Щипач моего сердца

Утром я, как обычно, проснулась в объятьях Алекса. Парень одной рукой прижимал меня к своей груди, а другой обнимал за талию. Осторожно, чтобы не разбудить любимого, я перевернулась на живот и осторожно убрала волосы с его лица. Боже, как он красив, даже когда спит и немного храпит! Я провела рукой по щеке Алекса, после чего нежно коснулась губами его губ. От моего поцелуя парень мгновенно проснулся и стал протирать глаза. - Доброе утро, mon amour! - шепнула я Алексу, а затем снова поцеловала его. - Тонечка, - сонно пробормотал тот, прижимая меня к своей груди, - Я уже соскучился! - с этими словами он накрыл мои губы своими, после чего чмокнул меня в нос и снова прижал к себе. На секунду между нами возникло молчание, которое Алекс неожиданно нарушил. - Если бы ты знала, как я счастлив, когда ты рядом, - гладя меня по волосам, признался парень. - Я тоже счастлива, когда ты со мной, - мягко ответила я, целуя любимого в уголок губ, - Если бы ты еще не совершал ошибки, то все было бы прекрасно. На самом деле история с часами все никак не выходила у меня из головы, а интуиция подсказывала мне, что все это дело закончится плохо. Алекс все же услышал мою последнюю фразу и немного напрягся. - О чем ты, любимая? - ласково спросил он, всматриваясь в мои глаза. Я вздохнула и опустила взгляд: - Часы. Не стоило тебе их брать. От услышанного Алекс нахмурился: - Часы? Но что в них такого? У этих буржуев денег пруд пруди. Одними часами больше, одними часами меньше... Не забивай свою прекрасную головку такими глупостями, - с этими словами он ласково взъерошил мои волосы, а я снова вздохнула и, прикрывшись одеялом, присела на край кровати. Алекс присел рядом со мной и, не отводя от меня взгляда, нежно взял меня за руку. Он с недоумением смотрел на меня и почему-то молчал. Видимо, он действительно не осознавал, что натворил. Алекс нежно взял меня за подбородок и, приблизив мое лицо к себе, прошептал: - Ничего со мной не случится, любимая. Мы с Матвеем справились на ура, - с этими словами он снова попытался было меня поцеловать, но я вырвалась из его объятий и встала с кровати. Неужели он совсем не понимает, что натворил? Ну, почему? Как мне достучаться до него? Как объяснить ему, чтобы он подобные дела больше не проворачивал? Я оперлась руками и в бока и закусила губу. Алекс мгновенно вскочил с кровати и оказался передо мной. Он снова взял меня за руки и внимательно посмотрел в мои глаза. От взгляда так любимых мною серых глаз я мгновенно растаяла. - Что тебя гнетет, любимая? - повторил свой вопрос Алекс, не отрывая от меня глаз. Я опустила взгляд и снова вздохнула. - Я боюсь, что тебя поймают. Я очень этого боюсь! - серьезным тоном ответила я. - Ну, я же не попался! - повторил Алекс, привлекая меня к себе, - И я жив-здоров, как видишь! Я закатила глаза: - Ты не понимаешь... - Не понимаю чего? - удивленно спросил он. Я мерила шагами каюту, обхватив голову руками. - Знаешь, у моей матушки всегда было одно негласное правило. Она никогда не воровала у представителей власти, - с этими словами я бросила на Алекса внимательный взгляд. По взгляду любимого я осознала, что он не понимает того, что я пытаюсь ему объяснить. - А зря, - усмехнулся Алекс, присаживаясь в одно из кресел, - Она могла бы огромный куш сорвать, - с этими словами он протянул мне руки, и я присела к нему на колени. Я снова вздохнула и, заправив выпавший локон своих темно-русых волос себе за ухо, продолжила свое повествование: - Ты когда-нибудь слышал о "Червонном валете"? - Слыхал, - Алекс утвердительно кивнул. - Моя мать некоторое время состояла в этой воровской банде и крутила роман с Петром, их авторитетом. "Червонный валет" был очень мощной организацией. Именно они впервые придумали общак и начали оказывать помощь другим воровским бандам, которые работали в других городах, - с этими словами я вздохнула и внимательно посмотрела на Алекса, - Петр, их авторитет, был очень горделивым и эмоциональным. Он хотел заполучить в свои сети все, что можно: деньги, статус, мою знаменитую мать... Но однажды они с Сонькой сильно поссорились, после чего он застукал ее в постели с одним из своих товарищей. Петр был в ярости. Он попытался было наладить отношения с моей матерью, но Сонька заявила ему, что уходит от него к другому... И тогда Петру совсем сорвало крышу. - И что он сделал? - не отрывая от меня взгляда, поинтересовался Алекс. - Он решил ограбить императорский кортеж в одиночку, чтобы доказать Соньке свое превосходство над ее новым любовником. К сожалению, Петр не был так удачлив, как моя мать, и его вскоре поймали. Полицмейстеры долго пытались выбить из Петра сведения о "Червонном валете". Сначала тот молчал, долго выкручивался, но потом, под пытками, все же сознался и сдал свою банду, после чего на них устроили облаву. Спастись удалось только Соньке и двум ее товарищам, а остальные воры, не смотря на допросы и пытки, их не выдали. Позднее Петра отправили на каторгу в Сибирь, а остальных воров повесили, как особо тяжких преступников. Петр же так и не свыкся с каторжной жизнью, потому что привык к роскоши и богатствам. А, когда на каторге узнали о его настоящем происхождении, Петр был евреем, который во время гонений сбежал в Петербург и сменил имя, бывшего товарища моей матери убили, - с этими словами я с грустью посмотрела на Алекса. - Но ведь я не Петр, ты не Сонька, а наши товарищи не "Червонный валет", - парировал Алекс. Я снова вздохнула. - Ты не понимаешь... Если бы Петр попытался ограбить любой другой кортеж, то не возникло бы никакого ажиотажа вокруг этого происшествия. Возможно, дело бы замяли, ограбь он любую другую повозку, но в этой истории он покусился на ценности императорского дома. Жаль, что ты не можешь вернуть эти проклятые часы. Если бы ты их вернул, я бы так не волновалась, - с этими словами я закусила губу и молча посмотрела на любимого. - Не собираюсь я ничего им возвращать! - твердо сказал Алекс, - Они отняли у меня отца, они лишили меня всего состояния... Пусть радуются, что я вообще им глотки не прирезал, - с этими словами Алекс сжал кулаки и вскочил с кресла, - Знаешь, сколько мне было лет, когда они сослали моего отца на каторгу? Всего семнадцать! Я был всего лишь на пару лет младше твоей сестры! И им мало показалось того, что они отняли у меня отца! Они еще лишили меня состояния и мечты о светлом будущем! - с этими словами Алекс, не сдержав своих эмоций, рухнул на кровать, и, закрыв лицо руками, зарыдал, - Я ненавижу графа Трубецкого! Ненавижу этих продажных фараонов, которым деньги окончательно и бесповоротно промыли мозги! От увиденного я пришла в ужас. Никогда раньше я не видела Алекса таким покинутым и беспомощным. Слезы градом струились из его глаз, и он ничего не мог с этим поделать. Я присела рядом с любимым и сжала того в объятьях. - Я с тобой, мой родной. Я никогда не покину тебя, - бормотала я, гладя Алекса по волосам. У меня из головы все не выходил граф Трубецкой и его жестокость по отношению к Алексу и его отцу. Конечно, я была наслышана о жестокости графа по отношению к разным преступникам, но в той ситуации явно проскальзывал какой-то личный мотив. Не думаю, что Трубецкой стал бы просто так придумывать преступление и отправлять на каторгу невиновного. И, в тоже время, интуиция мне подсказывала, что Алекс не врет и что его отец действительно не виновен. У меня в голове было много вопросов, на которые я пыталась найти ответы. Когда Алекс немного успокоился, я ласково взъерошила ему волосы и внимательно всмотрелась в его серые глаза: - Мы обязательно отомстим графу, только, прошу, будь осторожен, хотя бы ради меня, - с этими словами я с мольбой посмотрела на Алекса. - Обещаю, - прошептал он, накрывая мои губы своими, - Если бы ты знала, как я счастлив рядом с тобой, ведь до тебя я раньше и не жил вовсе! Все последние 10 лет я жил мечтами о мести. Я хотел сперва отремонтировать корабль, потом отомстить проклятому Трубецкому и императорскому дому, члены которого позволили свершиться такому несправедливому и чудовищному приговору, после чего я хотел уплыть на этом самом корабле куда-нибудь далеко-далеко и начать новую жизнь с чистого листа. До встречи с тобой я и понятия не имел, как я буду жить дальше, после того, как моя месть свершится! А сейчас я не представляю ни секунды своей будущей жизни без тебя, mon ange! - с этими словами он толкнул меня на кровать и придавил мое тело своим. А я в тот момент поняла, что нужна ему, как никогда раньше. Тогда я поняла, что Матвей был прав, когда говорил о том, что я могу дать Алексу куда больше, чем только одну всепоглощающую любовь. Алексу была нужна семья, и он сам не осознавал, как сильно в ней нуждался.