Королевна

— Я только одного не пойму, — Лив увлечённо мерила комнату шагами, пока Локи наблюдал за её перемещениями, рассевшись за столом, — почему здесь женское имя? Это ведь женское имя, да? Она, наконец, перестала маячить и спокойно опустилась напротив, в очередной раз разглядывая небольшой медальон, который Локи соизволил-таки ей продемонстрировать. Лив крутила его и так, и эдак, подносила к самому носу в попытках разглядеть что-то ещё, но едва ли в нём было скрыто больше, чем виделось сразу. — Ну, видимо, матушка даже не знала, кто отец её чада, или питала к нему лютую ненависть, — язвительно заметил Локи, а Лив быстро подняла на него глаза. Он даже немного стушевался под ними, впрочем, виду особо не подал: взгляд напротив вроде и был осуждающим, но в то же время наполненный каким-то грустным сожалением. Или состраданием? Локи усмехнулся. — Зачем ты так? Мало ли, что могло случиться… — Золотко, не надо так на меня глядеть. Что могло случиться такого, чтобы бросить изувеченного младенца на потеху лесным тварям? — он криво усмехнулся. — Да с чего ты взял, что так оно и было? Может, тебя спасли от чего-то таким образом, — Лив прищурилась, наклонив голову немножко вбок, словно бы допытываясь, докапываясь до истины, плескавшейся в глубине его души и блестящих глаз, но Локи не имел привычки оставлять незапертые двери в своём сознании. И ей тоже необходимо было решить пару задачек прежде чем познать то, что творится в его мятежной душе на самом деле. Впрочем, подчас ответы были на поверхности, и он не стремился даже их спрятать. — Если от тебя хотели избавиться, то зачем оставили это? — она помахала перед носом Локи медным диском на длинной цепочке. — А, главное, зачем ты его хранишь? Локи только отмахнулся несколько раздражённо, откидываясь на спинку стула и раскачиваясь на нём: — Не могу понять такого твоего рвения в этом маленьком вопросе, королевна. — А я не могу понять твоего безразличия, — Лив навалилась на стол, вперяя пристальный взгляд в Локи, который, заметив это, ухмыльнулся и тут же отзеркалил её позу, оставляя между ними немой насмешкой крошечное расстояние. Игра началась: их немигающие взгляды встретились и втесались друг в дружку. Локи то и дело призывно играл бровями и насмешливо кривил губы во всех возможных формах улыбки, Лив же была совершенно непроницаема и серьёзна, но дышала нарочито глубоко, потому что знала, что ему от этого должно быть неимоверно щекотно. Их немая перепалка продолжалась недолго: порывистым движением она резко и коротко коснулась его губ, признавая тем самым своё безоговорочное поражение. Довольный Локи откинулся на спинку, победно улыбаясь во все зубы. — Всегда проигрываешь, золотко, пора бы уже хоть какие-то выводы сделать, — Лив только усмехнулась снисходительно. — Мне не так важны эти победы, как тебе, так что наслаждайся, — она снова провела по медальону пальчиком, очерчивая его контур, и задумчиво добавила: — Я просто хочу, чтобы все эти отравляющие тебе жизнь вещи прекратились. И где искать ответы, кроме как в прошлом, я не представляю. — Разве что в будущем, — внезапно посерьёзнев, заметил Локи, уставившись в приоткрытое окно, откуда в комнату врывался дерзкий солнечный луч и заставлял его смешно щуриться. — Только вот прошлое узнать можно, а будущее — едва ли… — Ну почему же, — перебил рассуждения Лив Локи, вдруг озаряясь улыбкой, — на что же тогда вёльвы? В глазах Локи зарождался блеск знакомых огоньков — дурной, очень дурной знак, предвещающий очередные сомнительные планы и решения. Но Лив, тем не менее, внутри себя радовалась: ей нравились эти огоньки, нравилось, когда Локи горел какой-то идеей, пусть иной раз даже абсурдной, граничащей со здравым смыслом. Но теперь именно ей предстояло стать скептическим голосом разума, ибо поддайся и она этому духу авантюр, в мгновение наполнившему их просторный дом, и пиши пропало. Всё-таки трезвый рассудок кто-то должен был сохранять. — Ты предлагаешь наведаться к вёльве? — незаметно барабаня пальцами по собственной ноге, ещё раз уточнила Лив. — Почему бы и нет. Тем более, засиделись мы с тобой на одном месте, золотко, — Локи лучезарно улыбнулся, в мыслях словно бы уже держа путь в какие-нибудь дальние земли, рассекая тяжелый воздух своими острыми чертами лица. — Да и, думается мне, твоя именитая родня найдёт свою выгоду в наших с тобой странствиях. — Локи, ты Ульрику своей драгоценной свободой обязан, молчал бы уж про именитую родню, — с мнимым упрёком в голосе рассмеялась Лив. — Твоя сестра меня до сих пор терпеть не может, — он повертел перстень на безымянном пальце с самой невинной улыбкой, на какую был способен. — И потом, свобода моя заканчивается вот на этом колечке. — Локи-Локи, ты будто её любви прямо-таки искал, — рассмеявшись, Лив поднялась и приблизилась к нему, растрепала скользкие рыжие волосы, тут же заструившиеся лавовыми реками по его плечам. — И потом, настоящую свободу отнять у себя можешь только ты сам. И выскользнула из-под уже тянущейся к ней руки, оставляя Локи один на один с этой мыслью.

***

— Ну наконец-то! — ловко спрыгнув на доски причала, Локи с удовольствием размял плечи и помог спуститься на землю Лив. — Страсть как устал махать веслом. — Страсть как устала не чувствовать землю под ногами, — Лив повела плечами и на мгновение прикрыла глаза, глубоко вдыхая незнакомые ароматы новых мест, стараясь так унять необъяснимо нараставшее где-то в глубине души чувство тревоги. Мысли о том, правильным ли решением было копаться во всех странностях, окруживших их, преследовали её с тех самых пор, как нога её ступила на борт судна, а берег родного дома стал стремительно удаляться, вскоре и вовсе пропав из виду. Лив терзалась сомнениями: быть может, изначально Локи был прав, и стоило попросту принять и не лезть в гущу завертевшихся вокруг них событий? Но что-то внутри навязчиво звало его неизвестно куда — она это чувствовала так же ясно, как сейчас ощущала нарастающий стук в висках. А она скорее пешком бы пошла вслед за ним, лишь бы разделить дорогу, чем осталась грустно вздыхать и пускать скупую слезу у окошка. Но путь её почти не тревожил, её грызло другое: принесёт ли новое знание счастье и освобождение или подарит лишь тяготы и беды? Клокочущее чувство щекотало её под рёбрами. — У меня хорошее предчувствие, золотко, — из череды размышлений её вывел задорный голос, а рука Локи тем временем легла на её плечо, притягивая поближе к тёплому боку. — Здесь мы точно её найдём. — Предыдущие раза три у тебя неизменно было хорошее предчувствие, — беззлобно уколола самодовольно улыбающегося Локи Лив, но он пропустил её лёгкое ворчание мимо ушей. — Ой, да ладно тебе, было весело, — беспечно отмахнулся он, с явным интересом разглядывая незнакомцев, снующих по пристани подобно мелким насекомым, копошащимся возле случайной капельки мёда. — О, да, особенно весело было залечивать ссадины на твоём прекрасном лике после того, как ты вздумал дурить оголтелых мужиков за игрой в кости, — Лив, всё ещё чувствуя ритмичные удары в висках, была настроена явно не так оптимистично, как он. — Золотко, ты сегодня невозможно разворчалась, — рассмеялся Локи, которому ничто и никто сегодня, по-видимому, не мог испортить лучезарного настроения. — Утомилась что-то, — призналась она, потирая лоб потяжелевшей рукой. Локи коротко глянул на неё и ободряюще произнёс: — Разгрузимся и как следует расслабимся. Надеюсь, мёд здесь годный, — Лив лишь усмехнулась и подумала, что кому-то действительно так немного нужно для поддержания бодрости духа. Распахнувшаяся тяжёлая дверь открыла странникам вид на типичную таверну, коих на их пути встречалось уже с десяток. Все они были похожи, даже люди были там примерно одинаковыми: пара грузных суровых мужчин, с которыми не хотелось иметь совершенно никаких дел; пара ухмыляющихся весельчаков, неизменно крутящих что-то в руках — возможно, это твой кошель; девицы, чересчур призывно стреляющими глазами во всякого, кто производил впечатление маломальски приличного человека да и несколько случайных зевак. И они — странники без конечного пункта назначения. Лив в неизменном плаще, под которым припрятана пара верных клинков, и Локи с неизменно внимательным взглядом янтарных глаз. Вошли, как всегда, вместе, но сразу же разбрелись по разным углам. Пока Лив в гордом одиночестве сверкала глазами из-под капюшона и с жадностью следила за посетителями, стараясь впитать незначительные детали, Локи коротал время в компании очаровательных хищниц, коих рядом с ним всегда крутилось немало. Лив с досадой вертела в руках кружку с каким-то пойлом, пить которое она не рискнула, и пыталась хоть немножко сосредоточиться сквозь трещащую голову, но это, видимо, было совершенно бесполезно. Все звуки казались ей слишком громкими, и это чувство затуманивало глаза, не давая делать то, для чего она здесь находилась. Она бросила короткий взгляд в ту сторону, где расселся Локи в компании двух девиц и, конечно, не могла отказать себе в соблазне понаблюдать за ними: он, как всегда, искрил обаянием, небрежно задевал пальцами запястье одной из них, пока мило ворковал с другой. Лив поймала себя на мысли, что если б не знала наверняка, что всё это лишь искусная игра ради ценных сведений, то непременно поверила бы в его неподдельный интерес. И девицы эти охотно верили, подсаживались всё ближе и ближе, а одна из них, осмелев, запустила длинные пальцы в его волосы. Лив сглотнула и, наконец, отвела взгляд от этого действа, подавляя раздражение, зарождавшееся где-то глубоко внутри. Душно, здесь было нестерпимо душно, и ей хотелось поскорее выйти на свежий воздух и хорошенько отдышаться, выветрить въевшийся запах хмеля, жира и пота. Руки как всегда были ледяными, и когда Лив коснулась собственного лба, то почувствовала, как плечи и спина покрываются мурашками. А в голове стучало и стучало, стучало и стучало, стучало и стучало… Она не заметила, как спал капюшон, выставляя напоказ её разрумянившееся лицо. Прикрыла глаза, спиной встречаясь в показавшейся ледяной стеной, и боль, опоясавшую уже всю голову, почувствовала ещё и в пояснице. «Как не вовремя», — сокрушенно подумала, с нежеланием разлепляя веки и в первые пару секунд не различая ничего перед собой, словно бы ослеплённая ярким светом. С трудом Лив отыскала глазами Локи и усилием воли глядела на него, пока их взгляды не пересеклись. Едва заметно нахмурившись, он обратился к ней с немым вопросом, ответом на который был её вымотанный вид. Что-то поспешно наговорив новым знакомым, он подошёл к ней и негромко шепнул: — Скверно выглядишь. Что случилось? — По голове словно молотом стучат, — натянуто улыбнулась Лив. Быстро оценив обстановку, Локи вздохнул и коснулся её щеки. — У тебя жар, золотко. Пойдём. Приобняв её за талию, Локи начал пробивать сквозь душную толпу к выходу, а Лив понимала, что способность здраво соображать потихоньку покидает её. Когда они дошли до постоялого двора, где успели занять небольшую комнатку, то рухнула на постель даже не раздеваясь. Краешком сознания улавливала, как Локи снимает с её потяжелевших ног башмаки, как освобождает из кокона плаща, развязывает шнурки на платье… Потянулась было помочь, но показалось, что на ней сейчас свинцовые наручи, поднять которые было не по силам. — Спи, золотко. Сейчас лекаря искать дело гиблое, до утра придётся потерпеть, — услышала она знакомый шёпот. — Мне холодно, — выдохнула прежде чем затеряться в недрах сновидений. Последнее, что она чувствовала перед этим, было прикосновение горячих ладоней к её ледяным рукам. Локи наблюдал, как Лив беспокойно мечется на замызганных простынях, тяжело и громко дыша приоткрытым ртом, и, кажется, даже что-то бормоча. Ко лбу прилипла навязчивая тёмная прядь, и он осторожным движением заправил её за небольшое ушко. Она по-прежнему была непривычно горячей и явно блуждала где-то в мире грёз. Локи раздумывал. Приложил смоченный в ледяной воде платок к её лбу, провел им по щекам с нездоровым румянцем, задел иссохшие губы… И неожиданно блеснул глазами: поймал Локи необычную мысль и вцепился в неё крепкой хваткой. Сосредоточенно оглядел Лив ещё раз и пальцем вывел на её лбу символ, едва шевеля губами и приговаривая что-то одному ему понятное и близкое. Он теперь ещё внимательнее следил за любой переменой в её лице, но как ни силился отыскать хоть какие-то признаки того, что ей стало легче, не мог этого увидеть. «Обманула хвостатая ведьма. Нет никакого целительского дара у меня, значит, и клятва в силе», — раздражённо подумал Локи, поглаживая слипшиеся волосы Лив и постепенно тоже начиная забываться во снах.

***

Казалось, что она под обжигающе горячим дождём летит в пропасть, которой нет конца. Ниже, ниже… Чудилось, что руки её — крылья, что они должны помочь преодолеть земное притяжение, разорвать воздух и рвануть в поднебесье, но она падала. Ниже, ниже… Расслабить тело не могла, словно бы оно было ей неподвластно, мышцы наливались расплавленным металлом в ожидании встречи с твердым камнем земли, которой никогда не будет. Ниже, ниже… Лив силилась оглянуться, и в один момент ей удалось, но лучше бы этого не случалось: перед ней замаячили тусклые антрацитовые глаза, смеющиеся ледяным холодом. Её враг тянул к ней огромные звериные лапы, а она падала прямо в них и была всё ближе, ближе… Зажмурилась и приготовилась быть растерзанной длинными когтями, прощаясь мысленно с прекрасной, но слишком короткой жизнью. Но вот где-то на задворках невидимого горизонта что-то ослепляюще мелькнуло раз, потом другой, и Лив, прикованная прежде взглядом к истлевшим пеплом глазищам, оторвалась от них. Всё нутро захотело туда, ввысь, к мелькающему солнцу или звёздам — не важно. Она силилась взмахнуть хоть раз рукой, сопротивлялась отчаянно острому воздуху, тянулась и тянулась к мерцанию, и в один момент почувствовала небывалую силу в крыльях-руках, и вырвалась из каменного плена собственного тела, устремившись к другому краю пропасти. Туда, где светило ей солнце.