В комнату за один момент вбежало некоторое количество людей. У каждого из них на лице застыла тревога, удивление… неверие? Первой бросилась ко мне с объятиями мама. Её лицо мокрое от слёз прижалось к моей шее, я ощутила капли её слёз стекающие вниз.
— Моя девочка, ты наконец проснулась! — голос матери дрожал, а руки вцепились в мою ладонь мёртвой хваткой. Они дрожали, как и всё её тело.
За спиной медленно подкрался отчим, на его лице застыло неопределённое выражение.
— Пенелопа, дорогая. С тобой все в порядке? Ты узнаешь своего отца? — спросил он, при этом голос мужчины был сдержан, возможно от напряжения.
Отчим несмело шагнул вперёд и хотел коснуться моего локтя, но в последний момент, видимо, сдержался.
Я глянула на свои руки и заметила, что на внутреннем сгибе локтя торчит трубка, увидела громоздкую гипсовую повязку.
— А… что произошло? — Пребывая в растерянности, я обвела взглядом присутствующих в недоумении.
Удивительно, выражения их лиц, чьё отношение было одно бесстрастие или раздражение, сейчас было полно тревожности и беспокойства. Глядя на них я чувствую… воодушевление.
«Приятно осознавать, что за тебя волнуются.»
— Не надо её волновать. — Мужчина в белом халате, седовласый, с орлиным носом, появившись из ниоткуда, остановился в ногах кровати. — Пенелопа, я твой лечащий врач, мистер Конрад, как ты себя чувствуешь?
— Относительно… голова болит. — Я нашла достаточно сил чтобы схватиться за место, где отчаянно пульсировала болевая точка на голове. — Могу ли я узнать, что же всё-таки происходит?
— Сначала тебе нужно время, чтобы отдохнуть и восстановиться…
— Она и так неделю уже находилась в коме, вполне себе могла выспаться. — Рейнольд пробубнил себе под нос, но достаточно громко, чтобы я услышала.
— Рейнольд!
Голубые глаза отчима сверкнули яростным блеском.
«Этот паршивец, ни в одной важной ситуации, не может заткнуть свой похабный рот.»
— Неделя? — переспросила, до конца не уверенная в услышанных словах.
От потрясения мои глаза широко распахнулись, осознание молнией пронеслось в голове, но виду о тайных мыслях не подала.
Люди в замешательстве переглянулись друг с другом.
Матушка, до этого прижавшись ко мне всем телом, села ровно. Её глаза смотрели на меня с нежностью, которую я давно позабыла.
— Золотце, у тебя обнаружили аппендицит, и ты… — голос, по началу звучащий спокойно и мелодично надломился от новых поток слёз, так и не закончив фразу.
— Позвольте мне ответить, моя госпожа. — Ответила Эмили и с лёгким поклоном встала по другой стороны от кровати. — Молодая госпожа находилась в коме на протяжении недели после успешной операции.
— Раз я была в коме… то, как я оказалась в собственной комнате? Разве я не должна была оказаться в больнице? — задала я ей вопрос, на что Эмили улыбнулась
— Всё благодаря нашему достопочтенному господину, он сумел убедить врача о переводе вас на дом.
Теперь причина, по которой я оказалась в собственном жилище, прояснилась.
— Кхм, кхм! — отчим прокашлялся, на его лице прослеживался лёгкий румянец. Видать, слова Эмили смутили его.
На подобную реакцию матушка улыбнулась, а Рейнольд закатил глаза. Только лицо Деррика оставался для меня вне досягаемости, поскольку я так и не смогла его прочесть.
Я почувствовала на себе пристальный, колючий от других глаз, взор. Краем глаза я заметила Деррика. Он смотрел на меня с невыразительным лицом, его голубые глаза мерцали. Я не могла избавиться от неприятного ощущения.
— Почему я тогда ничего не помню…? — спросила я со всем желанием не замечать на себе этот прожигающий до дыр, взгляд.
— А вот сейчас я настоятельно рекомендую вам отдохнуть, мисс. — Седовласый врач прервал меня и с умным видом поправил маленькие, круглые очки. — Ваше тело и дух всё ещё слабы, волновать и беспокоить вас различными воспоминаниями я не рекомендую.
— Врач верно говорит. Пенелопа, — обратился ко мне отчим и медленно произнёс: — Сейчас тебе нужно набраться сил, мы оставим тебя отдыхать. А когда ты наберёшься сил, мы введём тебя в курс дела. Отдыхай.
После сказанных слов мужчины, остальные пожелали мне «хорошего отдыха» и следом за хозяином дома покидали мою комнату, одаривая меня сомнительными взглядами.
Осталась лишь Эмили, которая позаботилась укрыть меня махровым одеялом. И действительно, оставшись одна я почувствовала небывалую лёгкость. Звук, закрывающейся двери, последнее что я отдалённо услышала.
***
Никто не сомневался в её амнезии, что было ей на руку. Никто не сомневался в её реакции, это всё было свойственно и пока все думают, что ей сложно воспринять реальность, она медленно будет воплощать свой план в жизнь.
С помощью своей хитрости удалось избежать пару скандалов и допросов. Ведь если человек не помнит тех событий, то и не стоит ворошить в его памяти вновь. Таким образом можно и поднять нежелательные воспоминания человека. Всем охотно хотелось верить, чтобы память Пенелопы вернулась к ней, одним лишь отцу и сыну этого не хотелось. Первый по причине недобрых переживаний, а второму хотелось убедиться, а действительно ли это правда или всё-таки превосходный спектакль?
Уже на следующий день, Пенелопа утолила любопытство и жажду окружающих обеспокоенных лиц, какой последний момент запечатался в её памяти. Тот самый субботний день, когда они собирались отправиться к семье Регулус до поездки на снежный курорт.
Тогда собравшись, они пытались придумать как лучше рассказать о произошедшем с ней. В тот самый день с ней были Деррик, Рейнольд… и Каллисто, который всё это время держался в курсе событий, однако ему до сих пор не доложили о пробуждении Пенелопы. Они решили сообщить об этом после выздоровления дочери, явно осознавая, что вводят молодого мужчину в хмурость.
Врач наблюдавший за состоянием девушки прописал ей постельный режим, которому Пенелопа была недовольна, но спорить она не стала. Само собой разумеется, сидеть в четырёх стенах без прав передвигаться самостоятельно может свести с ума, ведь за каждым твоим движением следят проницательные глаза энергичной служанки.
Один раз Пенелопа попыталась встать на ноги самостоятельно. Тут же в них сверху до низу прошлась дрожь и ослабев они подогнулись. Если бы не вовремя подоспевшая Эмили, её госпожа тут же бы рухнула на пол.
Поэтому Пенелопа убедила отца обеспечить её всевозможными книгами, дабы не умереть от скуки. Однако позволять ей читать слишком много запретили — ведь чтение нагружает мозг излишней информации и вызывает утомление.
— Что за глупые мысли? — Словно малый ребёнок, Пенелопа надула губки, вернувшие свой естественный оттенок, и скрестила руки на груди.
— Все же моя леди, не стоит отрицать доли правды в этих словах. — Хихикнула Эмили. Она радовалась видеть, как её госпожа вернулась в своё прежнее состояние, которое открывала лишь рядом с ней.
— Вот и вышло, что я пропустила весь праздник и отдых.
— Да, как только здоровье госпожи полностью восстановиться, она сможет вернуться в учебное заведение и наверстать упущенное.
— Спасибо хоть это последний год.
Прозвучал стук в дверь, и она отворилась, не дожидаясь разрешения хозяйки.
На пороге стоял Деррик.
***
— Он внезапно передумал, — задал незнакомец риторический вопрос.
Девичьи руки массировали напряжённое тело её хозяина. Не придавая значения его тону, она ответила.
— Верно, мой господин. — мелодичный девичий голос прощебетал дальше: — Я постаралась его разубедить, но он настоял на своём. Говорил, что время неподходящее и хочет оттянуть, ведь это важный момент.
— В этом он абсолютно прав. — Мужчина нежился под умелыми руками, он лежал на кушетке, на сложенных руках, а по спине проходили юные ладони, украшенные в красных линиях от удара плёткой. — Сиди тихо и жди пока он свяжется с тобой, ни в коем случае не пытайся сделать шаг первой. — Его тело было расслаблено, а глубокий холодный низкий голос словно метал.
— Слушаюсь и повинуюсь, господин. — Ответила ему барышня ровно, а внутри задрожала.
Она знает, что он с ней сделает, если ослушается…
— Поскорее бы оно пришло, жду не дождусь. — Голос незнакомца прозвучал бодро, он был полон предвкушения, а глаза лихорадочно заблестели безумной искрой.
Несмотря на очарование девушки, его сердца её милота не коснулась. Холодно посмотрев на девушку, мужчина встал во весь рост и накинув на мускулистое тело бархатный халат, вышел из комнаты, оставляя юную девушку сидеть на коленях и ожидать, пока он не покинет помещение первым.
Верно, она сама виновата, что поступила опрометчиво, вот и получила заслуженное наказание.
