Часть 11
29 июня 2021 г. в 00:28
...Мысль ускользнула.
Дарелин помнил, что хотел что-то сказать сыну, но еще секунду назад ровный ход мышления сбился, и мысли рассыпались.
Словно сухой рис из плошки.
— Она мне не нравится. — Пробормотал Карм в спину Мирославу, что ушел вместе с...
...Дар ведь ее увидел там, возле комнаты своего ребенка. Молодая девочка, что пряталась в свои одежды, словно в броню. И искала... Определенно, искала Мира. Ей этого не хотелось, но она следовала чьему-то приказу.
Было что-то еще. Дар ведь не стал бы просто помогать первым встречным, пусть бы все, что от него требовалось – это отвести человеческую девочку к своему сыну и его другу.
— Не люблю людей. — Сын насупился, и почесал шею. Вот же, а говорил, что не обгорит. С самого детства таким был.
— Она не человек. — Дарелин присел на край бассейна, опустив босые ноги в воду. Легкая ткань мгновенно намокла, облепила лодыжки.
— Голова, две руки, две ноги. Охотничья жена, но человек же. — Карамель иногда проявлял слишком уж детское упрямство. — Она ведь не эаль.
...Дарелин встречался с Охотниками. Лиц, правда, не запоминал, но вот запах их крови въелся в ладони и перья. Но это было уже достаточно давно.
А его старшенький ребенок все никак не мог понять, что не все можно было увидеть только глазами.
...Как там младшенькие? Точно справятся с готовкой ужина? А посуду кто помоет?
Мысль опять оборвалась. Дарелин определенно хотел что-то сказать своему сыну, но забыл.
Может, это не так уж и важно?
Стены Жемчужного дома были украшены перламутровыми раковинами моллюсков. Дарелин даже ковырнул одну, проверяя, настоящая ли она.
...Настоящая османская перлица.
Название всплыло в голове, чтобы сразу же потухнуть.
Представление, что устроили хвостатые, было...
Было.
Дарелин и музыку слушал, и смотрел на чужие, плавные движения, на яркие одежды и странные бамбуковые палки, которыми постукивали по полу, отбивая нужный ритм, и все одно ничего не запомнил.
Карму вот понравилось, хотя он виду не подал.
А Мирослав почти все время косился на девушку, что сидела рядом на подушках, и наверняка тоже все пропустил.
А потом... Кажется, выступление закончилось, и Дарелин вышел на террасу, увитую розовым плющом. То ли глотнуть свежего ночного воздуха, то ли посмотреть на небо, усыпанное звездами, то ли...
Неважно, в общем. Только очнулся Дар, когда его крыла коснулись.
Эаль. Девушка. Совсем молоденькая, тонкая и изящная, она пряталась в тенях, и была уверена в том, что лица ее Дар не разглядит.
— Она плогхая. Ирия. Она убихца. — Хвостатая слегка картавила, и говорила на общем языке очень плохо.
Дарелин моргнул.
— О ком вы говорите? — Местный язык был существенно грубее, да и интонации могли сильно изменить смысл фразы.
Эалька вздрогнула. И обрадовалась.
...Она ведь старалась подобрать слова, а теперь ей это не нужно, ведь на родном языке она сможет объяснить все гораздо лучше. И быстрее. И если его крылачество прислушается к ней, то обман раскроется, и ничего страшного не случится. И эта Охотничья сука не сможет больше никого убить.
А она убила, в этом его крылачество может не сомневаться! Сулим сама видела и кровь на стенах, и оторванную руку! И она обязана предупредить, чтобы крылатые забрали эту тварь, что только притворяется тихой и смирной, и...
— Сулим! — Чужое имя ударило по перьям, заставив Дарелина дернуть крылом.
Хвостатая, еще мгновение до этого быстро-быстро тараторящая, резко замолчала, и недовольно поджала тонкие губки. Согнула колечком хвост, повернувшись на голос.
— Тебя уже обыскалась Августина. — То, что Дарелину показалось стеной, оказалось узорчатой металлической решеткой, украшенной все тем же розовым плющом.
...А днем он казался совершенно обычным, зелененьким.
Да и не решетка то была – скорее, некое подобие беседки, что почти соприкасалась с Изумрудным домом.
— Будь так любезна, не заставляй Августину ждать. — Голос был незнакомым.
Пролепетав извинения, хвостатая змейкой скользнула между кустов. Только зашелестели листочки на ветках.
...Сад был не так прост, как могло показаться. Дарелин вдруг услышал и глубинную сеть подземных тоннелей, и потайные выходы-входы, скрытые панели и общую систему с парой сотен камер, что не оставляли ни единой слепой зоны на территории гостиницы.
...Он и сам такую не обойдет. Смести силой может, но пробраться незамеченным – нет.
А там, ниже, глубже, находилось что-то. Что-то... Важное?
Опасное?
Нет.
Да.
— Не смотрите.
...Дарелин ведь видел. Раньше. Когда был совсем мал, и еще только учился быть стражем. Но что он видел?
Наверное, он обошел беседку. Потому что вдруг оказался напротив входа в нее, рассматривая того, кто скрывался в полумраке.
...Стеклянный круглый столик. Два плетенных стула. Кофейник. Крошечная, меньше мизинца, изящная чашечка на блюдечке. Сахарница.
У Дара были такие моменты, что он не мог сразу увидеть картину целиком, сосредотачиваясь то на одних деталях, то на других.
Вот, к примеру, у той, кто сидела на одном из стульев, очки были зеркальными. И в полутьме, которую не мог разогнать настольная узкая лампа-свеча, Дар видел в этих очках лишь собственное исказившееся отражение.
...Та, что пряталась за очками, была больна. И ей осталось мало – болезнь пожирала тело, и почти уже победила.
...А еще она была сильной. Сильной настолько, что это казалось нереальным. Они все погибли, давно, так давно, что Дарелин уже и не помнит.
Та, что носила зеркальные очки, скривила губы в подобие улыбки. Нет, она и правда улыбалась, но вот контролировала эмоции слишком хорошо для человека.
— Раз уж вы нарушили мое уединение, то, будьте так любезны, составьте мне компанию.
...Не то, чтобы ее контроль пошатнулся. Скорее Дару дали возможность услышать отголосок чужой радости.
...Шум моря.
А Дару почему-то казалось, что оно расположено дальше, и услышать его не выйдет. Но нет, получилось.
...Вот бежит-катится маленькая волна с бурульками пены, чтобы с едва различимым шипением коснуться белых плоских камней на набережной. А чуть дальше камни заменяются еще более светлым песком, и волна на нем звучит иначе. Она отступает, вся подбирается, чтобы снова коснуться что песка, что камней.
Замкнутый круг.
Цикады поют. Нет, Дар понимает, что они стрекочут, но почему-то именно сейчас казалось, что они и в самом деле поют. Громко так, и шум этот идет со всех сторон. Кажется, парочка цикад устроилась совсем близко – достаточно руку протянуть, и крошечное крылатое тельце будет поймано.
...Пара лягушек самозабвенно рокотали рядом с бассейном. Им было тут не место, но донести столь важную мысль до этих созданий оказалось некому.
...Женщина в зеркальных очках смотрела. Дар мог бы многое рассказать о чужих взглядах – как обжигают они, переполненные непониманием, или злостью. Страхом. Обидой. Завистью.
Как же, боевой лир, а живет при Отделе. Жалкое зрелище...
— Я бы так не сказала.
А вот у этой женщины, что притворялась, пожалуй, даже слишком хорошо для человека, взгляд был другим, пусть бы и читался он плохо сквозь зеркала очков.
...От него ничего не ждали. Не надеялись. Не злились. Сотни и сотни этих «не», и от этой вереницы заломило виски. А вот кое-что другое было.
Радость. Уставшая, опустошенная радость с толикой сожаления. Та, что сидела напротив, была похожа на море.
...Огромное спокойное море, что неспешно катит крошечные волны, касаясь берега.
— Вы ведь боевой лир? — Вопрос был бы уместным, не задай женщина его на лирском языке.
Многие лае знали этот язык, но не все. И не идеально.
А вот о том, чтобы люди учили этот язык, Дарелин не слышал.
— Страж. Но я, наверное, уже бывший.
— Бывших Стражей не бывает. — Мягко возразила женщина. Дар вдруг увидел, что ее светлые, белые почти волосы заплетены в косы, и те удивительным образом переплетены между собой. Ни заколок. Ни лент.
— Старейшины с вами не согласились бы. Страж из меня не очень хороший получился... А еще у меня дети есть.
— Тот молодой мальчик с удивительно логичным взглядом на мир – ваш? Поразительно на вас похож. Как внешностью, так и силой.
Дар кивнул, запоздало понимая, что смутился комплименту.
...Не он родной отец Карамелю, но он его киррэн. Он его воспитал и вырастил...
— А второй, полагаю, в родстве с вами не замечен... Врач?
— Заместитель главного хирурга.
Женщина кивнула, не выказывая удивления от того, что угадала.
— Мирослав – хороший. — Счел нужным пояснить Дарелин.
— Я это учту. — Очень серьезно произнесла женщина.
...Произношение правильно, разве что речевые обороты устаревшие. И акцента нет.
Наверное, Дарелин задумался, и очнулся лишь от прикосновения к крылу.
Вид у Карамеля был настороженный.
— Я тебя уже обыскался. Там фейерверки сейчас запускать будут, а ты взял и пропал... А что тут происходит? — Вопрос он адресовал не Дару.
— Ничего особенного. Я решила прогуляться перед сном. — Его собственное отражение в зеркальных очках подрагивало. — А ваш отец согласился составить мне небольшую компанию и развлек беседой. Надеюсь, это не слишком вас затруднило?
Теперь она говорила на общем эальском наречии, принятом в большинстве миров, подконтрольных хвостатым. И опять произношение было идеальным.
Карм буркнул что-то нейтральное в ответ, но перья почему-то вспушил. И в руку Дару вцепился, потянул прочь от этой беседки.
Ну да. Фейерверки. Должно быть красиво.
Дарелин обернулся, чтобы напоследок увидеть спину женщины. Она была одета в белый брючный костюм, смотревшийся слишком удивительно в этом мире и этом обществе, и неспешно шла, опираясь на длинную тонкую трость.
...Дар мог бы предложить ее вылечить. У него же есть силы, а женщине ведь больно. Не может не быть больно при таком поражении органов и мышц.
А он... Не додумался предложить. Вот дурак.
...Уже после фейерверков, в фойе Сапфирового дома Дарелин подошел к администратору. Да так уверенно, что Карм, решивший держать отца в поле зрения и еще за сложенное крыло (чтобы наверняка) не успел никак среагировать.
Эаль в жилетке с золотым шитьем внимательно выслушал сбивчивые объяснения Дара, и как-то вдруг весь съежился и даже, кажется, посерел.
Или же это так освещение работало.
— Дама в белом и зеркальных очках... Человек... У нас нет таких посетителей... — Администратор свернул хвост спиралькой, и принялся перебирать страницы в блокноте, чтобы скрыть подрагивающие пальцы.
Он бросил очень быстрый взгляд за спину Дарелину и решился.
— Возможно, вы встретились со светлейшей госпожой Ам Теос? Она сестра хозяина.
Карамель недоверчиво пхекнул.
— Так ваш Шер Ам Теос – эаль. А отец про человеческую женщину объяснил.
Хвостатый вздохнул и очень-очень серьезно развел руками.
...Ах да, такого не могло быть. Дарелин никогда не слышал, чтобы от связи эаля и человека рождались дети.
Разные виды как-никак.
— Официально госпожа Тай Ам Теос является одной из нас. — В голосе администратора проскользнуло смирение с подобным положением вещей. — Она наделена неотъемлемыми правами и равна по статусу господину Шер Ам Теосу.
— А неофициально? — Въедливо уточнил Карм.
...Неофициально тоже. Эаль слишком дорожит своей работой и положением, и свое собственное мнение придержит при себе.
— У нее же хвоста нет. — Пробубнил Карм себе под нос.
Администратор лишь снова вздохнул, не став произносить, что и эали по некоторым причинам могли хвостов лишиться.