Он устал от презрения

Когда Не Минцзюэ проснулся, рядом с ним лежали его младшие братья. Один, конечно, был еще и супругом, но сейчас это было не так важно. Они держались за руки, устроив ладони на груди дагэ, и Не Минцзюэ почему-то ощутил, что так и надо. Тихо, спокойно, всем вместе. Тело омывала тёплая энергия саньди, и тот выглядел очень устало в своем сне. На лбу была складка, как во время дум. Напряжен, даже во сне напряжен. Незнайка встрепенулся, поднял голову с брата и потом яростно бросился к нему, целуя его в щёки и обхватывая руками. — Я так волновался, дагэ! — он шептал, чтобы не разбудить Мэн Яо, но не мог молчать: хотелось поделиться с мужчиной своими переживаниями, чтобы тот знал — его любят, ценят. — Тише… Я в порядке. А вот вы не очень, как я погляжу. Расскажи, что я пропустил. Ничего не помню… — все было как в тумане, начиная с того момента, как тело пронзила ужасающая боль. Хуайсан стал сбивчиво пересказывать ему всё, пока Не Минцзюэ гладил его и Мэн Яо по спинам. Он не стал рассказывать о разговоре, произошедшем пока Чифэн-цзюнь спал. Это было… Личным. Но о передаче сил рассказал. Это касалось непосредственно главы Не. — Понятно. Думаю, А-Яо стоит отдохнуть. Ты сможешь его подменить? — было заметно, что Не Хуайсан, в отличие от раба, уже успел отдохнуть и восстановить силы. Незнайка быстро кивнул и они бережно устроили Яо на подушках, прерывая его контакт с Минцзюэ — передача сил во сне обрывалась легко. Достаточно быстро Чифэн-цзюнь ощутил боль, хотел её перетерпеть, но вспомнил слова супруга перед началом процедуры — нельзя терпеть. Его ци легко могла снова сместиться, подавляя боль. Ему ближайшие несколько дней нельзя было использовать духовную энергию. — А-Сан… — немного виновато позвал диди мужчина. К счастью, тот сам все понял и поспешил сесть ближе и заглушить фантомные боли. Он знал, что Минцзюэ ненавидел признавать слабости. Так они и сидели, просто наблюдая за третьим членом семьи. Мэн Яо не был идеалом, но он действительно много сделал для них обоих, и это нельзя было не ценить. А уж не дать Мэн Яо снова творить ужасные вещи они смогут. Сейчас, когда они узнали о многом из его прошлого, было гораздо легче создать для этого условия. Какой-то адепт занёс им всем поздний завтрак, поэтому наблюдения были прерваны трапезой. За это время Мэн Яо проснулся и сел на постели, похожий на сонного зверёныша. Он поднял голову на партнёра и его брата, потом поторопился подсесть к ним и толкнуться своей силой в Не Минцзюэ. Волнуется… Это грело душу. — А-Яо, ложись, отдохни. — дагэ мягко надавил на его грудь, возвращая на подушки. — Диди пока справляется. — сказал Не Минцзюэ. — Но… — раб было возмутился, но его перебили. — Ты снова берёшь на себя слишком много. Не грузись. — Не Хуайсан говорил спокойной, но… участливо. Пришлось подчиниться, и Мэн Яо стал есть, постоянно посматривая на Не Минцзюэ, который лёг рядом. Смотреть сверху вниз было проще. Так он ощущал себя в безопасности. После завтрака младшие мужчины еще какое-то время проследили за главой Не, а после раб позвал мужчину прогуляться перед обедом. Он… Не знал чем заняться, ему было скучно, безумно хотелось деятельности. Никто не стал отказываться, и вскоре всë… семейство покинуло дом главы Лань, обходя Облачные Глубины. Мэн Яо и Не Хуайсан обняли дагэ за плечи, словно сдерживая его. Скоро они оказались неподалеку от библиотеки, и из неё выходили Старейшина Лань и… Раб застыл, как зверёк перед хищником, а сам во все глаза смотрел на мальчика, гордо идущего рядом с наставником. Ошибки быть не могло. Он достаточно долго пробыл рядом с этим человеком, чтобы не узнать теперь. Нахлынули воспоминания о том, как мальчишка пытался его убить, когда он пришёл его успокоить. Впрочем, чего ещё можно было ожидать от Вэнь Жоханя? Мэн Яо с ужасом смотрел на бывшего господина, переродившегося после смерти. Тот лишь мазнул по нему взглядом, но и от этого раб впал в лёгкую панику и вжался в Не Минцзюэ в поисках защиты от главы Вэнь. Все страхи остались далеко позади. Только бы спрятаться от этого человека… На спину опустилась широкая ладонь дагэ и его словно отрезало от мира. Мужчина был рядом и готов защитить его, судя по тому, как он напрягся, но не из-за близости супруга, а из-за причин его близости. — Тише… Я с тобой и не дам тебя в обиду. — Не Хуайсан слегка отстранился от них, понимая, что сейчас он лишний. Из-за необходимости облегчать боль брата он не ушел совсем, но вынужден был отвернуться. Не хотел смотреть на эту идиллию, слышать слова Чифэн-цзюня. Так и стояли, а учитель Лань и перерождение главы Вэнь удалялись от них в свою цзинши.

***

Братья Не увели Мэн Яо в комнату, и раб сменил Хуайсана в качестве источника ци для заглушения боли. Незнайка ушел, оставляя этих двоих вместе. Сейчас он был посторонним, ведь бастард Цзинь Гуаншаня наконец сам льнул к дагэ, а значит их личная жизнь налаживалась. Не ему в нее лезть. Хоть духовной энергии у него было мало, тренироваться это ему не помешало бы. Движения с тешанем… успокаивали. Шаг за шагом он двигался по поляне, слушая свист воздуха, разрезаемого смертоносным веером. Это было похоже на танец с веером, но действия были резче и более закрытыми. Когда он наконец отдался действиям и оружию, он достал саблю, желая поработать с ними двумя. Он не должен был забрасывать тренировок с ней. Но тут начинались проблемы, потому что он не мог увязать стили боя с совершенно разными видами оружия. Это было логично, далеко не каждый мог освоить подобное. — Перехвати саблю ближе к гарде, шаг назад, атакуя клинком, убирай тешань ближе к себе и складывай. Иначе ты мешаешь себе, загораживаешь обзор. Спину ровнее. — раздался незнакомый Не Хуайсану голос, но его замечания были разумными и мужчина сделал то, что ему велели, одновременно с этим отступая назад и смотря на пришедшего. Вэнь Жохань. Человек, порабощавший ордена, ранивший когда-то его брата, виновный в разрушении множества резиденций и смертей. Человек, напугавший Мэн Яо и попытавшийся его убить несколько дней назад. А ещё его привел в Облачные Глубины сам Лань Цижэнь. И он знал практически все правила ордена Гусу Лань, вел себя идеальнее воспитанника Лань Ванцзи и был любимцем всех старейшин и учителей. — А-Сан, что-то случилось? Ты сам не свой. — дядя Нефритов Гусу Лань подошёл спустя мгновения и встал за Жоханем. Знал ли он? — Что Вэнь Жохань делает в Облачных Глубинах? — спросил он, не отрывая взгляда от ребёнка. От него можно было ждать чего угодно, и Не Хуайсан разумно опасался его. — Живёт. А-Сан, он не повторит прошлых преступлений. Обещаю. — Лань Цижэнь насторожился и напоминал мужчине его собственного брата, когда он отстаивал права Мэн Яо в ордене и на Советах. — Вы любите его? — с Ланями проще говорить в лоб. Не соврешь им — они не соврут тебе. — Да. — вот так, просто. Без раздумий и метаний. И не поверишь, что это тот самый человек, что осуждал своих племянников за их любовь к мужчинам. — Молодой господин Не, я не причиню вреда ни вам, ни вашей семье. Только обидчикам моего учителя в рамках допустимого правилами ордена Гусу Лань. — Это точно Вэнь Жохань? Поверить в это было сложно. Но с другой стороны, он совсем не знал этого человека лично, да и после собственного поражения в теле ребёнка было бы трудно разбрасываться иными словами. Вот только как долго этот человек продолжит говорить подобное? — Вы уже пытались причинить вред моей семье. Чем оправдаетесь? — Хуайсан спрятал Суйоу в ножны, но Мими не убрал, готовый обороняться. Даже несмотря на слова Лань Цижэня. Тот его не винил — семья на первом месте. — Мэн Яо убил меня в прошлой жизни. В этой я не успел узнать о нем ничего. Мне казалось, он намерен вновь меня убить. Действовал на опережение. Впрочем, вам решать, оправдание это или нет. — говорил ребёнок спокойно, прекрасно осознавая свою вину и не пытаясь ее смягчить. Он умел брать ответственность за свои действия. Не Хуайсан молчал, никак не комментируя чужую откровенность. Он пока не определился, как относиться к этому человеку. Тот словно читал его мысли. — Я люблю учителя. И всегда любил. Даже несмотря на свои преступления в прошлой жизни. Сейчас я не обременён собственным орденом и какими-либо обязательствами, поэтому буду всецело на его стороне, — как похоже на Мэн Яо. Став частью клана Не, пусть официально он был простым помощником, он делал все для ордена. И сейчас он дорожил Цинхэ, раз с таким трепетом относился к реликвии рода, волновался за Не Минцзюэ, хоть тот и причинил ему боль. — А-Хань… — едва слышно выдохнул Лань Цижэнь, слыша такие откровения. Они редко говорили о чувствах. Тогда он старался отказаться от своих чувств, не принимая такой любви. А теперь… Не до того было. — Говорю это вам, потому что вы дороги учителю, раз он занимается с вами лично. И раз уж, как я понял, вам не подходит ни один из стилей великих орденов, смею предложить свою помощь. — Вэнь Жохань был виртуозом в бою. И его помощь была бы неоценимой, это знали все. Учиться у него было бы честью. Мало кто достигал пика самосовершенствования в двадцать и становился бессмертным. А он смог. Это было не просто словами. Иначе он не стал бы Верховным заклинателем. — Не боитесь, что я выдам ваш секрет? — он намекал на воскрешение, было заметно, что Лань Цижэнь побледнел сильнее. Значит, боится. Впрочем, ожидаемо — Лани не врут. Особенно о чувствах. — Вам это не выгодно. Вам нужно спокойствие, мне нужен учитель. Пока он со мной, мне нет смысла первым вредить кому-либо. Пока все спокойно, вы не вмешиваетесь в дела посторонних. Подозреваю, вам также хочется спокойствия учителя. Наши интересы совпадают. — сказал Вэнь Жохань в ответ, бросив взгляд на любимого человека. Что он скажет на такие откровения? Тот молчал. Впрочем, ничего… необычного. Лань Цижэнь редко как-то реагировал на эмоциональные речи. Их результат часто всплывал гораздо позже, через действия мужчины. — А вы внимательны. — сказал Не Хуайсан, складывая тешань и опуская его на ладонь. Он выглядел уверенным и сильным заклинателем, совсем не похожим на Незнайку. Хотя выглядел он гораздо моложе своих лет. Отчасти из-за несколько тепличных условий его жизни. — Однако, какой вам резон заниматься со мной? — Учитель проводит с вами своё время. Я хочу проводить свое время с ним. — ответ прост. И Не Хуайсан… понимал эти слова. Он не испытывал такого сам, но прекрасно мог представить это. — Тогда я внимательно слушаю вас, лаоши… — он понял, что не знает, как обратиться к этому человеку сейчас. — Лань. Смею надеяться на то, что старейшины Гусу примут меня в Орден и я буду с гордостью носить эту фамилию. — Бывший Вэнь вздохнул, стараясь не думать о прошлом лишний раз. — Пока можете звать меня Шихань. Я намерен взять это имя. — Если Хуайсан и был удивлен, то он не показал этого. — Хорошо, лаоши Шихань. — сказал он, кланяясь мальчику и дядюшке. Признавал их заслуги, опыт. Даже Вэнь Жоханя. Как бы то ни было, он действительно был практически легендарным воином. — Отлично. Тогда предлагаю отработать пару связок с двумя видами оружия. С тешанем у тебя нет проблем. По крайней мере с первого взгляда их не видно. Время до ужина они провели за отработкой шагов, дыхания, движений рук, и Хуайсан никогда не ощущал себя таким… Уверенным в себе? Пожалуй, да. Ведь несмотря ни на что, Вэнь Жохань был силён и являлся лучшим воином прошлого поколения. И он занимался с ним, делая его тренировки гораздо продуктивнее, нежели раньше.