Шторм и бабочка

      Мы стояли на автобусной остановке. Кастиэль крепко прижимал меня к себе, в то время как я не могла поверить своему счастью. Я знаю, что, наверное, глупо это говорить в миллионный раз, но каждое его движение, слово, запах медленно сводили меня с ума. И какое же это наслаждение осознавать, что все это теперь в моих руках, в моем сердце. А главное, что этот самый человек чувствует к тебе все то же самое, возможно, даже больше чем ты сама.       Но то, что ожидало меня дальше — пугало. Боже, мне придется все рассказать Стефани, и я даже предположить не могу какой будет ее реакция! И, как бы странно это не звучало, я бы не хотела, чтобы она разочаровывалась во мне. Мы совсем недавно смогли найти общий язык. Мне казалось, что мы сможем стать настоящими сводными сестрами, подружиться, а это в свою очередь лишило бы меня проблем с мамой и отчимом.       А сейчас эти мысли кажутся мне такими невозможными. Хотя, я ни в коем случае не жалею о том, что сделала. С моей стороны было бы глупо жалеть об этом… — Я рад тому, что тогда, рядом с парковкой, ты подошла ко мне и забрала у меня зажигалку, — прошептал Кастиэль. Я тут же вылезла из своих мыслей, пытаясь переварить им сказанное.       До этого мы молчали. Молчали пока шли по коридору, после того, как врач буквально вышвырнул нас из палаты Лиза, пока спускались в лифте на первый этаж, пока ждали медсестру, что занесет нас в список уходящих посетителей, молчали выходя из больницы.       И мне нравилось это молчание, потому что мы говорили совершенно по-другому. Он бросал на меня шуточные многозначительные взгляды, крепко брал за руку, гладил мои волосы, обнимал за талию, целовал в лоб. А я отвечала ему едва скрываемыми смущенными улыбками и крепкими объятьями. Казалось, что мы пытались за несколько минут показать друг другу чувства, что мы скрывали целых три месяца.       Признание Кастиэля было первой фразой за тридцать минут нашего молчания. И эта фраза стала самым лучшим моментом за весь этот день. Только я хотела ответить ему, парень запротестовал: — Нет, не надо отвечать мне. — Я удивленно подняла брови, но перебивать не стала. — Мне просто захотелось сказать тебе это. Ты… — он на секунду задумался. — Не хочешь завтра сходить со мной к Лизандру? Думаю, мы могли бы рассказать ему о нас, а после прогуляться в каком-то парке, зайти ко мне на чай?       Я искренне улыбнулась. Его предложение звучало просо волшебно, особенно, если учитывать то, что оно не являлось неким договором или наказанием нашей директрисы. Просто обычно свидание, обычная встреча, без всяких «потому что» и «почему». Ей не было объяснения. Она просто была, и меня это радовало. Безумно радовало. — Конечно. Если Стефани не решит испортить мне жизнь. — я приуныла. — Хотя, знаешь, вчера она была более чем милой. Будет грустно, если это был очередной временный эффект. — Даже если что-то пойдет не так, ты не обязана лишать себя того, что тебя нравится. — с опаской проговорил он. — И, если все будет плохо настолько, что тебя запрут дома, у нас всегда есть балкон и ночь, я прав? — Или место под кроватью, да, Кастиэль?       Мы оба от души рассмеялись. Каждая секунда казалась чем-то необъяснимо замечательным. — И, знаешь, — интригующе продолжил рокер. — Я бы хотел, чтобы ты заново начала ходить на мои репетиции.       Я закатила глаза и издала звук, полный неодобрения. Нет, я не видела ничего плохого в том, чтобы ходить на его репетиции, тем более именно там мое сердце окончательно таяло перед его образом на сцене, голосом и словами в песнях. Но ходить на его репетиции значило бы привлечь внимание к нашим отношениям. А я была к этому не готова. Хотя, рано или поздно мы привлечем к друг другу внимание, это точно. — Взамен на что? Назови цену, и я подумаю на счет твоего предложения вечером за чашкой вкусного кофе. — Взамен на мой голос, душу и сердце. — по-актерски проговорил он, изображая дьявольский взгляд. Прекрасно, я и не думала, что моя шутка обернется против меня, сердце так и хочет выскочить. — Это, конечно, заманчиво, но я надеялась на поцелуй и парочку ласковых слов в мой адрес.       Из-за угла показался мой автобус. Я решила, что глупо будет просить Кастиэля подвезти меня. Во-первых, это небезопасно, зная Стефани, а, во-вторых, мне нужно было все обдумать. И думать лучше всего у меня получалось без Кастиэля, потому что с ним мой мозг постоянно занят чем-то другим.       Заметив мой транспорт, рокер заметно погрустнел. Еще раз предложив мне поездку на мотоцикле, а не давку в общественном транспорте, и поняв, что я намерена отказывать ему, пока не окажусь в гробу, он еще больше загрустил, но каждому было понятно, что это лишь необходимость.       Когда между нами и автобусом оставалось меньше метра, Кастиэль развернул мое лицо к себе и нежно поцеловал меня в знак прощания. Я улыбнулась. Никогда бы не подумала, что расставаться с ним даже не на неделю будет пыткой.

***

      Подойдя к дому, я сразу поняла, что время для моего разговора со Стефани будет не лучшим. Во-первых, родители, судя по количеству гостей сегодня, приехали из командировки еще вчера, застав мое ночное отсутствие. Во-вторых, они, как я и говорила, были не одни, а в компании других больших шишек.       Третий же пункт буквально уничтожил все мои надежды на хороший исход, ведь и у Стефани были гости, а точнее все ее лучшие подруги, которые в случае чего встанут на ее защиту.       Сначала мне хотелось отменить все попытки признания и перенести их на более благоприятный день, но, идея с тайными отношениями меня удручала, поэтому, наплевав на здравый смысл, я все же решилась.       Миновать родителей было более чем просто. Я заметила, что повара на кухне редко зарывают окна, чтобы в помещении не было так душно, поэтому идея проникнуть в дом через окно была более чем реализуемой.       А дальше… Я плохо представляла, как нужно начинать разговоры о том, что ты встречаешься с парнем, который неделю назад встречался с твоей сводной сестрой. «Привет, я встречаюсь с Кастиэлем» или, может быть, «Боже, прости меня. Я очень сожалею, но мы с Кастиэлем любим друг друга, и я совсем не хотела задеть твои чувства». Все это звучало так жалко в моей голове, что даже молчание казалось наиболее лучшим вариантом для признания.       Но, чтобы Стефани не сказала бы, я принимаю любой ее ответ. Знаю, что, скорее всего, их отношения были лишь картинкой для окружающих. В любом случае, нельзя исключать то, что она могла привязаться нему за эти месяцы, возможно, ей были просто необходимы отношения с ним. Она вправе говорить все, что думает, делать то, что считает нужным, и я ей в этом абсолютно не помеха.       Ровно как и она не помеха мне. Я найду решение любой проблемы, которую она мне подкинет. Будь это ненависть родителей, одноклассников, домашний арест, переезд в другую страну — не важно. Я найду выход. В любом случае. Потому что мы обе имеем право выбирать, разве не так.       Поднимаясь по ступеням на второй этаж, я заметила, что мой энтузиазм с каждым шагом заметно угасал. Все же, смелости для решения таких вопросов у меня маловато.       Слишком многое я ставлю на карту: отношения с мамой, отношения моей мамы и отчима, отношения со Стефани, отношения с Амбер, а главное… отношения с Кастиэлем. Думаю, мне не стоит перечислять все остальные проблемы, которые я успела прокрутить и проанализировать у себя в голове. Боюсь, мне не хватит и книги, чтобы расписать их все от корки до корки.       Из комнаты Стефани доносился смех и музыка. «Они точно там…» — отметила я мысленно. Я задержалась у двери на секунду.       Стук.       На меня смотрели три удивленные пары глаз. Уж кого, но не меня они ожидали увидеть за дверью. Уверена, они наслышаны о том, что кое-кто не вернулся домой сегодня ночью. Боюсь, они слышали и о том, что со мной будет, когда я вернусь домой.       Я впервые стояла в комнате Стефани. Мне казалось, что она должна быть полностью розовой, полной плакатов с моделями из журналов, с огромным количеством зеркал и атрибутов для балета. На деле это была обычная комната с белой мебелью и серыми стенами, на стенах лишь изредка весели какие-то фотографии, видимо, семейные, из розового выделялся только плед на ее кровати. — Кью, родители места себе не находили. — спокойно проговорила Стефани. Она ни в коем случае не осуждала и не возмущалась. Ей, скорее, было страшно за меня. Она знала о том, что подобные выходки Адольф прощает совсем не просто. Что ж, моя мама тоже их не прощает. — Ты как? — Все нормально, случились некоторые трудности. — прошептала я, понимая, что мне нужно как-то поменять тему. — Что произошло?! — испуганно спросила Ирис. — Ты выглядишь уставшей и… — Похожа на труп. — закончила за нее Розалия. — Может быть, тебе нужно принести что-нибудь? Воды? Кружится голова? Проблемы в школе? — Со мной все хорошо. — заверила я их. — Просто… Лиза сбила машина, я была рядом. Пришлось пробыть с ним в больнице до утра.       Все они побелели от шока. Если честно, я думала, что они уже знали о случившемся, хотя бы потому, что Роза встречается с братом беловолосого, но, похоже, Лей решил не посвящать ее в такие подробности. Может быть, мне и не стоило говорить об этом. Однако, ошибка уже была допущена.       И я мысленно осознавала, что разговор сейчас пойдет совершенно не о моих проблемах, чужих бывших и прочей «ерунде». Кто же тянул меня за язык? Ну кто тянул меня за язык?! Боже…       Хотя, с другой стороны, разве имела ли я право утаивать от них это? Утаивать это от Розалии, в особенности. Лизандр ей как брат… — Ты… Он в сознании? — дрожащим голосом спросила Роза. Я кивнула. — Куда его положили? В какую больницу? А номер палаты? — В больницу у центрального парка. Номер палаты 23.       Роза стала судорожно собирать свои вещи. Было очевидным, что они сейчас же сорвутся и поедут к своему любимому однокласснику. Он уж точно важнее каких-то девчачьих посиделок. Вот только Стефани продолжала сидеть на месте. Ее будто и не волновала вся эта ситуация, хотя, возможно, она так долго отходит от шока.       Через несколько мгновений после к Розе подключилась и Ирис. Пора бы и Стефани проснуться, но она продолжала сидеть на полу, иногда подавая девочкам, то расческу, то одежду. Не поедет? Но почему? Разве это не было бы очередным доказательством для Кастиэля, что именно она является лучшей претенденткой на роль его девушки? Да плевать на Кастиэля, разве ей самой не хочется проведать Лизандра? — Простите, девочки, но я не могу оставаться. — стараясь скрыть свою панику, говорила нам Роза, в спешке сбирая последние вещи. Ирис лишь кивала, очевидно, собираясь поехать вместе с ней. — Стеф, ты с нами?       Я посмотрела на свою сестру. В ее глазах читалась неуверенность. С одной стороны, ей безумно хотелось быть с ними, а с другой… — У меня балет. Навещу его завтра. Кью сказала, что он в сознании, да и я не так близка с ним, как вы.       Спустя пять минут в комнате остались лишь я и моя сводная сестра. Стефани стала медленно убирать беспорядок, оставшийся после их посиделок, а я продолжала стоять у двери, борясь с желанием сбежать отсюда как можно скорее.       Один из моих страхов улетучился. Мы остались одни, и мне не придется медленно проваливаться сквозь землю под взглядами двух других людей. Но я все равно чувствовала себя более чем паршиво. Жалеть о неподготовленной речи было уже поздно, уйти — аналогично. — Ты в порядке? — она замолкла на несколько секунд, а потом быстро добавила. Неужели мои переживания так очевидны, что даже она сумела их заметить? — Я про аварию. Все же, ты была там и все видела. Наверное, тебе было очень страшно. Твоя мама рассказывала, что твоего папу сбила машина прямо в твой… — Я в норме. — перебила я ее, не желая выслушивать краткий пересказ того, что произошло в мой день рождения. — Точнее, сначала я чуть не сошла с ума, но, когда мне сказали, что он пострадал не так сильно, как мог, я успокоилась. — я выдохнула. — Прости, что вот так испортила ваш девичник, но я не могла не сказать. — Да что ты, было бы хуже, если бы ты промолчала.       Она улыбнулась, продолжая раскладывать вещи по полочкам. Мне становилось все более и более некомфортно. Мои ладошки потели, а голова кружилась так, будто бы еще секунда, и я упаду в обморок. — Виделась с Кастиэлем? — от этого вопроса у меня замер мир. Как мне ей сказать? Как мне рассказать о том, что я не просто виделась с ним? Как? — Да, он пришел почти сразу. И… — я сглотнула ком в горле. — Говоря об этом, нам нужно кое-что обсудить. — О, если ты видела Кастиэля с какой-то девчонкой, то мы расстались. — отмахнулась она. — Почему-то все постоянно подходят ко мне с этими доносами, будто бы меня это должно волновать. Хотя, на самом деле, это довольно весело каждый день слышать новые имена. Сара, Тиффани, Амелия… неужели он и правда меняет их, будто перчатки? — Нет… конечно, нет. Он не такой. — пробормотала я. — Они просто придумывают любую ложь, лишь бы вы точно никогда не сошлись. — Стефани неожиданно остановилась. — Да. — она положила последнюю вещь в шкаф. — Да, ты права. Наверное, так оно и есть. Может быть, он и засранец, но с отношениями у него все строго, это ты точно подметила.       Она говорила с такой тоской в голосе, что любому дураку было бы понятно, что ей не все равно. Наверное, ей все же хотелось верить в доносы тех девочек. Было бы легче отпустить его, если бы он был самовлюбленным кретином, который просто не способен быть с одной единственной.       И ей сейчас, наверное, так плохо. Хоть и я знаю, что чувств между ними не было… я просто не могу сделать это. Не могу рассказать ей. Не могу. Нет. — Я хотела поговорить не об этом. — еле выдавила я из себя предложение. Стефани выдохнула. — Правда? Тогда просто замечательно. Садись. — она указала мне на кровать. Я послушно села на край, пытаясь не показывать своего волнения. — Может выпьем чаю? — я отрицательно покачала головой, сглатывая ком в горле. — Я знаю, что, наверное, ты не хотела бы это слышать, но я считаю, что с моей стороны будет неправильно молчать об этом. Тем более, все тайное становится явным. — моя сестра понимающе кивнула, отпивая воды из бутылки. — Я не буду долго болтать. Я и Кастиэль начали встречаться сегодня и, говоря честно, нечто между нами появилось еще до того, как вы расстались. Я бы сказала, что я заинтересовалась им еще до того, как вы начали встречаться… и… изначально я не планировала влюбляться в него, но что-то пошло не так. Ты можешь злиться на меня, рассказать своему отцу о том, что я увела у тебя парня… ты в праве на все, что твоей душе будет угодно. Просто, поверь мне, в моих целях не было пункта испортить тебе жизнь, отомстить и разрушить нашу новую семью. На самом деле, после похода в магазин, я даже начала уважать тебя, и мне очень жаль, что сейчас, возможно, я причинила тебе боль. Ведь, на самом деле ты отличная сестра, хоть у нас и есть некоторые разногласия. Мне жаль, что я испортила все то, что наладилось между нами за эти дни, но я ничего не могу поделать с чувствами, что принадлежат не только мне. — Оу… — она сделала еще один глоток, а потом еще один, и еще… — Лучше бы ты пришла с очередным доносом. — истерически рассмеялась она. — Это, хоть и не сильно, позабавило бы меня. — Прости. — прошептала я, еле сдерживая слезы. — Я… — она будто тщательно подбирала слова, — На самом деле, я так зла на тебя. Мне хочется выкинуть тебя из окна, можешь верить, а можешь нет. — еще один глоток воды из бутылки, что и так уже была почти пустая. — Но я тебя прощаю. — Что? — недоуменно переспрашиваю я. Стефани же вовсе не замечает моего удивления, продолжая думать о чем-то своем. — Знаешь, ты не то что бы сильно портила мне жизнь все это время. Я бы сказала, что ты была просто бельмом на глазу, а за это я винить тебя не могу. Мне же нравилось ставить палки тебе в колеса. — она рассмеялась. — И, хоть то, что ты сделала, не может сравниться с моими легкими выходками… мы обе были неправы. Так что считай, что мы с тобой в расчете. Всякое бывает… такое случается временами. И моя ли вина в том, что Кастиэль выбрал не меня?       Я чувствовала, что Стефани медленно теряет свой энтузиазм. Маска непоколебимости так и разрушается на моих глазах, а за ней я начинаю видеть слабую девочку. Она, не то чтобы обижена, да и следов горя я не вижу на ее лице. Ей было известно, что все будет именно так. Но я чувствовала, как ей сейчас невыносимо. Все ее планы разрушились. Теперь ей придется строить их заново. — И, говоря о наших отношениях… — неожиданно продолжила она после довольно долгой паузы. — Мне кажется, что мы и правда можем поладить друг с другом, как это делают настоящие сестры. Никакие парни не могут мешать дружбе, иначе бы не было никаких «лучшие друзья навсегда». Это глупо, тем более, если ты говоришь, что эти чувства принадлежат не только тебе, разве я могу препятствовать этому?       Стефани подсела ко мне поближе и протянула мне мизинец. Я опешила. — Ты хочешь сказать, что… — Да, давай забудем все то, что произошло и будем подругами. Точнее, постараемся ими стать. Я думаю, что у нас все получится.       «У нас все получится? Почему бы и нет».