улыбнулся, и Блэк еще больше убедился в том, что не достоин этого человека. — Волчок, — пролепетал забытое прозвище Сириус. Это само по себе вырвалось из самого центра груди. И внутри обоих это возродило бывалый юношеский трепет, отдающийся оглушительным ритмом в висках. — Да, я всего лишь до смерти преданный волчок.Глава 3. Волчок
14 февраля 2021 г. в 17:44
— Вы должны понимать меня! Мы должны спасти Гарри!
На площади Гриммо 12 проходило очередное собрание ордена Феникса, на котором Блэк рьяно убеждал всех в том, что они должны атаковать Пожирателей и забрать Гарри, иначе его убьют. Однако он столкнулся с непониманием: все присутствующие члены организации раскритиковали его идею, исключая лишь Молли.
— А я согласна! — миссис Уизли тоже поднялась со своего места, недовольно оглядывая всех. — Гарри — единственный, кто может нас спасти. Тем более он член нашей семьи! Неужели, вы просто так возьмёте и оставите его на верную смерть?!
— Мама, ты не понимаешь! — Джордж нахмурился, сцепив руки на столе в замок. Вид у него был измождённый, кажется даже, что долговязый паренёк стал ещё худее.
— Ты мог бы спасти его! — крикнул весьма убедительно Сириус; Джордж поник и, задумавшись, больше не произнёс ни слова на собрании.
— Молли, присядь и успокойся, — порекомендовал тихо Артур, положив ладони на плечи жены, но миссис Уизли только непонимающе глянула на него.
— Ты против, да? А что бы ты сказал, если бы это был Рон? Или любой другой наш ребёнок, Артур? Ты бы также предпочёл отсиживаться?!
— Молли, Гарри — не твой ребёнок, — рассудительно начал Люпин, и миссис Уизли теперь на него направила свой выразительный взор, — Молчать! — он пресёк дальнейшие возражения неожиданно командным криком. — В этом и проблема, что Гарри отличается от любого из ваших детей. Он — истинный Того-Чьё-Имя-Мы-Не-Называем. Понимаешь, Молли? Пожиратели не посмеют тронуть Гарри, пока он находится под его опекой. А если мы его вызволим (уж не знаю каким способом), то Тёмный Лорд взбунтуется и уничтожит весь Орден. Это граната — стоит только оторвать чеку…
— Я поняла, Римус, — миссис Уизли села на своё место, скрестив яростно руки на груди и нахмурившись.
— Мы могли бы связаться с Северусом и узнать, что делают Пожиратели. Да, Гарри может уничтожить Пожирателей изнутри, но он, как и любой человек, не сможет убить истинного, — поделилась Тонкс, взмахнув кружкой с горячим шоколадом и пролив часть напитка на стол.
— Это хорошо, Нимфадора, но, думаю, нам стоит немного подождать, — Грюм покрутил своим глазом и достал палочку, очищая деревянную поверхность от горячего шоколада.
— Не. Называй. Меня… — но девушка не успела договорить.
— Подождать, пока Пожиратели не совершат диверсию и не убьют Гарри?! — Блэк не собирался сдаваться.
— Они не настолько умны, — повеселел Люпин.
— Да как вы можете сидеть на месте?! Видно, только для меня Гарри имеет значение. Я не оставлю своего крестника! — решительно прорычал Сириус и побежал вниз, хлопая входной дверью, отчего адские вопли разнеслись по всему дому.
— Боже, его надо остановить, пока он не натворил глупостей! — взволнованная Тонкс поднялась на ноги, случайно уронив кружку на пол. Но никто, кроме неё, казалось, не был обеспокоен вспышкой Блэка.
— Он вернётся к вечеру, — Римус махнул рукой, грустно вздохнув. — Итак, пока не будем ничего предпринимать, работая в штатном режиме, — все согласились и даже Молли, правда, нехотя.