Последний шанс на искупление

Случайна встреча с Винтером, напомнила мне о том дне, когда я наконец решила изменить своё положение. «Пока ты будешь показывать свою слабость, люди будут этим пользоваться» Именно эти слова и подтолкнули меня к решающим действиям… Два года назад Большая, белая машина остановились у большого жилища, осадки к этому моменту ослабили. Молодой мужчина первый вышел из машины, раскрыл зонт и подал юной Пенелопы руку, помогая выбраться. По пути к дому девушки, её открытость быстро исчезла, стоило им оказаться в темной машине друг около друга. Между ними воцарилась неловкое молчание, которую наследник Верданди старался развеять, предолгом беседы был ответный вопрос об имени девушки, что не представилась в ответ. — Меня зовут Пенелопа… Эккарт, — на фамилии девчушка запнулась. А ещё он обратили внимание на ободранные коленки, кровь которых уже запёкшая, грязь земли, прилипшая к её ногам и рукам и лицо, на котором маленькая, едва заметная ссадина и скушенные до крови губы. Он понимал, что это не его дело, но проникшись сочувствием к юной незнакомке, он желал хоть как-то помочь ей, следя за понурым видом девушки. Он пытался расспросить Пенелопу о причине её состояние, но та отвечала ему односложными ответами. — Что вы делаете! — Юный Верданди стал поспешно снимать с себя плащ, вводя девушку в некие развращённые мысли, но он лишь накинул его поверх её мокрой одежды. — Ох… — Я подумал вам стало немного холодно, — это частично являлась правдой, ведь девушка дрожала мельком, хоть и старалась это скрыть. К тому же, так она сможет скрыть детали тела, просвечивающие сквозь мокрую одежду. — Спасибо вам за оказанную помощь, — Пенелопа чуть поклонилась, выказывая этим свою благодарность. Она никогда и не при ком, даже если бы в знак уважения не кланялась, но Винтер оказал доброту и помощь, не обманул и довёз до самого дома. За искреннюю помощь надо отвечать неподдельной благодарностью. — Благодаря вам, я смогла в этой ужасной погоде благополучно добраться. — Она мягко улыбнулась собеседнику. — Я рад, что вы вновь улыбнулись, юная леди. Ваше прекрасное лицо не должно омрачаться. — Его красноречивые слова, издаваемые его приятным голосом, трепетно отдавались в её ушах. Они стояли около раскрытой двери машины под дождём, и никуда не спешили. Пенелопа не спешила заходить в мрачный дом, где её ждали проблемы, а Винтер не желал расставаться новой знакомой. — К несчастью, есть многие причины, не позволяющие мне радоваться каждому дню. — Из-за мрачных мыслей, улыбка стёрлась с лица Пенелопы. — Тогда измените это. — До этого голос звучащий нежно и легко обрёл серьёзные нотки, так и глаза смотрели строго. Словно родитель на маленького ребёнка, уча его жизни — Пока вы слабы, людям желающие вам плохого это в выгоду. Вы не заметите как потонете в собственной обречённости. Докажите самой себе свою значимость, и не позволяйте своим вредителям причинять вам боль. — Он закончил говорить и с него будто отхлынуло наваждение, он неловко отвёл взгляд. — Кхм, что-то занесло меня… — Нет-нет, вы всё правильно сказали. — Она взволнованно помахала руками и ответила ему на эти слова, улыбкой. — Знаете, сейчас я осознала, что мне было необходимо услышать от кого-то эти слова. — Прежний мрачный вид испарился, Пенелопа будто засветилась. Её слова и открытая улыбка тронули Винтера, но погода стала ухудшаться и это было толчком к их скорому прощанию. — Тогда, я желаю вам удачи в вашей борьбе. — Винтер заметил, как девушка собиралась снять с себя его белый плащ и остановил её движения. — Не думаю, что будет хорошо если вы в таком виде зайдёте в дом, поэтому оставьте его себе. Вряд ли мы вскоре снова увидимся, поэтому пусть он останется как напоминание о нашем знакомстве и… мне жаль, что кроме этого я ни с чем не могу вам помочь — Поверьте, вы уже многим мне помогли. — Пенелопа собрала свои волосы и распустила их по плечам и лёгким движением поправила на себе огромный плащ. — Ну что ж… — Винтер заворожённо наблюдал как красивые, розовые локоны водопадом легли на плечи. Он заставил себя отвести взгляд и договорить до конца. — Я прожду пока вы не зайдёте внутрь, а на этом я прощаюсь с вами. — Галантно, он поклонился и хотел поцеловать её маленькую ладошку, но она стыдливо спрятала грязные руки, неловко улыбаясь. — Будьте осторожнее по дороге, похоже, что погода вновь ухудшается, — произнесла она, глядя на тёмное небо. Развернувшись, она направилась ко входу и перед тем как зайти через вход, она в последний раз бросила взгляд на улыбающегося ей Винтера и прошла в дом. Мужчина простоял ещё немного, а затем сел в машину, и они с водителем тронулись с места. Винтер знал тогда, что с прекрасной девушкой он встретиться ещё нескоро. И никто из двоих не заметил красную машину недалеко от них, и фигуру человека сжимающая до очерствения руль. Стоило Девушке переступить порог дома и их взгляды, полные неприязни обратились на неё. И так было всегда, с тех пор как она поселилась здесь со своей матерью, своим обращением к ней, она напоминали ей о том, что девушка не желанна в этом месте, и слуги смотря на поведение к ней юных хозяев, позволяли себе излишества. Но теперь все изменится. Шагая по блестящему паркету, Пенелопа отметила тишину, царившую в доме. Слуги тихоньки передвигались, стараясь лишний раз не смотреть на бельмо перед глазами, а некоторые разгуливали, позволяя себе эту прихоть даже перед одной из хозяев. Пенелопа осознала: Кроме неё и работников, никого нет. Это прекрасное время начать действовать. «Но для начала стоит сменить одежду» — подумалось ей, смотря на свой негожий вид. — Ты видела в каком виде пришла это мерзавка? Вся потрёпанная и грязная — Пенелопа не видела лица девушек, но по хихиканье можно понять — ситуация забавляла их. — Весь пол испачкала, а я только убралась! Теперь мне придётся все переделывать заново! — захныкала горничная. Услышав голос своей личной горничной — Эмили, она спряталась за углом, дабы подслушать их. Они стояли у огромного окна по середине коридора второго этажа. — Тише, а если она услышит нас. — Голос второй девицы Пенелопа не узнала. — Какая разница, она ничего не сможет нам сказать, она здесь — никто! — Уверенно произнесла Эмили, лучась гордостью. «Ох, какая смелая ты у нас оказалась, Эмили» — невольно, усмешка расцвела на губах, исподтишка наблюдая за шушукающимся девиц. Раньше Пенелопа упорно старалась быть хорошей и лучшей во всём, лишь бы завоевать хотя бы капельку хорошего внимания к себе, но понапрасну. Любая вещь, за которую она бралась вызывали обратный эффект. Она старалась быть скромной и доброй, не желая расстраивать маму и показать себя в лучшем виде. Молчала, когда о ней говорили за спиной и при ней самой. А теперь ей больше не для кого стараться, кроме себя самой, поэтому если и добиваться уважения, то, не наступая на свою гордость, как она делала раньше. — Эмили, — её голос сопроводил гром на улице, а свет от молний отразился на её лице. Девушки в страхе ойкнули, в страхе посмотрев на появившуюся из ниоткуда, госпожу. — Пройдём со мной. — Пенелопа не спускала пронзительного взгляда от своей служанки, и та вздрогнула от тона девушки, но быстро собралась и задрав нос, молча последовала сзади за хозяйкой. А вторая неприметная работница, которая смотрела им вслед, стояла и мельком дрожала потому что, глядя на обычно тихую Эккарт, она заметила странный блеск в её глазах, не сулящий ничего хорошего… Они молча прошли в комнату Пенелопы, дождь становился сильнее и затмевал шум между двумя девушками. — Ты знаешь, почему я позвала тебя сюда? — Задала вопрос юная Эккарт, поправляя на себе греющий плащ, любезно отданный ей новым знакомым. Она внимательно смотрела на Эмили, а та избегала её взгляда. — Даже не подозреваю, юная госпожа… — Разве? — Нотки голоса Пенелопы обрели смех, но её лицо не меняло странного выражения, бросающий Эмили в непонятные чувства. — Только что ты поливала грязными словами свою госпожу, а теперь спрашиваешь почему я позвала тебя? При этих словах, произнесённые наигранной весёлостью, Эмили поняла — в госпоже что-то изменилась. — Как ты там говорила, «она ничего не сможет нам сделать, она здесь никто!» я верно повторила? — Г…госпожа… я… — Решимость и уверенность Эмили, с которой она вела себя при Пенелопе резко пошатнулась, её стало бить мелкая, нервная дрожь. — Сейчас я говорю. Не смей перебивать госпожу. — Резко и яростно прервала её Пенелопа, её глаза словно сверкали безумным гневом, который она сдерживала всё это время. Эмили быстро опустила голову, а дрожащие руки сжимали белый фартук. — Ты… и остальные работники не знаете своё место в этом доме, и позволяете самовольничать, когда хозяева не замечают. Особенно в отношения меня, ты и другие позволяли себе оскорблять меня и сплетничать обо мне, зная, что я всё прекрасно слышу. Но теперь, ситуация изменилась. — Госпожа, молю простите! Не рассказывайте господину… — в голосе служанки были слышны слёзы, на это Пенелопа захотелось рассмеяться. «Ты плачешь, боишься за свою работу? Ты так уверена поливала меня грязью столько время, а теперь просишь прощения? Какая же ты наглая, но это наглость у всех работников в этом доме. Вы такие же, как и ваши господа — ведёте себя высокомерно и грубо, не уважая никого!» — Рассказывать о твоём ужасном поведении или нет зависит от твоего поведения, и как полезна ты для меня будешь. Если будешь вести себя смирно и послушно. Пенелопа хотела вызывать в ней страх, она бы знала какой вред может себе нанести, стоит ей открыть свой поганый рот хоть кому-то про свою госпожу. — М…миледи… — горничная потеряла дар речи и стала заикаться. Она была в ужасном страхе. Краска отхлынула от её лица. — Ведь если отчим узнает и уволит тебя, я добьюсь что никакой работодатель не наймёт такую наглую работницу, как ты. — Я… я буду тщательно следить за своим поведением… — промямлила Эмилии, низко кланясь. Её лицо всё так же было бледным, но более сосредоточенным, принимающим всё. — И, если я снова почувствую, как ты прокалываешь мой локоть иглой, как ты любишь делать каждые выходные, я тебя уничтожу. Поняла меня, сучка? — Да! Да госпожа, я сделаю все как прикажите! — Судорожно кивая и клонясь, девушка боялась лишнее слово сказать — И ответь мне, где хозяева дома? — Господин предупредил, что отправляются на вечеринку своих партнёров и они вернуться ближе к вечеру… — служанка уже стояла в полный рост, но не отнимала взгляд от пола. — Понятно, а теперь исчезни, не желаю больше смотреть на твоё лицо. А когда позову тебя, ты сразу придёшь, поняла? — Эмили подпрыгнула на месте и скомкано попрощавшись, поспешила покинуть комнату Пенелопы. Девушка осталась в собственной обитель одна. Адреналин отошёл и осталась усталость за весь день, и она решила, что не будет переодеваться и ляжет передохнуть, а затем подготовится к приходу остальных обитателей, её ждёт славный вечерок. Вечером, как и предполагала Пенелопа, хозяин дома взывал её к себе в кабинет. Её разбудило взволнованная Эмили, она пришла предупредить, что господа вернулись и помочь госпоже собраться, но Пенелопа лишь сухо ответила, что в этом нет необходимости и она пойдёт в таком виде. Затем в дверь постучались один раз и открыли даже не получая на то разрешение. — Вас вызывает к себе господин, — Без должного приветствия, он стоял у порога и уже собирался уходить. Такое грубое поведение Пенелопа устала терпеть и раз она начала, то не спустить с рук грубость по отношению к ней, никому. — Постойте. — Домоуправляющий обернулся и выгнул бровь. — Подойдите. Мужчина нарочито обессилено вздохнул. Так же как и Эмили, домоуправляющий вёл себя гордо, только в отличие от молодой служанки он стоял на ступень выше любого работника дома. — Если можете сказать побыстрее, у меня ещё много дел… — он медленно подошёл к кровати, на которой сидела шестнадцатилетняя Пенелопа, которая резко встала и замахнулась рукой и ударила немолодого мужчину по лицу. Эмили закричала и накрыла рот двумя ладонями, глядя на сцену перед глазами с широко распахнутыми глазами. Седовласый мужчина держался за горящую щёку, не верящий смотря на молодую госпожу. — Мне все равно сколько у вас дел. — Пенелопа не повышала голос, но её многозначительный взгляд говорил за себя. Брови нахмурены, а глаза метали молнии, как и погода на улице, которая за всё это время никак не успокаивалась. — Вы заходите в мою комнату как в свою, разговариваете со мной невежественно, без доли уважения. Разве так себя должен вести работник перед семьёй, которая его наняла? Я — дочь твоего нанимателя, соответственно, ты должен также вежливо обращаться и ко мне, но в итоге получается всё наоборот. Я долгое время терпела такое нахальство к себе. — Затем на губах девушки расцвела невинная улыбка. — Интересно, что будет если отец узнает, что его преданный работник, врывается в комнату его несовершеннолетней дочери без её разрешения? — Г-госпожа! — Домоуправляющий выглядел испуганно, вся его недовольная спесь сошла с лица. Пенелопа подумала, что такого удовольствие она ещё не чувствовала за все её дни в этом проклятом доме. — Я прошу простить меня… — Как тебя зовут? — Что… — Ха… почему я должна переспрашивать дважды твоё имя? — Пеннел, госпожа. — Ну что же, Пеннел, сегодня я крайне милосердна и прощаю всех… — на этих словах взгляд девушки коснулась ее служанки, что вжалась в стену от холодных глаз госпожи. — Но усвойте, — в этот раз, она обратилась к двум фигурам, что находились в её комнате. Разумеется, в её словах и капли искренности не было, но слишком уставшая, чтобы начинать скандал, она решила всё уладить мирно, но… — Это в последний раз. — она произнесла очень чётко эти слова, стреляя глазами в двух работников. Те в ответ молча склонили головы в согласии. — Раз мы всё разъяснили, отведите меня к отцу, он наверняка заждался. Они дошли до кабинета отчима. Седовласый управдом постучался в дверь. — Господин, это Пеннел, я привёл госпожу. — Затем услышав согласия войти, он открыл дверь перед юной девушки. — Почему так долго? — мужчина смотрел на документы в его руках, а когда перевёл взгляд на девушку, его взгляд стал строже, морщинка меж его бровей стала глубже. — Что это за вид, Пенелопа? — Девушка стояла у двери, напуская на себя грустный и несчастный вид, и молча глядя перед собой, будто не осмеливалась поднять глаза. Это подействовало на отчима так, как она и хотела. — Оставьте нас одних, — он махнул рукой, и работники оставили их одни. — Зачем вы меня позвали? — Ко мне звонили твои учителя. — Пенелопа знала, что услышит дальше. — Они сообщили, что ты прогуляла уроки, а затем сбежала со школы и не предупредила никого. Пенелопа, как это понимать? В его голосе не было месту тепла, лишь холод звучал с его уст. — С того самого момента, как ты оказалась частью нашей семьи, я старался давать тебе всё, что у тебя не было раньше, и так ты платишь за мою доброту? Пенелопа молча слушала его, сцепив зубы. Ей очень хотелось выговориться и сказать все, нет, плюнуть ему в лицо все, что в ней накопилось за эти годы, но её лишь бы приняли за капризную девчонку, которая даже не знает слов благодарности. Тем не менее, девушка знала, что всё так произойдёт, поэтому заранее всё распланировала. «Как бы это не жалило мою гордость, но хуже уже некуда падать.» — Мысленно, она глубоко вздохнула и приготовилась к тому, что сейчас будет. — Отец, прошу простите меня! — с тяжёлым грузом на сердце, Пенелопа встала на колени и склонила голову. Слезы выступили на красивом лице, которое портили несколько ссадин, которым мужчина ещё не успел заметить. — Пенелопа! — Громко воскликнул мужчина и встал со своего места, он не ожидал такого и смотрел ошарашено на падчерицу. — У меня не было выбора, отец! — Пенелопа громко всхлипнула. Слезы потекли по её щекам, и несколько из них капнуло на её грязные руки. — Я была вынуждена покинуть то злосчастное места. Мужчина был обескуражен, он впервые слышал, как она зовёт его отцом. И в этот непонятной ситуации, он был тронут и нерешительно подошёл к девушке, желая поднять её с пола. Но тут девушка ойкнуло, когда отчим не сильно схватил её за запястье. Плащ, до этого едва держался на её плечах, соскользнул полностью и отчим почувствовал, как в нём зарастает злость. Одежда Пенелопы была сырая и грязная от земли, а в неких местах слегка порвана, на руках проступали синяки, будто кто-то сильно удерживал её за них, специально причиняя боль, коленки были разбиты. А когда его взгляд добрался до лица… он почувствовал укол совести, вины и боли… за собственную безответственность в роли отца. Он хотел отругать её за плохое поведение и побег из школы, даже не думая послушать, что скажет сама Пенелопа, а вместо этого, девочке пришлось туго, но та, кто сидит на коленях и извиняется — это она. — Кто посмел сделать это с тобой! — Мужчина был страшно зол и помог дочери встать. Он не знал, как пожалеть девушку, как утешить. — Это уже не важно, отец… — Как это так? — Не веря спросил отчим, сажая девушку на диван у стены. — Как этого допустил Рейнольд? Он учиться с тобой в одной школе, и хоть он старше на год, должен защищать и присматривать за своей сестрой! — Пока отчим негодовал, обнимая дочь, та спрятала лицо, не выражающее никаких чувств, в его тёплых и больших, объятиях. Всё так, как она и планировала… «Прекрасно, ты не разочаровал меня… отец.»