Королевна

— Хельга, перестань дергаться! Ты мне мешаешь, — Оливия нервно вздохнула в попытке успокоиться. Битый час она пыталась причесать сестру, которая то и дело вскакивала с места в поисках каких-то срочно понадобившихся вещей, решении неотложных вопросов, да и просто без особого на то повода. Но сегодня ей было это простительно. В конце концов, собственная свадьба случается не каждый день. — У нас осталось совсем мало времени, прошу, посиди спокойно хоть немного. Хельга тяжело вздохнула, но постаралась не дёргаться. Лив быстро воспользовалась моментом, собирая длинные волосы сестры в пышные косы с целой россыпью сверкающих драгоценных бусин и красных шёлковых лент. — Лив, мне кажется, что получается очень пёстро! Почему нельзя было просто вплести цветы вместо всех этих лент и камней? — хныкала Хельга, разглядывая себя в зеркало. — Где ты зимой найдешь цветы, Хельга? Разве что сухие, — Лив проявляла чудеса терпения, возясь всё утро с младшей сестрой. Она уже пережила стенания по поводу не того наряда, не тех бус и браслетов, и теперь осталось выслушать, что причёска тоже не та. — Сестричка, — Оливия с улыбкой заглянула в глаза хмурящейся девушке, — я понимаю, что ты волнуешься. Но, прошу, не обращай внимания на все мелочи, что так тебя цепляют. Сегодня у всех нас счастливый день. — Я знаю, Лив, знаю, — Хельга устало прикрыла глаза, обнимая сестру, — просто… Я так ждала этого, и теперь мне страшно, что что-то пойдёт не так… — Эй, какая разница, как всё пройдёт, если совсем скоро ты станешь одним духом и плотью с любимым человеком? — Оливия с тёплой улыбкой гладила сестру по спине. Хельга нервно улыбнулась, но, кажется, постаралась собраться. — Обещай, что не будешь сегодня грустить, Лив, — тихонько прошептала она. — Не буду. Конечно, не буду, — Оливия на мгновение отвела взгляд к высокому потолку и глубоко вздохнула. — Сегодня всё, что ты захочешь. За пределами комнаты слышалось всё больше голосов и движения. — Нам пора, — Лив отворила тяжёлые двери перед Хельгой, которую уже ждал отец. Сжав кончики пальцев сестры и встретившись с её тревожным взглядом, Лив улыбнулась. «Как была пугливой малышкой, так и осталась». Оливия в спешке поднялась в свои покои, стремительно влезла в приготовленное для сегодняшнего дня платье с серебряным шитьём, стянула волосы в крепкий узел у самого основания шеи. Сегодня был не её день, и девушке не хотелось тратить много времени на в сущности никому не нужные сборы. Встретившись взглядом с собственным отражением, Лив на миг замерла. Тонкие запястья, глубокие спокойные глаза, аккуратный контур лица — вроде бы красивая, но какая-то неживая. Будто высеченная из холодного камня статуя с выверенными пропорциями, но без душевной теплоты, что так красит женщину. «Интересно, я всегда была такой?» Замок гудел: огромное количество людей возились в большом зале, начищали посуду, двигали лавки и столы в попытках вместить их как можно больше. Оливия чувствовала ароматы дичи, пряностей и мёда, раздававшиеся из кухни и вызывавшие аппетит. В доме кипела жизнь, такая же пёстрая и весёлая, как и ленточки в волосах невесты. — Здравствуй, Оливия, — на встречу девушке шёл высокий мужчина с чёрными как смоль волосами. — Вермунд, — Лив на мгновение отвела взгляд в сторону, и быстро улыбнулась одними уголками губ. — Можем идти? — мужчина протянул руку, в которую девушка вложила свою ладонь. — Да, давно пора. По пути к небольшой бухте, где должна была состояться главная часть церемонии, Лив искоса поглядывала на спутника. Стальной взгляд серых глаз, густые локоны цвета воронова крыла, спускающиеся на плечи, такого же цвета окладистая борода… «Не о том ли ты мечтала, Лив?» — подколола сама себя девушка. После знакомства с Вермундом она часто ловила себя на мысли, что именно таким представляла себе будущего супруга. Статный, волевой, решительный, не обделён умом и силой. Кто знает, появись он здесь на пару лет раньше, быть может Оливия была бы уже замужней женщиной. Но… Но теперь она медлила. Мужчина был терпелив и не торопил Лив с ответом на своё предложение, за что она не могла не быть ему благодарной, хотя и знала, что они с отцом уже обговорили все тонкости выкупа и приданного. Ей не хотелось обманывать неплохого человека, заслуживавшего искренних чувств, а не холодной красавицы-жены рядом, которая в тайне от всех до сих пор хранит в шкатулке засушенные цветы в память о собственных разбитых фантазиях. Но она и так была в долгу перед отцом, который перестал торопить её с замужеством после той… Истории. И теперь больше всего Лив не хотелось подводить семью. Таких праздников ещё не видывал их замок! Отец, всегда отличавшийся гостеприимством и хлебосольностью, на этот раз превзошёл сам себя. Лив не успевала считать смены блюд и количество выпитых кувшинов мёда. Она почти безотрывно наблюдала за счастливой сестрой и её молодым мужем и думала о том, как же красит людей любовь. Тепло разливалось в душе при мыслях о сестре, и Лив светло улыбалась им. — Позволь, Оливия, — девушка оторвала взгляд от молодожёнов и увидела Вермунда, который протягивал ей руку с приглашением на танец. — Знаешь, я не… — начала было Лив, но краем глаза заметила недовольный взгляд сестры, направленный в её сторону. Расстраивать её совсем не хотелось. — Конечно. Она подала мужчине ладонь. «Руки холодные», — мелькнула мысль. Он встал напротив, одной рукой обхватив Лив за талию, в то время как её ладонь легла ему на плечо. Вермунд вёл уверенно, антрацитовым взглядом скользя по лицу Оливии. Ей было невыносимо неловко от этого, и улыбка, которую она пыталась натянуть на лицо, выходила неестественной. К сожалению, Лив слишком хорошо помнила другой танец. Не под каменными сводами замка, а под усыпанным звёздами зимним небом. Не с чёрным вороном, а с хитрым рыжим лисом. Стоит только прикрыть глаза — и она там, с другим. С тем, кто обманул и сбежал. С тем, кого так старательно она выбрасывала из головы, скрупулёзно вычёркивая из памяти каждый миг, проведённый рядом с ним. С тем, кто предательски возвращался ночами иной раз в таких снах, которые не должны сниться молодым девицам и от которых наутро щеки горят стыдливым пламенем. Картинки, всплывавшие в памяти, уже давно перестали быть болезненными, но иногда казалось, что Локи украл и увёз с собой что-то, что дарило Лив вкус к жизни. Как будто бутон, который только-только начал раскрываться, сорвали, так и не дав ему шанса заиграть пышным цветом, а стебель продолжает расти. Вроде и живой — но уже не расцветёт. Лив распахнула глаза, в которые резко ударил свет от тысячи свечей зала. Музыка била по вискам, голова кружилась, и хотелось поскорее сесть, но танец всё никак не заканчивался. Лицо Вермунда было как-то слишком близко: Лив почувствовала, как его гладкие волосы касаются её кожи, а лоб обдаёт его тяжёлым дыханием. Пытаясь разбудить в себе эмоции, Лив чуть сильнее сжала пальцами мужское плечо, что он расценил, кажется, как знак одобрения. «Да хватит страдать, чёрт бы тебя побрал, прошло уже два года! Рядом с тобой наконец-то достойный мужчина — возьми себя в руки, сделай волевое усилие! Думай о его достоинствах!» Взглянув на мужчину, Лив осторожно провела рукой по его шее, приближаясь пальцами к щеке. Серые глаза сверкнули, губы тронула едва заметная улыбка. — Неужели Лив наконец-то оживает, — радостно шепнула Хельга на ухо молодому супругу, наблюдая за танцующей сестрой. — Думаешь? — скептически заметил Ульрик, мысленно закончив: «Просто хочет тебя порадовать». — Ну не всё же ей со стеклянным взглядом ходить! — уверенно заявила девушка, но уже спустя пару мгновений выражение лица её изменилось. — Вот чёрт! Откуда?! Ульрик бросил удивлённый взгляд сначала на невесту, а потом на то, что привлекло её внимание, и присвистнул. — Лив не должна увидеть! — Хельга цепко схватила мужчину за локоть, глаза её неспокойно метались с места на место. В зале от свечей и танцев было нестерпимо жарко, и Лив схватила с ближайшего стола кубок с мёдом. Хотя когда это мёд помогал охладиться? Глупая мысль, что хмельной дурман сможет разбудить огонь внутри, но почему не попробовать? Терять нечего, в конце концов. Жадный глоток, ещё один. Сменяющие друг друга малознакомые лица, звон музыки и бокалов, тысячи пожеланий и улыбок, гул, шум, гам… И вот в самый разгар веселья падает из рук бокал. Всё будто бы замирает. Лив пытается совладать с приступом дрожи в руках, нервно улыбается, неловко теребит запачкавшееся платье в попытках смахнуть капли мёда и усиленно делает вид, что ничего не произошло. Вермунд уже рядом, поднимает её кубок, проводит рукой по спине, от чего дрожь только усиливается, что-то спрашивает про самочувствие. «Разум от мёда и плясок помутился, не иначе. Уже видения начались», — Лив часто моргает глазами, пытается сконцентрировать своё внимание хоть на чём-то, но безуспешно. Она видит янтарные глаза. Морок не рассеивается, а становится всё более реальным. В попытке убежать от преследующего фантома Лив ищет глазами отца и сестру, но когда находит, то понимает, что это не она свихнулась. Они тоже его видят. Он здесь.