Mission for the Mandalorian

      О том, чтобы выехать в Мос-Эйсли тем же вечером, не могло быть и речи. Тару довезли в лэндспидере до поселка вместе с несколькими женщинами, и Джо увела ее в здание школы, поскольку свободных спальных мест в городке не было, а Таре, по заверениям местного доктора, необходим был полный покой.       Дин не видел девушку до самого вечера: он вернулся в город с ребенком чуть позже и, честно говоря, волновался сильнее прежнего. В прошлый их прилет на Татуин он тоже оставил Тару одну, и в итоге она чуть не пострадала от рук недотепы Каликана. Ситуация сегодня вообще выбила его из всех привычных шаблонов.       Кобб пригласил его к себе; видя, что ребенок клюет носом, Дин решил не отказываться от крыши над головой хотя бы для мелкого, который тоже переволновался в ущелье, а потом беспокоился, когда Тара ушла и не вернулась.       — Она отдохнет и поправится, — сказал вдруг Кобб. Дин задержался рядом со спящим ребенком в коконе из старого плаща, куртки и шарфа шерифа, который тот соорудил малышу.       — Она не больна, — сердито ответил мандалорец. Шериф вяло улыбнулся.       — Я этого и не говорил.       Дин присел к столу; Кобб опрокинул стакан испочки и предложил второй мандалорцу, но быстро понял свою ошибку и просто махнул рукой. На улице начинался праздник: люди Мос-Пельго готовили большой ужин и разливали напитки и жарили мясо крайт-дракона, доставшееся им от тускенов. В доме шерифа было гораздо спокойнее.       — Я обещал себе не задавать вопросов, раз ты так остро на них реагируешь, — неожиданно произнес Кобб в воцарившейся тишине, — но не могу не спросить, особенно после случившегося в ущелье.       Дин уже решил, что если шериф будет усмехаться, его придется убить, несмотря на все договоренности и то, что броню он все-таки добровольно сдал сразу же после победы над драконом.       — Тара сказала, вы один клан. Это так?       Они этого не скрывали. Но они же об этом не говорили. Это было нерушимым обозначением, тем, что держало их вместе независимо от того, каким мысли одолевали их всех — даже ребенка. С ним, конечно, дело обстояло гораздо проще.       — Это так, — ответил Дин.       — Не могу понять, что это значит для мандалорца.       Дин посмотрел на шерифа: тот не спускал с него глаз, сам хитро улыбался и определенно ждал ответа. Только вот с точки зрения Дина вопроса он не задавал. И отвечать мандалорец был не обязан.       — Хорошо, мой молчаливый друг, — сдался Кобб после пары минут напряженной тишины между ними, нарушаемой только сонным ворчанием ребенка в углу комнаты. — Давай зайдем с другого конца, раз уж ваш клан меня так живо интересует.       — Это не дает мне достаточного повода отвечать на твои вопросы, — заметил Дин. Кобб широко улыбнулся.       — Не дает, ты прав. Но я вопросов задавать больше не стану — ты не большой их фанат, я понял. Просто скажу кое-что.       Он налил себе еще испочки, выпил, салютуя в воздух за «победу над крайт-драконом» и опрокинул залпом всю порцию. Дин обреченно посмотрел за окно его дома — солнце на Татуине садилось быстро, но, судя по слабому свету, вечер только-только приближался. Может, оставить ребенка здесь и пойти проверить спидербайк? Почистить винтовку от кислоты еще раз, привести в порядок электроимпульсный наконечник…       — Мне нравится эта девушка, Тара, — сказал вдруг Кобб, и Дин упал обратно в тело и посмотрел на шерифа так, будто видит его впервые. — Не пойми меня неправильно, — добавил тот, вскинув обе руки, — констатация факта, никаких намеков. Она хороший человек, смелый.       Это Дин понимал.       — И заслуживает хорошей жизни.       И это Дин понимал без подсказок со стороны болтливых шерифов.       — Я второй день ломаю голову над тем, что она делает рядом с мандалорцем. Ты не ответишь, я уже понял, — усмехнулся Кобб. Дин подумал, что его усмешки нужно бы запретить на законодательном уровне всего парсека. — Но разве обязательства клана стоят того, чтобы она и ребенок жили такой жизнью?       Не стоят. Дин знал это и без слов шерифа, не обязательно было озвучивать очевидный факт. Независимо от причин, никто не обязан был проживать свои дни рядом с охотником за головами, мотаясь по всей галактике. И если сейчас их цель заключалась в том, чтобы найти ребенку его сородичей, то вопрос Тары был гораздо сложнее.       Оружейница сказала, что Таре не обязательно возвращаться к имперцам, чтобы найти себе подобных. Кого они имела в виду, оставалось загадкой даже для Дина, хорошо знавшего ее манеру изъясняться, — но он мог отложить решение этой задачи на более подходящее время. Сперва нужно найти таинственных джедаев и вернуть им ребенка, чтобы те обучали его пользоваться своими способностями (и не душить сородичей Джарина). И как только они сделают это, он сможет помочь Таре узнать правду о ее семье. А потом…       Что будет потом, он не думал. Поиски семьи Тары могли занять месяцы, как уже занимали поиски джедаев для ребенка. Месяцы, годы… Кобб был прав, не такой жизни заслуживала девушка, даже если была дочерью Орсона Кренника.       Бок, куда его ударила Тара, тянуло, словно там под ребрами наливался синяк. Не могла же она ударить его так сильно… Дин умел читать людей: умел видеть их страхи и желания, просто взглянув на лицо, мог понять, стоит ли доверять человеку или легче обезвредить — годы жизни наемником научили его ориентироваться на месте даже по одному повороту головы предполагаемого соперника.       Он знал Тару. И знал ее сильные стороны. И выучил ее слабости и умел сдержаться, чтобы не бить в них.       И он совсем не ожидал, что она накинется на него с такой ненавистью и будет злиться и смотреть на него, как на врага, а потом плакать у спидербайка не своим голосом, будто только что потеряла нечто ценное.       — Я проверю, как там мои люди, — сказал Кобб. Дин не двигался, и шериф, поднявшись со своего места, хлопнул по столу. — Тебе нужно извиниться перед милой девушкой. Она до смерти за тебя испугалась.       Испугалась.       Кобб вышел, оставив Дина наедине со спящим ребенком и своими разбухшими в голове мыслями, вытесняющими разумные доводы о том, что сейчас ему стоило бы просто поинтересоваться, как там Тара, и успокоиться. Но он не мог. Это было непросто.

***

      Тара завтракала в таверне под аккомпанемент звонкого голоса викуэя— тот рассказывал занимательную историю о похождениях шерифа Вэнта, в благодарность за внимание подливая и подливая девушке молока банты. Она уже покормила ребенка — тот впал в молочную кому после третьей выпитой кружки — и доедала поджаренные моспельговские хлопья со сладким татуинским сиропом, которого прежде не пробовала, когда ее нашел Кобб Вэнт.       — О, ты здесь!       Она приветливо махнула ему рукой, и он присел на стул рядом.       — Викуэй рассказывает о том, как ты прогнал шахтеров из Мос-Пельго и стал шерифом. Увлекательная сказка, вы такие своим детям тут перед сном мурлычите?       — Когда ты живешь в крохотном поселении посреди пустыни, интересных событий у тебя в жизни случается немного, — поучительно завел шериф и подмигнул Таре. Та даже не скривилась, только хмыкнула.       — Ставлю свой посох, теперь ты до конца жизни будешь хвастаться победой над крайт-драконом, а?       — Ну, фактически это была не моя победа, — хитро прищурившись, поддел Кобб. Тара скривилась и тут же потеряла интерес к разговору. Шериф заметил это и вмиг сделался серьезным. — Как твои руки?       — А?       — Руки, — повторил он. — Ты вчера обожглась кислотой крайт-дракона.       — Ерунда, — бросила Тара и показала шерифу ладони. — Мандо дал мне бакту, она все вылечила. Даже шрамов не осталось.       Кобб Вэнт улыбнулся — один уголок губ пополз вверх, второй, чуть помедлив, вниз — на его лице получилась кривая улыбка, но она не казалась Таре отталкивающей. Вообще весь он был привлекательным, притягательным даже, со всеми своими манерами и улыбками, которые он охотно раздаривал окружающим.       Тара засмотрелась на него, слишком поздно понимая, что не моргает.       — Пойдем прогуляемся, — сказал ей шериф, заметив, что ее глючит.       Девушка несколько раз зажмурилась, чтобы прогнать странное наваждение, и вышла за ним из таверны. Ребенок, очнувшись, побрел за ней хвостиком.       Они шли вдоль улицы, с которой жители убирали остатки вчерашнего празднества: собирали бутылки, мусор, убирали стоящие прямо на крыльце столы и стулья. Дети носились между генераторами, которые ночью сдвинули, чтобы освободить место для большого костра.       — Эй, милый, не отставай, — бросила девушка ребенку, и тот, радостно заулыбавшись, просеменил к ней, ожидающей малыша у школы. Тара подхватила его на руки, вытерла ему рот от остатков засохшего молока банты, и только тогда поймала на себе внимательный взгляд Кобба.       Он больше не смущал и не вызывал каких-то неприятных эмоций, не казался неправильным. Возможно, Тара даже могла бы к нему привыкнуть. Если бы жила другой жизнью и не знала одного мандалорца.       — Не пойми меня неправильно, — начал Кобб и замер, ожидая ее реакции. Тара кивнула: продолжайте, шериф. — Ты не думала осесть где-то и оставить эту полную опасностей жизнь?       Девушка удивленно распахнула глаза. Не такого разговора она ожидала…       — Прости, что?       — Говорю же, не подумай, что я наседаю. Я наблюдаю за вами третий день, и вы — самая странная команда, которую мне доводилось видеть. А я много кого повидал на Татуине, поверь мне.       — О, — выдохнула Тара и усмехнулась на его манер, — я знаю, не сомневайся.       — И тебя все устраивает?       Это был хитрый вопрос, на который Тара могла бы не отвечать, если не хотела. Только она, как в случае с предыдущими расспросами шерифа, не знала, какой вариант ответа ей выбрать, чтобы соответствовать собственному мироощущению. Она свою судьбу не выбирала. Она и спутников, по сути, не выбирала, но ни о чем теперь не жалела. Как Дин и его нерушимое кредо.       — Я могла бы врезать тебе еще вчера, — подумав, сказала Тара. Кобб рассмеялся. — Но не стану. Ты задаешь слишком неправильные вопросы, шериф.       — Правильные, — возразил ей Кобб. — Неудобные. Это другое.       — Это другое, — кивнула вслед за ним девушка. Ребенок схватил кулон мандалорца у нее на шее и тянул его в рот; Тара перехватила его свободной рукой. — Ты же только что ел.       — А что будет, когда вы выполните долг? — спросил Кобб, смотря куда-то за спину Таре. Она его взгляда не заметила, отвлекшись на малыша, и отвечала ему машинально, что думала:       — Понятия не имею. Я так далеко не загадываю. Когда носишься по всему Внешнему кольцу в компании мандалорца, о далеком будущем как-то не думаешь.       Она лукавила: отвечать так Тара научилась даже самой себе и только поздними ночами позволяла задумываться о том, что ей сулят новые дни рядом с Дином и ребенком. Они найдут мелкому сородичей и останутся вдвоем — или нет? По мандалорским обычаям он должен помочь и ей отыскать своих — а что дальше? Как долго продлятся их поиски, куда заведут? Сможет ли Тара потом остаться с Дином или же ему придется улететь? Об этом мандалорские обычаи ничего не говорили, и девушка со страхом гадала, стоит ли ей открыто спросить Дина или лучше оставить эту тему подвисшим в воздухе сомнением, лишь бы не слышать ответ, который все разрушит.       Она и так приложила почти все свои силы, выстраивая их хрупкий мир, и не хотела ломать его самолично.       — Они никогда не снимают шлем? — голос Кобба вырвал Тару из болота своих пугающих мыслей и вернул в тело.       — Нет.       — И ты готова так жить?       Как ни странно, на этот вопрос у нее был ответ. Готовый, старый, как ее нынешний мир, она приняла его без раздумий сразу же, как только ступила на борт Лезвия.       — Да, шериф. Готова.       Тогда Кобб вернул ей взгляд и улыбнулся снова — на этот раз по-доброму и тепло.       — Значит, никакого свидания, — огорошил он. Тара вспыхнула, как свеча, и чуть не стукнула самоуверенного шерифа по плечу. Тот рассмеялся.       — Если это все, шериф, то я пойду собираться в дорогу, — отчиталась она, не сдерживая смеха — чуть нервного, но приятного смеха, — и уже хотела пойти в сторону школы, где оставила посох и куртку, но шериф мягко потянул ее за руку. Тара взглянула ему в лицо — он широко улыбался.       — Давай заключим пари?       — Что?..       — Пари, — повторил он. — Если в нашу новую встречу ты и наш молчаливый друг будете в том же статусе, мы с тобой… — Кобб указал на нее, потом на себя и хмыкнул, — сходим на свидание.       Тара прищурилась, улыбка не сходила с ее лица.       — В чем подвох?       — Никакого, милая! — вскинул он руки. — Всего лишь спортивный интерес. Ты получаешь дополнительный стимул, я — небольшой шанс приударить за симпатичной мне девушкой.       Симпатичная ему девушка подумала, что с такими манерами в следующий раз они встретятся только на том свете, куда шериф явно попадет раньше.       — Без проблем, — неожиданно воскликнула Тара и протянула шерифу руку. Тот пожал ее с некоторым удивлением.       — Так легко согласилась? Уверена в своих силах?       — Уверена, что в это захолустье нас больше не занесет, — парировала Тара. Потом шутливо поклонилась шерифу Мос-Пельго и пошла-таки забирать свои вещи. Ребенок смотрел на Кобба через плечо девушки и выглядел… недовольным?              Уезжали ближе к полудню. Дин ворчал и торопил Тару, пока та бегала между таверной, где забирала припасы с молоком в дорогу ребенку, и Джо, с которой обменивалась советами о том, как лучше подстричь волосы. После того, как девушка чуть не вырвала себе клок, зацепившись колтуном за посох в который уже проклятый раз, то поняла, что жить в эту сторону больше нельзя. Джо посоветовала секатор или небольшой нож, но ни того, ни другого в арсенале капитана Лезвия Тара бы не нашла.       Дин водрузил на спидербайк огромный куб мяса крайт-дракона и держал на руках малыша. Тот отказывался забираться в сумку к мандалорцу и капризничал, ожидая Тару.       — Давай, приятель, пора, — сказала она мелкому, спрыгивая с крыльца таверны. Протянула к Дину руки, взяла у него ребенка, посадила к себе в заплечную сумку. — Тебе точно будет здесь удобно, а?       Со вчерашнего вечера ребенок не отходил от девушки, боясь, что та снова уедет без него с чужими людьми.       — Едем? — спросил Дин. Тара кивнула ему, не глядя, и повернулась попрощаться с Джо и викуэем. К мандалорцу подошел Кобб.       — Спасибо, — сказал он. — Ты принес в наш городок мир.       — Где-то я уже это слышал, — усмехнулся Дин. Тара услышала это и улыбнулась сама.       Они обменялись рукопожатиями, словно настоящие боевые товарищи, и Кобб перевел внимание к Таре. Та склонила голову, наблюдая, как он вальяжно подходит и становится к ней слишком близко.       — Ты. Что. Делаешь. — она хотела бы звучать сердито, но ее пробирал смех — Кобб Вэнт паясничал и вел себя… как Кобб Вэнт.       — Сделай вид, что все так и должно быть, — широко улыбаясь, сказал он, а потом вдруг взял ее за руку, притянул к себе и — поцеловал ее пальцы. Жесткая борода кольнула кожу, Тара бы ахнула, если бы в этот момент не пребывала в полнейшем шоке.       Шериф подмигнул ей, отпустил руку.       — Улыбнись, милая. Я помогаю тебе выиграть пари.       Он отошел, впрыгнул на крыльцо таверны — без мандалорской брони он выглядел куда логичнее и понятнее и наконец-то вписывался в пейзаж Мос-Пельго.       Тара проследила его фигуру взглядом и покачала головой. Ненормальный, ну точно.       Она вздохнула, села на спидербайк, машинально его завела. После случившегося в ущелье с крайт-драконом езда на любом транспорте казалась ей сущим пустяком. Никаких страхов к спидербайку она больше не испытывала.       — Поехали?       Дин смотрел прямо на нее и молчал — Тара почувствовала улыбку на своем лице совершенно лишней и стянула ее, попытавшись хотя бы выглядеть серьезно.       — Д... Мандо? Он без слов завел двигатель и тронулся с места первым.