Любовь на кончиках пальцев

Матвиенко изначально пришел в бар с мыслью напиться, Арсений уже стал более разговорчивым, чем, когда только к ним присоединился, и Дима, решив, что лучшего момента для воплощения его плана в жизнь не найти, заранее мысленно извинился за свою аферу перед лучшим другом. Антон, правда, может с утра все сразу и не вспомнит, но от стыда после сгорит стопроцентно. Но это будет лишь завтра, а сейчас Позов настроен поговорить. В разговоре с друзьями он заметил, что они еще не совсем хорошо знают друг друга и, чтобы устранить эту проблему, предложил один действенный и правильный для нынешней ситуации способ – сыграть в «Я никогда не». Сережа с удовольствием забарабанил ладонями по столу: - А ты гений, Поз. Давайте только вопросики поострее. Дима этого, собственно, и добивался: - Надо только решить, что будем пить. В итоге после пива они заказали огромную порцию шотов с клюквой, забив на возможно неправильный хронологический порядок распития алкоголя. «Главное потом доставить всех живыми», - подумал он, размышляя кого, если что, затаскивать в такси вне очереди. Первые несколько кругов парни ржали над ситуациями типа «я никогда не разбивал батину машину» или «я никогда не убегал от ментов». Арс оказался не пай-мальчиком, и поведал о том, как его с одноклассниками задержали после того, как они на спор прокололи шины гаишнику. Когда бдительность парней притупилась, Позов решил перейти к особо интересующей его категории. - Я никогда не спал с незнакомым мне человеком, - произнес он, и Матвиенко ожидаемо опустошил рюмку залпом. - Уу, Серёга, сколько раз это было? – Арсений усмехнулся, и приятель, сидевший рядом, задумчиво закусил губу: - Ну, блин, три точно. Это то что я помню. - Шалунишка, - подытожил Антон, готовый к следующему вопросу, на котором точно сможет выпить. Сидел он, откинувшись на спинку стула, и вытянув свои длинные ноги куда-то под стол. Ему как обычно нужно было много места, но сейчас это явно не было приоритетной проблемой. Следующие факты от парней опять несли нейтральный оттенок, но Дима отступать не собирался: - Я никогда не целовал кого-то своего пола. Шаст на автомате поднял рюмку вверх, и замер, когда увидел, как его действия отзеркалил сидевший напротив Арс: тот, правда, тормозить не стал, осушив ее за секунду. «Аллилуйя», - Дима бы с удовольствием станцевал победный танец, но пока для этого было рано. Все-таки чутье его не подвело, и в этих взглядах он верно подметил не просто дружеский интерес. Возможно, что эти двое об этом пока и не задумывались, но тело зачастую опережало мозг и подавало сигналы, которые людям со стороны были очевиднее. Антон, показалось, даже на секунду протрезвел. Захлопав прояснившимися глазами, он перевел взгляд с абсолютно расслабленного Попова на рюмку, потом обратно, и все-таки выпил. Дима прекрасно знал, что будь его друг более трезвым, он бы правдивый ответ на этот вопрос скрыл. Потому что, хоть и принял это в себе, все еще этой темы стеснялся. - Ну пиздец, Арс, - гомофоб внутри Матвиенко радостно потянулся, и с укоризной посмотрел на Попова. – По пьяни же я, надеюсь? Арсений неопределенно пожал плечами: - Жизнь она длинная, Серый, всякое случается. Сам того не осознавая, он дал Диме намного больше, чем ответ на утверждение до этого. С этим уже, слава богу, можно было как-то работать. ***** Арс, после долгих уговоров, все же уехал к себе домой на такси. Ему вроде как нужно было стартовать куда-то завтра с утра, и тратить время на дорогу из квартиры друзей к себе, чтобы переодеться, он просто не мог. Поэтому вернулись они к себе ночью в привычном составе. Развезло больше всех Антона, который в такси подпевал игравшему по радио треку Лепса. Таксист только по-доброму рассмеялся, прибавив звука. Завтра им никуда не надо было идти, так как две практики перенесли на следующую неделю, и парни, вырубившись каждый в своей комнате, проспали крепким сном до обеда. Стоило Антону заворочаться на кровати из-за упавшего на лицо луча света, как голову тут же пронзила вспышка боли. Он схватился за пульсирующие виски и с громким стоном уткнулся лицом в подушку. Такое состояние он терпеть не мог, стараясь редко до него напиваться. Но вчера все сложилось само собой. Ему как-то надо было начинать независимую жизнь, и выпить так, чтобы забыть, чем закончился вечер, он считал отличным стартом. Правда сейчас, стоило ему пошевелить рукой, в голове будто взорвались с десяток петард. Боль сама по себе пройти не могла, как бы Антон не пытался от нее скрыться. Сделав глубокий вдох и собрав весь небольшой запас оставшихся сил, он поднялся с кровати. Нужно было как можно скорее найти обезболивающее. На кухне уже вовсю хозяйничал Дима, помешивая что-то вкусно пахнущее в кастрюле на плите. По его блаженному выражению лица можно было смело утверждать, что он таких же нездоровых ощущений при подъеме не испытал. - Как ты такой позитивный после вчера? – поинтересовался Шаст, открыв кухонный шкафчик и принявшись ковыряться в мешке с таблетками. - Кто-то должен был сохранять разум чистым. Ты как вообще? Давно тебя так не уносило. Закинув найденную таблетку в рот, и запив ее набранной из-под крана водой, Антон болезненно сморщился: - Надеюсь, что минут через десять станет гораздо лучше. Мы вчера долго просидели? Я как-то смутно помню. - Где-то до двенадцати. А плохо тебе потому что мы вчера хлестали шоты вперемешку с пивом. После этой фразы в голове у Антона что-то зашевелилось. Он отчетливо помнил разговор с Позом у бара, как потом они вернулись к столу, о чем-то болтали. Кажется, Дима предложил поиграть. Картинки в голове вдруг стали ярче, и одна, самая запоминающаяся, свалилась на него с тяжестью бетонной плиты. Он вытаращил глаза на друга: - Я реально вчера ответил про поцелуй с мужиком? - Ну, было дело, - Дима буднично пожал плечами. – Обычный вопрос же, чего ты. - Блять, - Антон ударил себя ладонью по лбу, чувствуя, как заливается краской до самых ушей. – Как мне смотреть Арсу в глаза теперь? - Также, как и ему тебе. Да ладно, с кем не бывает. - Легко сказать, - Антон оставил стакан на столе и решил вернуться обратно в комнату. С одной стороны, Позов был прав: ничего очень секретного не прозвучало, и многие в детстве или подростковом возрасте хотя бы из любопытства пробовали поцеловать кого-то своего же пола. В период взрыва гормонального всплеска это было стандартной ситуацией. Но Шаст знал правду о себе, и деться от нее никуда не мог. Сначала он подумал, что стоило написать что-нибудь Арсу, прощупать почву, но передумал. Лучше он выплеснет досаду, занявшись тем, что задумал. Достав из нижнего ящика стола увесистый альбом, он вооружился упаковкой простых карандашей различной мягкости, точилкой и резинкой, чтобы если что вовремя подправить неточности. Обычно для предстоящего рисунка у него были хотя бы наметки. Уже в процессе из них он собирал одну полноценную сюжетную картину. Но то, что он придумал вчера, сейчас отмел в сторону. Рука сама потянулась выводить совершенно другие линии, и он не стал сопротивляться. Углубившись в процесс, Антон не сразу понял, что рисует вполне разборчивый мужской силуэт. Когда на бумаге стало возможно рассмотреть расположившегося к художнику спиной мужчину, Шаст решил, что останавливаться смысла нет, и добавил к рисунку пару деталей. Немного света, несколько четких штрихов – и вот перед ним стоящий на сцене в одиноком луче света герой. Широкоплечий, высокий, с прямой осанкой – кажется, он только что нарисовал Арса. «Да черт возьми», - Антон вздохнул, собравшись было вырвать лист из альбома и скомкать, но в последний момент остановился. В этом наброске что-то было. Загадочное, интригующее, вызывающее у наблюдателя вопросы. Аккуратно выдернув лист, и поставив на нем отметку о том, что нужно в следующий раз доработать, он убрал его под пачку остальных рисунков. Пускай эта загадка останется только с ним. Сообщение от Попова ждать себя не заставило: Арсений Попов 13:47 «Пенталгин или аспирин? Кажется, мы немножко перебрали». ***** - Мне нужна ваша помощь, - с этими словами Дима начал утро субботы, тут же поймав на себе две пары удивленных глаз. – Надо кое-где освежить ремонт. Под «кое-где» Позов имел ввиду квартиру Катиной бабушки, которая сейчас временно пустовала и при благополучном развитии событий в дальнейшем вполне могла стать их собственной. Об этом так и сказала властная шестидесятипятилетняя женщина, заявив, что пока любимая внучка не выйдет замуж, туда могут впустить съемных жильцов. Так или иначе, лишней копейка к столу не будет. Сама же она перебралась к ближайшим родственникам в Подмосковье: там пустовал небольшой домик, доставшийся им от кого-то из предыдущего поколения. Матвиенко от данной просьбы сначала был не в восторге, но Дима столько раз его выручал, что отказать он не смог. Тем более, по его словам, дел там накопилось не так много: кое-где подклеить обои, подкрасить плинтуса и стены в одной из комнат. Вместе они должны управиться быстро. Антон же наоборот идеей загорелся: ему, как художнику, нравилось орудовать кисточкой. Когда они добрались до квартиры и переоделись в то, что было не страшно испачкать, в дверь позвонили. - Это Катюха? – поинтересовался Сережа, выглядывая в коридор, и поправляя лямки на брюках своего строительного комбинезона. Он вспомнил об его существовании прямо перед выездом: два года назад они с отцом помогали знакомому семьи со стройкой коттеджного участка. Но на пороге оказалась не Катя, а Арсений, сходу поприветствовавший Диму крепкими объятиями: - Спасибо, что позвал. А то мне дома сегодня жесть как скучно. - Арс? Ты что тут делаешь? – Антон вышел в коридор на звучание знакомого голоса. Позов с этой фразы даже как-то обиделся: - Не ты один с Арсом чатишься, чтобы ты знал. Вот кстати тебе напарник на покраску стен. А мы пойдем с Серегой начнем с кухни и обоев. Попов от одного упоминания о нем в разговоре засиял от счастья. Он вот тут стоит, рядышком, а его обсуждают. Серёжа потуже затянул пучок волос на голове и хихикнул: - Граф Попов и кисточки – это что-то новенькое. Тоха, удачи тебе.