The Self Made Man

Грохот разбитого стекла заставил Жона выпрыгнуть из незнакомой ему кровати. Шум всё ещё продолжался, громкий и неприятный, от которого он скривился. Ему ничего не осталось, как встать на ноги и спотыкаясь, подойти к ближайшему окну, дабы распахнуть шторы. Именно там - на улице - стоял мусоровоз, загружавший в себя стекло, бьющийся звук которого его и разбудил. Видимо они уже убрали почти весь мусор, который Жон заметил вчера. Опустив занавеску, Жон отступил к кровати, на которую он присел. Мысли его судорожно бултыхались в голове. Он не был уверен, что он здесь делал. Здесь - в Вейле, клубе или этой комнате. Он не смог попасть в Бикон, значит, у него не было причин оставаться тут. Как бы он ни боялся реакции своей семьи, сокрытие правды от них ничего не изменит. Он мог бы попытаться найти работу в Анселе - несколько местных бизнесменов, которые всегда нанимали его, могли бы предоставить ему её по первому требованию. Да, я мог бы всю жизнь сидеть за столиками или работать на пищевой фабрике. Сама по себе эта мысль угнетала, но не настолько, как тот факт, что это всё, что ему оставалось. Все всегда говорили, что у детей есть потенциал стать тем, кем они хотят, но, очевидно, не все это сделают, иначе просто никто не возьмется за скучную работу. Школа никогда не подготовит к тому моменту, когда потерпишь неудачу. Жон смотрел на свои руки, смущенный и расстроенный. Начать бизнес? Искать работу? Попробовать снова подать заявку в Бикон? Последнее явно было глупой идеей после того, как он увидел, что настоящая Охотница - на обучении - может сделать с таким местом, как это, но большая часть его всё равно хотела попробовать сделать это. Зарыть голову в песок и притвориться, что ещё год ему не придется делать такой выбор?.. Даже ему это казалось выбором труса. У Жона было немного сильных качеств, но у него была гордость, как бы парадоксально это ни казалось. Попасть в Бикон невозможно. Я… мне нужно решить, что делать дальше. А если бы он более усерднее работал, когда был младше, усерднее учился, играл поменьше в игры... Больше никаких оправданий, - сказал он себе. Мне нужно что-то сделать. Сегодня первый день нового Жона. Новый я, новая жизнь и новые возможности! Его желудок заурчал - и голод был более легким вызовом, чем его нынешний, поэтому он встал и целенаправленно направился к двери, следуя по пути вниз, который он запомнил. Узкие лестницы были заполнены коробками, блокирующими ему путь - некоторые помечены знаком, что в них хранится легко бьющиеся что-либо – вероятно, новые стаканы и другая мебель для того времени, когда Хей полностью очистит и отремонтирует клуб. Как раз в этот момент Жон открыл двойные двери с надписью "Только для сотрудников" и вышел. Танцпол был полностью вымыт, и двое мужчин в костюмах теперь бегали по нему с пылесосами, чтобы найти последние крошечные осколки стекла. Пространство вокруг центрального бара, в котором работал Хей, тоже было безупречно чистым, каждая разбитая бутылка на полке позади него была убрана, в то время как те, что всё ещё были целы, стояли на соседнем столе. Ещё больше повреждений было в зоне отдыха, где стояли столы и стулья, и было похоже, что некоторые ребята пытались отвинтить и убрать столы, прежде чем приступить к работе. Они, должно быть, поняли, что будет проще просто заменить всё, чем пытаться очистить всё вокруг. — Доброе утро. — поздоровался Хей из-за стойки. — Как твоя голова? На самом деле ему удалось забыть о травме, что, вероятно, было хорошим знаком. Жон дотронулся до глаза, и хотя он все еще болел, но чувствовал себя он лучше. — Уже лучше. Сон хорошо помог. — Хорошо. Близнецы ушли за завтраком. Все так усердно работают, что я решил угостить их бургерами. Я не был уверен, чего ты хочешь, поэтому велел им принести их с беконом и колбасой. Ты же не против? Такая щедрость удивила его: — Н-Нет. С беконом и колбасой подойдёт. Спасибо. Я могу заплатить за это... — В этом нет необходимости. Я буквально списываю это на деловые расходы. Очень многое сейчас списывается, уж поверь мне. По тому, как Хей смотрел на разрушенный клуб, Жон не сомневался в этом. Честно говоря, он чувствовал, что большинство вещей тут нуждается в замене. — Как бы мне это ни было неприятно, это шанс начать все сначала, — сказал он. — Место нуждалось в ремонте, и некоторые из звуковых систем устарели. Я могу претендовать на компенсацию по старой страховке, но они не возражают, если я добавлю денег от себя на что-то получше. — он рассмеялся. — Нет худа без добра. Нет худа без добра? Его клуб был уничтожен, а об убытках и думать даже не стоит. Жон не мог отделаться от мысли, что любой другой на его месте был бы в ярости. Другие просто могли бы сдаться, покинув Вейл и просто позволить этому месту превратиться в руины. Каждый год множество деревень погибают после нападения Гримм и то, что он видит сейчас, уж очень похоже на это. И всё же Хей хотел продолжать. Он не сдавался. Жон не был уверен, имеет ли смысл одновременно восхищаться и ненавидеть кого-то так сильно. — А как же ты, пацан? У тебя было время подумать о том, что ты будешь делать? Время - да. Желание - нет. Охотник, Охотник и Охотник. Это было всё, что твердил его разум, и сколько бы он ни твердил себе, что это невозможно, он не мог отбросить детскую фантазию. Это нереально. Я даже не мог противостоять тем головорезам, которых избил Хей, а ему надрал задницу будущий студент Бикона. Я так далек от этого уровня, что это даже несколько несправедливо. — Не знаю, — признался он. — Я вложил всю свою душу в то, чтобы подать заявку в Бикон, и теперь не знаю, что делать. — Бикон? Ты? — Хей не сказал этого, но Жон знал, что он вспомил то, что произошло недавно. — Надеюсь, ты не обидишься за то, что я скажу, но ты не совсем готов для поступления в Бикон. — Я... я знаю. Мой отец отказался тренировать меня… — Ты еще кого-нибудь просил? Жон вздрогнул, услышав это как намек, он был уверен, что так оно и было. — Мой отец - Охотник. Он один из лучших в нашей деревне. Нет никого, кто бы научил меня лучше, чем он. — Это не то, что я спросил. Я спросил, ходил ли ты к кому-нибудь ещё после того, как твой старик сказал "Нет". — Я... я этого не делал. Никто бы не согласился и не обучал бы меня за папиной спиной. — Вполне справедливо. — Хей пожал плечами. — Ты знаешь свой дом лучше, чем я. Итак, после того как он отказался тренировать тебя, ты тренировался сам? Жон крепко стиснул зубы: — Как я могу тренироваться, если не знаю, что делать?! — Просто размахивать мечом. Пытаться разработь свой стиль. Купить несколько книг и учиться по ним. Искать онлайн-уроки. Сделать тренировочный манекен и избивать его палкой. — Хей оперся локтем о стойку бара, перечисляя еще несколько примеров, в то время как лицо Жона становилось всё более красным. — Это, конечно, не идеально, но есть много способов тренироваться, даже если ты самоучка. Возможно, это не так хорошо, как учиться у кого-то, но не всем так повезло. По крайней мере, это могло бы показать твоему старику, что ты не шутишь. Если бы ты это сделал, держу пари, он бы понял, что ты собираешься рисковать своей жизнью с его обучением или без него, и тогда он смягчился бы и обучил тебя: только бы ты не погиб. По правде говоря, я не думаю, что ты достаточно сильно хотел стать охотником. Откровенные слова Хея были словно ударом молота по хрупкому самолюбию Жона, потрясшим его до глубины души. Глаза Жона слезились, несмотря на все его усилия, отчего он выглядел ещё более жалким. — Если бы ты это сделал, — продолжал Хей, — то ничто не помешало бы тебе воплотить свою мечту в реальность. Точно так же, как те люди, которые находятся в Биконе прямо сейчас, они пахали почти десять лет. Десять лет крови, пота и слез. Как бы я ни ненавидел их сейчас за то, что один из них сделал с моим баром, я могу уважать такую преданность. Сколько ты усилий отдал этому делу? — Я ... я немного потренировался.… с мечом… — чем больше он говорил, тем хуже себя чувствовал, пока ему не пришлось прервать зрительный контакт и уставиться на бар. Он размахивал Кроцеа Морс и рубил несколько веток, всё время воображая, что это Гримм и что он спасает мир. Внезапно его глаза расширились. — Мой меч! Он перевёл взгляд на Хея. Хей тяжело вздохнул: — Да. К сожалению, к тому времени, когда мои ребята добрались до того места, где я оставил этих двоих, они уже свалили. Твой они забрали с собой. — Н-но это семейная реликвия. Я должен его найти! — Остается надеяться, что я смогу расплатиться, — пробормотал Хей. — Это моя вина, и я её исправлю. В Вейле не так уж много мест для скупки краденого. Я отправлю близняшек искать по магазинам. Мы найдем твою фамильную реликвию и покрою расходы на всё. — Ты всё это сделаешь!? — Жон не мог в это поверить. — Почему? — Честь. Уважение. Называй это как хочешь, но клан Сюн существует там, где он есть сегодня, потому что мы следуем кодексу. Другие могут назвать это архаичным, но это означает, что нам могут доверять. Вот почему я не оставил тебя в твоём тяжелом положении и просто не вышвырнул вон. — И всё это ради того, чтобы управлять ночным клубом? Хей прищурился, и у Жона возникло подозрение, что его анализируют. Хей в конце концов усмехнулся и закрыл глаза: — Хех. Конечно. Ночные клубы - это серьезный бизнес. Видел бы ты наших конкурентов. Можешь пока присесть - девочки скоро вернутся. Отправитесь сразу, как только поешь. Что-то остановило его. Хей делал всё это, чтобы помочь ему, в то время как любой другой сказал бы ему, что они уже спасли его от головорезов и к черту его потерянный меч. Кодекс чести. Это было то, о чем он думал в детстве, и он делал всё возможное, чтобы придерживаться смутного представления о том, что он хороший парень. Помогало то, что мама ежедневно вдалбливала ему в голову хорошие манеры: именно эти манеры мешали ему просто сесть и не делать нечего. — Я могу помочь? — Помочь? — Хей нахмурился. — С чем? — Клуб. Ты делаешь всё это: спасаешь меня, даешь мне место для ночлега и даже покупаешь мне завтрак. Самое меньшее, что я могу сделать - это помочь тебе прибраться здесь. Это было не так уж много – ничто по сравнению с тем, что Хей делал для него, – но это, по крайней мере, позволит ему перестать чувствовать, что он пользуется гостеприимством другого человека. В конце концов Хей пожал плечами. — От помощи не откажусь, так что можешь приступать. — Он сунул руку под стойку бара и вытащил пузырек с дезинфицирующим средством и тряпку. — Столы нужно почистить. Ищи повреждения и отмечайте все, что сколото или треснуто одному из работников. Мне нужно закончить инвентаризацию и заказать напитки, чтобы заменить то, что было потеряно. Жон крепко сжал ткань и кивнул, улыбаясь. Он не был уверен, почему, но на самом деле возможность сделать что-то оставляла теплое чувство в его животе. Это был первый раз в его жизни, когда он чувствовал себя хорошо, выполняя работу по дому. /-/ Сестра Мелани была идеальной сестрой-близнецом, если не считать чуть более коротких волос и манеры одеваться. По крайней мере, на первый взгляд. Сходство закончилось, когда она открыла рот и объявила Жона "самым занудным слабаком, которого она когда-либо видела". По крайней мере, они принесли с собой завтрак - огромный пакет с пятьюдесятью завернутыми бургерами. Все люди в черных костюмах с красными галстуками перестали работать и подошли, чтобы взять себе перекусить, а потом уселись на табуреты или прислонились к стенам, чтобы поесть и поболтать. Как только и их почти не осталось, он и Хэй взяли свои бургеры, в то время как девочки утверждали, что они уже съели их когда покупали. Жон молчал, пока Хей излагал их задачу. Он ожидал, что они оба будут жаловаться и отказываться, но они слушали, вздыхали и кивали без особого энтузиазма. — Давай тогда, Златовласка, — сказала Милтия. Хотя она доходила ему только до шеи, он чувствовал себя маленьким. — Давай покончим с этим. — Ты же можешь быть добрее, Милтия. — Я добрая. Это ты жестокая. — Как это подло с твоей стороны. — Мелани закатила глаза и нежно коснулась запястья Жона. — Она права, что нам пора начинать. Увидимся позже, босс. Хей кивнул: — Хм. В утреннем свете и без дождя Вейл казался более счастливым. Люди всё ещё были с зонтиками, припасёнными на всякий случай, но жизнь вернулась в нормальное русло - настолько быстро, что большинство никогда бы не узнали, что на него напали всего в двух кварталах отсюда. Мелани взяла его под руку и потащила за собой его покрасневшее тело. От неё пахло розами и красным вином - пьянящее сочетание. Не говоря уже о том, насколько она привлекательна – на него уже завистливо смотрели парни. — Наслаждаешься гостеприимством Хэя? — поддразнила она. — По сравнению с тем, что было раньше, определенно. Он действительно добрый человек. Милтия засмеялась впереди, оглянувшись через плечо. — Он не добился своего, будучи добрым. Хотя, может быть, я не удивлюсь, если ты будешь так себя вести с моей сестрой. — Что ты подразумеваешь под "так"? Девушка в красном фыркнула и отказалась отвечать. Неужели она думает, что он влюбился в Мелани? Какой бы красивой она ни была, он не был настолько глуп, чтобы думать, что её объятия что-то значат. Это было поддразнивание или просто способ удержать его. Кроме того, они были вне его Лиги. — Моя сестра имеет в виду, что Хей не настолько одномерен, — сказала Мелани. — Он может быть добрым, но может быть и безжалостным. Каким бы он не был, но благодаря ему мы вышли на первое место. — Это звучит не так уж плохо. Это не меняет того, что я говорю, что он был добр ко мне. Я бы остался в том переулке, если бы не он. — Этого бы никогда не случилось, если бы не эта блондинистая шлюха, — Милтия зарычала. — Представь только - панки уже вышли на нашу территорию, доставляя неприятности. Я получила всего несколько ударов и вывихнула запястье, но можно подумать, что мы мертвы из-за этого. — Дикие собаки всегда прыгают за объедками. Милтия пожала плечами и сказала: — Я напомню им кого они должны бояться. Разговор для него проходил на фоне. Похоже, они управляли ночным клубом, так что он мог видеть проблему с пьяными клиентами. Как бы ни возмущало его деревенское воспитание при мысли о том, что у этих двух девушек есть такая работа, он должен идти в ногу со временем. Они были не очень высокими и красивыми, но это не означало, что они хрупкие. В Анселе было не так уж много Охотниц, с которыми можно было бы их сравнить. — И часто такое случается? — спросил он. — Не случается, - Мелани крепче сжала его руку. — Клан Сюн обычно управляется крепкой рукой - и всё это уважают. Однако уважение быстро исчезает, особенно когда тебя избивает маленькая девочка. Большинству людей все равно, что она Охотница – в любом случае это выглядит плохо. Бизнес звучал грубее, чем он ожидал. Прежде чем он успел подумать об этом, Милтия повернулась и остановилась перед антикварным магазином, в который она вошла через несколько секунд. Мелани последовала за ней с Жоном на буксире, таща его через тепло освещенную комнату, полную маленьких витрин с безделушками, мебелью и памятными вещами. — Привет! Привет! — Крикнул сзади эксцентричный голос, полный причудливой таинственности. У старика, который вышел, были ярко-белые волосы и дикий взгляд, как будто он был старым искателем приключений. — Ох всё время забываю - Добро пожаловать!... Он увидел их. — Боб, — сказала Милша. — Малахит. Черт возьми! — акцент сразу же исчез. Человек за долю секунды превратился из древнего исследователя в городского мальчишку. — Неужели уже это время? Я уверен, что нет. Я совершенно уверен, что в последнее время не наступал никому на пятки. — Уверена, что нет, — сказала Мелани. — И нет, это не так. — Мы пришли посмотреть, не продал ли тебе кто-нибудь меч, — вмешалась Милша. — Этого придурка ограбили возле клуба, и они забрали его меч. Ты не видел, как два парня пришли и попытались вам его продать? — Милтия оглянулась на Жона. — Опиши его. — Эээ. Это длинный меч с синей рукоятью. Ножны расширяется в... — Да я его видел, — перебил Боб. Лицо Жона просияло. — Но, к сожалению, я не купил его. Или не к сожалению, как оказалось. Они пришли вчера, пытаясь заложить его, но я не веду дел с механическим оружием. Оно слишком уникально. — Он пожал плечами. — Да и так легче отследить настоящего владельца. Идиоты даже не поняли, что это было оружие Охотника. Я должен был им это пояснить. Плечи Жона поникли. Мелани заметила это и погладила его по руке, а Милтия вздохнула: — Отлично. Я надеюсь, ты направил их в сторону кого-то, кто мог бы купить его? — Боюсь, как раз наоборот. Сказал им, что никто не захочет прикасаться к чему-то настолько заметному. Они не были рады это слышать. Пригрозили напасть на меня и забрать всё, что было в моей кассе. — Боб сунул руку под прилавок и вытащил гигантское охотничье ружье, которое больше подходило для охоты на буллхеды, чем на птиц. — Я показал им старушку Агату, и они запели иначе. Значит, так оно и было? Кроцеа Морс пропал? — Вы можете проверить свалку, — предложил он. — Отчаянные дураки обычно там выкупают всё металлическое. Они получат копейки за это, но безопаснее уничтожить улики, чем сохранить их. — Мы должны остановить их! — выпалил Жон. — Остынь. — терпение Милтии лопнуло. — Склад металлолома откроется только завтра. Он закрывается на выходные. Они не смогли бы сдать его ещё. Мы можем связаться с ними и сказать, что мы ищем. Они не посмеют его выбросить. Это лучшее, что мы можем сделать, если только у тебя нет никаких зацепок для нас, Боб? Джуниор будет благодарен. — Большого парня звали Пирс, — сказал мужчина. — Насчет того поменьше не уверен. Они были побитые, в синяках, от них несёт алкоголем. Настоящие пьяницы, наверное, прямо из гадюшника-Крана. Глаза Жона расширились: — Кран! — Теперь что? — вздохнув, обернулась Милтия. — Я слышал, как один из них сказал, что они встретятся у Крана после того, как напали на меня. — Кран. И это всё? Ты ведь понимаешь, что это может означать любой бар? — Или это может означать дыру на восьмой, — сказал Боб. — Сломанный Кран. Полная клоака. Говорит, что бар, но больше похоже на место куда можно пойти, если вы хотите застрелить кого-либо и не заботиться о лишних вопросах окружающих. Вы там ни разу не были? Мелани мило улыбнулась. — Мы предпочитаем пить в более престижных местах. Кроме того, обычно, когда работаешь в ночном клубе, ты не ищешь других мест для водопоя. Где же было это место? — Я нарисую вам карту. Подождите секунду. Жон не мог сдержать своего нетерпения, когда старик нащупал какую-то бумагу и начал рисовать на ней. Наконец-то у них появилась зацепка, пусть даже это был всего лишь бар. Возможно, полиции этого будет достаточно. Подожди, почему они не сказали об этом полиции? Он даже не подумал об этом, когда Хей предложил свою помощь, но почему он делает то, что должны делать власти? Он тихо поинтересовался об этом у Мелани. — Они не займутся этим, — ответила она с яркой улыбкой, от которой у него забилось сердце. — Поверь мне, Жон, они откроют дело и закроют его, как только поймут, что у них нет для этого людей. Украденный меч - это низкий приоритет. Лучше позволь разобраться нам. Это имело смысл. Грустно, конечно. Хотя Кроцеа Морс был для него бесценной семейной реликвией, это было не так важно, как дело об убийстве или чья-то жизнь. Им придется относиться к этому как к воровству. Это делает Джуниора ещё более невероятным, поскольку он готов сделать всё это. Без него мне было бы плохо. Или он был бы тяжело ранен и проснулся бы в переулке без денег или не проснулся вовсе. — Кажется, я ещё не сказал тебе, как высоко ценю это. Это так много значит для меня. — Ух ты, очаровашка. — Мелани коснулась его щеки двумя пальцами и подмигнула. Он проигнорировал это. — Не волнуйся, у нас есть свои причины помочь. Кроме того, это также бизнес. — Помогать избитым подросткам? Мелани дерзко улыбнулась. — Что-то подобное. — Я думаю, что вы, должно быть, много людей выбросили за двери, когда те напивались до полусмерти… — Много. Хоть обычно это не моя работа -выбрасывать их, не говоря уже о том, чтобы помогать другим... Моя работа - это работа руками. — Что, например? — Увидишь! — хихикнула она. — Мел, — с раздраженным видом подошла Милтия. — Ты ориентируешься лучше меня. Возьмите карту и выясни где находится этот гадюшник . Сестра в белом пожала плечами и отпустила руку Жона, отойдя к стойке, пока Боб заканчивал свой шедевр. Её бедра гипнотически покачивались, когда она шла. Арк не мог оторвать глаз. — Прекрати, — прорычала Милтия. — П-Прости. Что? — Избавься от всего, что у тебя сейчас в голове. Его охватило смущение. — Нет! — прошептал он. — Я знаю, что это не так, как выглядит - я знаю, что она просто помогает, потому что Хей попросил её об этом. Я не думал, что я ей нравлюсь или она чувствует симпатию ко мне. — Это не то, что я... знаешь что, к черту всё. Ты наивен. — Милтия не дала ему возможности возразить. — Ты наивен и это прекрасно, но позволь мне кое-что прояснить. Ладно? — Х-Хорошо… — Не думай. — Её глаза сузились. — Даже не думай просить о работе у Хея. Из всего, что она могла сказать, это не было первым в списке. Это было так случайно, что застало его врасплох, и он не знал, что сказать. — Я вижу это по твоему лицу, — сказала она. — Ты заблудившийся маленький ягненок, а босс помог тебе вернуться в безопасное место. Я могу сказать, что ты понятия не имеешь, что делать с жизнью, и потому ты готов прыгнуть в первую же возможность, которая постучится. Но знаешь что? — Мильтия схватила его за воротник толстовки и притянула его лицо к своему. — Тебе не место в нашей работе. Овцы должны оставаться овцами, а не пытаться притворяться волками. — Я... я не собирался… — Не трать мое время. Это всё написано на твоем лице. — Милтия оттолкнула его и отступила назад. Её губы были опущены, взгляд острый. — Ты волен попытаться исправить свою жизнь или что бы ты там ни хотел сделать, но делай это где-нибудь в другом месте. Меньше всего клану Сюн нужен такой слабак, как ты. Жон потер свою толстовку и изо всех сил постарался не дрожать, встретившись с ней взглядом. — Не знаю, что я такого сделал, чтобы ты невзлюбила меня. — Ты ничего не понимаешь. Ты даже не понимаешь, что происходит, не так ли? Ты просто думаешь, что мы самые милые гребаные люди, которых ты когда-либо встречал. Это предупреждение, идиот. Я стараюсь быть милой. — Ну, у тебя это не очень хорошо получается, — сказал Жон, вероятно, не подумав. Он ожидал, что она огрызнется, и был удивлен, когда она улыбнулась. — По сравнению с твоей сестрой ты вроде как... стерва. — По сравнению с Мелани, да? — Она посмотрела на свою сестру в белом, более женственную во всех отношениях. — Конечно. Думай, как знаешь. Но я думаю, я намного лучше. Я говорю правду. /-/ Мелани осталась с грубо нарисованной картой в руках, предоставив Жону идти самому и размышлять о том, что Милтия имела в виду, говоря правду. Он понимал и знал, что Мелани играет с ним, но что именно имела в виду Милтия?.. Всё, что она на самом деле сделала, это была рядом, когда он проснулся, поболтала с ним, а затем последовала инструкциям Хэя. Тем для разговоров было не так уж и много. Сломанный Кран был довольно грязным - вынужден был признать Жон. Он не назвал бы его клоакой, как сделал это Боб, но он выглядел как место для местных, которое не часто привлекало новых клиентов, но обслуживало постоянных посетителей день за днём. Он был затенен между двумя зданиями и был ещё темнее изнутри, освещенный несколькими слабыми потолочными лампами, музыкальным автоматом и небольшим телевизором над баром. Здесь стояли три круглых стола, бильярдный стол и доска для игры в дартс. Двое мужчин, сидевших за бильярдным столом, откинулись назад и оглядели проходящих мимо близнецов Малахит, перешептываясь и ухмыляясь. Мелани и Милтия проигнорировали их, подошли сразу к бару и окликнули бармена. — Мы ищем двух парней, — сказала Милтия. — И нет, — она повысила голос, — Это не приглашение, так что отвали. Двое за бильярдным столом замолчали. — Простите мою сестру, — промурлыкала Мелани. — Она очень напряжена. Мы ищем джентльмена по имени Пирс. Это был бы крупный мужчина, который недавно завладел мечом, который ему не принадлежит. Бармен опустил глаза. — Никогда о нём не слышал. Жон застонал. Еще один тупик. Чёрт возьми. Он повернулся, чтобы уйти, но слова Мелани остановили его. — Мне кажется, ты мне лжешь. Спортивная игра по телевизору продолжала тихо звучать на фоне, но все остальные звуки прекратились - даже стук дротиков о доску и звон бутылок на столах. Жон огляделся и заметил, что глаза смотрят на них троих. Бессознательно он придвинулся ближе к близняшкам, надеясь, что сможет хотя бы защитить их, если дела пойдут плохо. — Милтия, — прошептал он. — Думаю, нам пора уходить. Она закатила глаза. — Ягненок. — Сейчас самое время для этого? — прошипел он. — Всегда самое время,— сказала она громко, достаточно громко, чтобы все услышали. — Вот почему ты не годишься для этой работы, даже если думаешь, что это так. — О какой ещё работе ты говоришь!? Стекло разлетелось вдребезги. Жон подпрыгнул. Пока Милтия заканчивала говорить, Мелани двинулась вперед, перекинув одну ногу через стойку, отклонившись назад под невероятным углом, чтобы полностью переступить через неё. Её каблук – острый как бритва-был прижат к горлу бармена, заставив его замереть и выронить стакан, который он наполнял. Стулья отодвинулись назад. Все люди в помещении встали. Милтия махнула рукой в сторону, показывая длинные, острые когти, прикрепленные к браслету, тянущемуся поверх ее правой руки. Она лениво лизнула лезвия, заставив всех замереть. Жон был включен в этот список, внезапно приросший к полу, когда он понял, что был соучастником нападения — Твои глаза метнулись к задней двери. — Сладко сказала Мелани. Слишком сладко. — Так вот где наш особенный человек? — Я... я... я не могу… — Что ты "не можешь"? Сказать? Дышать? Возможно, будет легче, если я вскрою тебе трахею. — С невероятным мышечным контролем Мелани удалось провести ногой по горлу мужчины, ни разу не потеряв равновесия. — Не волнуйся, детка, тебе не нужны слова. Простого кивка головы будет достаточно. Бармен в ужасе кивнул. Мелани отвела ногу назад, перекинув её обратно через прилавок и села на него, почти скрестив ноги, красивая, скромная и опасная. — Вот. Разве это не лучше? Мил? Другая близняшка бросилась к двери и, крутанувшись на одной ноге, с грохотом распахнула её другой. Со своего места Жон увидел мужчин, сидевших за круглым столом. Всего четыре. Его глаза нашли Кроцеа Морс, прислоненого к стене, но также и пистолеты сверху, рядом с несколькими белыми пакетами в форме кирпичей, запечатанными черной клейкой лентой. Там же лежали стопки бумаг, но больше он ничего не смог разглядеть, так как четверо мужчин вскочили на ноги, и один из них смахнул похожие пакеты со стола. — Какого хрена? — О, привет! — Весело сказала Милтия, расставляя ноги и разминая когти. — Надеюсь, ты не против, что мы сорвали вечеринку! — Ты на территории Сюн, — сказала Мелани. — Ты же понимаешь, что есть правила, которым нужно следовать, особенно если хочешь сделать что-либо на нашей территории. И я не верю, что тебе дали разрешение, не так ли? Это были наркотики, не так ли? Жон достаточно насмотрелся боевиков, чтобы иметь представление о том, что могут делать люди с оружием и деньгами в подсобке с подозрительной формы свертками. Густой дым вырывался наружу и вонял ужасно. От этого у него сморщился нос и перехватило горло. — Ты сказал, что здесь безопасно, Пирс! — прохрипел один из мужчин, направляя пистолет на Милтию. — Всё пройдёт без сучка и задоринки, но что в итоге я вижу? — Так и есть! — возразил человек с мечом. Жон запомнил бы этот голос, даже если бы не узнал лица. Мужчина поднял Кроцеа Морс, сорвав с неё ножны, швырнул их куда-то в комнату и замахнулся оружием семейства Арк на Милтию и Мелани. — Эти шлюхи просто думают, что они крутые, потому что работают на Джуниора. Его время истекло. Этот ублюдок не может даже держать свое дерьмо в узде, не говоря уже о том, чтобы остановить нас. Вы трое можете вернуться к старику и сказать ему, что это мой ответ. Мелани хихикнула: — Ты уверен? Потому что если да, то... Милтия закончила вместо неё. — Тогда это не очень умно. — Погоди-погоди-погоди! — Жон замахал перед собой руками. — Этого не должно быть! Мы пришли только за моим мечом. Я... если ты отдашь его мне, тогда никто не узнает... — О, успокойся, ягненочек, — отрезала Милша. — Ты всё ещё не понял? Позвольте мне объяснить тебе. Хей не случайно оставил там твой меч. Он тоже послал нас не для того, чтобы помочь вам узнать это по доброте душевной. — Что? — Милтия, — повысила голос Мелани. — Сейчас время для этого? Милтия проигнорировала слова её сестры. — Ты был лишь приманкой. Оправданием. Прямой путь этому идиоту, торгующего на нашей территории, чтобы мы могли трахнуть его и послать сообщение всем. Сообщение о том, что, несмотря на всё дерьмо, через которое мы прошли, клан Сюн всё ещё владеет этой стороной Вейла! Открой глаза, глупая овца, — сказала она почти в ярости. — Никому нет дела ни до тебя, ни до твоей дурацкой фамильной реликвии. Так уж устроен этот мир. В мучительной тишине, оставшейся позади, раздался выстрел. Гнев Жона на предательство и последующая душевная боль испарились в одно мгновение, когда голова Милтия резко дернулась в сторону, отброшенная выстрелом. — МИЛТИЯ! — закричал он. Милтия Малахит не упала. Ее нога скользнула назад, чтобы защититься от удара, и тело покачнулось. Как только импульс исчез, она выпрямилась, подняла когтистую руку и коснулась большого красного рубца на щеке, оставшегося после выстрела. Её глаза оторвались от Жона и сфокусировались на преступнике, держащем теперь пистолет в дрожащих руках. — Неверный ход, придурок!