Он устал от презрения

Всю ночь из цзинши Лань Цижэня слышались звуки гуциня, успокаивающие душу. Никто никогда не видел Старейшину, так грубо нарушающего правила. Но факт оставался фактом — после отбоя он не спал. И все из-за какого-то мальчишки, имя которого не знал никто в Облачных Глубинах. Мэн Яо боялся этого мальчишку. Не сказать, что всерьёз, но он остерегался его и почти не выходил из комнаты, предпочитая встречаться с племянниками и двумя Ланями в их с Хуайсаном цзинши. Тем более, самого наследника почти не бывало в комнате. Письмо, полное беспокойства из-за отчужденности Незнайки отправилось в тайник к другим письмам. Близняшки оценили и сказки, и книжку-помощницу в изучении иероглифов. Их восторг был для Мэн Яо отдушиной и он отдыхал душой, когда Чэньчжи смеялся, а Нинлинь заинтересованно тянулась за кисточкой, желая попробовать новый символ на бумаге. Цзинь Лин каждый день приходил и жаловался на нового ученика. Этот парень стал отличником, любимчиком всех Старейшин всего за неделю, и раба пугала такая амбициозность духа в ребёнке. Больше всего пугало то, что он идеально знал большую часть правил ордена, и каждый день проводил не меньше часа у Стены Послушания, заучивая ту часть, что он не знал. Этот ребёнок пугал своей взрослостью всех приглашённых адептов, которые знали, как должны вести себя дети, а как — взрослые. Мэн Яо никогда не хотел так сильно плюнуть на свою гордость и бросится в объятия дагэ, чтобы тот спрятал его от этого человека, защитил. Он каждый раз вспоминал вырывающееся тело, его руки на своем горле… Хотелось вспомнить то, как его душил Не Минцзюэ, подходя к оргазму. Вспомнить, чтобы заглушить память тела. Но воспоминания о горячем масле на бёдрах и внутри заставляли содрогаться от любого намека на сексуальную близость с супругом. — А-Яо, ты можешь помочь мне? — вопрос Не Хуайсана застал раба врасплох, и тот повернул голову к деверю, безмолвно спрашивая его, какая помощь требуется. — Мне требуется партнёр для тренировок с Мими и Суйоу. — тешань снова раскрылся, прикрывая лицо своего владельца. Иероглифы заняли свое место на гарде и, наверняка, на лезвии клинка. Что ж, эти имена подходили оружию. — Разве ты не можешь тренироваться сам? — спросил немного удивлённо Мэн Яо. Хотя, наверно, это было логично. Не Минцзюэ рядом не было, Лань Хуань занят… А больше никто не знал его секрета. — Мне нужен кто-то, чья тактика будет ближе мне. Старшие братья действуют силой. Ты в ослабленном и подавленном состоянии легко обошёл меня. Помоги. — пояснил Не Хуайсан, и Яо кивнул, попросив только время на переодевание. Хэньшен привычно лёг в руку и раб улыбнулся, просто ощущая родное оружие. Он давно не пользовался им. Пожалуй, с самого прибытия в Гусу он и не трогал оружие. А после суда оно какое-то время лежало в закромах Хуайсана, как одного из его хозяев. И после того, как Минцзюэ вернул ему его, он не использовал оружие. Гибкий клинок скользнул на талию и бастард Цзинь Гуаншаня был готов идти. До этой тренировки Мэн Яо даже не представлял, насколько он соскучился по движению в паре. На занятиях они работали самостоятельно, но здесь он ощущал лёгкую опасность, азарт битвы, интерес из-за непривычки бороться с тешанем… Он победил Хуайсана меньше чем за полчаса даже не запыхавшись. Но они оба были довольны. — Ты изменил атаки саблей. Почему? — на тренировке это было нужно отмечать, чтобы вовремя исправлять ошибки. Но, может, это и не ошибки вовсе? Мэн Яо сомневался, что дагэ не вбил в него правильные движения, он помнил свое обучение. И если Хуайсан хотя бы вполовину так волнуется за брата, как говорит, то он даже во сне повторит базовые атаки. Хуайсан проверил тешань и сложил его, потом проверил саблю. — Она так захотела. Ей не нравятся атаки меча. Сяо Ян считает, что нужно прислушиваться к мнению оружия, иначе начинается искажение. Мими мне тоже говорит, как ему комфортнее атаковать или защищать. Разве Хэньшен не показывает своего характера в бою? — парень вернул Суйоу в ножны и положил ее в мешочек цянькунь. Веера не вызывают вопросов. А сабля — да. По крайней мере, у Незнайки. — Ты прав. Он подсказывает мне в бою, как будет эффективнее работать. — Мэн Яо пустил духовную энергию на царапину на запястье. Хуайсану удалось его ранить, но раб всё равно победил — Хэньшен, обвивший горло, не оставляет иного варианта. Раздался знакомый голос со спины и бывший глава клана Цзинь замер, резко поворачиваясь к подошедшему, лёгким шагом удаляясь от него. — Дай посмотреть, А-Яо. — Не Минцзюэ возвышался на том месте, где еще мгновение назад находился Мэн Яо и тот слегка нахмурился. И все? Только «дай посмотреть»? Сразу требования. И где та нежность, с которой они прощались? — Приветствую, глава Не. Не стоит утруждаться царапиной раба. Вам стоит отдохнуть после дороги. Мэн Яо приготовит вам ванну. — сказал бастард и поклонился супругу. Лицо было довольно холодным, безразличным. Не Минцзюэ молчал, не зная, что ответить на такие слова, потом в одно мгновение преодолел расстояние между ними, подхватил Яо под бёдра, прижал к дереву и поцеловал. Довольно нежно, мягко, но даже несмотря на это около горла оказался клинок. Мэн Яо смотрел на главу Не с неким вызовом, гневом. Но потом одним движением вернул клинок на пояс и просто обнял чужую шею, одевая приторно-сладкую маску. — Ох, ну если господин желает, Мэн Яо поможет принять ему ванну. Он же хорошая наложница, верно? — он провел по чужой груди, с неким отвращением сминая грудные мышцы. Пошлый жест бордельной девки, не его. Но раз Не Минцзюэ так хочет вновь играть по своим правилам — он покажет ему то, что захочет сам показать. То, что он сам ненавидел и от чего его когда-то спасли. Такое невозможно забыть. Оно налипает, пытается поглотить… — Ты не наложник. Я давно признал тебя равным себе. — глава Цинхэ взял чужое запястье и проверил маленький рубец, нежно поцеловал его, залечивая до конца. Мэн Яо слегка опешил от этого, но маски не снял. — Как же так, господин? Совет Орденов постановил, что я ваш раб и должен во всем вам угождать. — кажется, Не Минцзюэ начал злиться. Его ци ощутимо закипела и на лице бывшего главы Цзинь отразился ужас. Эта энергия принесла ему много боли три недели назад и он будто ощущал ее заново. — Брат! Не надо! Отпусти его, пойдем, я отведу тебя к главе Лань, он поможет. — Хуайсан поторопился вмешаться, хватая брата за плечо. Руки расслабились и опустили Мэн Яо на землю. Он убежал, как только появилась такая возможность и Не Минцзюэ хрустнул зубами, провожая его взглядом. Но не бросился за ним, потому что стоило устранить причину страха. — Он снова меня ненавидит. — рыкнул старший Не и одним ударом кулака снёс с дерева кусок коры. Кожу содрали выступы на старом дереве и Не Хуайсан принялся спешно обрабатывать рану. — Дагэ, это не так… Ты напугал его, это же видно! Пойдем, тебе нужно успокоиться. Потом поговорите. Пожалуйста! — волнение младшего было искренним и они направились в сторону библиотеки. Она была ближайшим местом, где мог оказаться Лань Хуань. — С тобой нужно тоже поговорить… — Хуайсан побледнел, не понимая, что толкнуло на это брата. Он скрывал достаточно того, что могло бы рассердить старшего брата… — Да? О чем? — глаза упёрлись в землю, следя за шагами. Бумажный веер скрыл половину лица и мужчина почувствовал себя спокойнее. Вдруг он зря волнуется и дагэ решит обсудить того же Яо? Нет, он не выдаст его секретов, но эта тема Хуайсана устроила бы больше, чем многие другие… — О тебе. — это начало любителю вееров совсем не нравилось, но что он мог поделать? Ровным счётом ничего. Если Не Минцзюэ хотел чего-то — он этого добивался. Глава Цинхэ Не внимательно посмотрел на брата, замечая все то, о чем ему писал Мэн Яо после его отъезда. Замкнутость, лёгкая печаль, нервозность… Если не знать, на что смотреть и не увидишь. Не Минцзюэ мысленно сделал себе пометку о необходимости подарить что-то ценное супругу за то, что он сообщил ему об этом. Мужчина потянул Хуайсана в сторону от намеченного пути. К счастью, в Облачных Глубинах много мест, где можно уединиться. Адепты Гусу не часто гуляли по резиденции. — Что тебя тревожит, брат? Ты сам не свой. — глава Не завел разговор только убедившись, что в округе никого нет. Он не знал, на сколько задержится здесь, не знал, чем может быть занят в следующие часы из-за мужа и встречи с Сяо Яном, а потому решил, что поговорить с братом им необходимо прямо сейчас. Пока есть время, пока никто их не слышит. — О чем ты? — Хуайсан ощутимо занервничал и Минцзюэ обнял брата, погладил его по спине. — Ты переживаешь из-за чего-то. Я не силен в понимании других, прости. Но мне кажется, что ты чего-то боишься. Между нами что-то встало. — сказал глава Цинхэ, снова терпеливо и вдумчиво подбирая слова. Его семья не велика и он не хотел задевать никого из ее членов. Это Лань Сичэнь понимал его с полуслова, привычный к молчанию Ванцзи. Хуайсан и Яо не такие. Совсем не такие. И из-за всплывших недомолвок с мужем он боялся допустить таких же в отношениях с братом. Тот молчал, не отворачиваясь от дагэ, но и не делая чего-либо еще. Не Минцзюэ от этого стал волноваться сильнее, и младший сдался. — Мне не хватает тебя, брат. Нет, я знаю, что ты рядом и я всегда могу обратиться к тебе, но теперь ты будешь больше времени уделять Мэн Яо и мне страшно отходить на второй план в твоей жизни. Я знаю, что не имею права мешать твоей личной жизни, я напротив, очень рад за вас, но… Быть одиночкой с братом-одиночкой как-то проще. Впрочем, сам виноват, в тридцать два пора бы уже завести отношения, а я все медлю. — Хуайсан прижался щекой к груди первого господина Не и закрыл глаза, не зная, что тот скажет. Не Минцзюэ молчал, слегка усиливая хватку объятий и аккуратно погладил брата по спине. Наверно, так себя чувствуют родители, когда рождается новый ребёнок? Старший не винит их ни за что, но знает, что теперь внимание будет уделяться не только ему. До этого мужчина не сталкивался с подобными проблемами, поэтому сейчас он не знал, что сказать или сделать. Наверно, надо дать понять, что Хуайсана точно никто никем не заменит? Наверно, это пугает его? А если нет? Что если такие подозрения только обидят брата? К тому же, он упомянул отношения… — Я всегда буду рядом, диди. Что бы не случилось. И ничего не помешает мне заботиться о тебе. Уверен, А-Яо тоже будет уделять тебе внимание, если ты позволишь ему это. — будучи помощником Не Минцзюэ бастард Цзинь Гуаншаня не мог посвящать много времени А-Сану, но он и себе времени не уделял. Однако даже тогда он находил средства на мелкие прихоти наследника Не, а уже будучи признанным сыном своего отца он присылал такие дорогие подарки, что даже толстокожего главу Цинхэ пробирало восхищение. Мэн Яо знал, как Хуайсан был дорог дагэ, и потому поддерживал интересы второго господина Не, заставляя души обоих братьев радоваться. — Если тебе хочется завести отношения, я могу поискать тебе невесту, вы можете попробовать найти с ней общий язык. Или дождемся, когда появится возможность вернуться в Цинхэ всем вместе и ты просто расширишь круг общения. — Минцзюэ не знал, как люди находят себе партнёров. У него все сложилось совсем случайно, а у эргэ с Ванцзи партнёры нашлись в период их учебы. У Хуайсана до сих пор не сложилось, и эти варианты ему не подошли бы. Многие браки заключались по договоренности, но такого брату он не желал. — Мне… Не нравятся девушки. — ответил немного нервно Незнайка. Глупо бояться говорить о таком брату, который недавно взял в супруги мужчину, верно? — Я в этом уверен. Книги с подобными парами меня никогда не привлекали, ты же знаешь, а в первые годы обучения я по пьяни поцеловался с парнем, и мне... Понравилось. И недавно дева А-Цин просила показать ей, каковó это, потому что выходить замуж она не намерена, но и познать первый поцелуй ей хотелось, и я ей не отказал… — Хуайсан закрыл лицо руками. Стыдно-то как перед дагэ за такую откровенность… Она ведь младше его на тринадцать лет! Как он мог такое допустить? Но в тот момент как всегда возрастные границы стёрлись, и мужчина не подумал об этом. Впрочем, они оба выяснили для себя то, что их интересовало. Хуайсан был голубым, как небо, а А-Цин привлекал один конкретный человек, и это не Незнайка. К некоему удивлению второго господина Не глава Цинхэ не стал ругаться. Просто гладил брата по спине и дальше, не давая углубиться в себя, но и не принуждая ни к чему. — Этого следовало ожидать. Впрочем, сейчас, как я понимаю, вопрос наследников в однополых парах не будет стоять так остро, поэтому сердиться из-за этого было бы глупо. — проговорил наконец он немного задумчиво. Меж бровей залегла складка. — Я видел деву А-Цин и не удивлен тем, что ты забыл о ее возрасте. Но в любом случае, она уже взрослая девушка и может сама решать, с кем ей целоваться, ты ведь не собирался лишать её чести. — приходилось успокаивать не только брата, но и себя. Сказывалось длительное общение с кланом Лань, где даже объятия без определенного уровня близости считались распутством. Да и даочжан Сяо Синчень мало походил на человека, который одобрял бы краткосрочную интимную связь с малознакомым человеком. — Думаешь? — слова старшего брата действительно возымели благотворное действие и успокоили душу Не Хуайсана, а это было главным. — Думаю. — кивнул мужчина и поцеловал его в лоб. — Не унывай. Будет в твоей жизни любовь, много лучше, чем у меня. Хуайсан кивнул и прижался к брату крепче, постепенно отпуская свои тревоги. Брат не отдалялся от него. Ну, может самую малость, но это нормально. — Я так скучаю по дому… По нашему грубому саду, где ты позволил отстроить беседку для меня. Палисадник, наверно, весь зарос… — выдохнул он. Когда последний раз наследник Не был в Цинхэ? Он уже не помнил. Из-за учащения приступов искажения ци он осел в Облачных Глубинах на долгие годы, лишь изредка вспоминая пейзажи родных мест и воплощая их на бумаге. — Не зарос. Работа в нем у меня стала дополнением к наказаниям для ленивых адептов. — не мог же Минцзюэ дать погибнуть трудам брата! Тем более, после того как он взялся за ум и стал тренироваться с оружием. Счастливые глаза диди лучше всяких слов говорили о благодарности Хуайсана за заботу о его живом уголке. — Как только мы решим вопрос с моим искажением и статусом А-Яо в Цинхэ, ты вернёшься домой. Вместе с нами. Снова развесишь свои работы по комнатам, вернёшься к росписи тканей… Я знаю, что здесь ты как в клетке… — Я сам согласился забраться в нее, брат. Не извиняйся ни за что. Я был готов никогда отсюда не выбраться, но сейчас есть возможность не только вернуться в Нечистую Юдоль, но и вернуться с тобой, а не с памятью о тебе, как об ушедшем главе ордена, чьё место мне предстоит занять. Ради такого можно и подождать. Немного осталось. Оба брата почувствовали, как с них упала часть невыносимого груза, придавившего их за эти годы. Дышать стало чуточку легче.