Шторм и бабочка

      Сидеть в кабинете у директора оказалось намного сложнее, чем я себе представляла. Я бы предпочла сразу быть отстраненной от занятий, чем дожидаться своего общего приговора вместе с красноволосым. Да-да, именно с красноволосым. Оказывается, именно он и попался под горячую руку мадам Шермански.       Директриса, как на зло, не приходила очень долгое время после окончания занятий. Как сказал Натаниэль: «Это обычное дело, так что тебе стоит просто расслабиться и ждать ее прихода». Но расслабиться у меня, как бы я не старалась, не получалось. Я чувствовала, как Кастиэль прожигает меня своим злобным взглядом. Именно злобным. И я не понимала причину такой эмоциональности с его стороны.       Не могла же я настолько сильно обидеть его тем, что сказала сегодня у мотоцикла. Или, возможно, он считает, что именно из-за меня его заставят работать после уроков? Если это так, то с его стороны это абсолютная глупость, ведь я никак не могла на это повлиять.       На Ната, когда тот заходил в кабинет, чтобы забрать или принести кое-какие бумаги, красноволосый смотрел примерно также, только к злобе добавлялось презрение и настоящая ненависть. Натаниэль же, изредка, почти незаметно, отвечал ему тем же, хмурив брови или же противно ухмыляясь. Мне же блондин виновато улыбался (казалось, что это раздражало рокера еще больше, чем его присутствие), думая, что ему необходимо было настоять на том, чтобы я пошла на уроки. Я его не винила, но, видимо, он решил этого не понимать.       Каждый раз, когда староста выходил из кабинета, за дверью слышался шепот Стефани, чей настрой был одинаково с парнями — определенно не дружеский. Она постоянно жаловалась на то, что ее парня не могут выпустить из этого кабинета долгое время, просила Натаниэля следить за тем, чтобы я не дай бог не приближалась к нему, да и вообще уже собиралась сама идти к нам, но блондин сразу же запрещал ей это, говоря, что тем самым она заработает проблемы и себе.       Я же была готова стойко выдержать серьезный разговор с мамой и, возможно, с Адольфом. Да, она никогда не относилась к моей учебе, как к чему-то важному, не обращала внимания на мои редкие прогулы, но я уверена, что моя сестренка доложила ей все в подробных красках, так что настой у нее будет совсем не лояльный. Она наверняка огорчена мной.       Как вы понимаете, атмосфера царила невероятно неприятная. Мне хотелось побыстрее убежать отсюда или спрятаться в ближайшем шкафу, чтобы не чувствовать все это на самой себе.       Наконец, дверь распахнулась и за ней показалась директриса. Сейчас она была спокойнее, чем в учительской несколько часов назад, но ей сейчас явно не хотелось просто так, без наказания, отпустить нас всех по домам, сказав: «Надеюсь, такого больше не повториться».       Усевшись на свое кресло поудобнее, она взяла своего рыжего пса на руки и стала нежно гладить его по шерстке, время от времени поглядывая на монитор. Мы же с Кастиэлем сидели в тишине, наблюдая за такой спокойной картиной, в ужасе ожидая ее дальнейших действий (в ужасе, скорее, была я, чем красноволосый).       Полистав какой-то журнал, она что-то написала там ручкой, а после, подняла на нас свой взгляд. — Я разочарована. — а как же, другого, если честно, ожидать от нее я и не собиралась. — Вы оба достаточно неплохо преуспеваете на занятиях, которые, конечно, не нагло прогуливаете. — она вздохнула, устало сняв очки. –Заставлять мыть классы я вас не собираюсь, да и родителям, я думаю, звонить не имеет никакого смысла. Все же из-за прогулов, ваша ситуация с успеваемостью никак не ухудшается. Но, вам следует преподать урок, это точно. — У меня нет времени на ваши воспитательные работы. — процедил Кастиэль. Я, отвернувшись, усмехнулась. Похоже, сейчас нам прибавят уровень жесткости в наказании благодаря кое-кому. — Раз так, мы можем закрыть один из ваших клубов, Кастиэль. На какой же падет ваш выбор? Музыкальный или спортивный?       Она знала куда бить, чтобы было больнее. Кастиэль прорычал что-то себе под нос, не осмеливаясь сказать и слова. Все же эти клубы очень важны для него. — Вот и славно! — она сложила руки вместе, а потом посмотрела на меня. — Надеюсь, у тебя, Кьюнджинна, все хорошо со временем. — я лишь кивнула, не желая что-то отвечать, ведь она в очередной раз исковеркала мое имя. Кастиэль тихо усмехался с этого на своем стуле, что не делало меня спокойнее. — Тогда, начнем. Весь год вы оба будете работать в библиотеке. В этом году, почему-то, никто не согласился ухаживать за книгами, так что этим займетесь вы.       Я удивленно выгнула бровь. И это наказание? Проводить несколько часов в библиотеке в окружении книг после нудных занятий, разве это не чудесно? Я столько всего смогу прочитать за весь этот год! Боже, да это просто невероятный подарок.       По лицу рокера было понятно, что ему подобное было не по душе. «Пустая трата моего времени» — думаю, он сказал бы именно так, если бы ему предложили это в виде дополнительной деятельности, а не какого-то наказания за прогулы.       Мы оба поспешно покинули кабинет, получив ключи от библиотеки. Каждый по экземпляру. Я улыбалась во все тридцать два, ожидая свою встречу со своими новыми друзьями, Кастиэль же шел раздраженно. Думаю, если бы у него была такая возможность, он с удовольствием разнес бы всю школу.       Стефани за дверью уже не оказалось. Видимо, она устала ждать своего любимейшего кавалера и благополучно уехала домой, решив оставить его одного со своими проблемами. Кастиэля это, конечно, не волновало. Мне кажется, что он даже не заметил этого из-за своей все растущей ярости на директрису, возможно, меня, Натаниэля, да и этот день в общем.       Библиотека находилась на четвертом этаже, так что за время пути мое бедро чутка разболелось, я начала немного хромать. Такое бывает, когда я слишком сильно напрягаю ногу. Неизлечимые последствия перелома. Помогает только мазь и то не всегда.       Кастиэль открыл дверь своим ключом и, не придерживая дверь, зашел внутрь, заставляя меня повторно открыть ее.       Вид на библиотеку оказался прекрасным. Все было выполнено в современном стиле, полки были забиты разными книгами. Этому помещению не было предела. Думаю, что это самая большая библиотека, которую мне только удавалось видеть в своей жизни. Здесь же и второй этаж есть!       Я, как ребенок стала бегать от стеллажа к стеллажу, рассматривая книги, некоторые я сразу же относила в корзину, чтобы прочитать их дома. Красноволосый просто наблюдал за этим с кресла. На его лице совершенно не было эмоций. Я начинала чувствовать себя неуютно, из-за того, что мне не удавалось считать его состояние по внешнему виду. Мне можно было только догадываться о том, что сейчас происходило у него на уме, но это ведь были обычные догадки. Ничего не стоящие догадки.       Я решила, что побуждать рокера к работе будет более чем неразумно, ведь сейчас он, наверное, и так не в лучшем эмоциональном состоянии, поэтому пришлось самостоятельно разбираться с книгами.       Корзин с использованным чтивом было около двадцати, если не больше. Все они были наполнены доверху, так что я примерно понимала почему никто не хотел работать в библиотеке. Но такое количество книг меня мало пугало.       Я стала поочередно вытаскивать одну книгу за другой, раскладывая каждую по группам в алфавитном порядке. Перед этим, конечно, я проверяла их на целостность внутри. Что-то необходимо было подклеить, где-то и вовсе была вырвана целая страница, так что приходилось отправлять, возможно, замечательное произведение какого-то автора в корзину для негодных для чтения книг (я надеялась, что их после смогут забрать отсюда и починить). Таким образом первые две корзины я разобрала примерно за час, с учетом того, что я время от времени погружалась в чтение.       Решив, что для начала этого вполне себе хватит, я стала медленно погружать книги в тележку, не нарушая последовательности и групп. Было тяжело поднимать большие стопки, так что я ограничивалась двумя-тремя книгами. Здесь бы мне понадобилась мужская рука, но, смотрев на красноволосого, я понимала, что работать он совершенно не собирается.       Тележки из-за тяжести не собирались двигаться с места, но я, немного поднатужившись, все же смогла заставить поехать хотя бы одну. Таким образом я стала медленно ходить по библиотеке, раскладывая книги по нужным стеллажам и полкам. Это оказалось намного сложнее, чем рассортировка. Иногда книги должны были находиться в совершенно недосягаемых местах, до которых добраться можно было только по лестнице. Приходилось по несколько раз спускаться и подниматься, чтобы положить все сразу.       Я, после пятнадцати минут этого занятия чувствовала себя более чем измотанной. Казалось, что я пробежала какой-то трехдневный марафон. Сердце бешено колотилось от таких забегов то вверх, то вниз.       Мне оставалось рассортировать последнюю стопку. Эти книги должны были располагаться не только на втором этаже, но и на самой высокой полке, за что я, конечно, уже прокляла научную-фантастику, ведь лифта на второй этаж не имелось, а это означало, что мне придется сначала подниматься по лестнице на этаж, а потом подниматься наверх к полке, уже по другой лестнице. И все это с тяжелыми книгами в руках!!!       Первая и вторая партия прошли более спокойно и удачно. Силы все еще были при мне, хотя руки уже начинали побаливать от постоянной нагрузки. Дальше становилось невыносимо трудно даже поднять книги, не то что затащить все это наверх.       Я медленно плелась по лестницам, иногда делая перерывы прямо на середине пути. Никогда еще не видела себя в таком состоянии. Видимо, мне нужно начать заниматься спортом, потому что форма у меня совершенно не спортивная.       В очередной раз я начала лезть на стремянку, чтобы дотянуться до нужной полки. В руках у меня было три книги весом с кирпичи. Я старалась держать их крепко, чтобы не дай бог не уронить их на пол. Все шло достаточно хорошо, пока мне не посчастливилось случайно поскользнуться прямо после того, как я закончила работу. Даже с учетом того, что лестница была закреплена, я не успела ухватиться за нее и благополучно полетела вниз с достаточно большой высоты. Приготовившись сильно удариться о пол, я закрыла рот руками, чтобы в случае чего не было слышно моего крика. Тогда я считала, что это выглядело бы позорно и нелепо. Но неожиданно кто-то хватает меня за талию и аккуратно ставит на землю. — Дуреха! — шипит мой спаситель, а я все еще продолжаю стоять на ногах, закрыв руками рот. Лишь по моим глазам можно было понять мое удивления — они едва не вылетели из орбит. — Попросила бы меня помочь! Но нет, она ведь гордая, все сама делает, без посторонней помощи! — Будто бы ты лучше! — наконец произнесла я. –Уселся и сидит на месте, наблюдая за тем, как я работаю!       Оба молчим, понимая, что виноваты здесь все. Каждый сделал что-то неправильно, хотя я и тогда и сейчас больше склонялась к тому, что виноват Кастиэль. Ведь это он не работал, а не я. — Прости. — тихо произносит он. — Виноват. — Да ладно. — отвечаю ему я. — Я тоже молодец. И правда думала, что смогу сделать все это сама, без твоей помощи. Не зря ведь эта директриса запихала в эту историю нас двоих.       Снова молчим, наверное, находясь в шоке друг от друга. Две скалы разрушились одновременно. Разве это не удивительно? — Почему ты злился на меня? — все же решаюсь задать этот вопрос, понимая, что раскрываю перед ним все карты. Теперь он понимает, что я думаю о нем, что меня волнует его отношение ко мне. Что меня в целом волнует ОН. — Это не имеет значения. — отнекивается от ответа. — Уже не злюсь, не волнуйся. — Но ты злился? — парень задумывается на некоторое время, отвернувшись от меня в другую сторону. — Да, злился. Пару минут назад я думал, что начинаю ненавидеть тебя. — усмехается со своих же слов. — А сейчас. Неужели не ненавидишь? — Я не ненавидел тебя даже пять минут назад. Я просто понял, что, если бы я тебя ненавидел все было бы гораздо проще, чем есть сейчас. Вот и решил попробовать.       Сердце стучало еще чаще, чем, когда я перетаскивала книги с полки на полку. Казалось, оно прямо сейчас выпрыгнет. Конечно, я старалась не подавать виду, стояв с совершенно каменным лицом. — И как? Получилось? — спрашиваю несмотря на него, понимая, что если мне еще хоть раз удастся увидеть его лицо, я расплывусь в глупой улыбке, которая выдаст все мои чувства.       Взгляд парня выражал только один вопрос: «Ты серьезно?». Да, я знала ответ, но так хотелось услышать это слово от самого красноволосого, разрушив все остатки его стены для самой себя. Но он молчал, все не отвечая мне. — Скоро потемнеет, а нам еще несколько тележек разбирать. — он поменял тему. Решил не отвечать. — Да, — грустно протягиваю я. — Надо побыстрее закончить с этим. — Потом подвезу тебя до дома. — поставил перед фактом. — А Стефани? Не боишься, что… — даже не успеваю договорить. — Нет. Это будут ее проблемы.

Кастиэль

      Я смотрел отдаляющейся Кьюнгонде вслед. Она долго уговаривала меня просто уехать, но я настаивал на небольшой поездке до ее дома. В итоге она сдалась, что происходит крайне редко.       Уезжать не хотелось. Знал, что насладиться ею вдоволь в школе не успею, поэтому до последнего следил за ней, покуривая сигареты, которые она мне подарила. Не знаю, как она купила их, но таким жестом я был тронут, ведь обычно девушки дарят мне несъедобные кексы и торты в виде сердца, а тут обычные сигареты, которые я покупаю чаще всего. В отличие от остальных девушек она и правда знала меня, я в этом уверен. И даже если не знает, она с точностью до ста процентов чувствует меня. Как ни странно, ее я тоже чувствую, но это дается мне сложнее, чем с другими.       Она не закрытая, нет. Ее прямолинейности позавидует любой. Ей не свойственно что-то приукрашивать, врать, лукавить. Она просто говорит так, как есть или просто не говорит. Но если раньше я считал, что целиком и полностью могу предугадывать ее действия, фразы, мысли, то я ошибался.       Ведь эта девушка тоже способна предугадывать, что и дает ей дополнительные очки. Она знает, чего ты ждешь от нее в данный момент, знает, чего ты хочет и как на зло выполнять твои желания и догадки она совершенно не собирается, даже если ей и правда хотелось так сделать.       Кью не нравится угождать. Она скорее отрежет себе руку, чем сделает твоей душе хорошо — любит издеваться над твоими нервами, дергая за каждую ниточку резко, почти обрывая. Но она не делает этого постоянно, как, например, настоящие недотроги. Бывает, она все же уступает тебе, переступая через себя. И ты расслабляешься, наконец думая, что она попалась в твои сети и уже из них не выкарабкается. Но увы, это ты попался. Как последний идиот повелся на этот дешевый трюк с переодеванием. Но в этом ее очарование.       Ты знаешь, что когда-нибудь, сквозь множество ее «нет», ты наконец услышишь «да» на свои действия. И как же тебе будет классно в этот момент. Какой кайф заполнит твой разум! Она хуже любого тяжелого наркотика, ты постепенно сходишь с ума по этой новой дозе ее согласия. И не получить ее будет невероятной пыткой, легче умереть.       Я сам не заметил, как начался легкий дождь. Простоял у ее дома достаточно долго, раз погода из солнечной перешла в пасмурную.       Уже собирался поехать домой, чтобы не попасть под сильный дождь, как меня окликнули. — Кастиэль! — этот детский и надменный голос стал узнавать даже не оборачиваясь. Теперь он снится мне в ночных кошмарах. — Стой.       Стефани за несколько недель наших «отношений», состоявших только из секса, показушных поцелуев, бесплатных для нее походов в кафе и услуг водителя, успела мне конкретно надоесть. Думаю, что и ее мое постоянное холоднокровие начинает раздражать, но для нее расставание со мной не выгодно. Да и мне делать этого не хочется. Пока у меня есть девушка, тем более такая, как Стефани, другие девчонки мало ко мне лезут. Уж лучше иметь одну прилипалу, чем всю женскую половину школы. Да и эта блондинка не так уж сильно меня выматывает. Кажется, мы оба друг друга понимаем. — Чего тебе? — спрашиваю с безразличием. Никого рядом нет, так что влюбленной парочкой притворяться нет смысла. — Учти, что я не собираюсь стоять здесь под дождем и разговаривать о глупостях. То, для чего ты меня остановила, по-настоящему важно? — Да. — коротко отвечает она. Что-то подсказывает мне о том, что она врет. — Тогда садись. Поедем ко мне и поговорим.       Она с ужасом осмотрела мой транспорт. Кью говорила правду. Только один вид на моего коня вызывает у нее страх и отвращение. Что тут сказать, помешанные балерины.       Не понимаю ее страха. Если ей будет суждено разбиться на мотоцикле, то рано или поздно она разобьется. Это закон жизни. — Я не сяду. — она отходит от меня на несколько шагов. — Пойдем к нам, все равно промокнешь. — Тогда досвидос. — перекидываю ногу через байк и завожу мотор. Блондинка остается стоять на месте. — Стой!!! — кричит она, когда я начинаю отъезжать. — Я поеду, только потом отвези меня обратно на своей машине. — я киваю и протягиваю ей шлем. — И, не слишком долго. — Тут уже все зависит от тебя. Садись.       Она быстро надевает шлем и садится рядом. Только сейчас понимаю, что она вышла на улицу, наверное, в своем домашнем наряде (понял это только потому, что не все вещи из ее образа были брендовыми, чего она себе в обществе не позволила бы). Рыча снимаю с себя кожаную куртку и протягиваю ей. Она незамедлительно ее принимает, как должное, даже не сказав спасибо.       Ухватывается за мою талию своими тонкими руками крепко. От этих прикосновений тошнит. Знаю, что после поездки с Кью, я, наверное, больше никогда не смогу получить кайфа от других девушек. Просто они не смогут дотянуть до ее уровня.       Быстро гоню в сторону своего дома, желая поскорее избавиться от прикосновений своего пассажира. Почему-то сегодня Стефани раздражает намного больше, чем обычно, хотя она ведет себя сдержаннее. Не лезет ко мне с объятиями и поцелуями, говорит более вежливо (настолько, насколько ей это позволяет ее воспитание). Она просто спокойна, но все равно выводит меня из себя.       Если бы не ее польза, я, скорее всего, порвал бы с ней прямо сейчас, но она слишком хороша для роли моей девушки, чтобы вот так вот отказываться от нее. Будь бы это кто-то другой, боюсь, что попытки меня соблазнить только бы возросли, а девушку бы при первой возможности избили бы где-то за школой, ну, или закидали бы угрозами.       Поэтому мои отношения чаще всего заканчиваются через неделю после их начала. Это слишком большая нагрузка на нервную систему. Конечно, здесь бы помогали тайные отношения, но еще не было ни одной девушки, ради которой я был бы готов скрываться, да и, думаю, любая моя предыдущая девушка отказалась бы от такого предложения. Ведь смысл отношений со мной как раз-таки в моей популярности. Для любой девушки будет грехом не похвастаться отношениями со мной.       И это грустно. Знаю, что я сам создал такой мир вокруг себя, так что и жаловаться глупо, но я все же хотел бы найти такого человека, который был бы со мной не потому что я Кастиэль, а потому, что я просто Кастиэль, в котором можно найти что-то необычное. Если, конечно, за время такой жизни я не успел растерять себя.       Пока мы ехали, погода разыгралась не на шутку. Мы со Стефани быстро забежали в дом, все равно успев промокнуть до нитки. Точнее, промок только я, ведь у моей девушки была моя куртка.       Почти сразу раздался грозный лай моего пса, из-за чего блондинка попятилась ко мне. Несколько секунд и Демон уже в коридоре, рычит на новую гостью. Он никогда не любил моих девушек. Уверен, что, если бы я вовремя не останавливал его, он бы перегрызал им глотки прямо на месте.       Пока моя спутница кричит от страха, прячась за моей спиной, я снимаю свою промокшую футболку и кидаю ее в корзину для грязного белья прямо с места, с точностью попадая в импровизированное кольцо. Только после этого я грозно произношу: «Демон, сидеть». Пес послушно сел и замолчал, все еще скалясь на Стефани. Она выдохнула. — У тебя ненормальная собака! — возмущается она. — Лает, как сумасшедшая! — Он просто не любит девок, которые визжат, пищат, говорят… — я бы еще долго мог продолжать этот список, но сдержался, видя, как моя собака постепенно начинает звереть. — Демон не любит девушек. — Это у вас общая черта такая? — думает, что сказала что-то колкое, поэтому усмехается. — Противная псина!       За такие слова она снова получила предупредительный рык от собаки. Пискнув, она быстро убежала в ближайшую комнату и закрыла за собой дверь. Я тихо рассмеялся, погладив Демона по голове. Довел очередную бабу до приступа.       Такими темпами ко мне больше не придут в гости.       Медленными шагами я вошел в ту комнату, в которой пряталась моя запуганная блондинка. Забежала прямо на кухню, не удивительно. Она быстро окинула меня взглядом, а потом скромно отвернулась к стене, будто бы нашла там что-то интереснее, нежели чем мой торс.       Я снова усмехнулся с ее нелепости. Она видела меня в куда более открытом виде, чем просто отсутствие футболки. Девушки…       Наливаю чайник в воду и достаю из шкафчика кофе и зеленый чай. Знаю, что она вряд ли согласится на так любимый мной напиток, поэтому закидываю ей пакетик, а себе насыпаю две ложки молотого кофе. Сажусь рядом с ней, выжидая, пока чайник вскипит. — У тебя как-то пусто тут. — замечает она. — Да и домик так себе. Это, наверное, гостевой. Сколько тут комнат? — Шесть комнат и две ванные. Это не гостевой дом. Я заработал на него год назад, работая в компании отца. Их дом в нескольких кварталах отсюда. — я откашлялся. — Здесь пусто, потому что я один, а места здесь как минимум человек на десять. — Тогда тебе стоит пригласить сюда жить своих друзей, может быть, предлагать им устраивать здесь ночевки и собрания твоих клубов. — она задумалась. — В конце концов мы с тобой можем жить вместе. — Категорически нет. — резко ответил я. — Да брось. С этим проблем, не будет, тем более, нам не обязательно спать вместе. — она пододвинулась ближе ко мне. — Меня уже тошнит от своей сестрицы, так что я сделаю все, чтобы только не жить с ней и ее мамашей. — Ты пришла поговорить о моем доме? — перевел тему я, не желая больше слушать ее предложений по поводу переезда ко мне. — О, нет. Нужно познакомить тебя с моими родителями. Когда ты свободен? — я чуть не вылил на нее кипяток, услышав это. И это она называет важным разговором? — Ты серьезно?! Ради этого ты сюда ехала? — поставил перед ней ее зеленый чай, чуть не разбив кружку. — Нет, но этот вопрос тоже желательно решить. — она само спокойствие. Ей будто все равно на то, что я в бешенстве. Зря. — Я хотела поговорить о моей сестричке. Сводной. - иногда я усмехался с этого добавления "сводная". Эта привычка есть как и у Кью, так и у Стефани.       Я ничего не отвечаю, понимая, что ее серьезный разговор и правда оказался несерьезным. Не будь бы я джентльменом, выкинул бы ее на улицу под дождь. Ее спасал только кофе и мое нежелание промокнуть. — Перестань с ней общаться. — сказала она приказным тоном. — И с Амбер тоже. Видно, она с ней подружилась. — С чего бы я должен перестать с ней общаться? — я выгнул бровь, усмехаясь. Ее просьбы меня очень забавят. — Я не хочу, чтобы кто-то сомневался в наших отношениях. А ты постоянно лезешь к ней, будто бы она твоя девушка, а не я. — говорит, как ребенок. Будто бы не знает, что мы с ней тоже не состоим в отношениях, а просто пользуемся друг другом. — Мне кажется, ты забываешься. — кидаю я, отпивая кофе. — Я не буду отказываться от общения с твоей сводной сестрой. — Почему это? Будто бы тебе сложно найти другую девчонку. — фыркнула она. — Только не говори мне, что тебе нравится это чучело, которое даже одеваться не умеет. — Она уж точно будет поприятнее тебя, дорогая. — сдерживаю смех, смотря на ее лицо. — Даже если так, — злобно произносит она. — Ты никогда не переспишь с ней. Она тебе просто не даст, понял? — С чего ты взяла, что она интересна мне только в плане секса? — А в плане чего тебя еще интересуют девушки? Неужели в душу запала? Не говори чепухи. — она отпивает свой чай. — Так, когда ты свободен для встречи с родителями?       Сменила тему. Понимает, что никак не заставит меня делать то, что мне не хочется. Я продолжил мило беседовать с ней о моем (по сути уже состоявшемся) знакомстве с ее родителями.       Но она, может быть, и права. Может ли Кьюнгонда интересовать меня только в физическом плане?