Щипач моего сердца

За всю дорогу от нашего дома до пролетки, Вася не проронил ни слова. Происходящее меня очень сильно пугало. Неужели Вася узнал что-то плохое? А, может, с ним просто что-то случилось? - Вася, - я чуть слышно позвала друга, и тот обернулся. На Ваське не было лица, и этот факт испугал меня еще больше. Соня, которая все это время шла рядом со мной, тоже будто бы почувствовала состояние нашего друга. Она подошла к Васе и, похлопав его по плечу, осторожно спросила: - Что-то случилось? Расскажи нам обо всем, не молчи. Но на вопрос моей сестры Вася ответил молчанием. Он тяжело вздохнул, а потом грустно произнес: - Вот мы и пришли. Извозчик! - крикнул он бородатому полноватому мужчине лет 40, - Отвези нас к Исаакиевской площади, - с этими словами он протянул мужчине небольшой мешочек, и незнакомец в ответ кивнул. Вася помог нам с Соней сесть в пролетку, а затем присоединился к нам. Соня села рядом с Васькой и сжала его руку, которая отчего-то дрожала. Видимо, от волнения. Я же устроилась напротив сестры и друга. Как только извозчик погнал лошадей, наш друг, наконец, нарушил свое молчание. - Девочки, вы обо всем обязательно узнаете, только не от меня, - тяжело вздохнул он. - Но почему? Почему ты не хочешь нам говорить? - Соня с мольбой во взгляде посмотрела на Васю. Все это время она продолжала держать его за руку и ни на минуту не отпускала. - Эта новость касается тебя? - испугано спросила Соня. На самом деле мысль о том, что Васька мог вляпаться во что-то посетила и меня, но я отчаянно гнала от себя эту мысль. Несмотря на происходящее, я старалась верить в лучшее и убеждала себя в том, что наш друг, как и мы сами, всего не знает и что он просто встревожен незапланированной встречей с товарищем нашей матери. - Вася, не молчи! Это дело касается тебя? - мы с Соней не сводили взгляда с Василия. Наш друг обхватил голову руками, тяжело вздохнул и, наконец, заговорил: - Нет, я тут не причем, - сухо ответил он. - А кто тогда причем? - нахмурилась Соня. - Что-то случилось с Алексом? - неожиданно выпалила я. От моего внезапного вопроса Соня и Вася переглянулись, а я вдруг вспомнила сегодняшнее утро и то, как Алекс украл у незнакомки золотое колье. От воспоминаний о случившемся, у меня пересохло во рту, а сердце больно сжалось в груди. Я же предупреждала его! Я же просила Алекса быть осторожным! Я обхватила голову руками и тяжело вздохнула. Вася до сих пор хранил молчание. - Это касается Алекса? - я снова повторила свой вопрос. Но реакция Васьки меня удивила. Он закатил глаза и выдохнул. Соня, как и я, с недоумением посмотрела на него. Неожиданно я взяла Васю за руки и всмотрелась в его глаза. - Вася, - я попыталась привести его в чувства, - Это дело касается Алекса? Внезапно наш с Соней друг бросил на меня раздраженный взгляд, затем вырвал свои руки из моих рук и злобно бросил: - Алекс, Алекс, Алекс! Неужели тебя никто не волнует, кроме Алекса? Очнись уже, наконец! От услышанного мы с Соней пришли в недоумение. - Вася, что ты несешь? - удивленно спросила моя сестра у нашего друга, - Неужели ты не видишь, что Тоня волнуется, впрочем как и я? - Заметно, - иронично бросил тот, - Она уже настолько помешалась на своем Алексе, что не способна думать ни о ком другом, кроме него! Боже, что я тут делаю вообще! Кабану нужно было просить Алекса сопровождать вас, но никак не меня! - с этими словами он встал, будто бы намереваясь выпрыгнуть с пролетки на ходу, но, неожиданно, извозчик натянул поводья, и пролетка остановилась. Вася подал руку сначала Соне, а потом мне и направился к Кабану, который уже ждал нас. - Почему он сегодня такой встревоженный? - шепотом спросила у меня сестра. Я пожала плечами: - Сама не пойму. Надеюсь, ничего дурного не приключилось... - А я после сегодняшнего происшествия потеряла всякую веру, - грустно сказала Соня, - Вне всяких сомнений, что он неспроста так закипел... - Думаешь, он меня приревновал? - нахмурилась я. - А что это было, если не ревность? - серьезным тоном спросила Соня, - По-моему, ты ему нравишься до сих пор, и это очевидно... Я тяжело вздохнула: - Ладно, не будем обо мне. Сейчас нам, в первую очередь, нужно узнать о том, что так опечалило нашего друга и что возможно опечалит и нас. - Ты права, - грустно ответила Соня. Сестра взяла меня за руку и, наконец, мы приблизились к Кабану. - Здравствуйте, девочки, - с этими словами Кабан неожиданно нас обнял, - Сегодня нам предстоит разговор, и весьма непростой. Крепитесь, - с этими словами он опустил взгляд и тяжело вздохнул. Внезапно я заметила за спиной Кабана знакомый мужской силуэт. Незнакомец приблизился к нам, и я узнала в нем Хилого. - Здравствуйте, девочки, - поздоровался тот и сделал небольшой поклон в нашу с Соней сторону, - За углом есть небольшой кабак. Думаю, нам стоит все обсудить там, - с этими словами он протянул нам с Соней руки, будто бы приглашая нас последовать за собой. Соня взяла Хилого за руку, а я медлила. Я раздумывала, стоит ли идти в кабак, или лучше обо всем узнать прямо сейчас... И, наконец, я решилась. Я спрятала руку в карман и отрицательно помотала головой: - Не пойдем мы ни в какой кабак. Расскажите обо всем нам и прямо сейчас. - Тоня, мы хотели..., - начал было Хилый, но я оборвала его на полуслове. - Нет, прости. Я уже устала от тревожных новостей! Либо вы рассказываете нам обо всем прямо здесь и сейчас, либо мы уходим! - твердо сказала я, скрестив руки на груди. Кабан пожал плечами: - Как знаешь... Мы лишь хотели преподнести эту новость в более спокойной обстановке! - с этими словами Кабан дрожащей рукой вытащил из своего кармана небольшой конверт, сложенный пополам, и протянул его мне. - Это письмо от одного из наших осведомителей, - пояснил мне Хилый, - Только прошу, постарайся как можно спокойнее отреагировать на эту новость! Я буквально вырвала конверт из рук Кабана и, вытащив из конверта небольшой листок бумаги, пробежалась глазами по тексту. То, что я прочитала, мгновенно привело меня в ужас. Соня, стоявшая позади меня, осторожно дотронулась до моего плеча и как можно тише спросила: - Ну, что там, в том письме? Я положила листок в конверт и вернула его Хилому. От внезапного известия я похолодела и чуть было не лишилась чувств. Боже, как сказать обо всем Соне? Но я не могу о таком промолчать, я не смогу утаить такое от родной сестры! Я набрала в легкие побольше воздуха и произнесла: - Письмо касается нашей матери. От услышанного Соня на миг оживилась: - Матушка? Что с ней? - Она мертва, - выпалила я. Неожиданно мое сердце больно сжалось, а колени подкосились, и я упала в объятья к рядом стоявшему Васе.