Альтер эго

Уснуть на новом месте у Глеба не получилось. Но оказалось, что в компании ночевать не так страшно и не лезут в голову сложно-извращенные мысли о смысле бытия и фантазии, нет желания причинить себе боль или сделать с собой что-нибудь эдакое или вести холодную войну с обществом. Глеба удивило и то, что Дима не попытался его культурно выпроводить, даже предложил остаться в добровольно-требовательной форме. До этого Дима не проявлял такого гостеприимства. Никто особо и не напрашивался. Даже в туре в гостиницах, каждому полагается отдельный номер. Кто и когда это придумал, теперь и не вспомнить. Сейчас Глеб поймал себя на мысли, что для него не принципиален персональный номер, а иногда и необходимо, чтобы кто-то был рядом. Просто быть рядом и чувствовать, что жив. Откинувшись на спинку кресла, он вспомнил, что сам требовал одиночный номер. А его требования в группе — закон для всех. За исключением редких, совсем не сочетающихся с реальностью и возможностями директора группы, хотелок. Сейчас Глеб почувствовал приятное спокойствие. Не потому, что так о нем будут заботиться и оберегать. Такая ересь давно не посещала его мозг и вряд ли посетит. Просто спокойствие от того, что рядом есть знакомый человек, но он не навязывается со своим мнением, советами, не воспитывает и не выносит мозг. Если только за глобальные косяки. Но о большинстве таких Дима не знает. И не надо. Глядя в потолок, Глеб снова задумался. Собственная, недавно родившаяся «гениальная» мысль об уходе из своей собственной группы вызвала улыбку, и немного чувство вины в том, что додумался её озвучить. Попытка убежать от самого себя в очередной раз провалилась в мрачное небытие. И сейчас Глебу показалось, что это даже к лучшему, ведь подобный бред не посещал его даже в тяжелых состояниях. В этих состояниях обычно хорошо получается творить, в голове крутятся мысли, звуки, мелодии, собираясь в единое целое. Главное, успеть всё записать, пока не отпустило. Черно-красное оформление комнаты навело Глеба на мысль, что жить иначе, правильно, без своих «тяжелых состояний» и себя другого он просто не сможет. Не получится. Если только сразу в монастырь или яда. Но пока не хочется ни того, ни другого. И нормальность у каждого своя, такая, какая нравится. И ненормальность тоже. Можно что-то менять по мере желания и возможностей. От неожиданного звука Глеб вздрогнул, вернулся в реальность. Дима от чего-то застонал во сне. Почувствовав свою вину в кошмарах Снэйка, Глеб подошел к нему, поднял с пола упавший плед. — Глебыч, — щурясь от яркого света фонаря, направленного прямо в окно, Дима улыбнулся. — Приснилось, что ты из группы уходить собрался с какой-то дури. Я выпил водки и ночью позвонил Лепсу, потребовал, чтобы он вернул мне басиста Костю. А он предложил мне свои услуги вокалиста. — И что ты? — Глеба явно заинтересовала эта история. — Послал его. Нахрена мне Лепс в твоей группе. Или ты на бэк-вокал его хочешь? — Я такую дурь не употребляю, — Глеб укрыл Диму пледом. — Вообще её не употребляю. А ты просто переутомился. Совсем не отдыхаешь. — Похоже, что так. А ты почему не спишь? — Не знаю, — Глеб пожал плечами. — Слишком светло, наверно. — Так задёрни шторы и ложись. А я в спальню. Выбравшись из-под пледа, Дима подошел к окну, сам задёрнул шторы, после чего ушел в спальню, где улёгся на свою кровать и почти сразу отключился. — И после этого меня странным считают, — Сняв рубашку, Глеб аккуратно положил её на спинку кресла. — Он это серьёзно? Или прикалывается так? Или это я его до такого довёл? Оставив размышления об этой странной шутке, или не шутке, до утра, Глеб расположился на диване. Появилась надежда, что он сможет просто выспаться. Не в бреду своих собственных размышлений, не под действием алкоголя и успокоительных, а как обычный адекватный человек. Только бы никакая навязчивая идея не посетила в этот момент трезвой расслабленности.

***

Утро Снэйка началось с чувства, что кто-то, зачем-то закутал его в три одеяла, как мининмум, и от этого ему сейчас нестерпимо тесно и жарко, замотал шею шарфом, подмышкой мешается что-то напоминающее градусник, но это не точно, и откуда-то пахнет едой. Открыв глаза, Дима увидел родные стены и потолок. — Я дома, и это уже хорошо, — заключил Дима, вспоминая события прошлого вечера, и кто мог с ним всё это сотворить. — Простыл, похоже, я сам где-то. Остальное не понял. Немного высвободившись из своего плена-кокона, Дима достал градусник. Еще раз вспомнил недобрым словом того, кто так бесцеремонно с ним поступил. Как будто не знает, что при температуре, если она и была, нельзя так утеплять человека. — Глебыч пытается что-то готовить? Или это я так сильно есть хочу? — Не пытаюсь, а уже приготовил, — Глеб вошел в комнату, поставил на тумбу поднос. — Вот. Приготовил тебе куриный бульон. Тебе нужно поесть, даже если не хочешь. — Почему не хочу? — Дима с недоверием посмотрел на Глеба. — Очень хочу. Слона бы съел. Ты умеешь готовить? — Умею, конечно, — убрав лишние одеяла, Глеб забрал у Димы градусник, поставил рядом поднос. — Вот. Приятного аппетита. — Спасибо. И я это не специально, если что. Попробовав бульон от Самойлова, Дима в очередной раз подумал, что ему всё это снится. Мало того, что Глеб о нем заботится, так и готовит достаточно прилично. Диме стало немного обидно, что у самого не всегда получается что-то приготовить. А иногда и просто лень. — Что не специально? — Глеб забрал опустевшую тарелку. — Ты не волнуйся так. Пару дней отдохнешь. Валеру и Стасю я предупредил. — Я не волнуюсь. Дима почувствовал, что ситуация начинает его напрягать. Приятно, уютно, не надо срочно решать какие-то проблемы, и никто больше не пытается уходить из своей собственной группы. Но это спокойствие пугает еще сильнее, чем самые отчаянные и бессмысленные выходки Глеба. Как будто что-то неправильно. Но бульон вкусный. И чай вкусный. Такой вкусный, что можно забыть о существовании кофе. Но курить всё равно хочется. И немного прогуляться. И не покидает навязчивое подозрение, что Глебу эта идея сильно не понравится. Но кто его спрашивает? Возражать Диме в его желании встать и умыться Глеб не стал. Даже попытался помочь встать, но Дима взглядом объяснил, что это сильно лишнее, и он сам прекрасно справится. — Вот приготовил тебе уютное место, — встретив Диму из ванной, Глеб указал ему на кресло с пледом. — Если еще что-то нужно, говори. — Нужно, — почувствовав, что ночной бред продолжается уже в реальности, Дима напрягся. Такой «правильный» Глеб Рудольфович не понравился ему от слова Совсем. — С тобой Валера хотел сегодня в студии встретиться по поводу новой музыки, но не дозвонился вчера до тебя. Идея какая-то у него возникла, но мне он говорить о ней пока не хочет. Но мне любопытно. — Хорошо, — Глеб согласно кивнул. — Встречусь с Валерой и всё тебе расскажу. Но ты два дня не выходишь из дома. Это для твоего же блага. — Так точно, мой генерал, — Дима вытянулся в струну. Закрыв за Глебом дверь, Дима сразу позвонил Валерию, рассказал легенду, предупредил о новых причудах Глеба и попросил по возможности поправить ему мозги. Желание выходить куда-то из дома исчезло само собой, захотелось немного отдохнуть и чтобы никто не суетился рядом со своими заботливыми запретами. Приятно, когда кто-то переживает. И сам много раз переживал за Глеба, и за Валеру, и за других участников своих групп, есть ответственность за них, есть тёплое отношение к ним. Это нормально. Но никаких запретов и попыток ограничивать в действиях. Что случилось с Глебом, и какой экзотический таракан его укусил, осталось для Димы загадкой. Надеясь на Валерия и его психологические и дипломатические способности, Дима убрал всё лишнее из кресла, расположился в нем с планшетом. Но расслабиться не получилось. Звонок в дверь заставил занервничать. Никого не приглашал, и друзья обычно предварительно звонят. Мысленно уговаривая себя, что Глеб просто заботится о нем и это нормально, Дима открыл дверь. Обрадовался, что там не Глеб. Но удивился. — Глеб сказал, тебе витамины нужны, — сообщила Стася, по взгляду Снэйка понимая, что он рад, но в шоке. — И вот Мы приехали. Впустишь. — Проходи, конечно, — впустив Стасю, Дима обнял её. — Ты сказала «Мы». — Да. Там Костя внизу. Сейчас поднимется. Через пару минут пришел Костя Бекрев с огромными пакетами фруктов. Вспомнив свой сон, Дима мысленно выругался. Но сам ведь не звонил Косте и Лепсу тоже не звонил. И Стася не признается, что ей наплёл Глеб, но спорить с ним она точно не рискнула. Самому иногда сложно это делать и аргументировать нечем. — Связывать меня при попытке к бегству, я надеюсь, он не просил, — Дима попытался забрать у Кости пакеты. — И не знаю, что он наплел, но он всё сильно преувеличивает. — Но он никогда так себя не вёл, — Стася пощупала Диме лоб, взяла его за запястье. — Вот мы и заволновались. Без шапки постоянно по холоду бегаешь — Стась, не начинай, — Дима умоляюще посмотрел девушке в глаза. — Мне сегодня Самойлова с перебором хватило. Я в норме. Лучше расскажите, что у Вас нового. Пока Дима расспрашивал Костю о новом, Стася приготовила всем сок.