60 Дней Лета

      В последний день июля состоялся шестнадцатый день рождения Гарри. Миссис Уизли с самого утра была занята готовкой всех его любимых блюд, и, конечно, женщина собиралась испечь большой праздничный торт. В Норе стояла суматоха, Молли всем, кроме именинника, раздала задания, отправив прибираться в своих комнатах, чтобы никто не мешался ей на кухне.       Гермиона пыталась аккуратно сложить вещи Джинни в шкафу, пока та протирала пыль с подоконника, недовольная запретом на использование магии в уборке — у миссис Уизли на этот счёт были строгие взгляды, она считала, что дети должны уметь управляться с домашними делами и без палочки тоже.       У девочек в комнате всё было и так неплохо, поэтому они справились с задачей довольно быстро и решили заглянуть к остальным. Близнецы, взявшие сегодня выходной, вовсе не занимались никакой уборкой, а разбирали свои товары в больших картонных коробках, распиханных по всем углам в их комнате. Они попытались убедить Гермиону и Джинни помочь им, но девушки, дружно отказавшись, поднялись в комнату Рона. Он и Гарри тоже не слишком старались занять себя делом — оба парня растянулись на полу и рассматривали старые комиксы Рона, которые он, видимо, вытащил из-под кровати в процессе уборки.       Поттер с момента своего появления в Норе стал чаще улыбаться, и его лицо всё реже принимало потерянное выражение. Друзья всё время окружали его вниманием и веселили, как могли, надеясь, что он забудет о своих печалях. Возле его чемодана была небольшая горка подарков: мистер и миссис Уизли подарили ему рубашку красивого бордового цвета и запонки, Рон — большой набор любимых сладостей Гарри, близнецы вручили другу фирменную коробочку забастовочных завтраков, от Джинни он получил альбом для фотографий, а Гермиона подарила ему книгу о самых масштабных войнах в маггловской истории, надеясь, что это чтиво Гарри найдёт полезным.       Гермиона улыбнулась, смотря на мальчиков — они так были похожи на детей сейчас, тыча пальцами в нарисованных героев в журнале и весело обсуждая их суперспособности. Они с Джинни сели на кровать Рона, присоединяясь к разговору.       Примерно через час к ним присоединились и близнецы. К тому моменту ребята уже закончили с разбором старого хлама, найденного под кроватью Рона, и девочки всё же заставили их протереть пыль и убрать разбросанные вещи на место. Все вшестером они решили опять поиграть в квиддич.       Команда Рона, Джинни и Джорджа разгромила команду Гарри, Фреда и Гермионы дважды, и ребятам надоела игра. Они слонялись по дому без дела до самого вечера, пока Молли опять не привлекла их к помощи: нужно было накрыть на стол, надуть шарики и развесить праздничные украшения. Гарри, конечно, отправили в комнату, чтобы устроить ему хоть какой-то сюрприз. Миссис Уизли вынесла просто огромный торт с красивой голубой глазурью, на которой было написано «С днём рождения, Гарри!» и поручила близнецам воткнуть в него шестнадцать свечей. Фред и Джордж были все красные от долгого надувания шариков, но с большим энтузиазмом принялись вставлять свечки в торт. Девушки же закончили с сервировкой посуды и помогли Рону поднять в воздухе поздравительную надпись и цветные флажки.       Наконец, когда всё было готово, Молли позвала Гарри, и все они расселись за столом. К ним вскоре присоединился Артур, которому едва удалось вырваться из министерства пораньше, и неожиданно заглянул Ремус. Правда, он надолго не задержался — лишь съел кусочек торта, после того, как именинник задул свечи, и подарил Гарри подарок (какой-то небольшой свёрток, в котором оказалась книга по защите от тёмных искусств продвинутого уровня, не входящая в школьную программу).       После ужина все ещё какое-то время лениво сидели за столом, заполняя тишину разговорами, пока Артур не стал зевать слишком часто, и тогда Молли приказала всем расходиться по комнатам. Дети, конечно, спать не собирались. Фред и Джордж ещё утром вынесли предложение собраться и отметить день рождения Гарри без взрослых, и все его единогласно поддержали, особенно сам виновник торжества. Поэтому они поступили по проверенной схеме: отсиделись в своих комнатах, дождавшись пока Молли закончит с мытьём посуды, и тихонько собрались у близнецов, наложив на дверь заглушающие чары.       В их комнате играла музыка из проигрывателя, а вместо двух кроватей обнаружились два дивана — видимо, парни снова воспользовались трансфигурацией. Диванчики были придвинуты к центру и стояли друг напротив друга, а между ними был видоизменённый в кофейный столик их письменный стол. На нём стояло три бутылки огневиски и шесть маленьких стеклянных стаканов, и Гермиона нахмурилась. Сочетание Фреда Уизли и алкоголя в прошлый раз закончилось тем, что они едва не поцеловались, её бросило в жар от воспоминаний. На этот раз она будет умней.       — Ну, присаживайтесь, — Джордж указал рукой на диваны, и все расселись по трое. На одной стороне оказался Гарри, Рон и Гермиона, успевшая втиснуться скраю около Поттера. Напротив сели все оставшиеся Уизли. Фред поднялся, откупорил одну бутылку и разлил её содержимое по стаканам, заполнив их не больше, чем на ширину двух пальцев тёмной жидкостью, похожей по цвету на чай с золотистыми бликами. Он раздал напиток всем и опустился обратно на своё место.       — Дорогой Гарри, — поднял свой стакан Фред, — шестнадцать лет — это большая цифра, и отметить её надо как следует, — на его лице было такое довольное и в то же время хитрое выражение, что Гермионе захотелось рассмеяться.       — Предлагаю тост за Поттера, — подхватил брата Джордж. — Ты — наш шестой брат, никогда не забывай об этом.       — Да, Гарри, — Рон легонько пихнул друга в бок, улыбаясь, — не забывай.       — Мы все тебя очень любим, — скромно проговорила Джинни, глядя ему в глаза.       — Очень, — добавила Гермиона. — С днём рождения!       Они все дружно повторили последнюю фразу, столкнув свои стаканы, заполнив комнату стеклянным звоном, и выпили содержимое. Грейнджер, сделавшая всего глоток, закашлялась от крепкого алкоголя, как и Джинни, Рон и Гарри, а близнецы лишь посмеялись над ними, предложив запить виски водой. Поттер выглядел счастливым, хотя всё ещё слегка кривился от непривычного напитка.       — Давайте сыграем в игру, — Фред закинул ногу на ногу и лениво болтал в руке бокалом с остатками огневиски. — В правду или действие.       — Нет! — хором воскликнули Гермиона и Рон, а Джордж захохотал.       — Почему нет? — спросил недоумевающий Гарри. — Я бы хотел сыграть.       — Желание именинника — закон! — Фред сверкнул глазами, хитрая улыбка не сходила с его лица, и он не скрываясь смотрел на Грейнджер. — Давайте сыграем по-маггловски. Без наших жвачек, но с алкоголем.       — Он развязывает язык не хуже сыворотки правды, — усмехнулся Джордж. — Я за!       — Ещё бы ты был не за, — пробубнил Рон.       — А что за жвачки? — вопрос Гарри утонул в поднявшемся гомоне уговоров, близнецы напирали на Рона, убеждая, что всё пройдёт лучше, чем в прошлый раз, и Гермиона тихонько рассказала Гарри на ухо про их первую игру в начале месяца, не слишком вдаваясь в подробности, объяснив лишь, что они все переругались тогда.       — Ну, хорошо, давайте пойдём на кое-какие уступки, — смягчился Джордж. — Пусть у каждого будет возможность отказаться отвечать на вопрос или выполнять действие.       — Ага! Но в таком случае нужно будет выпить двойную порцию виски! — Фред не хотел сдаваться и делать игру слишком простой.       Наконец, Рон согласился на это, да и Гермиона уже не испытывала волнения, ведь без сыворотки правды легко можно будет соврать. Всё должно пройти хорошо, она была в этом уверена, и ей хотелось немного повеселиться.       Они решили, в каком порядке начнут игру, и как будут меняться со временем, чтобы было веселей. Первым задавал вопрос Гарри, пользуясь привилегией именинника. Он повернулся к Рону и спросил:       — Правда или действие?       — Действие, — Рон не помедлил с выбором, вероятно, решив, что лучший друг попросит его выполнить что-нибудь несложное.       — Хорошо, — Поттер задумался, потирая подбородок, и, наконец, озвучил своё задание, растянув довольную улыбку. — Сядь на коленки к любому из близнецов, на твоё усмотрение, и просиди так один круг.       — Что? Это ещё зачем? — Рон смотрел на друга растерянно, пока Гарри посмеивался, Гермиона представила это зрелище и тоже начала хихикать, к ней присоединились и остальные, а Фред призывно стал хлопать себя по колену, подзывая брата.       — Так ты будешь выполнять или нет?       — Давай, Ронни, ты уже делал это, тебе не привыкать.       — Ага, когда мне было сколько? Три?       — Нет, тебе было шесть, — Фред явно веселился, как и Джинни с Джорджем. — Давай же, иди сюда, малыш.       Рон неуверенно покосился на огневиски, раздумывая, стоит ли ему вместо задания принять штрафную порцию, но близнецы установили правило, что отказаться можно только один раз от действия и один от правды, так что он всё же решил оставить отказ на случай, если ему придётся делать что-то совсем ужасное, и медленно поднялся с дивана. Сперва он подошёл к Джорджу, но тот покачал головой, сдерживая смех, и подтолкнул его к Фреду, который с радостью притянул младшего брата к себе и усадил на одно колено, расставив ноги. Рон покраснел и не знал, куда ему деть руки, так что он просто сложил их на своих собственных коленках. Парень, давно перегнавший близнецов в росте, выглядел как большой ребёнок. Фред вдруг принялся раскачивать брата на колене, обвив его торс руками, и напевать одну из детских песенок, какие обычно поют мамы своим детям, играя с ними. Рон протестовал, вцепившись в плечи брата, ругаясь на все лады, пытаясь заставить его прекратить этот детский сад, но тем самым только больше веселил остальных.       Когда Фред успокоился и сел ровно, а приступы хохота стихли, они продолжили игру. Близнецы также выдвинули ещё одно условие — делать после каждого раунда хотя бы глоток огневиски, так что все послушно потянулись к стаканам, Гермиона больше сделала вид, что отпила напиток, лишь смочив губы.       Рон должен был задать вопрос Фреду, но, так как он сейчас был немного занят, было решено пока пропустить его очередь. Тогда Рон обратился к Джинни, сидевшей между близнецами. Девушка тоже выбрала действие, и её брат не придумал ничего лучше, чем попросить её исполнить гимн Хогвартса, но изменённую версию, которую они когда-то сочинили вместе с Фредом, Джорджем и Чарли. Девушка с радостью затянула песню, жутко фальшивя, и к ней быстро присоединились все остальные Уизли, знавшие слова, Фред изредка дёргал ногой, на которой сидел Рон, заставляя его подскакивать и ругаться. Гермиона с Гарри переглядывались, посмеиваясь над ерундой, которую пели их друзья. Наконец, им надоело это занятие — гимн был очень долгим — и Джинни позволили сесть на место. Все снова выпили по глотку, хотя некоторые явно отпили больше положенного, Джордж заново наполнил все стаканы, на этот раз налив жидкости почти до краёв, видимо, чтобы не приходилось подливать слишком часто.       Джинни заставила Джорджа, выбравшего правду, признаться в какой-нибудь стыдной привычке, и он рассказал, что в детстве, когда его среди ночи будили кошмары, он укладывался спать к Фреду в постель, на что сам Фред не постеснялся уточнить, что это происходит и по сей день. Правда, это никому не показалось смешным или постыдным, наоборот, девушки воскликнули, что это очень мило, Гарри ничего не сказал, а Рон был слишком занят отпихиванием от себя рук старшего брата, пытавшегося его щекотать.       Очередь дошла до Гермионы, которая тоже выбрала правду, как и в прошлый раз. Без воздействия сыворотки ей было совсем не страшно. Джордж задал ей довольно безобидный вопрос, целовалась ли она уже хоть раз, и девушка не без лёгкого смущения ответила, что да. Джинни это и так знала, Гарри, кажется, догадывался, а вот Рон… Он посмотрел на неё с недоверием и даже будто с каким-то осуждением, но ничего не сказал.       — Я в тебе не сомневался, Грейнджер, — Фред самодовольно улыбнулся, а Джордж вздохнул, достав из кармана брюк несколько монет и передав их брату.       — Вы что, поспорили на это? Серьёзно? — возмущённо спросила Гермиона. — Ненормальные, — она вздохнула и покачала головой.       — А что такого? — пожал плечами Джордж. — Хочешь, расскажу, когда я впервые поцеловался?       — Мне всё равно.       — А вот мне интересно, — вклинилась Джинни, — расскажи!       — Нет в этом ничего интересного, Джин, впервые он поцеловался со своей рукой в десять лет, — ответил Фред, насмехаясь над братом. — Продолжаем игру!       Раунд за раундом градус алкоголя в крови играющих повышался, и Гермиона, изначально не собиравшаяся увлекаться огневиски, с удивлением обнаружила, что её стакан уже практически опустел. Они уже расправились с первой бутылкой, открыв вторую. В комнате становилось жарче, и Грейнджер стянула с себя кофту, оставшись в футболке и шортах. Она собрала распущенные до этого волосы в пучок, но пара непослушных прядей, как всегда, выбились из него и лезли в лицо, вынуждая постоянно заправлять их за ухо. Девушка сидела, расслабленно облокотившись на Гарри, подогнув одну ногу под себя, а другой мотала в такт музыке. На диване втроём было тесно, но ей было достаточно комфортно рядом с друзьями.       Напротив неё сидел Фред, и Гермиона снова ловила себя на том, что никак не могла перестать пялиться на него. На его красивом лице постоянно была мягкая полуулыбка, когда он не хохотал в голос, конечно. Он держал в руках стакан, играя с ним, перекатывая между длинных пальцев. Его голубые глаза периодически находили её карие, и девушка тут же отводила взгляд, смущаясь. Сегодня Фред оделся в чёрную футболку и брюки, металлическая пряжка ремня поблёскивала на свету, и, Мерлин, как же ему шёл чёрный цвет.       Игра шла очень весело и активно, кому-нибудь постоянно приходилось вставать с места, чтобы выполнить очередное задание, и из всех присутствующих возможностью отказаться от действия или правды воспользовался пока только Рон, не согласившийся рассказывать, целовался ли он (хотя всем и так было ясно, что нет), и Джинни, решившая, что стоять на голове целый круг — это слишком.       В процессе игры они выяснили несколько интересных подробностей друг о друге. Например, что Гарри однажды подсматривал за переодевающимися старшекурсницами в мантии невидимке. Он клялся, что это вышло случайно, но всё же за этот рассказ нещадно покрасневший Поттер получил бурное одобрение от мужской части их группы, и осуждение от женской. Ещё они всё-таки узнали, что Джордж поцеловался первый раз в четырнадцать и это была Кэти Белл, которая тогда ему нравилась. Джинни пришлось признаться, что это именно она послала Гарри на его втором курсе зачарованного гнома, распевающего ужасную поэму в день святого Валентина, хотя, в общем-то, все и так догадывались, но девушка всё равно выглядела слегка смущённой, несмотря на давность позорного события. Потом Гермиона ещё раз выбрала правду, и Рон спросил с кем она целовалась.       Гриффиндорка очень не хотела отвечать ему на этот вопрос, но она и так чувствовала себя достаточно захмелевшей, чтобы соглашаться на штрафную двойную порцию виски, поэтому всё же сказала, что это был Крам. Конечно, Рон раскрыл рот и выругался, но потом вроде бы пришёл в себя, залпом осушив содержимое своего стакана.       Теперь ей нужно было задавать вопрос Фреду, и она растерялась, когда тот выбрал правду. Гермиона никак не могла придумать хороший вопрос, но кое-что крутилось в голове девушки. Она знала, что Фред какое-то время встречался со своей однокурсницей, Анджелиной Джонсон, а потом они расстались. И её интересовали подробности. Большое количество его родственников в окружении сейчас, конечно, не способствовало её храбрости, но любопытство победило. В конце концов, все они были взрослыми людьми.       — Кхм, скажи, Фред, — она жутко смущалась, совершенно не зная, как задать волнующий вопрос. Парень смотрел на неё в ожидании. — У вас с Анджелиной что-то было? — она выпалила эти слова и застыла на месте, пристально смотря на свои руки. Фред же забавлялся, еле сдерживая улыбку.       — Что-то у нас определённо было, Грейнджер, — он прыснул. — Что-то было и у нас с тобой. Выражайся конкретней.       Щёки Гермионы совсем запылали, и ей потребовалась вся её выдержка, чтобы собраться и спросить нормально, не позволяя Фреду насмехаться над ней.       — Ты с ней спал?       Уизли медлил с ответом. Гермиона даже смогла поднять глаза и взглянуть на него — парень сидел на своём месте, откинувшись на спинку дивана и вытянув ноги перед собой, его голова была чуть наклонена набок, и он изучал её реакцию. Он облизнул губы и наклонился вперёд, поставив локти на колени.       — Да.       Короткий ответ, от которого сердце Грейнджер пропустило пару ударов. Он не улыбался и выглядел серьёзным, не отводя внимательный взгляд от её лица, и ей пришлось заставить себя улыбнуться и принять непринуждённый вид. Девушка надеялась, что у неё получилось. Сейчас она была безумно рада, что они были здесь не одни, и остальные ребята бурно среагировали на признание Фреда, отвлекая его от неё. Джордж, конечно, не был удивлён. Он и сам, насколько могла судить Гермиона, был далеко не невинным мальчиком, в конце концов, чем-то же он занимался всю ночь с той официанткой из деревни. А вот Рон и Гарри накинулись на него с расспросами, пока Джинни зажала уши ладонями, не желая слышать подробности.       Гермиона отвернулась к окну и сделала вид, что разглядывает ночной пейзаж, хотя на самом деле в темноте ничего невозможно было разглядеть. Да и сейчас перед её глазами стояла только одна картина — Фред и Анджелина вместе. Она жалела, что спросила об этом. Чёртово любопытство переиграло её, оставив в дураках. Грейнджер прекрасно понимала, что ничего такого в этом нет, но почему-то ей было так обидно представлять Фреда с другой. Ей захотелось рассмеяться. Это было так глупо, ревновать его к бывшей девушке, ведь в тот период, когда они были вместе, Гермиона вообще о нём не думала и целовалась с Виктором у Чёрного озера. И всё же.       На секунду она представила себя на месте Анджелины, и её будто обдало жаром от горячей печи, а в животе мгновенно взлетели сотни бабочек, задевая всё внутри своими крыльями. Она бросила быстрый взгляд на Фреда, и он посмотрел в ответ. В его взгляде не было ничего отталкивающего или жёсткого, наоборот, он был тёплым и мягким. Гермиона улыбнулась, и переживания отпустили её.       Спустя ещё один круг девушка наконец выбрала действие, и Гарри придумал кое-что интересное.       — Поднимись на чердак и пробудь там десять минут в темноте. Никакого люмоса, — он был доволен собой и забавно улыбался, запьяневшие зелёные глаза казались очень весёлыми, одна его рука покоилась на спинке дивана прямо за спиной Рона, а в другой он вертел палочку, которой он пользовался для предыдущего задания.       — Гарри! Ты же знаешь, что я боюсь темноты, — жалобно проговорила Грейнджер, и друг сжалился над ней.       — Ладно, так и быть, ты можешь взять сопровождающего.       — Рон? — она посмотрела на Уизли с надеждой, но он смотрел в ответ как-то неуверенно, и близнецы рассмеялись, привлекая её внимание.       — Не советую брать Ронни, его легко можно перепутать с упырём, — Фред отсалютовал бокалом брату, громко фыркнувшему на его реплику.       — Он его недолюбливает.       — Упырь Рона или наоборот? — смешливо спросил Гарри, и Рон толкнул его в бок.       — Гермиона, может, ты правда выберешь кого-нибудь другого? Я и так живу рядом с этим, — он, видимо, хотел сказать что-то нелестное, но вместо этого просто неопределённо повёл стаканом по воздуху. — Сходи с Фредом, ему вот наш упырь очень нравится, — во всём этом явно крылась какая-то семейная шутка, которую Гермиона не очень понимала, но её волновало только то, что она уж точно не хотела торчать десять минут в тёмном помещении с существом, не классифицированным как разумное.       — Эх, пошли, Грейнджер, — Фред поднялся с дивана, слегка качнувшись, но тут же выпрямившись, и протянул ей руку.       Девушка заволновалась, теперь ей показалось, что лучше бы она пошла на чердак одна, чем в компании Уизли, от которого у неё затуманивался рассудок похуже, чем от огневиски, но все смотрели на неё выжидающе, и она вложила свою ладонь в его и позволила увести себя из комнаты. Правда, все остальные последовали за ними, чтобы проконтролировать, что они в самом деле будут заперты на чердаке.       В коридорах Норы стояла тишина, лишь изредка было слышно, как в трубах шумит вода, и трещит одинокий сверчок, забравшийся с улицы в дом и теперь где-то прятавшийся. Было темно, но ребята шли уверенно, все они знали здесь каждый метр и искусно обходили скрипящие половицы. Они изо всех сил старались не шуметь, чтобы не разбудить родителей, хотя иногда кто-нибудь терял равновесие и сталкивался со стеной или с идущим рядом, и периодически их пробивало на смех, который они зажимали ладонями. Рон шикал на всех, делая вид, что контролирует ситуацию, а потом едва не улетел с лестницы, вызвав у всех новый приступ беззвучного хохота.       Гермиона думала, что это была плохая затея, идти всем вместе. Она боялась, что мистер Уизли теперь спал очень чутко, встревоженный происходящими событиями, но пока что никто их, кажется, не слышал. Самым сложным было пройти мимо хозяйской спальни, расположенной на четвёртом этаже, и, как только они миновали эту опасную точку, им всем стало легче дышать. Девушка чувствовала тепло ладони Фреда — он не отпускал её ни на миг, и ей это безумно нравилось.       Наконец, они добрались до входа на чердак. Он располагался рядом со входом в комнату Рона, к нему вела маленькая лесенка вроде стремянки, прикрученная к стене. Фред первым поднялся по ней, открыв дверцу-люк, предварительно шепнув отпирающее заклинание, залез внутрь и вновь протянул Гермионе руку. Девушка помедлила, но всё-таки тоже поднялась, и Уизли втянул её за собой.       — Я засекаю десять минут, как только закрою люк, — сказала Джинни, и дверца за ними захлопнулась.       Гермиона выпрямилась и огляделась. В помещении было хоть глаз выколи, она совершенно ничего не видела, и остальные её органы чувств принялись за усиленную работу. Здесь резко пахло пылью и курятником, а рядом с ней ощущался терпкий аромат древесного парфюма Фреда, смешавшегося с огневиски. Эта смесь кружила ей голову, правда, она не была так уверена, что виной её головокружению не был сам выпитый алкоголь. Под ногами шуршали какие-то бумажки или что-то похожее, и было слышно тихое посапывание. Наверное, упырь спал.       Фред стоял к ней очень близко, всё ещё держа её за руку. Он сделал пару шагов вглубь чердака, и Грейнджер послушно последовала за ним. Её сердце билось, как сумасшедшее, и она не знала, что влияло на это больше — пугающая темнота или Уизли. Ей нужно было срочно заполнить чем-нибудь эту неловкую тишину, и она зашептала:       — Думаешь, он спит, да?       — Наверное, — она уловила лёгкий шорох его футболки, — Он, вообще-то, безобидный. Ловит пауков, — Фред усмехнулся. — Ронни от этого факта просто счастлив.       — Я знаю, что упыри — неопасные существа. Я его не боюсь.       — Ах да, ты боишься темноты, — парень немного сдвинулся, кажется, встав напротив неё.       Гермиону жутко раздражало, что она совсем ничего не видит. Тут не было совершенно никаких источников света, и её успокаивало лишь присутствие Фреда. Одна она бы здесь точно не выдержала. Уизли выпустил её руку, и она тут же потянулась вперёд, хватаясь за него снова. Девушка не желала отпускать его в ситуации, когда была лишена возможности видеть. Её пальцы ухватились, кажется, за ткань его футболки, и она медленно сместила руку, ведя наощупь, пока не наткнулась на голую кожу. Это должно было быть его запястье, судя по расположению, и она сомкнула пальцы на нём, стараясь не давить слишком сильно.       — Ну и что, — пробубнила она, — можно подумать, ты ничего не боишься.       — Боюсь, Грейнджер, очень боюсь, — Фред как-то тяжело вздохнул и замолк. Гермиона ожидала продолжения, но его не последовало.       Ей стало интересно, сколько уже прошло минут. По ощущениям не очень много, но она вполне могла ошибаться. Фред вдруг снова заговорил очень тихим шёпотом.       — Ты же понимаешь, что между мной и Анджелиной уже давным-давно ничего нет?       Девушка молчала. Зачем он решил сказать об этом, и почему сейчас? Она неосознанно сжала пальцы, и Фред дёрнул рукой, давая знать, что ему больно. Гермиона ослабила хватку, а потом и вовсе скользнула пальцами вниз по его коже, слегка коснувшись кончиков его пальцев, и скрестила руки на груди, отпустив Уизли.       — Понимаю, — наконец, ответила она, поджав губы. Её смущал этот разговор, и ей хотелось, чтобы чёртовы десять минут поскорее закончились.       Какое-то время они снова молчали. Тихое дыхание Фреда раздавалось совсем близко, а упырь и вовсе захрапел, испугав девушку внезапной сменой звука. Она вся была напряжена, присутствие Уизли рядом уже не так успокаивало, и страх заставлял её жаться ближе к стене.       Гермиона вздрогнула от неожиданности, когда её щеки коснулись тёплые пальцы Фреда. Он словно обладал способностью видеть в темноте, его движения были уверенными, и он не сомневался, где у Грейнджер находится ухо, когда заправил за него кудряшку. А затем он нежно провёл рукой по её шее, посылая множество мелких мурашек по коже девушки, и остановился только, дойдя до ямки между ключицами. Два его пальца застыли в этом месте, и она услышала лёгкий выдох, сорвавшийся с его губ. Это мог быть беззвучный смешок, а может быть, он просто резко выдохнул.       — У тебя сердце так стучит, — прошептал Фред. Его рука на секунду пропала, только чтобы вновь появиться на её щеке, а другая ладонь парня легла на её талию.       Грейнджер думала, что она сейчас сойдёт с ума. Ей было трудно дышать, и она делала какие-то рваные вдохи и выдохи с большими паузами между ними. В темноте все чувства обострились, запах Фреда казался ей таким сильным, а его прикосновения такими яркими, будто кроме этого ничего больше не существовало в целой вселенной. Она сделала маленький шажок ему навстречу и упёрлась в его тело, оказавшееся ближе, чем она ожидала. Гермиона задрала голову, ничего перед собой не видя, и замерла в ожидании. Через мгновение девушка ощутила чужое дыхание на своём лице, она потянулась вперёд, и её губы соприкоснулись с его. В её голове образовался полный вакуум, там не было совершенно ничего, кроме ощущений чужих мягких губ, легко касающихся её собственных. Это было просто прикосновение, они оба не двигались несколько секунд, а потом Фред приоткрыл рот и выдохнул тёплый воздух, прижавшись носом к щеке Гермионы.       Сама она не могла решить, что делать дальше. Всё, чего ей хотелось — вновь его поцеловать, но она медлила, пытаясь понять, чего хочет он сам. Чего он ждёт. Его рука, прежде находившаяся на щеке девушки, теперь прижимала её к телу Фреда, ласково поглаживая её по спине. Его губы были буквально в миллиметре от её, она чувствовала его участившееся дыхание, слышала гулкий стук своего сердца в ушах. Гермиона вдруг поняла, что её руки всё это время как-то глупо были зажаты между их с Фредом телами, и она неуверенно опустила их на вздымающуюся грудь парня, ощутив мягкую ткань его футболки под подушечками пальцев.       Момент прошёл, как наваждение, и они медленно начали отстраняться друг от друга. Девушка чувствовала разочарование и винила себя за трусость. Надо было просто сделать то, чего ей так хотелось, наплевав на внутреннюю неуверенность и страхи, но она не смогла. Однако, Фред не отпускал её, он сместил руки на её предплечья, удерживая их перед собой, а она всё ещё держала свои ладони на его груди. Что будет теперь? Это ведь могло ничего не значить. Секундный порыв, о котором Уизли мог сейчас жалеть.       В глубине чердака раздался резкий звук, словно кто-то бросил коробку о стену, и Гермиона, напугавшись, дёрнулась на месте. Под её ногами оказался какой-то хлам, о который она запнулась, едва не свалившись, если бы Фред не удержал её в своих руках. Он крепко прижал её к себе, она спиной ощутила его тело, тут же расслабляясь.       — Кажется, упырь проснулся, — усмехнулся он ей в ухо.       — Сколько уже прошло времени? Может быть, они специально держат нас здесь дольше? Мне кажется, эти десять минут длятся уже слишком долго, — девушка вцепилась в руки Фреда, обвившие её под грудью, и её сводила с ума его близость и ощущение опасности, которое она испытывала, находясь в кромешной тьме.       — А, по-моему, наоборот.       Он развернул Гермиону лицом к себе, и она была готова поклясться, что ещё мгновение и её сердце не выдержит напряжения. В этот момент люк позади них распахнулся с громким стуком, она тут же отпрянула от Уизли и услышала шипение Рона.       — Тише ты, мама с папой проснутся и нам всем придёт…       — Выходите, — прошептала им Джинни, не дав брату закончить своё предложение, — время вышло.       Гермиона спустилась первой, Фред последовал сразу за ней. Он закрыл дверь с помощью заклинания и отряхнул свою одежду от осевшей на неё пыли. Грейнджер лишь надеялась, что её лицо сейчас не было слишком красным, а вид — подозрительным.       — Ты уверена, что прошло именно десять минут? — с нажимом спросила она у своей рыжей подруги.       — Миона, я засекала! Ровно десять минут, вот, посмотри, — она схватила Джорджа за руку и протянула её под нос Гермионе, на запястье парня были надеты часы. — Вы зашли в сорок одну минуту, а сейчас пятьдесят две. Лишняя минута прошла, пока вы вылезали.       Девушка вздохнула, она знала, что Джинни не врёт, просто её внутренние часы предательски сломались под воздействием Фреда. На него она старалась не смотреть, опасаясь увидеть в его выражении лица признаки сожаления.       Время приближалось к трём часам ночи, и она подметила, что Джинни выглядит очень сонной и постоянно зевает, а Рон и Гарри оба едва стоят на ногах. В руках последнего оказалась наполовину пустая бутылка огневиски, которую Поттер, видимо, решил прихватить с собой, чтобы скрасить минуты ожидания. Гермиона подошла к другу и, улыбнувшись ему, забрала бутылку.       — Мальчики, мне кажется, вам лучше лечь спать, — обратилась она к двум парням, держащимся за стенку. Они слабо запротестовали, но Фред и Джордж были того же мнения, что и Грейнджер, и втроём они легко убедили их, что вечеринку пора заканчивать.       Поттер и Уизли скрылись за дверью своей комнаты, и оставшиеся ребята устало побрели вниз по лестнице. Гермиона отдала бутылку Джорджу и поморщилась, когда парень сделал большой глоток прямо из горла, а потом передал её брату, и Фред повторил действия своего близнеца. Он протянул виски девушке, но она предпочла отказаться, мотнув головой. Она считала, что алкоголя сегодня и так было выпито предостаточно.       Гермиона пристально разглядывала затылок Фреда, шедшего впереди, пытаясь понять, как она должна себя вести с ним теперь. На их счету уже были два несостоявшихся поцелуя в пабе почти неделю назад, и теперь один состоявшийся, но всё же какой-то неполноценный.       Внезапно она так разозлилась — Фред не мог ей прямо сказать, чего он хочет, и ей захотелось накричать на него за это. Она ведь не гадалка, у неё всегда было плохо с прорицаниями в школе! Как она должна была интерпретировать его действия, учитывая взбалмошный характер парня и его вечно флиртующий стиль общения? В конце концов, она подумала, что если бы он действительно так уж хотел её поцеловать, то он бы сделал это нормально, а не так, как сегодня. Фред не был из тех, кто боится или отступает перед желаемым.       Они дошли до этажа, где располагалась комната близнецов, и Гермиона невольно замедлила шаг. Ей захотелось ещё раз взглянуть в глаза Фреда, увидеть в них что-то важное. Джинни, к её радости, не останавливаясь, продолжила спуск по лестнице, пожелав братьям спокойной ночи. Грейнджер развернулась и сделала шаг навстречу Фреду, игнорируя Джорджа. Он был достаточно сообразительным, чтобы догадаться, что она хочет поговорить с его близнецом, но слишком любопытным, чтобы так просто оставить их наедине. Только после того, как Фред, скрестивший руки на груди, шепнул ему что-то на ухо, тот ушёл, улыбнувшись Гермионе странной улыбкой. Девушка повторила жест Фреда, скрестив руки, словно стараясь прикрыться.       — Ты что-то хотела? — его лицо показалось ей таким застывшим, как маска, а глаза — холодными, что её пробрала дрожь.       — Ничего, — Гермиона стояла в метре от него и не узнавала человека перед собой, он смотрел на неё равнодушно, и от этого становилось больно. Только что он прижимался к её губам своими, а что изменилось сейчас? Она набралась решимости, и заговорила снова. — То, что случилось на чердаке…       — Ничего не случилось на чердаке, Грейнджер, — отрезал он, и Гермиона почти физически ощутила удар по лицу от его слов. — Мы просто увлеклись, да?       Девушка рвано вздохнула, силой удерживая на лице спокойное выражение.       — Да, — это было легко произнести. Легче, чем она думала. Но от этого становилось тошно. Ей хотелось закричать, что он не имеет права так играть с её чувствами, но сейчас нужно было держать себя в руках. — Тогда спокойной ночи, Фред.       Он кивнул, развернулся и закрыл за собой дверь спальни, а Гермиона на ватных ногах дошла до своей. Переодевшись ко сну, она легла в кровать, накрывшись одеялом с головой, и на её щеках появились мокрые дорожки, которые вскоре образовали целую лужицу в выемке между ключицами, куда слёзы стекали по шее, и где совсем недавно Фред касался её пульса. Она коснулась этого места своими дрожащими пальцами и до боли закусила губу.       Джинни ошибалась, для Уизли она была лишь развлечением.