Выдох после фуэте

Марку правда было страшно. Дверь квартиры Винтер привычно зеркалила и искажённо отражала его растерянное лицо и белую футболку. Он глубоко вдохнул и наконец-то постучал подрагивающей рукой, надеясь, что подруга уже успокоилась. За дверью послышались торопливые шаги, поворот замка и вот — маленькая щель в квартиру и недовольное лицо. — Привет, Винтер, — пытается улыбнуться, но на лице слишком много напряжения и неловкости. — Прости, что не написал тебе, я забыл. Мне очень-очень жаль. Я плохой друг. Он виновато опускает голову и вытягивает вперёд руки с пакетом из шоколадной мастерской, в котором несколько вкуснейших плиток настоящего бельгийского шоколада и небольшая коробочка с конфетами. На это пришлось потратить деньги, нервы и время в очереди, а получить стресс из-за противного вредного ребёнка у кассового аппарата и надежду на снисходительность. Винтер измеряет его всего надменным и самодовольным взглядом, под которым съёжиться само получается, но за секунду принимает решение и снова задорно улыбается, открывая дверь шире. — Я очень рада, что ты понимаешь, какой плохой друг из тебя получился. Но я готова всё забыть за твоё умение быть милым и чистосердечное раскаяние. Марк шагает в слишком родную квартиру девушки, отдаёт ей пакет, стягивает свои уже разваливающиеся кеды и направляется на кухню. Там на плиту ставится чайник, а окно открывается настежь, потому что май, свежий и тёплый ветер, солнечные блики и громкий детский смех. Вода закипает, сладости раскладываются на столе, Минчон не добавляет в свой чай сахар и пар нагревает чуть холодные пальцы. — Знаешь, это всё уже так привычно стало, — Марк ловит непонимающий взгляд, поэтому спокойно продолжает, задумчиво мешая ложкой в чашке: — Пол в танцевальном зале, огромное зеркало, старенькое расстроенное пианино, яркий свет из окон… Будто в театре всегда солнечная погода, несмотря на дожди или снегопады. Так глупо звучит, но я привязался за несколько встреч. Он неловко роняет усмешку и отправляет в рот кусочек шоколадки. — Театр — не супермаркет. Здесь достаточно одного вдоха, чтобы навсегда утонуть. У меня же так тоже всё случилось, — девушка откидывается на диванчике и разминает пальцы. — После первого спектакля, который я увидела воочию, просила родителей вернуться обратно посмотреть на этих девушек, что порхали по сцене. Тогда балет казался невообразимой магией, волшебством… Это совсем не глупо. Было бы странно, если бы ты не прочувствовал искусство. Между прочим, ты очень понравился моим коллегам. Они поглядывают на пианино время от времени и тоже хотят, чтобы ты видел настоящий смысл в танцах и музыке. Винтер подмигивает и встаёт из-за стола, потягиваясь всей своей маленькой фигуркой. — Пошли, отдам тебе твои каракули, — говорит уже из коридора. — Кстати, как ты узнал, что он у меня? Ходил в театр? Когда блокнот оказывается в рюкзаке владельца, он приходит в полную гармонию внутри себя, что странно пошатывалась после обнаружения пропажи. Марк опускается на кровать во всё такой же розовой и подростковой комнате подруги. Она отмахивается от ремонта, говоря, что любит этот взрыв цветов с ванильным привкусом, и неосознанно цепляется за детство. — Я очень хочу тебе рассказать о том, что произошло вчера вечером, но совсем не хочу показаться странным и неадекватным. — Не волнуйся, я слишком долго тебя знаю, чтобы подумать что-то плохое. Ты не избавишься от меня так просто, — Винтер роется в шкатулке на туалетном столике, находит две резинки ядерного зелёного цвета, хватает расчёску и садится к Марку спиной протягивая назад вещи. — Заплети мне два колоска и рассказывай, что там случилось. Да, они оба любят это. Повелось как-то ещё со школы. Просто Марк в один день попробовал расчёсывать мягкие волосы и с тех пор иногда заплетал длинные косы. Его голос был тихий, с еле заметной хрипотцой, но спокойный и уверенный, пока руки разделяют пряди, стягивая в тугие плетения. Девушка поймёт его, молча выслушает и с довольной улыбкой посмотрит в зеркало на причёску. Она играется с браслетом на собственном запястье и наслаждается осторожными касаниями к волосам. — Мне больше всего на свете хотелось неотрывно смотреть на его танец или подойти и прикоснуться. Словно Хэчан мираж или странный сон, который развеется стоит протянуть руку. Резинки мелькают на одинаковом уровне ниже лопаток, исчезая, когда Минчон пересаживается, чтобы смотреть на друга. — В этом нет ничего такого, — она пожимает плечами. — Балет очень чувственный танец, особенно соло. Особенно, если его исполняет премьер или прима. А Хэчан само воплощение идеальной техники и нечеловеческой харизмы. Даже преподаватели и балетмейстеры, которые работают уже больше, чем мы живём, восхищённо наблюдают за ним. У парня настоящий талант, поэтому нет ничего такого, что ты засмотрелся. Тем более, ты писатель — ты не смог бы пройти мимо. Марк задумывается над её словами, всё же согласно кивая. Да, в этом есть доля правды, но сам парень понимает, что это не всё. Его сердце так не трепетало от общего танца или от любого другого танцора. Он боялся собственной реакции и того желания почувствовать Хэчана. Пальцами, ладонями, кожей, щекой или губами… Это было сумасшедшим вожделением, которое не должно появляться. Он пытается убедить себя, что это всего лишь восхищение, которое умножилось на усталость, голод и интерес к загадочной личности танцора. И всё. С такими мыслями он приходит в театр через три дня, в понедельник. Минчон сказала, что это последний раз, когда его пустят. Скоро премьера, все нервничают. Сегодня они танцуют на сцене общие партии. Это волнительное событие для Марка, который готов не моргать, только побольше увидеть в выразительных лицах и лёгкий движениях. Пачки тихо шуршат пока девушки внимательно слушают балетмейстера — мужчину, лет пятидесяти, с сеткой морщин на лице, но очень молодыми и яркими глазами. На этот раз музыка живая, льётся из оркестровой ямы, и всё замирает под дыханием инструментов. Воздух искрится мелодиями и бесшумными шагами по линолеуму. Марк смотрит широко открытыми глазами из зала, под ним удобный стул, обшитый бархатом, над ним — высокий потолок с лепниной, перед глазами — черновик спектакля. События стремительно сменяют друг друга, и парень уже не пытается что-то записывать. Он следит за танцем, слушает музыку, внимает каждому замечанию балетмейстера, будто сам должен сейчас исправляться, и пытается запомнить каждый лёгкий порыв в душе. Он не замечает, когда к нему подсаживается Минчон, пришедшая на свою репетицию после кордебалета. Девушка хмыкает и щёлкает пальцами перед его глазами, чтобы привлечь внимание. — Я сейчас начну ревновать, — она надувает обиженно губы и складывает руки на груди. — Слишком влюблёнными глазами ты смотришь. Ниннин или на Мину? А может ты вообще запал на Сыльги? Оба начинают смеяться одновременно, опуская головы, чтобы не шуметь. Марк смотрит на уже растрепавшийся пучок из блондинистых волос и цепляется вниманием за искусственные веснушки на светлых щеках, молча восхищаясь всем этим. — Устал? — Нет, — он качает головой и слабо улыбается. — Мне наоборот кажется, что время слишком быстро убегает. Совсем скоро премьера… Я буду скучать. На сцену выходит Хэчан, балетмейстер жестикулирует ему, указывая на центр. Парень кивает безэмоционально, становится на исходное место и… погружается в музыку. Невозможно не смотреть на плавные движения, печаль на прекрасном лице и драму во взгляде. Он завораживает взмахами ресниц, незаметными вздохами и приоткрытыми губами. — Хочу и я когда-нибудь так танцевать!.. — вздыхает Минчон и роняет голову на плечо Марку. — Будешь, поверь мне. Танец длится недолго, все хвалят Хэчана, сам он внимательно слушает рекомендации постановщика, остановившись на краю сцены. — Я тоже сейчас репетирую сольные партии. Можешь ехать домой, покушай, поработай и возвращайся к театру вечером. Хочу в кино. Винтер поднимается сама и поднимает свою сумку с пола. Она быстро исчезает за кулисами, а Марку остаётся послушно уйти. Парень уже забрасывает на плечи рюкзак, когда в зал входит невысокий парень и громко зовёт кого-то: — Хёк-и!!! Я уже полчаса в этом здании, а так и не обнял своё солнышко! — он широко улыбается и стремительно приближается к сцене, игнорируя все удивлённые и непонимающие взгляды. — Хён! Ты уже вернулся?! И не сказал, — как не удивительно, но Хэчан также начинает улыбаться и спрыгивает со сцены прямо в руки неожиданному гостью. Тот ниже танцора, но умудряется поднять его над полом и закружить в объятиях. Хэчан радостно смеётся и поразительно преображается буквально на глазах. Парни что-то говорят балетмейстеру, тот улыбается понимающе и кивает, видимо, разрешая удалиться ненадолго. Те выходят через дверь у сцены, держась за руки, на что у Марка просыпается жгучее пламя в сердце и неприятная горечь перекатывается на языке. Он быстро покидает зал. В коридоре всё такое же тихое движение, музыка и голоса из других комнат, но в голове белый шум от скапливающейся желчи. Нужно поскорее на свежий воздух. Через десять шагов приходится остановиться. Из приоткрытой гримёрки слышен медовый голос Хэчана и смех незнакомца. — Хён, я очень соскучился по тебе, — какое-то копошение и следующие слова уже звучат приглушенно, вероятно, из-за объятий. — Расскажи мне всё-всё о поездке. Какая погода в Таиланде, сколько конкурентов на конкурсе было, как твои родные, какая награда за победу… О, а семья присутствовала на финале? Они смогли увидеть победу? — Хёк-и, остановись, — другой парень тихо смеётся. — Я всё и так расскажу, только не сейчас. Возвращайся на репетицию, потом пообедаем вместе. — Тэн, не смей никуда исчезать сегодня от меня. Иначе обижусь, — Хэчан обижено пыхтит, а затем смеётся, и Марк не выдерживает — быстрым шагом покидает театр. Он хмурится и старается собрать разбегающиеся мысли. Хэчан не перестаёт его удивлять. Почему он никогда так не разговаривает с остальными? Почему не улыбается так же ярко в обычные дни? Почему настолько холоден со всеми, кроме этого странного парня? К слову, этот парень. Кто он? Откуда взялся и почему раньше не появлялся? Марк вспоминает всё услышанное и делает вывод, что это ещё один танцор, который летал на какой-то конкурс в Таиланд. И сам он, похоже, тоже таец. Но проверять свои догадки парень не стремится. Его это ситуация не должна тревожить, и нос свой совать в чужие жизни нельзя. Он едет в издательство Джонни и молча работает у него в кабинете — там очень удобный диван и бесплатный чай. Друг только снисходительно улыбается и позволяет пользоваться своей добротой. Что не сделаешь ради комфорта писателя… В обед они уходят в пиццерию, Марк забывается за забавными рассказами Джонни и не думает о всех танцорах и балетах. Ему достаточно Минчон и редких походов к ней на премьеры. Закончив очередную статью в журнал и новую главу романа, парень снова едет к театру. На этот раз он берёт свой старенький Chevrolet Camaro 327 Convertible 1969 года, который подарил ему отец. Машина и правда дорога ему (единственная марка, которую точно знает), он мечтает когда-нибудь отправиться на ней в путешествие с друзьями или любимым к морю. Это как мечта Х. Писатель верит, что в один день она исполнится. К семи вечера небо начинает темнеть, хотя сумерки ждать не скоро. Город зажигает огни и начинается другая жизнь, с иным ритмом и новым дыханием. Марк останавливается недалеко от входа и ждёт подругу на улице. Он провожает взглядом прохожих, слабо машет рукой Ренджуну и улыбается Джемину. Минчон появляется с Ниннин как обычно радостная и воодушевлённая. — Вау, ты даже решил выгулять эту красотку? — она обнимает его за шею и осматривает машину, любовно проводя рукой по опущенному сейчас верху. — Это ты просто рад ехать в кино или всё ещё заглаживаешь вину передо мной? — она хитро улыбается и поворачивается обратно к парню, но тот не отвечает на открытую провокацию. — Ниннин, ты не хочешь поехать с нами? Я подвезу потом тебя домой, — Марк улыбается и прячет руки в карманах джинс. — Да, это чудесная идея. Мы давно с тобой нигде не отдыхали, а так вы ещё получше узнаете друг друга, — Винтер хлопает в ладоши и подходит к подруге. — Соглашайся, будет весело! Ниннин неловко улыбается, но всё же отрицательно качает головой. — Я бы очень хотела с вами погулять, правда, но сегодня не могу. Минчон, не расстраивайся, в следующий раз я вся твоя, но не сейчас. — Ну вот, а я уже радовалась, — Винтер крепко обнимает её и вздыхает. — Ладно, иди по своим делам. Вторая девушка шепчет «Простите» и уходит в сторону метро, заставляя оставшихся с грустью смотреть ей в спину. — Похоже мы всё-таки вдвоём, да? — Марк открывает дверцу у водительского места и уже хочет садиться, но его останавливают. — Ты мне даже не откроешь? — Винтер топчется с другой стороны машины, спрятав руки за спиной. — Не думаю, что ты в этом нуждаешься. Там всё очень просто и не замкнуто, — он довольно ухмыляется, пока подруга закипает. — Ах так? Хам, — её взгляд цепляется за что-то у театра, и улыбка снова расцветает на лице. — О, я сейчас позову парней. Хэчан! Тэн! Идите сюда! Марк хочет провалится под землю, потому что не успевает остановить её, а танцоры уже возле машины терпеливо ждут, для чего же их позвали. Надежда на отказ горит яркой звездой. — Ребята, не хотите в кино с нами? У Марка машина, он развезёт нас по домам потом, — девушка улыбается и сияет глазами. — О, кстати. Тэн, ты же не знаком с ним. Тэн, это Марк — будущий писатель и прекрасный человек. Марк, это Тэн — лучший исполнитель контемпорари-денс Сеула. Таец улыбается и протягивает руку для пожатия. У него очень красивая улыбка и приятный голос. — Приятно познакомиться с тобой, — он отпускает ладонь и приобнимает Хэчана за плечи. — И мне, — Марк старается расслабиться и опускает плечи. — Так что, Хёк? Поедем? — Тэн смотрит на парня и на машину рядом, и кажется, что во взгляде появляется восхищение. — Если ты хочешь, то я не против, — Хэчан пожимает плечами и поворачивается к Минчон. — Только не слишком долго, хорошо? У нас режим. — Конечно, не волнуйся об этом, — девушка расплывается в улыбке и кивает. — Поехали уже! Она ныряет на переднее, включает радио, пока Марк пристёгивается и глубоко вдыхает. В нос попадает запах дорогого парфюма с фруктовыми нотками от кого-то с заднего сиденья, чувствуется лёгкое мимолётное головокружение и исчезает вместе с голосом Винтер, который начинает непринуждённый диалог. Дорога к небольшому кинотеатру, где обычно в будни пустые залы, но безумно вкусный попкорн, занимает меньше получаса. Они попадают на биографический триллер о писательнице, который крутят только для них. Марку не интересно становится от середины фильма, он доедает свой попкорн, крадёт немного у сосредоточенной Минчон, замечает внимательность к сюжету Тэна и безразличный взгляд Хэчана сквозь экран. Парень не покупал себе ничего, кроме бутылочки обыкновенной воды, не принимал участия в разговорах, а только иногда улыбался или хватался за руку Тэна. Он был отстранённым, задумчивым и каким-то усталым. И Марк не понимал. Ему хотелось протянуть руку через сидения и пропустить сквозь пальцы чужие пушистые волосы, как в детстве всегда делают мамы, успокаивая своих детей. Сначала он увозит домой Винтер, которая слишком долго прощается и не хочет уходить, ведь они с Тэном только разговорились. Сам таец обещает завтра пообедать с ней, продолжает разговор с улыбающимся Марком и крепко-крепко обнимает на прощанье Хэчана. Танцор просит высадить его на автобусной остановке, но получает твёрдый отказ и вбивает нужный адрес в навигатор. Резко становится слишком тихо и неловко, Марк усиленно ищет тему для разговора, но в голове одна пустота. Он приоткрывает окно, чтобы выветрился звенящий дискомфорт, а вместе с ним и запах парфюма (похоже, это Тэна). — Вы с Минчон хорошо смотритесь вместе, — неожиданно звучит сзади. — Легко и гармонично. — Что?.. — Марк непонимающе хмурится и смотрит в зеркало заднего вида, где отражаются только спутанные каштановые прядки. — Ты подумал, что мы… Нет, Хэчан, мы с ней не пара, — его осеняет догадка, и хочется, почему-то, скорее развеять чужое заблуждение. — Мы просто дружим очень давно, поэтому слишком хорошо знаем друг друга. Она мне как сестра. Марк нежно улыбается и на светофоре поворачивается к пассажиру. — Тогда, я ошибся, — Хэчан отворачивается к окну и поджимает губы. Хочется ещё что-то добавить, но загорается зелёный, и Марк снова сосредотачивается на дороге. Механический голос приводит его к элитной многоэтажке с дорогими апартаментами, королевским лифтом и большим двором. Страшно представить, сколько успешных людей здесь живёт. — Спасибо, что подвёз. Хэчан хватает свой рюкзак и уже открывает дверь, поэтому Марк быстро выпаливает. — Я хотел спросить тебя… — танцор вопросительно смотрит, но под этим взглядом хочется раствориться и навсегда исчезнуть. — Могу я вручить тебе цветы после спектакля? Во рту становится сухо, будто слова эти вредны для здоровья, а ответ может только добить остатки адекватности. — Не стоить дарить букет только потому что мы знакомы и общались пару раз. Я не нуждаюсь в поддержке друзей. Я хочу знать настоящую цену моих способностей, поэтому не стоит тратиться на человека, который согласился сходить с вами в кино. Лучше вручите его на следующий день после премьеры, но только если заметите, в какой момент я отойду от сценария. Хэчан быстро покидает машину и скрывается за стеклянной дверью. Марк откидывается на сидении и глубоко выдыхает. Свежий воздух из окна заполняет лёгкие, но дышать совсем не легче. Сюрреалистическая тревога и иррациональное предвкушение заставляют нервно жевать губы и раздражаться. Парень включает радио и выезжает на дорогу. »…Вчера в Сеул вернулся Ли Тэн, участвующий в международном конкурсе современных танцев в Бангкоке. Молодой, но уже прославившийся танцор смог завоевать первое место, принеся победу Национальному театру Кореи. Желаем ещё больше побед Тэну и успеха всем артистам театра! И не отходя от темы, премьер этого же театра Ли Хэчан сегодня утром посетил парковую выставку скульптур, что открылась несколько дней назад. Он не смог долго насладиться экспонатами, но поделился впечатлениями с нашими репортёрами: — Мне нравится этот стиль. Выставку посетить мне посоветовал знакомый, сказал, что здесь есть особенные работы. Я не пожалел, что пришёл, убедился в его словах, хорошо отдохнув душой. И теперь тоже буду рекомендовать посмотреть. Мы присоединяемся к этим словам, а также напоминаем, что выставка скульптур, созданных умелыми руками Чон Юно, продлится ещё две недели…» Марк выключает радио. Раньше тоже было столько новостей об этом театре? Он не помнит, но думает, что вообще-то не особо часто слушал такие сообщения. Уже дома ему звонит Джено, быстро извиняется за поздний час и говорит приехать завтра в офис. Главный редактор придумал ему новое задание, и Марк надеется, что оно не про театр или балет.