Настоящее время…
— Но папа, — умоляла Стефани отца. — Почему она не может послушать свою аудиокнигу в другой раз? Этот монотонный голос читающего сбивает меня с ритма! Я не могу заниматься! Адольф посмотрел на мою маму в поисках ответа. Она лишь покачала головой, так и говоря: «Это моя дочь, поэтому уговорить ее сможет только чудо». Я же стояла, прислонившись к стене и ожидая, когда весь этот цирк подойдет к концу, и я снова смогу начать читать сразу две книги, а точнее, одну слушать, а другую читать. Мой отчим посмотрел на меня усталым взглядом. — Кью, можешь сделать звук чуточку тише? — попросил он меня, а я закатила глаза, устав объяснять одно и то же уже третий раз. — Я могла бы, если бы не читала сразу две книги. Чем тише звук, тем меньше информации мой мозг улавливает. Так что нет. — уже взбешенная проговорила я, сжав зубы, за что получила осуждающий взгляд от матери. Теперь Адольф смотрел на свою дочь. — Тогда почему бы тебе не пойти в другой зал? У нас их два. — Стефани тоже была уже на пределе, но все же сдерживалась. — Я уже говорила, — она сделала глубокий вдох, отчего ее и так плоский живот втянулся настолько сильно, что ее ребра можно было пересчитать по пальцам. — В том зале пол намного хуже, чем в этом. Тут в разговор вступила моя мать, конечно, обращаясь ко мне. — Кью, а ты не можешь заняться прочтением книг, например, после того как вы придете со школы? — Нет, потому что после школы у меня явно не будет настроения на прочтение этих шедевров. Я не смогу запомнить самые важные и интересные моменты, а, следовательно, мне придётся перечитывать их снова, на что времени у меня нет. — быстро протараторила я, а потом добавила. — А почему именно я? Она тоже может позаниматься после школы. Стефани помотала головой и, все еще сдерживая себя, ответила: — Если ты еще не знаешь, я каждый день после школы хожу на балет, поэтому нет. Дальше я уже не слушала, целиком и полностью погрузившись в свой телефон. На часах показало ровно 8:00, до выхода оставалось минут пятнадцать, так что я уже точно не успею дочитать свои книги. Осталось только ждать, когда кто-то из моих родственников заметит этот факт и закончит это до жути глупое собрание, благодаря которому я потеряла тридцать пять минут своей жизни. Как видите поладить у нас не получилось. Скажу более, мы со Стефани просто ненавидим друг друга с самой первой недели нашего совместного проживания. Да, у Адольфа огромный дом, на огромном участке земли, но мы все равно умудряемся как-то бесить и доставать друг друга. Не знаю происходит это из-за того, что мы обе раньше жили, как единственные дети в семье или мы просто слишком разные, но каждая из нас старается не пересекаться друг с другом. А может быть все это происходит потому, что я была права с самого начала, и у этой куколки-Барби и правда дерьмовый характер, и она всяческими способами пытается втянуть меня в неприятности. Конечно, я всегда подозревала, что детишки богатеньких родителей не блещут дружелюбием, но теперь я в этом уверена на все сто процентов. Или, возможно, такой, как мне, просто не понять таких, как она. Все эти большие дома, дорогие одежды и автомобили мне не по душе. С самой первой минуты такой жизни я чувствовала себя очень неуютно, будто не в своей тарелке. Для меня привычнее жить в небольшой квартире, в тихом районе, носить обычную одежду из секонд-хенда, ездить на автобусах и других общественных транспортах. Огромный дом в элитном районе, участок на несколько гектаров — это слишком много для меня. Благо в доме была достаточно маленькая и уютная комнатка, где раньше была гардеробная с маленьким балкончиком. Теперь там располагаюсь я. И дело не в том, что мне не нравится то, что моя мама нашла себе богатого мужа или то, что быть богатой для меня оскорбительно. Просто я знаю, что жить счастливой жизнью можно и без всего этого. Знаю, что для счастья не нужны деньги. Тем более я не стала частью богатой жизни постепенно. Для меня она нагрянула внезапно, так что все мои прежние привычки «обычного человека», если выражаться грубо, еще при мне. Сложно свыкнуться с чем-то новым, особенно если раньше ты всю жизнь прожил без этого. Из-за угла я заметила Авелин, нашу, если можно так выразиться, няню, которая помогала нам с уроками и просто присматривала за нами. Она своими уверенными и маленькими шажками сурово, но мило двигалась к нам. Мило, потому что ее рост еле-еле превышал метр с половиной, от чего она выглядела как маленький демоненок. Строгий костюм, хвост абсолютно без петухов, каблуки. Все указывает на то, что она сможет мило проводить тебя взглядом в ад. Но на самом деле она достаточно милая, просто при Адольфе она старается выглядеть более серьезной, чтобы у того не было сомнений в том, что она подходит на роль нашей помощницы. Я думаю, что мой отчим в этом никогда и не сомневался. Только Авелин была замечена моей мамой, споры быстро прекратились. — Машина готова. Можно ехать. — сообщила она, а я взглянула на часы. Ровно 8:15 — как всегда вовремя. Даже странно, что человек может всегда приходить без опозданий. Наконец, подняв свой взгляд от телефона, я спросила: — Я могу идти? Мне нужно забрать рюкзак из своей комнаты. — Адольф, немного помедлив, сказал: — Да, конечно, ступай. Стефани, ты тоже иди. — краем глаза я успела заметить, как моя мама целует его в лоб, пытаясь поддержать. Роль отца двоих девушек явно дается ему нелегко.***
Впереди меня ждало еще одно испытание — посетить совершенно новою школу. Нет, я не боялась того, что меня кто-то не примет, что меня унизят, да и испытанием как таковым я это не считала. Я просто боялась раньше времени выйти из себя из-за раздражающих личностей, боялась поддаться искушению и залепить кому-то в морду своим маленьким, но сильным кулаком, в порыве гневных эмоций, которые зачастую захватывали меня. Почему я была так уверена в том, что подобное произойдет? Потому что для меня такие люди, как они, не изведаны. Я не пойму их, они не поймут меня. Я буду одета, как привыкла я, они, как они. И так везде. В их речи, мыслях, поведении… Мы разные. У нас нет ничего общего. Они будут о своем, а я о своем. Все их действия будут для меня раздражающими и даже через чур глупыми. Да и семьи у них… тоже другие. Их родители — успешные владельцы компаний, мой новый отец тоже, вот только я название его компании запоминала больше двух недель, а они будут расспрашивать меня про акции и рейтинги, про которые я уж точно ничего не знаю. Можно сказать, что для них я буду иностранкой, а они для меня. Авелин проводила нас со Стефани до машины. Я, как обычно попросилась, на переднее сидение, чтобы никто ничем меня не беспокоил. Достав свою книгу, я приступила к чтению. Да, может быть я и не усваиваю сразу два материала за раз, но это хотя бы что-то. Наша нянька в это время начала рассказывать о школе, в которой мы сегодня должны были отучиться свой первый день. Не слушать ненужную для меня информацию я не могла, так как Авелин каждую минуту спрашивала меня, усвоила ли я сказанное, а потом спрашивала, о чем она говорила. Поэтому можно сказать, что для меня уроки начались намного раньше предназначенного времени. — И запомните, — говорила няня, смотря нам прямо в глаза. — Вашу директрису зовут мадам Шер-ман-ски. — она выговорила ее фамилию по слогам, а я улыбнулась. Неужели в их мире настолько важно знать имя своего директора заранее? Почему бы просто не спросить? Я думаю, она наоборот больше обрадуется тому, что кому-то не наплевать на ее имя. — У нее есть собака. — на этот раз я не сдержала смех, за что была одарена негодующим взглядом Авелин. — Что смешного?! — ее лицо выражало раздражение. — Не знаю, — саркастично начала. — Ведь все нормальные люди перед посещением школы собирают целое досье на всех учеников, учителей и директора. Я, посмотрев в зеркало заднего вида, увидела, как Стефани закатывает глаза и цокает языком. Девушка начинает демонстративно потирать виски, мол взбесила я ее, бедную и несчастную. Выдохнув, она улыбнулась и достала зеркальце, чтобы поправить какую-то часть своего макияжа. — Это делается для того, моя дорогая, — говорила она, подкрашивая губы. — Чтобы произвести хорошее впечатление. Чем лучше о тебе впечатление, тем меньше проблем. — она закрыла помаду и элегантно положила ее в свою маленькую косметичку. Я же иронично хмыкнула и продолжила читать. Минут пятнадцать спустя наша машина остановилась у огромных ворот c надписью: «Школа Святого Амориса». Рядом стояло много учеников. Из окна я могла наблюдать, как они перешептываются между собой, видимо, гадая «Кто же приехал на этот раз?». Чуть дальше можно было разглядеть огромное здание, похожее на средневековый замок. Стены из кирпича, которые частично поросли вьюном, высокие крыши в форме пирамиды, витражные окна и, наверное, самая выделяющаяся часть, статуя у самого входа. Наверное, это изображение святого, в честь которого была названа школа. Закинув свою книгу обратно в рюкзак, я быстро вышла из машины. Еще раз осмотревшись, мне удалось найти уже отдаляющуюся Стефани и стоящую у ворот Авелин, которая махала мне рукой, призывая поторапливаться. Я захлопнула дверь. Все взгляды были устремлены в мою сторону. Кто-то смотрел изучающе, кто-то с презрением. В любом из случаев мне хотелось посмотреть на них в ответ так, чтобы они стали слепыми. Но мне было необходимо не поддаваться искушению, так что я просто ускорила шаг, скрываясь из их поля зрения. Мимо меня прошла блондинка, которая сразу привлекла мое внимание. В голубых глазах читалась боль, ее губы дрожали, а в уши были вставлены наушники. И хоть она шла достаточно быстро, я успела это разглядеть, что для меня свойственно, ведь моя мама писатель, а им часто приходится разглядывать людей за считанные секунды, запоминая каждую деталь их уникального образа. С такими способностями мы с моей родительницей могли бы работать следователями. Но помимо черт этой девушки, мне удалось разглядеть то, что она верно и без колебаний бежала под колеса нашей машины. Не знаю, куда она смотрела, и о чем она думала. Явно не на дорогу и не о своем здоровье. Среагировала я достаточно эффективно, так что, взяв девушку за руку, я потянула ее назад. Машина с визгом затормозила, наш водитель Юдо вышел и стал расспрашивать ее о самочувствии, держась за голову. Блондинка же испуганно вытащила из ушей наушники и посмотрела на меня. Теперь в ее голубых глазах я видела не только боль, но и страх, шок и, как ни странно, благодарность. Устав слушать визги Юдо, я взяла его за плечо и потрясла. — Перестань орать. Ты даже близко ее не задел. Мог бы просто проехать, а не устраивать здесь сцены. — тот быстро успокоился и склонил голову, будто извиняясь. — Давай иди уже. — я притолкнула его к машине. Водитель быстро удалился, а я выдохнула. Так приятно было избавиться от этих противных звуков, которые так и резали мои уши. Конечно, если бы я также могла избавится от взглядов и перешептываний других учеников, то моему счастью не было бы предела, но не все сразу. — Ты как? — шепотом обратилась я к девушке. — Надо быть внимательнее, он же сбить тебя мог. А он и правда мог, это же Юдо. — я закатила глаза, смотря вслед уезжающей машине. — Да, я в порядке, спасибо. — пролепетала она, все еще шокированная произошедшим. В нашу сторону шла разъяренная Авелин, которая как обычно пропустила все веселье и злится из-за того, что я в это веселье влипла. Ну, в любом случае мне не привыкать. Улыбнувшись девушке, я быстро проговорила.: — Ладно, удачи! Мне пора. — Кьюнгонда! — послышался крик совсем рядом. Я закрыла глаза, пытаясь не злиться. — Иду! Повесив свой рюкзак на плечо, я поспешила к своей няньке, чтобы та совсем не вышла из себя. Эта женщина страшна, когда она в гневе — это я знала точно. Так что испытывать судьбу мне не хотелось. Лучше просто уступить ей, чтобы потом она не попросила кого-нибудь уступить тебе место в гробу. Получив очередную поучительную лекцию по поводу бестактности опозданий, а еще и предупреждение о том, что, если подобные выходки повторятся, это будет рассказано моей матери, я, уже совершенно не в настроении, подошла к кабинету директрисы. Там уже стояла Стефани, вовсю общаясь с каким-то парнем. Увидев ее милые улыбочки, я поморщилась. Опять флиртует с первым встречным — обычная ситуация. Хорошо, что еще не вешается на него. Сам парень выглядел достаточно приличным. Выглаженная белая рубашка была заправлена в штаны, все пуговицы на ней были застегнуты. Пиджак тоже выглядел довольно аккуратно. Синий галстук неплохо сочетался с образом в целом. Волосы молодого человека были, также, как и у Адольфа, прилизанными, аккуратно уложенными, обычными. Только играющий огонёк в глазах говорил мне, что он не зануда, что в нем что-то есть. Но что — сущая загадка, ведь выглядит он явно не впечатляюще. Если бы я не была такой наблюдательной, то скорее всего даже не запомнила бы его. Он был бы просто пятном в моей памяти. Таким расплывчатым и непонятным. Но я запомнила, поэтому теперь он живет у меня в воспоминаниях в качестве еще не раскрытой личности, которую мне еще предстоит раскрыть. Надеюсь, что меня не будут ожидать тараканы. Ну, а пока я могу только наблюдать, как он поддается чарам моей сводной сестры, то, как она строит ему глазки и дует губки. Удивительно, что Авелин еще не выразила свое недовольство. Она у нас женщина скромная, так что такое поведение в обществе часто ее напрягает. Хотя, казалось бы, обычный флирт, ничего больше. Никаких поцелуев, объятий, прикосновений. Нет, ей нужно прокричать всему миру, что так общаться — нельзя. Я часто задавалась вопросом, почему она вместо университета не пошла работать в монастырь. Думаю, что ее бы там поняли и приняли, хотя бы часть ее принципов. Заметив меня, парень-загадка что-то сказал моей сестре. Та окинула меня презрительным взглядом, а потом, закатив глаза, прошептала что-то ему на ухо. Тот сразу взбодрился и начал идти в мою сторону, но моя сестра его остановила, снова что-то сказав ему. Я наблюдала за этой картиной с нескрываемым удовольствием. Так приятно было видеть, как Стефани пыталась отговорить этого парня подходить ко мне. Так и представляю, как она говорит ему о том, какая я бешеная и невоспитанная, что со мной лучше не разговаривать, да и вообще лучше меня не трогать, а то, вдруг, укушу. Отчасти, это было правдой, но здесь не учтено одно «Но». Я кусаюсь только тогда, когда кто-то пытается укусить меня первым. Во всех других случаях мне присуще тихое поведение. Сомневаюсь, что такой, как я, нужно общественное внимание. Точнее я знаю, что предпочитаю оставаться в тени в большинстве случаях, хотя и исключения в моей жизни временами появляются и происходят. В итоге эти двое проспорили ровно до того момента, как пришла директриса. Так что они просто зря потратили время, решая свои вопросы. Мы зашли в кабинет. В отличии ото всей школы он выглядел достаточно современно. Белые стены, серый кафель, кожаная мебель, шкафы из темного дерева. Одна стена полностью завешана различными разноцветными грамотами в золотых рамах. Напротив находился стеллаж с кубками и медалями. Я прочитала надпись на одной из наград: «Джеральдине Ришар, лучшему директору в 1981 году». Сколько же ей лет, если уже тогда она здесь работала и была директором? Мои подсчеты остались неоконченными, потому что Авелин оттащила меня от стеллажа подальше. Она показала мне улыбку, побуждая улыбаться. Я вздохнула, а потом натянула на себя фальшивую улыбку. Мадам Шермански стала перебирать бумаги, быстро просматривая их содержимое. Найдя нужные, она отложила остальную макулатуру подальше, взяла ручку, а потом подняла на нас свой взгляд, улыбаясь. — Значит сестры Бош, говорите. — только я открыла рот, чтобы поправить эту, видимо, слепую тетку, ведь моя фамилия Лавуан, но Авелин незаметно ударила меня в бок. — Да, именно так. — закивала наша нянька. — Стефани и, — она сощурила глаза и стала пытаться выговорить мое имя по слогам. — Кьюн-гар-донна. — Кьюнгонда, можно просто Кью. — пытаясь сдержать себя, проговорила я. На этот раз Авелин не смогла меня остановить. — Конечно-конечно. — она рассмеялась. — Кьюнгардонна. — она снова неправильно выговорила мое имя. На это раз я просто закатила глаза, смирившись с тем, что она не только слепая, но и глухая. Директриса снова начала рыться по ящикам. Вытащив оттуда какие-то печати, а также дополнительную бумагу, она снова заговорила: — Сейчас я выдам вам ключи от шкафчиков, где лежит ваша школьная форма, сшитая специально на заказ, и расписание. — она протянула нам бумажки и ключи. — По возможности прошу вас сразу переодеться, чтобы не выделяться. — сложив руки, она в очередной раз улыбнулась. — На этом я думаю, все. Поблагодарив ее и забрав свои вещи, я уже думала открыть дверь и свалить отсюда, как вдруг мадам, в очередной раз исковеркав мое имя, попросила меня задержаться. Отказать я не могла, так что, когда все вышли, я продолжала стоять в кабинете, ожидая объяснения моего задержания. Шермански минут пять не говорила ни слова. Она бродила по кабинету в поисках чего-то, иногда бормоча себе какие-то небылицы под нос. Я смирно продолжала наблюдать за этим, иногда включая телефон, чтобы посмотреть на время. — Кьюнгорджина. — обратилась она ко мне, на ее неправильное произношение моего имени я уже не обращала внимания. — Как ты смотришь на то, что я отправила тебя в творческий класс, вместо технического? В письме о зачислении говорилось, что вы со Стефани предпочитаете науку, но посмотрев твое досье, мне так не показалось. Я заглянула в бумажку с расписанием. Там и правда было написано, что это расписание творческого класса. Помнится, мама что-то говорила мне о том, что хочет перевести меня в технический класс. По-моему, тогда я разукрашивала свой скейт и слушала ее в пол уха, в прямом смысле этого слова, потому что в одно ухо у меня был вставлен наушник, где вовсю играла музыка. Если честно, мне было все равно, где учиться. Главное, чтобы мои нервы не отдали концы в этом месте. — Да, я не против. — спокойно ответила я, положив бумажку обратно в карман. — Это все? Я могу идти? — Конечно. Если тебя все устраивает — можешь идти. — она подошла ко мне и обняла. Я шокировано раскрыла глаза, а потом обняла ее в ответ, поняв, что если сейчас она увидит мое негодование, то я задержусь в этом классе еще минут на сорок. — Удачи, Кьюрдона. Я кивнула и вышла из кабинета, сразу же выдохнув. Еще минута и моего терпения не хватило бы. У меня и так имя не из шикарных, так она его еще и коверкает как хочет! Как же бесит. Только я подняла голову, для того чтобы найти Авелин и сводную сестру, я заметила, как вторая отходит от того самого парня, который стоял с ней перед приходом директора, а потом со всей силы врезается в ту самую блондинку, которую я спасла сегодня. Обе девушки с грохотом падают. Парень, конечно же, подбегает к моей сестре, помогая той встать. Рассеянная блондинка остается на полу, потирая места ушиба. Посмотрев на лицо Стефани, я понимаю, что сейчас начнётся что-то ужасное. Она с ненавистью смотрит на бедняжку, наверняка уже мысленно убивая ее об тот же самый пол, на котором та расположилась. Я решаю, что нельзя позволить этой убийце под маской тронуть и так уже достаточно натерпевшуюся девчонку. Пропихавшись через толпу зевак, я подошла к блондинке, протягивая руку. Та приняла мою помощь. — Неужели это наши пятнадцать фуэте? — язвительно прошипела Стефани. — После вчерашнего голова до сих пор кружится? Или ноги не держат. — Амбер, ты вообще смотришь куда идешь? — с претензией спросил блондинку парень. Я же стояла, пытаясь не начать словесный поединок, потому что мой рот был готов навалять обоим задницы прямо здесь и сейчас. Конечно, я могла спокойно это сделать, но мне хотелось дать шанс бедняжке показать себя. Мне казалось, что она сможет это сделать. А судя по ее уже совершенно не грустным голубым глазам, которые на данный момент пылали истинной яростью, она убьет их всех, только начав говорить. Отряхнув свои руки, как я услышала, Амбер, ухмыльнулась, а потом с ноткой усмешки в голосе сказала: — Смотрю, Натаниэль, ты осознал, что с девушками из нашей школы у тебя ничего не будет, поэтому переключился на новеньких. — она брезгливо осмотрела мою сестру, а потом спросила. — Ну и как зовут эту счастливицу? — мысленно я сказала этой девушке «да». Замечательный ход. — Смешно, дорогая. У тебя не только с ногами и зрением проблемы, но и с памятью? — парировала моя сестра. — Знаешь, такой мусор и я забыла бы. Зачем его хранить? — вступила в разговор я. Послышались смешки, но после того, как мой взгляд осмотрел каждого в этом коридоре, они прекратились. — Стефани, ты не думаешь, что просто зря тратишь здесь наше время? Если ты не хочешь иметь «проблемы с ногами», то вали на свой урок, хорошо. — я достала из рюкзака толстую книгу и подкинула ее в воздух. — Килограмма три, не меньше. До моего уха донеслись быстрые шажки, которые я узнаю из тысячи. Возвращалась Авелин, а значит всеобщему представлению наступил конец. Все ученики разбежались кто куда, когда услышали голос нашей орущей няньки. Та, расталкивая каждого, кто попадался ей на пути, пробиралась все ближе и ближе к нам. Я, уже привыкнув к такому, оттащила Амбер назад. Через несколько секунд там пронеслась бешеная Авелин. Нянька схватила Стефани за руку, спрашивая все ли с ней в порядке, а потом посмотрела на меня, пытаясь понять, причастна ли я к этому или же нет. Судя потому, что она быстро отвернулась, в ее голове ответ на этот вопрос был отрицательным. Сказав мне что-то похожее на: «Кью, ты умная девочка, найдешь класс сама», она убежала вместе с моей «раненой» сестрицей в медпункт, а паренек, недавно оскорбляющий блондинку, поплелся за ними хвостиком. Прислонившись к стене, я от души рассмеялась. — Бедняжка Стефани сломала себе язык, какая досада. Надеюсь ей не помогут. — саркастически заявила я, а потом снова хихикнула. — Любишь же ты неприятности себе на голову находить, да? — обратилась я к девушке. — Да, — она осмотрела меня с ног до головы. — А ты любишь выручать людей? — я покачала головой. — Я не люблю Стефани. Вот и все. — вспомнив про случай с утра. — А еще я не хочу, чтобы кто-то умирал в моем присутствии. Сказав это, я вспомнила об отце. Его сбила машина, когда он переходил переход у школы. В тот день он должен был отвезти меня в наше любимое кафе, в честь моего дня рождения. Помню, как сильно я кричала, держа в руках его окровавленную голову. Тогда я думала, что со мной не могло такого случиться, что такого не бывает в реальности. Оказалось, что бывает. Это и было моей ужасной правдой. После этого я достаточно быстро стала такой, какой я являюсь сейчас. Мне пришлось слишком рано узнать о том, что жизнь — это просто красивая ложь, а смерть — страшная правда, которая правит этим миром. Для нее мы просто следующие в очереди, и с этим ничего не поделаешь, как бы тебе не хотелось жить — ты умрешь рано или поздно. Все может рухнуть и сегодня, и завтра, и через месяц. И все. Конец. — Я Кью, рада знакомству. — моя рука была протянута к девушке. — Амбер. — коротко ответила она и пожала мою руку. — Спасибо за помощь, уже во второй раз. — я улыбнулась. — Обращайся, если снова захочешь попасть под машину или поругаться со Стефани. Я не откажу. — блондинка улыбнулась и кивнула, приняв мое предложение. — Конечно. — она посмотрела на время. — Я пойду, у меня урок. — Удачи! — крикнула я удаляющейся фигуре девушки. «А здесь становится все интереснее и интереснее» — подумала я.