Он устал от презрения

После разговора Не Хуайсан вел старшего брата уже с неподдельной улыбкой. Как же приятно ощущать поддержку близких… Да, он был уверен, что дагэ помогли заметить его состояние (и у него даже был подозреваемый), но главное, что Не Минцзюэ все-таки решил разобраться во всем. Да и Яо тоже беспокоился за него, если приглядывал за настроением… Тепло на душе не хотело уходить и Хуайсан не сильно пытался скрывать своих облегчения и радости. За время беседы глава Не успокоился и сам, потому было решено направится сразу к Сяо Яну. Тот в начале планировал прикинуть фронт работ, прежде чем договариваться с Нефритами о точном времени. Как понял Хуайсан, потребуется совместная работа пациента и двух заклинателей — светлого и тёмного. Не Минцзюэ должен будет медитировать с саблей, Лань Хуань планировал помочь выправить потоки духовной энергии, а Сяо Чэнмэй в это время будет залечивать изменения в организме, вызванные искажением. Это будет очень рискованно, но иных вариантов просто не существовало в природе. Тёмный заклинатель к их приходу уложил детей спать и проверил супруга, тоже спящего. Сяо Синчень по-прежнему восстанавливал силы, причем в практически приказном порядке. На него давила семья, беспокоящаяся за него. После того, как он убедился что самый ближний к нему круг людей в безопасности, он покинул цзинши и вышел к гостям, в окне увидев знакомый красный чан на тренировочном поле. А-Цин занималась, и А-Ян улыбнулся, переключая внимание на братьев Не. Семья была на первом месте. Но и в ней были свои ступеньки. И эти двое попадали в категорию семьи, пусть и совсем неожиданно. Тёмный заклинатель по-прежнему не мог поверить, что его дети называют всех членов клана Не своими дядями из-за его липового обучения в Ланьлине. Но не рассказывать же им всей правды? Тем более, если Не Минцзюэ все устраивает, то ему грех жаловаться. Лишних связей в Великих орденах не бывает. Если сейчас он действительно вылечит главу Цинхэ, то не только поднимется в его глазах, но и заручится его поддержкой в будущем. Ну или хотя бы сможет припомнить мужчине должок, когда он осуществит свою маленькую прихоть. На нее его подтолкнули дети и ему было интересно, что из этого выйдет. Опасно, но… — Приветствую, господа Не. Чаю? — о вежливости, даже формальной, не стоило забывать. С ухмылкой на лице, но стоит проявить гостеприимство. — Не откажемся. — ответил за себя и дагэ Не Хуайсан и Сяо Чэнмэй кивнул, ставя чайник на жаровенку. Время для того, чтобы привыкнуть в новой обстановке, никому не помешает. В комнату заглянул Сун Лань, поклонился всем людям в комнате, извинился за беспокойство, взял какие-то новые вещи А-Цин и, вновь извиняясь, покинул дом. Убийца клана Чан сверкнул алыми глазами вслед ему и метнулся взглядом к окну, но с девушкой все было в порядке. Тёмная энергия тоже не находила никакой угрозы её здоровью. Видимо, Цзычень решил снова дать деве отдохнуть. Вероятно, в купальнях после тренировки. Не Хуайсан тоже проследил за вторженцем взглядом, желая узнать получше того самого Сун Ланя, о котором рассказывала девушка. Наследник Не предполагал, что именно он ей нравится. Значит ли это, что скоро она пойдет в наступление и станет флиртовать с ним? Сяо Чэнмэй снова обратил свой взор на гостей, затем чайник, и приготовил все необходимые принадлежности перед его закипанием. Он делал это достаточно привычными движениями и не уделял этому много концентрации. Как бы между делом он начал разговор, интересуясь самочувствием главы Не. Незаметно за беседой он оказался за спиной братьев и Бася окутали тени, знакомясь с ее состоянием. Само собой, оружие было недовольно таким своеволием молодого человека, а его хозяин разделял мнение клинка. — Сяо Чэнмэй! — голос Не Минцзюэ было слышно очень хорошо. Правда тёмного заклинателя это не очень интересовало и тени скользнули на тело мужчины, опутывая его и достаточно успешно сдерживая. Маниакальная ухмылка босяка из Куйчжоу не сходила с его губ. Не Хуайсан вскочил с места, раскрывая тешань, но тёмный заклинатель отпустил мужчину и отошёл к чайнику, принимаясь лёгкими, немного небрежными движениями омывать чай, чашечки… Глаза продолжали сиять изнутри алым цветом. Гораздо ярче, чем обычно. Оружие братьев бесилось из-за язычков тёмной силы на полу, расползающихся вокруг него лучами. — Все подлечим… — проурчал он, не боясь за себя. Он знал, что ему по силам как минимум скрутить на какое-то время обоих Не. Но зачем, если он не навредил никому? Всего лишь проверил состояние здоровья не на словах и первичных ощущениях. Из-за довольно сильной вспышки тёмной силы к ним поспешил Первый Нефрит клана Лань. Пока его было видно только в окно. Сяо Чэнмэй поставил чашечку и для него, а тёмные язычки под ногами направил к мужу, детям, мэймэй и шисюну. Сун Лань и без присмотра не пропадет, а вот Мэн Яо незнамо где и незнамо в каком состоянии. Собрав информацию о близких и рабе он слегка расслабился. О том, почему Яо в лёгкой истерике прячется у холодных источников он узнаёт позднее. Краем глаза он заметил, что Хуайсан успокаивает своего дагэ после его, Сяо Яна, выходки. На мгновение стало даже совестно, но с другой стороны, не он виноват в вспыльчивости мужчины. Это так, его маленькая месть за молчание. До сих пор Мэн Яо оставался для него человеком, давшим ему хоть на время, но дом. Да, он пытал для него и Гуаншаня людей, но тогда он имел первый в сознательной жизни кров, всегда был сыт и Яо в каком-то роде заботился о нем. Покрывал в городах, не сильно-то и ругая за поведение, дал начальное образование, лично помогая догнать адептов его возраста в базовых науках. Да и сбежал Ян в первую очередь от Гуаншаня. Он не доверял обоим Цзиням, но к младшему привязался. Из-за жизни с даочжаном ему было несколько совестно вспоминать свое прошлое, поэтому он не копался в своем отношении к главе Ланьлина. Когда Цзинь Гуанъяо украл Нинлинь и Чэньчжи, он дал толчок прийти в Гусу и осуществить их давнюю мечту, а сами дети были с ним, как оказалось потом, в полной безопасности. И за это Ян был ему безумно благодарен, потому что теперь его жизнь стала… Чуть ближе к тому идеалу, о котором он мечтал на пару с супругом. И если бы не Мэн Яо, этого не произошло бы. Поэтому немного потрепать нервы обидчику Гуанъяо было не зазорно. Не Минцзюэ порядочно потрепал их Яо своей силой, так что… Это равноценная месть, разве не так? — Чего ты сделал? — Не Минцзюэ наконец успокоился и повернулся к тёмному заклинателю. В комнату вошли Лань Сичэнь и Цзян Ваньинь, причем последний был взбешен и на руке искрил Цзыдянь. Глава Лань взял его за руку, хотя взгляд был обращен только на Сяо Чэнмэя. Тот закатил глаза и поставил пятую чашечку, демонстративно пододвинув её к остальным тёмной силой. Увы, изолирована была только их с даочжаном спальня. — Что я сделал? Всего-лишь проверил состояние духовных потоков и степень искажения. Вы же глава ордена, вам нельзя долго засиживаться в гостях, верно? — Сяо Ян снова ухмыльнулся и налил чаю для главы Юньмэна. — Присаживайтесь, раз уж пришли, господа. — он указал на стол. Его размеры позволяли сесть впятером, он был рассчитан на всю семью Сяо, включая Сун Ланя и А-Цин. Первый Нефрит заметно расслабился. Он успел поволноваться из-за странной вспышки тёмной энергии. Его партнёр сел первым, не скрывая своего недовольства. Он все ещё недолюбливал Сяо Чэнмэя, хотя и защищал его в рамках разумного. Его умения — палка о двух концах. С одной стороны, они могут дать им с Сичэнем ребёнка, а с другой они могут навредить окружающим, раз навредили даже Яну. — Почему нельзя было предупредить? — спросил Не Минцзюэ, устраиваясь рядом с ним. Его брат примостился с другого бока, Сичэнь взяв любовника за руку присел на другом краю стола, смотря успокаивающе на своего героя Юньмэна. — Почему нельзя было доверить свои проблемы вовремя? — ответил вопросом на вопрос Сяо Чэнмэй и посмотрел на главу Не, устраиваясь за столом и сам. — Сейчас работать будет труднее. Или в один заход с истощением вашим и Лань Сичэня, а так же болью, или же на протяжении недели, понемногу, но это будет подобно медленной пытке. Решать, конечно, вам. И в том и в том случае восстановление будет достаточно долгим. От недели до двух. Не знаю, я никогда не работал с таким искажением. — Сяо Ян честно пожал плечами. — Но затягивать и делать проверенными способами будет опаснее, потому что искажение может распространяться на вылеченные потоки. Работать надо быстро. Все молчали. Не Хуайсан уже рассказал дагэ и главе Лань о том, какими были его ощущения, когда босяк работал с ним. Внезапно, несколько больно. А причиной было искривление в тешане из-за слегка смятого экрана. Не Минцзюэ будет гораздо больнее. Чаепитие прошло в тишине. Все думали над словами тёмного заклинателя, а тот подливал чаю, когда он заканчивался в чашечках гостей. Сам он не очень любил этот напиток. — Напомни, как ты намерен провести… лечение. — Не Хуайсан помнил только то, как Сяо Ян лечил его самого. Внезапно, быстро… Нельзя, чтобы тот так же работал и с его братом. Хватит ему волнений, к тому же, стоило рассказать обо всем Мэн Яо. Вдруг тот захочет как-то помочь? Они с дагэ только ступили на почву взаимного доверия, начали строить отношения. Нельзя позволить им наделать новых ошибок, снова погрязнуть в последствиях благих намерений. — Сильный светлый заклинатель должен насильно сдвигать искаженные потоки ци в теле. Я буду исправлять последствия этого, отражённые на органах. Так как глава Не заклинатель далеко не слабый, для работы с его духовными потоками потребуется много времени и силы. Если заклинатели близки по духу, работать гораздо легче всем. Поэтому глава Лань, — он посмотрел на оного, — Не Хуайсан, — взгляд сдвинулся на Незнайку, — и Мэн Яо — лучшие кандидатуры. Но, насколько я помню, Мэн Яо и Не Хуайсан сильно уступают по силе вам, Цзэу-Цзюнь, поэтому я не уверен в необходимости совместной работы и они устанут гораздо быстрее. А работать придётся вам практически самостоятельно, потому что мои силы будут направлены на контроль тёмной энергии. — Ян пожал плечами и поставил опустевший чайничек, наполнив его свежей водой, на жаровню. Не Хуайсан кивнул, хмурясь. По всему выходило, что облегчение боли не предусмотрено тёмным заклинателем. По крайней мере, он сообщил о том, что она будет, но не сказал, от чего… Стоило уточнить. — Чем будет вызвана боль, о которой ты говорил? — нельзя рисковать. Брат у него только один, а от болевого шока умирают. Каким бы ни был сильным Не Минцзюэ и как бы много он не мог стерпеть — он был человеком со своими пределами возможностей. Цзян Чэн с неким удивлением смотрел на такого серьёзного наследника Не. Он знал на словах о том, что его старый друг не так глуп, как кажется со стороны. Да и во время обучения это проскальзывало, но из-за проблем, вызываемых Вэй Ином он не обращал на это внимания. Сейчас он видел это вживую. Видел, как Не Хуайсан вцепился в ладонь брата, как напряжены пальцы, сжимающие тешань, как внимательно он следит за Сяо Чэнмэем. На такого Незнайку можно было положиться, пусть и не в бою. Он сильно вырос. Может и в тепличных условиях, от чего и переживал сейчас, но он понимал, что есть вещи, с которыми не шутят. В то время как его собственный брат часто не задумывался о последствиях своих действий даже сейчас. Ему повезло с Лань Чжанем. Тот был способен отвечать за них обоих. Самому Цзян Ваньиню оставалось только пожелать ему терпения. — Я могу как-то поучаствовать в лечении? — спросил глава Цзян. Лань Сичэнь будет участвовать в этом. Не Минцзюэ был ему названным братом, а братьев он не бросит никогда. Потому юньмэновец никогда не заставлял его выбирать между собой и теми, кто был ему дорог. Даже если дорог ему Мэн Яо, которого сам Цзян Чэн на дух не переносил. Пока их общение не вредит Нефриту — пусть общаются. Тем более, когда-то именно благодаря Яо Сичэнь остался цел и имел возможность прийти к нему, когда они оба нуждались в этом. По крайней мере, таковой была общеизвестная версия. Сяо Чэнмей тем временем оглядел всех присутствующих взглядом и закатил глаза. Для него всë это было очевидно, от чего он забывал о том, что далеко не все его знания получены из общих источников, а значит были доступны его собеседникам. — Резкие сдвиги духовных потоков вызывают фантомные боли. Поэтому длительное искажение не ощущается заклинателем. К тому же, работа с внутренними органами будет для них ощутима. Даже после пропажи причины боль из-за какого-никакого движения плоти останется. Заглушить её духовной энергией, как делаю это обычно, я не смогу, потому что она будет нужна мне для поддержания концентрации. — ответил он на первый вопрос, следя за чайником, потом бросая взгляд в окно. А-Цин уже не было на тренировочной площадке, но он знал, что она в безопасности. Скорее всего она снова гуляет с Сун Ланем… — Так как вы, глава Цзян, партнёр на пути самосовершенствования первого молодого господина Лань, то вы можете помочь ему. Лишним не будет, у него по-прежнему остались обязанности в ордене и он не может пропасть на несколько дней в случае чего. — взгляд переместился на виновника всего переполоха. Не Минцзюэ слегка тер пальцами чашечку с остывшим чаем на самом дне. Он слушал всё сказанное, но одновременно с этим мысли были далеки от обсуждения. Его занимали мысли о супруге и том, что произошло недавно. Мэн Яо был напуган, убежал… Нельзя этого так оставлять. — Думаю, вы сами решите, как распорядиться своими силами. Что было мне нужно я узнал. Предлагаю заняться этим сегодня вечером или завтра, решать вам. Я готов в любое время, а сейчас прошу прощения. — он откланялся и, сжав на мгновение руку диди в своей, ушёл. Не хотелось давать почву лишним тревогам, не сейчас, когда остался последний рывок перед нормальной жизнью без постоянного страха сойти с ума, оставить дорогих и близких из-за вспышки гнева… Хуайсан писал ему о разговоре с Яном. Да, он приехал только через неделю после сообщения, дела нельзя было отложить, но объяснение тёмного заклинателя действительно точь в точь отображало происходящее с ним. Не верить ему не было причин. Не Минцзюэ хотел, чтобы А-Яо был с ним, пока его будут лечить. Хотел видеть его лицо, а лучше — держать за руку. Просто знать, что тот присутствует при его исцелении и начнет новую страницу в жизни главы Не вместе с ним. Знать, что Мэн Яо знает — произошедшее не повторится. Больше мужчина не потеряет голову и будет внимательнее и к себе, и к мужу. Но в начале надо поговорить. Прямо сейчас.