Синий Орёл. Проклятье псионика

      Тихо хлопнул «Винторез». Отставший от группы бандит упал на дорогу, заливая её кровью. Ещё трое шли метрах в десяти от него и, услышав падение, разом оглянулись. Главарь что-то крикнул, и они бросились врассыпную. Кто-то укрылся за деревом, рассчитывая скрыться из виду. Ещё один юркнул за брошенный на обочине грузовик. Третий спрыгнул в глубокую канаву.       Однако с крыши цеха Коррозия его видел. Он навёл прицел на вжавшегося в землю врага и спустил курок. Голова бандита взорвалась кровавыми брызгами. Выглянув из-за угла, второй противник наугад полоснул очередью по окнам и крыше. Коррозия укрылся за низким бетонным бортиком и перекатился в сторону.       Затем он дважды выстрелил в дерево, за которым спрятался бандит. Пули прошили ствол насквозь, но с другой стороны никого не оказалось. Коррозия мысленно выругался.       Выстрел! Пуля срикошетила от бортика в десятке сантиметров от его головы. Он дёрнулся назад и переполз к другому краю крыши. Здание, на крышу которого он поднялся, соединялось с соседним галереей. Если успеть перебежать по ней…       Коррозия спрыгнул на покатую крышу галереи. Кровля громыхнула. Нога съехала по скату крыши, и он потерял равновесие. Рядом просвистела пуля. Жизнь пронеслась перед глазами, когда Коррозия кувыркнулся по скату и полетел к земле…       Пальцы сомкнулись на подоконнике. Винтовка повисла на ремне. Сердце, словно взбесившись, стучало в груди. Коррозия замер, боясь сделать лишнее движение, и только теперь сообразил, что в него больше не стреляли. На дороге загрохотала канонада.       Воспользовавшись выпавшим временем, Коррозия подтянулся и через окно залез в галерею. Он сел на твёрдый пол и вздохнул с облегчением. Если бы не чудо, он разбился бы об асфальт. В спасение не верилось: мало того, что он успел схватиться за подоконник, так ещё и кто-то пришёл на помощь! Небывалая удача.       — Кажется, пора завязывать… — сказал сам себе Коррозия.       Уже год он по мере сил убивал бандитов — редко, но безжалостно. По той же причине ему пришлось уйти с Большой Земли: он убил урода, сбившего его дочь. Девочке было всего семь, когда она попала под машину… До больницы её не довезли. Может, и успели бы, но водитель уехал с места ДТП, а «скорую» вызвали слишком поздно. Коррозия через замешанного в криминале друга достал пистолет, выследил убийцу и, смертельно ранив, бросил истекать кровью в подворотне. Вот только тот оказался сыном мафиози…       Бандиты из Зоны к тому несчастному случаю и семье криминального авторитета отношения не имели, но Коррозия получал патологическое удовольствие, убивая их. Он не искал оправданий, не отрицал жестокости собственных действий, но единственным, кто его понимал, был друг-наёмник, опытный снайпер, научивший Коррозию их непростому делу.       Шум боя стих. Коррозия взглянул на дорогу сквозь линзу прицела. Трупы бандитов обыскивали «ветровцы». «А этим что здесь надо?» — удивился сталкер. Осмотрев мертвецов, лидер группы что-то сказал остальным и указал на завод. Отряд двинулся дальше по дороге, обходя территорию по периметру, и пропал из поля зрения.       Коррозия вышел на улицу и притаился между парой мелких технических построек. Тем временем «ветровцы» прошли через пролом в ограде и рассредоточились вокруг главного здания «Агропрома», словно хотели предотвратить чей-то побег.       — Коррозия? — позвал один из них. — Я знаю, что ты здесь, и узнаю твой почерк.       Коррозия промолчал, прикидывая путь отступления. Оставалось перелезть через забор, но тогда его заметят, а с другой стороны могут быть аномалии.       — Нужно поговорить. Вюрцит предлагает взаимовыгодную сделку… Это касается твоего врага.       «Уже интересно…» — подумал Коррозия, но вслух сказал:       — У меня много врагов.       «Ветровцы» развернулись на звук, но не стали поднимать оружие.       — Может, выйдешь? Как знать, что ты не держишь нас на мушке?       — Братан, хотел бы я вас перебить — уже начал бы. Но вот в ваших намерениях я не уверен…       — Понимаю, — хмыкнул собеседник. — Думаю, погоняло «Астат» тебе знакомо? Он же Гленн, он же «Михаил» для непосвящённых.       — Какая тебе разница? — насторожился Коррозия.       Астата он ещё как знал. Будучи «свободовцем», он трижды едва не погиб по вине этого вольного сталкера и оказался в долгу у влиятельного торговца, из-за чего был вынужден лазать среди самых опасных аномалий в поисках редких артефактов. Более того, из клана его попросили тоже из-за Астата, но это — мелочь в сравнении с огромными проблемами, выпавшими на долю Коррозии.       — Вюрцит, как и ты, хочет его смерти. Мы и сами справились бы, но он рассчитывает на твоё желание отомстить и соответствующее рвение в поисках, — пояснил «ветровец».       Коррозия осторожно вышел из-за постройки и приблизился к нему.       — То есть, ты предлагаешь объединить усилия в поисках? — уточнил он. «Ветровец» кивнул. — По рукам.

***

      Бутылка разлетелась осколками.       — Неплохо, — похвалил я Анджелу.       Она хорошо справлялась — для новичка. Казалось, она вспоминала почти забытые навыки.       — Ты когда-нибудь уже стреляла? Ну, до Зоны, — спросил я.       — Было дело. Я несколько лет увлекалась охотой, — поведала Анджела.       Я присвистнул. Чего-чего, а такого от неё не ожидал: она всегда создавала впечатление мягкой, миролюбивой девушки, готовой использовать оружие только для самозащиты. Впрочем, подробности её прошлого приятно удивили. Из неё вполне может получиться нормальная сталкерша…       — Продолжай, не отвлекайся, — напомнил я.       Импровизированное стрельбище располагалось рядом с деревней новичков. Всего лишь ряд деревянных ящиков, на которые можно поставить банки из-под пива и бутылки — этого мусора всегда хватает.       Пока Анджела стреляла, иногда меняя позицию и дистанцию, я закурил и окинул взглядом холмистую равнину, поросшую редкими деревьями. Вдали виднелась лесополоса перед блокпостом, недалеко от которой находился ведущий на Болота тоннель. Среди кустов и высокой травы мелькнул светлый комбез.       — Планы поменялись, — затушив и выбросив сигарету, я повернулся к Анджеле. — Сейчас купим ещё патронов — и валим.       — «Ветер»? — догадалась Анджела.       Я кивнул. Забрав лежавшие неподалёку рюкзаки и проверив снаряжение, мы спешно покинули деревню. «Они напали на след, — размышлял я, — значит, нужно сбросить «хвост» и двигать на Милитари. Если уходить с Кордона — чаще всего идут напрямик, через Свалку. Значит, пойдём через кладбище техники».       Лишь за мостом, под которым проходил короткий тоннель с перевёрнутым заржавевшим джипом, мы вышли на дорогу. Но ненадолго. Ещё через сотню метров от трассы отходила просёлочная дорога, уводящая к АТП, а дальше — через тоннель в Тёмную лощину.       Шли быстрее обычного, не тратя время на поверку пути болтами: я чувствовал аномалии, а Анджела шла след в след за мной. Отняв свободу, Зона даровала новые возможности, и я не знал, как к этому относиться. Не человек, не мутант, но очередная чернобыльская тварь. Я не узнавал себя: казалось бы, по-прежнему тот же сталкер, ничуть не изменившийся за последние несколько суток, но в то же время… другой. Жизнь перевернулась в одно мгновение, удача плюнула в лицо, а Зона лишила надежды. Хорошо, если хотя бы не превращусь в контролёра.       И тогда нужно научиться контролировать себя. Вспомнив о договоре с Кругопрядом, я пролистал контакты в КПК и написал сообщение: «Идите на Милитари. Астат». «Понял», — ответил Кругопряд.       АТП пустовал. Обычно здесь селились бандиты, грабившие новичков — лёгкую добычу для них, — но сейчас на удачно расположенной точке не оказалось ни души… На первый взгляд. Агрессия волнами исходила от кого-то, кто притаился в дальнем гараже. Я жестом предупредил Анджелу об опасности и направил винтовку на ворота гаража.       Пёс, а это был именно он, завыл. Я ощутил пси-воздействие — слабее атаки контролёра, но сильнее иллюзий пси-собаки. Сердце пропустило удар. С такой тварью я сталкивался лишь раз в жизни, и тогда убил её, заманив в «Рудник», но встретить этого мутанта на Кордоне не ожидал. Наверняка он забрёл сюда из Тёмной долины.       Обернувшись, я заглянул в глаза Анджеле и мысленно приказал: «Давай в то здание, там есть второй этаж, лестница должна быть на месте». Она поморщилась от головной боли, но кивнула.       «А ты?» — прочитал я её мысли.       «Разберусь с чернобыльцем. Прикроешь».       Анджела забежала в крайнее справа от въезда здание. Со стороны Тёмной лощины бежала крупная стая слепышей, подчинявшаяся чернобыльскому псу. Застрекотал «калаш» Анджелы.       Я осторожно двинулся к гаражу. Мутант не мог наносить направленные пси-удары, но от его воя у простого человека закружилась бы голова. Однако для меня куда бо́льшую опасность представляли слепые псы, ведомые чернобыльцем. Последний контролировал каждого из них и выбирал тактику, подходящую под ситуацию. Умная, хитрая зверюга.       Из-за ворот выскочили несколько слепых псов. Двоих я срезал длинной очередью, ещё двое напали с разных сторон. Я кувыркнулся вперёд, и собаки приземлились позади. В тот же миг Анджела отвлеклась от отстрела стаи и прострелила головы обоим тварям.       Подоспевшая стая ворвалась на АТП. Я отбежал ко второму заданию — оно находилось ближе, — и по приставной лестнице полез на плоскую крышу первого этажа, с которой на второй этаж вёл пролом в стене. Сгнившая перекладина сломалась… Я повис на лестнице, едва не сорвавшись от неожиданности. Подпрыгнувший слепой пёс попытался вцепиться мне в ногу, но я отбросил его пинком по сморщенной морде и, найдя опору, выбрался на крышу.       На лестнице в другом конце помещения показался мутант. Застрелив его, я пробежал через разгромленную комнату с кострищем в центре и по ещё одной приставной лестнице взобрался на чердак. Витавшая в воздухе пыль блестела на свету. Некоторые доски пола отсутствовали, и через отверстия я видел нескольких собак, рыскавших по второму этажу. Косые балки поддерживали двускатную крышу. В кровле зияли дыры, одна из которых подходила по размеру человеку. Я вылез на крышу и сел, оперевшись спиной на высокий кирпичный дымоход.       С этой позиции просматривалась бо́льшая часть территории АТП, кроме той, что располагалась за гаражом, второй двухэтажной постройкой и сзади. Но чернобыльский пёс не спешил выходить, а стрелять наугад, надеясь, что пули пробьют ворота и попадут в цель — пустая трата патронов.       Из окна на втором этаже противоположного здания выглянула Анджела.       — Дальше-то что? У тебя есть план? — спросила она.       — Нужно перестрелять слепышей, но экономь патроны, — подумав, решил я.       Мы вели прицельный огонь одиночными, но слепые псы часто успевали увернуться за мгновение до выстрела. Боезапас медленно, но верно заканчивался. Если не перебить собак-телепатов как можно скорее, на АТП нагрянут «ветровцы» — и тогда отстреляться вряд ли получится.       Сухой щелчок.       Я отцепил пустой магазин и вставил последний полный, передёрнул затвор. В живых осталось больше половины стаи. «Патронов не хватит», — пришло понимание. На всякий случай отложив винтовку — не хватало только уронить её с крыши, — я нанёс пси-удар одновременно если не по всем тварям, то по большинству. Волна боли выбила воздух из лёгких. Чувство равновесия исчезло, восприятие притупилось. От падения спас только дымоход за спиной.       Кровь из носа струйкой сбежала по лицу и попала в рот. Тошнотворный привкус вернул меня в реальность. Голова разрывалась от боли. Совет Кругопряда не работал против большого количества врагов, но игра стоила свеч: трупы слепых псов лежали во дворе АТП, а выжившие, скуля, растянулись на земле. Присутствия чернобыльца я больше не чувствовал — он сбежал, лишившись стаи. Эти мутанты агрессивны, но не глупы.       Я собрался спускаться с крыши, как вдруг заметил вышедший на дорогу отряд. «Ветровцы» слышали выстрелы. Бежать поздно, а на перестрелку не хватит патронов… Взгляд упал на выживших слепышей.       «Ослаблены, но ещё способны драться». Я потянулся к ним ментально. Слепые псы тоже владели слабыми способностями, но ограничивались те предугадыванием действий врагов. Устойчивости к пси-воздействию собаки не имели, да к тому же ещё не пришли в себя после пси-удара. Взять их под контроль оказалось проще простого, но стоило установить ментальную связь, как меня обдало их уже начавшей стихать болью. «Интересно, контролёры испытывают то же самое?» — подумал я.       «Ветровцы» сошли с дороги и уверенно приближались к АТП. Я спустился с крыши, вышел на усыпанную трупами дорогу и спросил:       — Анджела, патроны остались?       — Полтора магазина, — несколько секунд повозившись, ответила девушка.       — Прикроешь. Стреляй одиночными, целься в головы.       Я встал в стороне от въезда и отдал приказ рассредоточиться слепым псам. Не команда — вряд ли они поймут, а мысленный образ. Возможно, стоило подняться повыше и наблюдать с удобной позиции, как делают контролёры, но полностью доверять бой собакам глупо.       Приближение противника я чувствовал. Вот бойцы разделились и пошли вокруг АТП… Этого я и опасался: вырваться из кольца будет непросто. Но сдаваться даже в трудной или безвыходной ситуации — не в моих правилах. И раньше я считал, что лучше погибнуть в бою и утянуть за собой как можно больше врагов, чем сдохнуть, подставив голову под дуло пистолета, однако теперь, когда Зона дала преимущество перед людьми, об этом принципе можно забыть.       Я встал возле грузовика, стоявшего недалеко от въезда и, едва первые «ветровцы» появились в поле зрения, нанёс пси-удар… Ответом стали не крики умирающих, а автоматная очередь. Я упал за грузовик. Слишком поздно. Несколько пуль угодили в живот.       В глазах потемнело от боли. Вспомнив о собаках, я отдал приказ атаковать. Загрохотали выстрелы, слепые псы выли и рычали, матерился раненый сталкер. «Почему не подействовало? Весь план — коту под хвост… — подумал я и, перебрав варианты, понял: — Пси-блокада. Они знают».       В окне здания, где засела Анджела, полыхнули несколько вспышек. Упали двое «ветровцев». Я отполз на спине к колесу грузовика, сел и прижал к плечу приклад «лерки». Каждое движение отдавало нереальной болью, пули наверняка застряли. Поможет ли ускоренная регенерация?       Над капотом мелькнула голова «ветровца». Выстрел, алые брызги… Труп упал на асфальт, заливая его кровью. Металл прошили пули, и я растянулся возле машины, прижавшись к грязной дороге. От кровопотери кружилась голова. Растёкшаяся подо мной тёмная лужа смолисто блестела на свету.       «Ветровцы» прекратили обстрел многострадального грузовика, но подняться я не успел. Рванула граната, осколки срикошетили от стен, что-то оцарапало висок. В глазах двоилось. Сквозь стук пульса в ушах едва различались выстрелы и лай слепых псов. Из-за кузова грузовика, словно в замедленной съёмке, вышел «ветровец». Мы выстрелили одновременно… От боли «искры посыпались из глаз». Я промахнулся, но Анджела метким выстрелом разнесла голову врага.       Из последних сил я переполз к ближайшему трупу. Удача улыбнулась мне. На разгрузке «ветровца» висели две РГД-5. Несколько противников встали спиной к спине, отстреливаясь от оставшихся собак. В пылу боя они поздно заметили упавшую им под ноги гранату. Взрыв! Двое упали замертво, ещё троих серьёзно ранили осколки. Я добил их выстрелами в головы.       Ещё раз выстрелила Анджела, и всё стихло. Из ослабших пальцев выскользнула винтовка. Свет померк.