Королевна

Времени на раздумья нет. Лив, встретившись тревожным взглядом с глазами Локи, мгновенно приняла решение. «Надеюсь, он поймёт, что делать». Быстро всучив ему бумаги, девушка осторожно вышла из их укрытия. Вермунд внимательно осматривал небольшой шкаф, стоя к Лив спиной, и девушка в один широкий шаг оказалась позади него, закрыв руками его глаза. — Кто здесь, Вермунд? — томно прошептала она, обжигая дыханием его кожу. «Вылезай же, рыжий чёрт, пока он ничего не видит!» — Как думаешь, кто я? Лив молилась, чтобы Локи понял её подсказку и постарался скрыться незамеченным. Ледяные руки коснулись её ладоней, когда она уловила шевеление за спиной. — Оливия? — изумлённый голос Вермунда заставил быстрее придумывать план дальнейших действий. Лив не видела, что творилось за её спиной, и не знала, как именно Локи будет покидать комнату, из-за чего приходилось тянуть время. — Да, Вермунд, — растягивая слова, продолжала шептать девушка на самое ухо. Лив не спешила опускать руки и коснулась губами напряженной шеи мужчины. «Будь проклят тот час, когда я связалась с тобой, Локи!» — Я здесь. Ты хотел этого? Едва заметный скрип окна. «Кажется, ушёл». Только теперь Лив догнало осознание того, что ей и самой надо как-то выбираться из этой западни. Тем временем Вермунд успел развернуться и властно притянуть к себе девушку. Он тяжело дышал сквозь приоткрытые губы, уже слишком откровенно разглядывая лицо Лив, не оставляя шанса двусмысленно трактовать всё происходящее. — Что ты здесь делаешь, милая? — его узкие дымчатые глаза сверкали странными искрами, и Лив это пугало. Она, как маленькая глупая птичка, оказалась в руках хищника. Пытаясь скрыть свой страх, девушка продолжала улыбаться и гладить его волосы одной рукой, другой пытаясь незаметно дотянуться до кармана с ножом. — А как ты думаешь? — кончиками пальцев она пробежалась по его щеке, стараясь не упускать из виду его взгляд. Казалось, что по венам вместо крови разливался страх, оцепенение и адреналин. Лив никак не могла нащупать клинок, а ситуация между тем становилась всё более и более напряжённой. «Его нет! Потеряла?» — Что за резкие перемены, дорогая, — пытливый взгляд в самое нутро. «Он заподозрил, он сейчас меня раскроет!» Отчаяние подкатывало к горлу, и Лив решилась на шаг в пропасть. Она не могла не решиться — слишком много стояло на кону. Обхватив его лицо двумя руками и приблизившись губами к его губам, Лив выдохнула: — Хватит бегать и строить из себя недотрогу. Поцелуй. Шершавые губы царапают, прикосновения щетины неприятно шлифуют тонкую кожу. Как Лив была бы рада сейчас исчезнуть, раствориться на месте, но она стойким солдатиком остается в чужих руках, душа в себе отвращение. Вермунд крепкой хваткой держит её талию, властно, с какой-то холодной уверенностью. Стоит ли говорить, что Оливия не так представляла свой первый поцелуй? Бережно храня его для другого, теперь она вынуждена была пожертвовать этим трепетным и чувственным моментом. Грубый напор, грубое вторжение не просто в губы, а в самую душу. Тщетная попытка представить другого на его месте. Горькое послевкусие. Настойчивый стук в запертую дверь заставляет мужчину отвлечься, но буквально на пару мгновений. Не выпуская Лив из цепкого плена своих рук, он совсем немного отстраняется, но быстро приняв какое-то решение в своей голове, вновь скользит испепеляющим взглядом по лицу девушки. — Грешно разрушать такой момент. Он обжигает холодными прикосновениями шею, не оставляя никакого свободного пространства между ними. Лив не чувствует ничего, кроме брезгливого желания смыть с себя все его отпечатки, а еще лучше содрать вместе с кожей. Ком, замерший в горле, мешает дышать, но она, будто прирождённая лицедейка, продолжает блуждать пальцами по жёсткому напряжённому лицу. «Нельзя выдать нас!» — единственная мысль, пульсирующая в тяжелой голове. Она чувствует, как ловкие пальцы стягивают платье с плеч, оставляя на них новые и новые следы. Стук в дверь не прекращается, но Лив уже не цепляется за него как за надежду на спасение. Платье уже отброшено в сторону, на ней осталось одно исподнее — тонкая рубаха, совсем не защищающая чистое тело от грязных рук и губ. Кажется, что какая-то шальная птица бьётся в окно. Остаётся лишь смириться с происходящим. Искушённые дымчатые глаза, словно бы затуманенные пеленой, непристойно разглядывают девичье тело, а руки и губы оскверняют его своими прикосновениями. А глупая птица всё бьётся и бьётся, словно бы желая помешать задуманному… Или это не птица? Воспалённый разум судорожно хватается за последнюю зацепку. — Тише, милый, — Лив перехватывает взгляд мужчины, снова удерживая его лицо своими ладонями, — позволь мне удивить тебя. Она старается собрать остатки своих женских чар и вложить их в каждый жест, слово и движение. «Поверь же мне, поверь!» — шепчут её глаза. И Лив чувствует, как Вермунд расслабляется, выжидающе поднимая брови, давая ей право на действия. Медленно дотягиваясь до давно сброшенного пояса, не разрывая зрительного контакта, девушка начинает исполнять свой отчаянный последний план: тянется к лицу и завязывает мужчине глаза. Оставляет на жестких губах легкий поцелуй, подставляет обнажённую щиколотку под его пальцы и… Срывается дикой ланью к окну, в мгновение ока распахивая его и бросаясь в неизвестность. Но вместо леденящего зимнего холода Лив оказывается в горячих и таких спасительных объятиях. Без лишних слов опуская её на припорошенную снегом землю и крепко хватая за руку, Локи резвым бегом бросается прочь, утягивая Лив за собой. Куда угодно, лишь бы подальше от ненавистной комнаты и ненавистного человека. Стволы, ветви, кусты — всё это мелькало так быстро, что Лив даже не успевала фиксировать на чём-то свой взгляд. Локи, оказавшийся чуть впереди, резво лавировал между всеми преградами, увлекая девушку одному ему известно куда. Его длинные волосы развевались на ветру, и это было единственным, что Лив не упускала из виду. Сердце заходилось в сумасшедшем ритме, дыхание уже давно было сбито, но ноги на каком-то импульсе страха и отчаяния сами несли девушку вслед за огненной гривой. Наконец, вдалеке показалась водная гладь, и это означало, что они оказались на приличном расстоянии от замка. Локи начал тормозить, но Лив, выпуская свою ладонь из его, с разбега прыгнула в ледяную морскую воду, с головой погружаясь в неё. Попытка обновиться, смыть и забыть всё то, что происходило за стенами маленькой гостевой комнаты. Тело пронизывало сотнями тонких иголок, немое оцепенение приносило покой, но из этого состояния её вырвали сильные руки. — Ополоумела? — с гневным лицом вскричал Локи, дергая почти бесчувственную девушку за плечи. Лив смотрела на него пустым взглядом и, кажется, не понимала, где и с кем она находится. Порывистым движением Локи прижал к себе её ледяное тело, одной рукой придерживая затылок. — Ну же, принцесса, приходи в себя, — зажмурив глаза, нашептывал на ухо Лив мужчина. Его горячая щека прижималась к её мраморной коже, которая словно бы окаменела. Она была совсем холодной, мертвецки холодной, а тонкая мокрая рубашка прилипла к телу и грозилась застыть ледяной коркой. Длинные пальцы путались во влажных волосах, а попытки отдать ей своё тепло не приводили ни к чему. — Зачем, золотко? — ласковым шёпотом спрашивал Локи у бесчувственной фигуры. — Хотела смыть, — едва приоткрыв губы, слабым голосом отозвалась Лив. Она не могла разобрать деталей, видела перед собой лишь расплывчатые пятна. Лив не чувствовала ни холода, ни тепла, только какую-то невероятную скованность, словно её душу заключили в каменного истукана. — Стоять можешь? — девушке хватило сил только моргнуть в ответ. Осторожно прислонив её к ближайшему дереву, Локи стремительно снял свой полушубок и завернул в него хрупкую фигуру. Стало тяжелее, но своего тела Лив по прежнему почти не чувствовала. Локи укачивал её в своих руках, словно младенца, и у девушки мелькнула мысль, что такой конец жизни был бы не самым плохим. По крайней мере не в одиночестве, а в тёплых объятиях того, кого ждала. — Не засыпай! — громкий голос вытащил Лив из забытья, и она с трудом разлепила глаза. Наконец-то девушка увидела перед собой его лицо, а не светлое пятно в огненном зареве. Его испуганный взгляд заставил Лив встрепенуться. Дрожь прошлась по всему телу и теперь никак не могла остановиться, но это было знаком того, что к ней возвращались чувства. Локи немного ослабил хватку, проверяя, может ли Лив стоять самостоятельно, и, пусть и с большим трудом, у неё это получалось. — Нужно постараться идти, принцесса, — Локи скептически оглядел её насквозь мокрые башмачки и вздохнул. Лив слегка наклонила голову в знак согласия, и тогда мужчина, закинув её руку себе на шею, бережно поддерживая за талию, медленно двинулся вдоль линии берега. — Куда? — еле слышно прошептала Лив, предпринимая неудачные попытки собраться с силами. — Спрячу тебя в своей хибаре. С горем пополам добравшись до деревни, колоритная пара, привлекая к себе многочисленные любопытные взгляды, прошествовала по нескольким улочкам и скрылась в небольшом деревянном доме. Едва дыша, Лив тут же рухнула на узкую дощатую кровать, укрытую какой-то жёсткой шкурой. Локи тем временем увлечённо искал что-то в сундуке, стоявшем рядом. Лив следила за ним и бессознательно любовалась каждым его движением, таким плавным, ловким и грациозным. — Надо переодеться, золотко, — он положил рядом с девушкой какую-то рубаху, — справишься, или тебе помочь? Знакомая самодовольная ухмылка почему-то успокоила Лив. Кажется, Локи расслабился, а, значит, особой опасности больше быть не должно. — Обойдусь, — Лив медленно уселась на постели, потрогала жёсткую ткань своего нового одеяния и начала стягивать с себя липкую мокрую рубаху. Локи делал вид, что не смотрит на неё, а Лив — что верит ему. Льняная рубашка была не столь длинной, чтобы спрятать ноги, и Лив смущённо поджала их под себя. Локи накинул ей на плечи шкуру, а в руку вложил небольшой клинок. — С этим ты умеешь управляться, — улыбнулся он, присев на корточки напротив Лив, чтобы их глаза были на одном уровне. — Принцесса, зачем полезла к нему? — А что было делать? — Оливии было намного приятнее находиться в сухой и теплой одежде, и она потихоньку начинала приходить в себя после всех произошедших событий. — Придумали бы что-нибудь, — во взгляде Локи читался какой-то грустный укор. Лив лишь печально улыбнулась, а из глаз потекли слёзы. Она вспомнила всё: прикосновения, взгляды, поцелуи. От понимания того, что это действительно произошло с ней, на душе было мерзко. — Эй, ну это же всего лишь поцелуй, — предпринял попытку успокоить её Локи, ну тут же осекся, встретившись с потерянным взглядом девушки. — Или он успел… — Нет, — прервала его Лив, — просто я никогда… Он всё понял. Молчал, не зная, как поддержать. Осознание того, что эта тоненькая девочка, которую он когда-то так обидел, без раздумий бросилась прикрывать его, точило изнутри. Локи протянул ладонь и коснулся её щеки, вытирая слёзы, а Лив лишь зажмурила глаза и стиснула зубы. Янтарный взор был таким тусклым, что от него хотелось убежать. — Прости… — Нет! Ты был прав, — она попыталась улыбнуться. — Предупреди отца. Я напишу записку. Дрожащей рукой черкнув пару строк, Лив обессиленно облокотилась на стену. — Лив, — она приоткрыла глаза. Локи стоял в дверном проёме, собираясь уходить. — Это всё ничего не значит. Ты такая же, какой была вчера. Ничего не изменилось. Он был серьёзен и напряжен. «Как же не изменилось? Он забрал то, что не должно было принадлежать ему. Он обокрал меня». Мысли терзали изнутри, но показывать их Оливии не хотелось. Она грустно усмехнулась и слегка кивнула, будто бы соглашаясь с его словами. Но Локи, конечно, понимал, что так просто она не сможет выбросить из головы все случившееся, и мучился тем, что не представлял, как помочь. — Поспеши. Кивнув, мужчина скрылся, а Лив пришлось встать, чтобы запереть за ним дверь. Опустившись на кровать, вдыхая пряный аромат — его аромат — спустя какое-то время она провалилась в сон.