Mission for the Mandalorian

      Когда Тара проснулась окончательно и села, первым делом проверяя ребенка в люльке, они уже прибыли к кораблю. Малыш все еще спал.       Она постаралась не попадаться на глаза Мандо: сейчас ее раздражал, обижал, вызывал неприятную боль в груди даже его вид,— и помогла Куиллу разгрузить повозку.       — Корабль не починить без станции техобслуживания, — сказал мандалорец, осматривая ободранную тушу звездолета. — Понадобится не один день.       — Ты можешь помочь нам, — заявил угнот. — И дело пойдет быстрее.       — Нам? — переспросил наемник. Тара вскинула голову, ловя на себе очередной его пристальный взгляд, и хмыкнула, самодовольно кривя губы. Мандо правильно расценил ее жест, потому что замотал головой. — Нет. Она не будет копаться в «Лезвии».       — Ну и пускай, — пожала плечами Тара. — И справляйся самостоятельно. Удачи тебе в ближайшие месяцы починить эту рухлядь и вернуться в строй твоей любимой Гильдии.       — Она поможет, — поддержал Куилл. — Я все сказал.       Мандо простонал в голос и почти схватился за голову.              Пусть языков Тара не знала, про разные расы галактики слышала чаще впервые, но понимание, как устроены механизмы, было в ней сродни интуиции. Знание работало, как навык, обучение которому она забыла, но вот результат был с ней даже в сложившихся обстоятельствах крайне смутного прошлого.       Куилл ее навыки быстро обратил в пользу своей ферме, хотя и сам был весьма умелым механиком. Теперь же они работали сообща, словно всю жизнь трудились рука об руку.       — Надо переплавить жгут у топливного бака, — сказала Тара себе за спину, заслышав шаги. Была глубокая ночь, они работали вторые сутки. Малыш все еще спал, и Тара приглядывала за ним, вслушиваясь в его дыхание в темноте.       Была бы ее воля, она бы провела в темноте годы, чтобы выяснить, что творилось с ней прошлом. Кажется, только так освобождалось ее подсознание вместе с позабытыми навыками и умениями, и теперь они пригождались ей в весьма странных обстоятельствах.       Никогда бы она не подумала, что будет помогать наемному убийце.       — Подай паяльник, он у рычага давления справа от меня, — попросила Тара, протягивая за спину руку. Ей в ладонь тут же опустилась холодная рукоять инструмента. — Ага, спасибо. Постой, я припаяю жгут к стенке, надо будет проверить, работает ли термометр.       Она зажмурилась, когда инструмент в ее руках заискрил, — втайне радуясь, что рядом нет мандалорца, который пришиб бы ее за такое безалаберное, безрассудное отношение к собственному кораблю, но, эй, Таре так работалось лучше.       — Готово. Проверь термометр! Давление есть?       — Есть, — неожиданно раздался голос Мандо у нее над плечом.       Тара дернулась и выпрямилась, тут же окунаясь в его гулкое сердцебиение. Как же она не расслышала его в темноте!.. Видимо, упорная работа отвлекала ее от других инстинктивных привычек.       — Я почти закончила тут, скоро уйду, — почему-то кинулась в оправдания девушка. Ладони вспотели, дышать стало труднее.       — Я не гоню, — возразил мандалорец. — Ты вроде справляешься самостоятельно, я просто пришел убедиться в том, что ты не громишь мне корабль.       Тара вскипела быстрее импульса.       — Сдалась мне твоя доимперская канонерка, — бросила она, вытирая руки об штаны. — Я помогаю тебе, потому что так ты быстрее свалишь с планеты и перестанешь тут всех беспокоить.       — Но ребенка я с собой заберу, — завел прежние речи наемник. — И, сдается мне, ты с этим все еще не согласна.       Тара закатила глаза, радуясь, что в темноте этого не видно. Она не догадывалась, что в шлем мандалорца было встроено ночное зрение, и все ее действия были ему прекрасно видны.       — Не согласна. Но я верю, что ты передумаешь отдавать его в руки своим безжалостным нанимателям. Он все-таки тебе жизнь спас.       Наемник опустил голову и как-то сник. Плечи дрогнули лишь на мгновение, но его хватило, чтобы Тара это заметила.       — Ты сомневаешься, — догадалась она, прислушавшись к интуиции. Отчего-то эта мысль обрадовала ее сильнее прежних. — Значит, у меня есть время и шанс убедить тебя.       Она оставила наемника на борту корабля, а сама спустилась по трапу к Куиллу. Тот как раз равнял панель от внешней обшивки точными ударами молотка.       — Завтра с утра надо будет проверить мониторы. Кажется, там поврежден выводящий шлюз, возможно, изображение будет давать сбой.       Угнот согласно кивнул, не отрываясь от своего занятия.       — Мандо пригодится такой напарник, — сказал он вдруг. Тара удивленно замерла.       — Вот еще. Нужен он мне со своими заданиями. Пусть ребенка в покое оставит и проваливает!       — А тебе пригодятся его умения, — продолжил свое Куилл. Девушка хотела возмутиться, но угнот ее перебил. — Мандо говорит, ты ругаешься много.       — Его какое дело?       — Таких ругательств нет на всеобщем.       — И что?       — А имена есть.       Тара нахмурилась, прикусила губу. Вскинула голову к небу, вглядываясь в мириады звезд на нем. Где-то там были планеты, о которых она не знала. Где-то там были миры, которые раньше были ей знакомы.       — О чем ты? — хрипло спросила Тара. На самом деле, слышать ответ она боялась. Она не была к нему готова.       — Мофф — это не ругательство, Тара Кирк, — сказал угнот. — Это должность губернатора времен Империи.       Стало холодно. Страх пробрался в легкие Тары и осел там неприятным осадком, вызывая гнетущую боль. Не такую, какую она испытала при столкновении с грязерогом. А ноющую, тоскливую. Ту, о которой она старалась не думать.       Она знала, что это за слово. Просто не подозревала, что использует его вместо ругательства. Если бы она могла контролировать это, то никогда бы не вспоминала Империю.       Наблюдающий за ней мандалорец понял, что склоняется к варианту Куилла, несмотря на все свои сомнения. Тара Кирк не казалась ему опасной. Больше нет. Теперь она виделась ему потерянной и разбитой. Осколком, частью некогда целого человека. Как и многие в этой галактике.       Как он сам? Вероятно. Сравнивать их было бессмысленно, но именно сравнение помогло мандалорцу принять окончательно решение.       И, может быть, он мог бы помочь ей вспомнить себя. В благодарность за свое спасение.

***

      Корабль удалось собрать заново, почистить детали, прилатать те, что отходили от корпуса до джав. «Лезвие бритвы» выглядел почти сносно к тому моменту, как они с ним закончили.       — Левый двигатель, — сказал Куилл. Они вдвоем с Мандо проверяли последние детали, прежде чем вынести вердикт. Наемник завел турбину, и та загорелась приятным оранжевым светом. Значит, работала.       — Его чинил ты, — сказал Мандо. — А вот правый…       — Эй! — раздалось снаружи. Тара стояла прямо под правой турбиной и ковыряла ее брюхо. — Погоди минутку, кое-что подкручу… Готово, врубай!        Наемник завел второй двигатель. Тот выплюнул с хрипом облако дыма и раздался тем же оранжевым светом. Поразительно, но он тоже работал, как следует.       Они с угнотом спустились к Таре и ребенку — тот все еще спал в своей люльке, почти не двигаясь, и девушка иногда подносила ему по капле воды, чтобы смочить сухие губы. Мандо осмотрелся.       — Не знаю, как тебя благодарить, — сказал он Куиллу. Тара услышала его и даже не удивилась. — Позволь разделить с тобой награду…       — Ни в коем случае, — тут же возразил угнот. — Ты мой гость на этой планете, и я твой покорный слуга. Кроме того, это моя помощь за освобождение. Ты принес мир в мою долину, и теперь здесь спокойно.       — Что ж…       Когда мандалорец повернулся лицом к Таре, та замерла. Что? Пора прощаться, не так ли? Она подтянула к себе колыбель с ребенком и вцепилась в нее обеими руками. Пусть уходит и не возвращается, а малыша оставит в покое.       Наемник склонил голову, наблюдая за ее действиями. Им придется драться за парня? Она готова. Куилл утверждает, что мандалорцы — лучшие головорезы во всей галактике, но и у нее полно сюрпризов. Даже от самой себя.       Но наемник ее удивил — сильнее, чем она полагала.       — Мне пригодились бы такие специалисты на борту, — сказал он вдруг. — У меня есть место на корабле для вас обоих, и я хорошо плачу.       Тара моргнула, ее пальцы вокруг люльки на мгновение ослабли.       — Ты зовешь нас обоих, чтобы…       — Я польщен, — перебил ее Куилл. — Но я всю жизнь работал, чтобы наконец-то стать свободным.       Наемник посмотрел на него и кивнул после продолжительной паузы.       — Понимаю тебя.       Тогда они оба повернулись к Таре. Та перенесла вес с одной ноги на другую, невольно потянулась рукой за посох. Ох, Бездна же принесла этого мандалорца в долину угнота!..       — Ты же не доверяешь мне, — бросила она, звонче, чем хотела — голос сорвался от нарастающего напряжения.       — Как и ты мне, — кивнул наемник. — Мы в равных условиях.       Тогда Тара перевела взгляд к угноту. Весь год с небольшим, что она провела на этой планете, скрываясь ото всех и от себя тоже, Куилл помогал ей: не задавал вопросов, не расспрашивал о прошлом, только направлял и подсказывал, как жить эту жизнь без опаски стать мишенью Империи. Мандалорец предлагал ей не спокойные дни вдали от опасностей. Он предлагал ей саму опасность.       Готова ли была к ней Тара? Вопрос подразумевал не появление страха, а то, что за ним последует. Тара не доверяла даже самой себе, так что наемник был вторым в очереди ее сомнений, не первым.       — Ты долго скрывалась, Тара Кирк, — сказал вдруг угнот. — Но пора взглянуть в лицо страхам и узнать себя. Я верно говорю.       Когда Тара вскинула голову, в ее глазах стояли слезы. Мандалорец почти отшатнулся, заметив их — так сильно они его поразили. Почему эта девчонка плачет, почему сейчас? Угнот сказал, что она не помнит себя, но это не повод бояться грядущего до слез. Он почти решил отозвать свое предложение — плаксы на борту были ему не нужны, — когда Тара вдруг заявила — угноту, не ему:       — Он же убийца.       Наемника это не задело. Кем только его не звали случайные попутчики и неслучайные жертвы.       — А ты? — ответил ей угнот. — Разве нет? Убийца — надежный спутник.       Тара поджала губы, вновь опустила голову. Она дала слабину, что позволила им обоим увидеть слезы в ее глазах, но именно в тот момент поняла, что решение было принято ею еще три дня назад, когда она помогла мандалорцу с грязерогом. В тот миг, когда она прыгнула на спину зверю и испугалась за свою жизнь, перед ее глазами промелькнули давние, забытые, затертые образы. И раз она вспомнила о них, пора было очистить разум и вернуться к прошлому. Каким бы пугающим оно ни было.       — Я не дам тебе забрать ребенка к живодерам, — сипло сказала Тара, вцепляясь в колыбель с малышом. Она вскинула голову, посмотрела прямо на мандалорца— снова прямо в глаза — и потянула люльку за собой к кораблю. — Я все сказала.       Угнот проследил за ней с кривой ухмылкой на лице.       — Удачи тебе, Мандо. Пусть ребенок выживет и принесет тебе большую награду. А женщина… Надеюсь, она узнает свою правду и поможет тебе в пути.       Мандалорец кивнул, чувствуя, что поступает правильно. Но сердце его было неспокойно: оно чуяло, что на борт он брал саму опасность.       Тара спустилась попрощаться с угнотом и обошла наемника, словно его не существовало.       — Даст время, свидимся еще, мой друг, — сказала она и улыбнулась — впервые за все время, что Мандо за ней наблюдал. — Спасибо за то, что заботился обо мне. Пусть в твоей долине отныне царит мир.       Угнот покивал и даже мужественно выдержал ее объятия.       — Иди. Если страх проберется в твое сердце, знай: ты на верном пути.       Тара кивнула, бросила на мандалорца мимолетный взгляд и вбежала по трапу на корабль.       «Доимперская канонерка», — вспомнил он ее брошенную в порыве злости фразу. Сейчас Тара страшилась ее куда меньше прежнего.       Мандо поднял в воздух свой корабль с неожиданным экипажем и вздохнул. Тара сидела позади него, укачивая люльку, и вперед не смотрела. Словно боялась того, куда заведет ее дорога.       — Он же убийца.       — А ты? Разве нет?       В углу стоял, прислонившись к стене, посох Тары. Мандо задумался, кого могла убить эта девица, и нашел для себя только один приемлемый ответ: врага.       «Лезвие бритвы» нес их к Неварро и его нанимателю. Ребенок спал.