Глубинный жемчуг

Рив-куратор Энфри листает дорого переплетённый том, считающийся вещественным доказательством. Его необходимо изъять из библиотеки Коллегии Сапиархов, только вот сапиархи славятся вздорным характером и ничего отдавать не хотят. На корешке вытеснена надпись: «Погодная магия. Диссертационный трактат. Автор: благородный Вейрак 'лен Лаэран Сантори 'ата Данерил Фенорвель 'кал Септориел Диренни», и прочее, и прочее, титулы, пояснения, количество страниц, даты… «Маормеры — читает Энфри, — есть раса меров, происходящая с Альтмериса. Генетически нет никакого основания считать их происходящими от альтмеров, хотя общие предки представляются очевидными (ссылка на исследование, посвященное теме). Оргнума вместе с сочувствовашими ему сослали из Альдмериса в место, окруженное непроницаемым туманом. Это место так и назвали — „Пиандонея“, или „Покров тумана“ в переводе с их языка. Пиандонея заросла тропиками, поэтому другое название маормеров — тропические эльфы». Энфри зевает. Любая диссертация, конечно, начинается с общеизвестных вещей. Исторические ссылки… отповедь про самих Лаэранов… библиография… «На морфологию маормеров, скорее всего, оказали влияние как среда обитания, так и виды практикуемой магии. Цвет кожи маормеров может быть перламутрово-белым с характерным отблеском, серым или светло-синим, а у некоторых растет еще и чешуя. У других маормеров кожа напоминает плоть медузы — чуть просвечивает, и прозрачные цвета позволяют им быть незаметными в окружающей обстановке (ссылка на исследование, посвящённое теме). Уши морских эльфов все еще эльфийские, с заостренными концами, хотя они больше похожи на плавники. Глаза их напоминают рыбьи — они могут быть пустыми, но не слепыми, как у фалмеров. Впрочем, встречаются маормеры со светло-голубыми глазами, в которых склера схожа по цвету с радужкой — издалека такие глаза могут показаться бельмами. Есть также несколько родов с ярко-фиолетовыми радужками, что объясняется их пристрастием к определенным видам магии…» Энфри перелистывает несколько страниц. Тщательно выполненные иллюстрации носят следы явно намеренных искажений. Энфри видела маормеров: живых, мёртвых, умирающих и находящихся в воскрешённом состоянии. Никаких ушей-плавников у них нет. Керувал Вейрак либо ужасно информирован, либо сознательно врёт. «Самая опасная разновидность маормеров — левиафаны. Их тело покрыто чешуей, и они на полторы головы выше самых высоких нордов, когда распрямляют спину. Но они передвигаются по-звериному, поэтому их рост не так выделяется. Левиафаны отлично плавают, развивая скорость не хуже аргониан, и могут карабкаться по бортам кораблей». Этих Энфри убивала лично. Кровь у них похожа на рыбью. Маормерские пираты возобновили свои набеги, и таких сокрушительных не было уже около полувека. Город Мистраль на острове Гнезда Кенарти — сокровище южных морей, свободный порт торговых связей половины всего Тамриэля. Несколько недель назад туда прибыли послы Доминиона, дабы обсудить включения острова в альянс, и всё идёт более чем негладко. У Гнезда Кенарти есть соглашение с маормерами: те забирают дань и не трогают остров, но теперь последние утверждают, что флот Доминиона предназначен для вторжения в их родные воды. Маормерский посол Улондил — скользкая морская гадюка, вицерив Пелидил — напыщенный осёл, а разобраться с ситуацией Айренн попросила и вовсе босмерского духовного лидера, Сильвенара. Толку-то, если договор заключён между маормерами и местными каджитами — и тех и других очень сложно заставить говорить прямо, если они не хотят и в деле замешаны какие-то тёмные делишки, продолжавшиеся веками. Ясно сейчас одно: береговая линия острова Гнездо Кенарти покрыта разбившимися кораблями Альдмерского Доминиона, снаряжение и команда — в живом и мертвом виде — разбросаны по всем пляжу, и это никого словно не волнует. На Саммерсете немногим лучше, но там подобные вещи умеют скрывать. Энфри листает диссертацию. «Основной магией маормеров считается школа Разрушения, а конкретно — шоковые заклинания молний. Также известно, что они обучились управлению морскими змеями — например, для путешествия верхом. Ритуал подразумевает жертвоприношение. Жертвы часто окружены молниями, но сами заклинатели могут прикасаться к ним, так как носят на запястьях магнитные камни. Также они используют проводящие камни, которые обладают свойством усиливать грозы. Камни эти очень хрупки и, как правило, устанавливаются на скалах там, где одинаково хорошо могут влиять на море и воздух». Ещё пять листов. Ещё десять. «По еретическим представлением маормеров, их владыка Оргнум считается воплощением Сатакала — близнеца и противоположности Акатоша». «Иерархия их войск представляет собой загадку. Известны штормривы…» Энфри со злостью захлопывает книгу: всё это очень интересно, но никак не приближает к вопросу, куда делся автор сего опуса, чьё имя неуловимо мелькает всюду, где пахнет маормерской тиной: Вейрак Лаэран, сапиарх-корреспондент Коллегии, специалист по истории флота и якобы ничем не примечательный чудак и любитель старинных книг пропал без вести около года назад. Калан искал его и, поняв, что дальше не удастся замалчивать подобное исчезновение, подал прошение в канцелярию Божественного Надзора. Дело поручили Энфри — и уже по хмурому выражению лица начальства та поняла, что это очередной «висяк», который выпал именно ей просто потому, что прошлый достался кому-то другому. А ещё, может быть, потому, что Энфри — это Энфри, и всё, что она делает, проходит тройной контроль. Сумеет достать из морской воды концы, которые туда старательно засовывали тайные агенты Короны? Молодец. Не сумеет? Ну что ж, не будет в Лиландрильском отделении рива со способностями к — о Аркей! — управлению мёртвыми, и хороошо. И замечательно. Энфри служит-то исключительно благодаря личной протекции принца Неймона и теперь его сестры, королевы Айренн. Найти Вейрака Лаэрана оказалось задачей не менее увлекательной, чем поиск в открытом море одной-единственной акулы. Была там, замечена здесь, откусила моряку ногу у Сатакала на рогах — и поминай как звали. Энфри хочется сдаться. Перестать думать о том, что за этот самый год маормеры прут из моря, словно нерестящаяся рыба, там и сям, причиняя казне и мирным жителям такие убытки, что оставлять это незамеченным уже не получается. Даже древняя нечисть вроде похитителя тел Улдора, запертого под Храмом Скорбящих Источников, вылезла из своей могилы — ох этот дурак Илсил, утащивший со своего места Плачущий Камень — и не меньший дурак Рурелион, давший ему право на участие в экспедиции… Энфри содрогается, вспоминая это дело. Ей пришлось выбирать между Рурелионом и его ученицей Гатвен, и, признаться, выбор не доставил никакого удовольствия — как и возможная перспектива выпустить гулять по острову древнего маормерского мага, воспринимающего всё живое как костюм из плоти, который он может надеть, подчинив чужой разум. Теперь вот Вейрак, пропавший, судя по всем намёкам, тайный агент самой Айренн, доставшийся королеве в наследство от отца. Всё, что Энфри пока что удалось выкопать — примерно десять месяцев назад на берег около Алинора вынесло разбитый в щепки шлюп, среди обломков которого нашли дорогую одежду с гербом Лаэранов. За несколько дней до этого далеко в открытом море грифоньим патрулём были замечены ужасающие грозы и ураганы, которые, как это часто случается после искусственных бурь, не вызвали нужной высоты волн, и берег не пострадал. Вейрак что, утопился? Поехал на рыбалку и выудил любимого морского змея короля Оргнума? Чем вообще занимался этот скрытный и, судя по отзывам его знакомых, довольно неприятный характером тип с родословной такого качества, о которой мер вроде Энфри может лишь мечтать? Ей придётся выяснить. Придётся, потому что маленькие кусочки информации собираются в премерзкую картину, в которой большой и сложный механизм начинает заваливаться набок, потому что из него выдернули один-единственный винт, державший баланс конструкции. Если эта махина рухнет, то погребёт под собой достаточно невинных — и, кажется, только она, Энфри, сейчас достаточно хорошо представляет масштаб катастрофы. Можно сказать себе: показалось. Никто потом не осудит; там, где замешаны тайные агенты короны и секретные соглашения, рядовому следователю Божественного Надзора лучше бы иногда недобдеть, чем перебдеть… но вот в чем штука, иногда секреты так секретны, что до их последствий, случись что не так, не докопаешься, пока не станет поздно. Ответственность давит, но Энфри любит свою работу. Оглянувшись по сторонам, она ловким движением зачарованного стилета спарывает с обложки зачарованную и — ха, ха — невидимую бирку библиотеки Коллегии и суёт книгу в свой планшет. Коллегия пока что обойдётся без этого исследования, написанного с изумительной издёвкой: то, что внутри правда пополам со сказками, поймёт лишь тот, кто знает не меньше автора.