Белоснежка. Невольное путешествие

Боль. Тупая, ноющая, по всему телу. Кажется, невозможно даже шевельнуть рукой, чтобы почесать колено под бинтом. Слишком мало сил. Брехта открывает глаза, но рядом никого нет, а сознание медленно уплывает и хочется спать. В тот день, когда Смауг бросил ее, словно тряпичную куклу о стену, Балин был тем, кто перематывал ногу девушки, отдав ей остатки вина из тех запасов, что гномы взяли с собой, дабы хотя бы как-то снять боль. Кажется, с туалетом ей помогал Бомбур, пожалуй единственный мужчина в отряде, который не сложил бы потом искрометную шутку о подобном моменте. Но где Торин? Она зовет его по имени, но в комнату вопреки ожиданиям заходят те, кого травница совершенно не ожидала увидеть. - Очнулась, наконец! - С улыбкой на лице говорит Фили, присаживаясь на край кровати девушки. По другую сторону садится Кили, по-дружески взяв ее ладонь в руку. - Как ты себя чувствуешь? - Терпимо. Но это я еще не пробовала встать с кровати. - Брехта улыбается обоим гномам, кинув быстрый взгляд на ногу младшего принца. - Это мои отвары помогли или что-то другое? В ответ Кили как-то грустно улыбается, потупив взгляд, и девушка понимает, в чем причина. От Фили также не укрывается перемена в настроении брата, а потому он быстро переводит тему, не желая теребить на сердце у родича и без того кровоточащую рану. Будучи уверенным, что эльфийка гному не пара, наследный принц был бы даже рад, что пути влюбленных разошлись, но тоска на лице Кили была столь явной, что высшей несправедливостью на свете было бы считать, будто подобный исход событий является правильным. - Мы привезли те лекарства, что ты нам оставила. Отек спал, скоро ты окончательно поправишься. - Двалин рассказал, что случилось. Ты большая молодец. - Кили прослеживает взгляд Брехты в сторону приоткрытой двери, и удрученно качает головой. - Не думай о нем плохо. Дядя провел у твоей постели несколько ночей, перед тем, как мы приплыли. И каждый день навещал тебя. - Просто он немного занят. - Поддакивает Фили, вставая с постели, и протягивает знахарке руку. - А вот мы достаточно свободны, чтобы помочь тебе совершить небольшую прогулку. Ты ведь хочешь узнать, как твоя нога? - Боюсь, для этого еще рано. Ей надо окрепнуть. Вошедший в комнату Балин радостно улыбается при виде очнувшейся девушки, и та отвечает ему тем же. За то время, что она провела в отряде, ей стал дорог каждый гном, каждый день проведенный с ними, и лишь постепенно возвращающаяся память о том, что произошло накануне портило долгожданное воссоединение. - Вы мне не рассказали о главном, - Брехта слегка приподнимается в подушках, чувствуя, как холодный пот слабости и немощи разливается по телу, но ее взгляд был тверд и полон решимости, - что произошло в Озерном Городе? И где Торин? Молодые гномы переглядываются и быстро оборачиваются на Балина, будто перекладывая на него груз ответственности за рассказ. Они разбудили дракона, они навлекли зло на ни в чем неповинных горожан, и если кто-то мог считать вину отряда лишь поверхностной, то сама Брехта так не считала. Балин придвигает стул к девушке и садится рядом с ее кроватью. - Я расскажу тебе обо всем, дитя, что тебе следует знать. Остальное ты увидишь своими глазами.

***

- Ищите лучше! Никто не уйдет из этого зала, пока Аркенстон не будет найден! Золото. Груда сокровищ. Его сокровищ. Камни диковинной работы звенят, падая с рук обратно в кучу монет и серебра. Он - Король под Горой, и это все, что имеет значение. - Где Фили и Кили? Немедленно ведите их обратно в зал, пускай ищут со всеми вместе! Кто-то забрал Камень Короля. Предатель среди своих. Изменник, лжец! Или же воровка? Не может быть... - Торин! Брехта очнулась! Быстрый взгляд наверх, глаза полные непонимая, отчужденности, даже злобы. Как можно отвлекать его в такой момент? - Ее бы проверить надо, - голос Двалина совсем рядом, его рука на плече, - может девахе плохо совсем. - Я могу сходить к ней. - Предлагает кто-то, но Торин в ответ по-звериному ощеривается, грубо рявкнув в ответ. - Я сам! Тяжелые взгляды в след. Чужое негодование, непонимание, напряженность. Им не понять... Дубощит идет туда, куда сам же отнес Брехту, когда обнаружил ее без сознания после нападения дракона. Спальня королевы всегда находилась рядом с покоями венценосного супруга, однако согласно регламенту, спали те раздельно. Торин же засыпал несколько ночей подряд крепко сжимая девушку в объятиях. Но чем больше он проводил времени в сокровищнице, тем меньше любимая отрядом Лесная Дева занимала его мысли. Он до сих пор ловил себя на мысли, что стоило обыскать вещи травницы, пока та не пришла в себя, но все еще горящее в сердце пылкое чувство не давало ему столь подло поступить с юной воровкой. Тем не менее, с тех пор как сокровища были возвращены хозяину, а дракон сгинул навеки, и другая страсть пожирала гнома изнутри, и то был огонь не менее неистовый, нежели любовь. То была страсть к богатствам, стремление к власти, а потому Торин проходит мимо сородичей, сидящих у кровати девушки, даже не удостоив их взглядом, и лишь взглянув на Брехту его взор слегка теплеет. "Кто-то из них украл то, что пренадлежит тебе по праву. Не забывай об этом". - Как ты себя чувствуешь? - Спрашивает Дубощит, присев на постель, и ладонь знахарки тотчас ложится поверх его руки. - Лучше. А ты? Торин ничего не отвечает, лишь сухо улыбается, недовольный тем, что их разговор с девушкой имеет лишние уши. - Ступайте. И не забывайте, какая великая ответственность лежит на всех вас! От Брехты не укрывается то, как переглянулись между собой гномы и с каким сожалением взглянули на своего короля. Он изменился, эта Гора изменила его, и вот слова Балина уже почти звенят у взломщицы в ушах: "Эта неистовая и жестокая страсть, девочка. Она свела с ума его деда". Когда они остаются одни, Дубощит остается все таким же напряженным, и даже не смотрит на девушку, полностью отдаваясь своим мыслям. Ее теплая ладонь скользит по его руке осторожно, будто в страхе, а на лице тысяча эмоций, которые мужчина, наконец обратив взор на Брехту, не в силах прочесть. - Знаешь, что я не терплю больше всего? Девушка напрягается, когда поверх ее ладони ложится рука гнома, слегка сжимая, а ясные глаза буквально пожирают ее собственные, стараясь проникнуть в самую душу. - Ложь? Торин хмыкает, криво усмехнувшись. - А ты успела неплохо меня изучить, за то время, что мы вместе. Но не только ложь. Я не терплю предательство! - Ноздри Короля под Горой трепещат, брови сведены к переносице, и он страшит не меньше свирепого дракона, что охранял добро много лет в недрах Горы, разве что в сердце осталось еще немного того, что хранит в себе воспоминания о светлом чувстве, коему чужда корысть и мелочность. - Если кто-то найдёт камень и утаит его от меня, я жестоко отомщу! - Ты думаешь, кто-то из отряда мог предать тебя? - Я почти уверен в этом. - Торин, это исключено! Они любят тебя и верны тебе! Торин, я... Девушка замолкает, когда поверх ее губ ложится палец, призывая к молчанию. Дубощит склоняется над ней, глядя пристально, как ястреб на добычу, но потом будто что-то меняется в нем, пока гном разглядывает исхудавшее лицо ставшее ему столь любимым, и на губах у потомка Дурина расцветает знакомая Брехте теплая улыбка. - Я знаю, что это не ты. Ты никогда бы не предала меня. - Он касается ее губ своими почти невесомо, нежно, запустив пальцы в волосы травницы. - Ты ведь моя девочка. Хрипловатый низкий голос посылает по телу воровки сотню мурашек и она сама тянется к нему за поцелуем, притягивая к себе, покуда не ощущает уже знакомую ей тяжесть мужского тела на себе. - Твое колено. - Все в порядке. - Нет. - Дубощит отрицательно качает головой, коснувшись рукой перевязки на чужой ноге. - Пока не встанешь на ноги, я не смею к тебе прикасаться. - Да? - Брехта по-лисьи улыбается, слегка прищурив глаза. - А сейчас ты что делаешь? В глазах Торина пляшут озорные огоньки, он так похож на себя прежнего, до этого сокровища и дракона, что девушка просто не может позволить себе его отпустить. Она любит этого гнома, и безумно страшится вновь увидеть того, кто смотрел холодными, злыми глазами, будто не вовсе никогда ее не знал. - Как пожелаешь. Во всяком случае, - ладонь мужчины скользит под одеяло, ложится на низ живота Брехты, а сам он вновь склоняется над знахаркой, опаляя жаром дыхания ее губы, - кое-что можно придумать... Не успевает гном закончить фразу, как в спальню будто ошпаренный влетает Двалин, ничуть не смутившись столь интимной сцены. - Ну вы нашли время! Торин, там беженцы из Озерного Города нахлынули в Дейл. Их тысячи! Дубощит гневно выражается, отстраняясь от Брехты, а его глаза вновь становятся ледяными, словно холод золотых монет проник в саму душу Короля под Горой. - К воротам, быстро! Я не позволю им загнать нас в ловушку.