Последний шанс на искупление

— Леди, пора вставать. Спокойный голос Эмили пробуждает меня. Открываю глаза резко, сонливость отходит словно её и не было. — Пора готовить вас к торжеству. — Не понимаю, зачем так сильно заморачиваться? Оно продлится не больше двух часов, большее время уделяя делам меня не интересовавшим. — Как же! С вашей красотой запрещено скрывать её. — Эмили живо откликнулась мне. — Ваше появление всегда вызывает ряд откликов мужских сердец! — Ну да, ну да… — я не отрицаю её слова, ведь знаю себе цену. — И таки завладели сердцем одного прекрасного… принца… — Речь что начиналась бодро, на последних словах стихла, когда встретилась в отражении зеркала с моим тяжёлым, уставшим взглядом. По вине этого «прекрасного принца» я ощущала себя выжатым лимоном, а пока мягкими движениями горничная проходилась расчёской по волосам, я вспоминала произошедшее…

***

Своим шумом мы привлекали достаточно внимание окружающих в обеденном зале и приняли мудрое решение ретироваться в комнату отчима и матери. Я присела в центре, пока остальные присутствующие нависли надо мной словно тёмное облако в прекрасный день. — Пенелопа, — жёсткий и в меру ровный голос отчима заставил меня вздрогнуть. — Может… ты объяснишь нам? — он помедлил, подбирая правильно слова. — Эту… — Отец, что тут объяснять? Да тут и так всё понятно! — А затем наглец обратился ко мне. — Я конечно знал, что ты та ещё дура, но не настолько! Совсем мозгами поехала. Он же чёртов псих! Забыла какие сюрпризы он устраивал? Порой у меня возникает чувство, что частые неудачные моменты в моей жизни, были созданы ради второго негодника для потехи надо мной, и возможности в чём-то упрекнуть сводную сестру. Так и хочется ему ответить его же словами и тоном. Интересно будет увидеть его реакцию. По состоянию Рейнольда было заметно, как он едва сдерживает себя в руках, чтобы не схватить меня и затрясти. В потоке очередного словарного поноса в мой адрес, он был приостановлен отчимом, прикрикнувшим на сына. Единственный, кто всегда и ставит на место своего сына. Обстановка в комнате напрягала. У меня не было ни одной свежей мысли, чтобы сказать в своё оправдание. Чувствовала себя мерзко, много лет я постоянно просила прощения за то, в чём моей вины нет. В очередной раз, я снова нахожусь в ситуации, где на меня злобно смотрят и требуют объяснений, но в этот раз всё немного иначе. Похоже, Рейнольд внял словам отца и сдержанно обратился ко мне. — То, что написали — правда? Рейнольд на редкость импульсивный, изредка агрессивный если речь заходит о злящих или тревожных вещах. За эти годы он стал более спокойно реагировать, однако со мной почему-то, всё было наоборот. Я не могла ответить честно, ведь и сама не знала ответ. Если я скажу, что это ложь, может возникнуть ненужный конфликт, а если я соглашусь… — Пенелопа. — Голос молчавшей до сей поры, мамы, вывел меня из раздумья. — Разве это не моё личное дело? — слова слетают с моего языка, и я тут же хочу прикусить его. Чёрт… не удержалась. Воцарилась угнетающая тишина, все взгляды присутствующих уставились на меня. Холодный пот прошиб, мурашки по спине. А я никак не осмеливалась оторвать глаза от колен, мои губы сжались в тонкую линию. Я изо всех сил пыталась придать лицу бесстрастность, хотела сглотнуть, однако этим бы выдала своё нервное состояние. Спасительный стук в дверь придаёт мимолётное облегчение. Отчим прошёл и открыл дверь, гостиная была подальше от входа, поэтому я не слышала о чём беседовал отчим с тем человеком и не видела лица того, поскольку сидела спиной ко входу. Все ожидали, когда вернётся отчим и он вернулся не один. Вместе с ним был тот самый мужчина и смотрел на меня, как-то виновато. Он представился Седриком. Я вспомнила недавний разговор Каллисто с неким Седриком, как я поняла, он является кем-то вроде личного помощника Каллисто. Поэтому становиться более ясно, почему он так глядит на меня. — Я пришёл выразить искренние извинения от лица господина Каллисто Регулуса за его опрометчивый поступок. — Слова, сказанные на вид уставшим мужчиной, вызывают удивление. — Он принёс немало хлопот вам, мисс Пенелопа, мне очень жаль. — На лице Седрика отображена вселенская усталость. — Вместо вас, здесь должен извиняться этот ублюдок!.. — в стороне Рейнольд, конечно же, не остался. — Ре-Рейнольд! — потрясённо воскликнула я, обрывая слова парня. Его отец посмотрел на него очень грозным взглядом. Как бы ему не хотелось распылиться, он должен понимать, что перед нами чужой человек. Тем более — ближний Каллисто. А выказывать свои настоящие мысли не стоит. — Ну, Рейнольд прав. Моя дочь от подобной наглости потеряла дар речи. — Способность говорить я потеряла прямо сейчас, когда матушка проговорила эти слова с напускной усталостью. — Вы совершенно правы, госпожа Эккарт. Но, уверяю вас, этим же вечером всё уладим… От подобного диалога чувствовала себя третьей лишней. Моё же решение, обсуждает без моего мнения, но сейчас я конкретно не задумывалась о решении. Хотелось поскорее избавиться от давящей атмосферы вокруг. — Думаю, моей дочери не стоит пока видеться с Каллисто… — Ответил Седрику отчим строгим тоном, и не в меру зорким взглядом. — Разумеется, понимаю вас… — Пенелопа, думаю ты устала. Можешь идти. — Похоже, мама была сегодня на моей стороне и дала мне возможность избежать дальнейшего разговора, и я без зазрения воспользовалась ей. — Тогда, увидимся позже. — Благодаря присутствию Седрика, никто не мог попытаться меня остановить, ведь он был посторонним, а семейных скандалов при чужих глазах ни в коем случае показывать нельзя. Шустро поспешила выйти из комнаты. Стоило выйти, меня будто холод пронзил от накатившей усталости. Я постояла буквально пару секунд. Выдохнула, а затем поскорее направилась в свой номер. Я была слегка сконфужена и чувствовала досаду. Понимая, что мне не стоило говорить те слова, я корила себя и в то же время злилась. Сколько раз я буду унижаться и оправдываться? Получится ли мне в конце концов обрести тут собственное мнение, и никто не будет осуждать? К сожалению, неважно кто будет виноват или какой инцидент произойдёт, осуждать будут в любом случае меня. К этому я давно привыкла, и всё же, с каждым разом становится всё труднее это принимать и сдерживать. — Ох! — волна эйфории прошлась по телу, когда я упала на мягкую кровать. — Миледи, прошу простить меня. Эмили робко мялась у входа, её глаза бегали в разные стороны. — Хм? — я заметила конверт в её руках. — Это мне? — О, да. — Она поспешила подойти и отдала мне в протянутую руку письмо. — Кто его передал? — Ам… дело в том, — замявшись секунду, Эмили продолжила. — Оно лежало у входа. Кто-то постучался в дверь, но, когда я подошла никого уже не было. Я осмотрелась, но никого не увидела. Сил и желания читать принесённое письмо, не было. Равнодушно оглядела белый конверт и с неохотой стала вскрывать его. Выудив листок, я принялась читать содержимое. [Дорогая Пенелопа Эккарт Произошедшее сегодняшним утром интимное событие стало достоянием общественности и поставило нас в весьма неловкое положение. Несомненно, я понимал, что у тебя могут возникнут неприятности с твоей семьёй, поэтому подослал к ним моего личного помощника — Седрика. Сейчас я делаю всё необходимое дабы исправить это. Поскольку у меня нет времени связаться с тобой, я написал это письмо. Вот уже долгое время я настаиваю на серьёзном разговоре между нами, который ты стараешься отсрочить, но теперь возможности исчерпаны. Больше ты никуда от меня не убежишь. P.S Поскорее бы увидеть тебя, моя принцесса. Каллисто Регулус.] — Ненормальный! Прочитав размашистую курсивную подпись, я безжалостно смяла бумагу, сжав зубы. — Господин Каллисто не оставляет попытки связаться с вами? — Догадалась проницательная Эмили. Вместо ответа я порывисто вздохнула и откинулась обратно на кровать. Упрямство Каллисто не имеет границ и жутко выводило меня из себя. И в то же время… Какая-то сторона меня чуть-чуть радовалась его настойчивости. До главного торжества, по причине, которой мы приехали сюда, осталось всего ничего. Осознавая это, меня накрыло странное чувство, которое сложно было описать, хорошее оно или нет.